Три желания Мэйв

Джули Берри

Школа мисс Саламанки для благовоспитанных юных леди… Что может быть скучнее! Ни в крикет поиграть, ни подраться с деревенскими мальчишками. Но всё поменялось, когда я, Мэйв Меррит, нашла на помойке банку из-под сардин, внутри которой живёт джинн! Да-да, тот самый, но совсем не спешащий исполнять мои желания. Что ж, пока не поздно, я готова изменить свою жизнь и вырваться из пансиона! Но… трачу первое желание на то, чтобы Мермер выкрасил косы самой вредной девчонки школы в зеленый цвет. К тому же так вышло, что про джинна пронюхал влиятельный магнат, готовый на всё, чтобы забрать его у меня. Пришло время взять в союзники лучшую подругу, сироту из приюта напротив, и дать отпор новому врагу. Но я и подумать не могла, что нам придётся противостоять ещё и древнему правителю, вырвавшемуся из векового заточения!

Глава 10

Том! Что он здесь делал? Как попал сюда?

Несомненно, задумал добраться до Мермера.

В панике я развернулась и поползла по грязному полу к жестянке. Что-то блеснуло в мерцании свечи Тома: это была она, моя банка, точно! Вот только сжимала ее ужасная когтистая лапа совы. Птица сочла банку своей добычей.

Я не раз видела чучела сов в чужих гостиных, но живого хищника — никогда. Огромные глаза уставились на меня, а я вытаращилась на смертоносный изогнутый клюв.

Отпрянув в сторону, я схватила перекладину и встала.

— Что ты здесь делаешь? — требовательно вопросила я Тома.

Его брови удивленно приподнялись.

— А ты что тут забыла? — Он указал на койку и мои разоренные пожитки. — Это твоя новая спальня?

Я промолчала: слишком злилась на него и слишком волновалась о жестянке. Он ведь явился за ней! Сначала мое сокровище стащила одна крыса, а теперь зарится другая! Не сегодня, благодарю покорно.

Я так ничего и не ответила, а Том присел на корточки и заухал, обращаясь к сове.

— Вижу, ты познакомилась с Моррисом.

Большая птица повернула голову к Тому, а потом неуклюже поскакала к нему. Одним крылом сова помогала себе, другое, шаркая, волочилось по земле. На нем не хватало нескольких длинных перьев.

Жестянку сова оставила. Как только птица удалилась на безопасное расстояние, я бросилась к своему сокровищу и крепко его схватила.

— Моррис? — переспросила я.

— В честь забавного танца, который он исполняет, когда передвигается, — объяснил Том.

Ни за что бы этого ему не сказала, но имя сове подходило. Дома, в Лутоне, на майской ярмарке часто плясали «моррис» — народный танец. Мне нравилось любоваться танцорами в белом, которые дружно прыгали и скакали, размахивая платками.

Правда, Моррис размахивал только крысиным хвостом, зажатым в клюве.

Фу!

— Как ты сюда попал? — спросила я Тома.

Казалось, отвечать ему не хочется, и все же мальчишка указал в глубину подвала:

— Через заднюю дверь. Прошлым летом, когда мы нашли Морриса, я догадался, как вскрыть замок.

— «Мы»? — прищурилась в темноте я.

— С Джеком, моим другом из приюта. Мы наткнулись на Морриса в парке. Он был еще молодой, а крыло сломано. Он бы умер.

Я снова посмотрела на сову.

Птица заглотила крысиный хвост, посмотрела на меня и моргнула.

— Как это мисс Саламанка еще не пронюхала, что здесь живет сова?

— Сюда редко кто-нибудь спускается, — ухмыльнулся Том. — А Моррис в основном ведет себя тихо.

— Значит, вы с Джеком приходите сюда, чтоб ухаживать за совой?

Том покачал головой.

— Джек уехал. Его услали на север, на ткацкую фабрику.

— Наконец получил свободу?

Том помрачнел.

— Туда всех отсылают, кому пятнадцать стукнуло. Каждые три месяца они приезжают за новой партией сирот.

Партия. Будто скот. Я вспомнила, как отец рассказывал об условиях на тех фабриках. Ткачи круглый год, больные или здоровые, трудились с раннего утра до поздней ночи. Выходной полагался только один — воскресенье. Фабрики часто нанимали детей, ведь платить им можно было мало — лишь бы хватало на еду и жалкий кров. В воздухе в цехах было столько шерсти, что многие рабочие начинали страдать легочными заболеваниями в самом юном возрасте.

Из открытой двери повеяло холодным воздухом.

— Сколько тебе лет, Том?

Из-за отблесков свечи у него залегли глубокие тени под носом и бровями.

— Четырнадцать.

Всего на год старше меня, но времени осталось совсем немного. Я не знала, что сказать.

— Так тебя наказали? — спросил Том. — Ты поэтому тут торчишь?

Я кивнула. К чему отрицать очевидное?

— Наказали за то…

— Да меня все время наказывают. — Мне не хотелось объяснять, как сильно я рисковала, чтобы ему помочь. Чего доброго, решит, будто мы друзья. Никакой дружбы! Мы конкуренты, которые соперничают за право обладать Мермером. Слава богу, джинн опять у меня, благодаря совенку Моррису.

Я вернулась к койке, расправила постель и уселась на нее, стараясь не думать о том, как здесь дрались крысы. Том опустился на колени, достал фляжку и налил воды в плоскую посудину, которую я прежде не замечала. Пока он отвлекся, мне удалось быстро накрыть банку сардин юбками.

— Моррис пьет из чашки? — спросила я.

Том покачал головой.

— Поплескаться иногда любит. А жажду совы утоляют кровью своей добычи. Когда мы выбирали, где его спрятать, не знали, сможет ли он одолеть местных крыс.

— Неплохо бы ему охотиться шустрее. На мой взгляд, грызунов здесь все еще слишком много.

Том закрутил крышку на фляге и поднялся.

— Забавно, что мы тут встретились. После кормежки Морриса я как раз собирался идти к вам в сад и дожидаться тебя.

Я отвернулась.

— Долго же тебе пришлось бы ждать. Даже если бы меня не заперли в подвале, я бы не пришла. Мне-то это зачем?

— Еще как пришла бы, — ухмыльнулся Том.

Честно говоря, скорее всего, я бы и впрямь пришла, но признаваться в этом не хотелось.

— Зачем?

Том плюхнулся прямо на грязный пол и заухал Моррису. Совенок допрыгал к нему и уселся на колено хозяина. Казалось, хищные когти вот-вот пронзят ногу мальчишки. Но, возможно, на его длинных тощих конечностях не наросло плоти, потому он не чувствовал боли от острых кончиков.

Том накапал на пол воска и водрузил в центр лужицы свечу.

— Так как, говоришь, тебя звать?

А я и запамятовала, что он не знает.

— Мэйв, — отозвалась я. — Мэйв Меррит.

— Мэйв, — эхом повторил Том и почесал спинку Морриса пальцем. — Что ж, Мэйв, есть у меня к тебе предложение.

— Не интересует.

— Предлагаю перемирие.

Я молча ждала. Самоуверенная физиономия рыжего так и просила заехать по ней кулаком, но следовало соблюдать правила игры: не лезть на рожон, пока тебя не разозлят по-настоящему.

— Говори.

— Ладно. — Том снял кепку. В мерцании свечи полыхнули огненно-рыжие волосы. — Итак, вот что я думаю. У тебя есть джинн.

— Гениальное наблюдение.

— Выходит, ты получила три желания. Правила-то все знают.

— Похоже, ты ужасно уверен в себе.

— Разве я не прав?

Не было смысла затевать ссору из-за ерунды.

— Прав.

Том кивнул.

— И сколько ты успела потратить?

— С чего это я должна тебе все рассказать?

Том примирительно поднял руки.

— Ладно, забудь. Представим, что ты не потратила ни одного. Допустим, все три при тебе. И вот я заявляю: хочу, мол, стащить твоего джинна. Но зачем мне так поступать? Это ведь нечестно. Может, не стоит враждовать?

Мало кому следует доверять меньше, чем врагу, который предлагает дружбу.

— Так вот что я придумал. Ты поделишься желаниями со мной.

— Что?! — Я так и знала! Жадный щенок! — И не мечтай.

— Поделишься со мной, — не отступил Том, — то есть позволишь поучаствовать в твоих приключениях. А когда твое время закончится, передашь джинна мне, и я поделюсь с тобой.

Я молча уставилась на него.

— И тогда у нас будет шесть желаний. Мы станем союзниками, а не врагами.

Моррис тихонько ухнул. Похоже, совенку нравилось, когда Том почесывал ему спину.

— Так что скажешь?

Поделиться желаниями… Тогда Том перестал бы все время рыскать вокруг, пытаясь стащить мою банку. Разумеется, если он предлагал всерьез. Если был честен.

Хотя вообще-то звучит правдоподобно. Пожелай Том меня ограбить, он бы уже попытался. В подвале мы одни. У него преимущества: рост, знание помещения и свеча.

Вот только не выйдет передать ему Мермера, ведь после третьего желания джинн исчезнет неведомо куда. Я не могла ничего обещать, даже если бы хотела.

Однако Том об этом не знал.

Хм-м-м…

Нужно потянуть время.

— С чего ты взял, что я захочу приключений? А вдруг я пожелаю… нарядов и всего такого?

Том рассмеялся, и смех стер с его лица ехидное выражение.

— Такая девчонка, как ты? Вот уж вряд ли.

Я выпрямилась.

— В каком смысле «такая, как ты»?

Том все еще улыбался.

— Знаешь, как прозвали тебя приютские ребята?

Руки сами по себе сжались в кулаки.

— И как же…

— Ловкач Фрэнк.

Я вскочила с койки.

— Что?! А ну покажи, кто посмел меня так звать!

Том изобразил удар битой.

— Парни говорят, если б ты знала правила игры в крикет, была бы отличным подающим.

— Ах, вот что… — Я уселась на место.

Должно быть, они видели, как я бросаю мяч в саду на переменке. Потом мисс Розуотер запретила мне это делать, мол, недопустимо для леди! Ловкач Фрэнк, ишь ты! Зарядить бы им мячом по сопливым носам да показать пару приемов!

— Да, у меня поставлен удар. И что с того?

Том достал маленький сверток и предложил мне.

— Лакрицы?

Я рассвирепела.

— Ну и нахал же ты: угощать меня моей же лакрицей! Проходимец!

— Такой и есть, — засмеялся Том.

Я взяла кусочек лакрицы и сунула в рот.

— Этим ты кормил сову?

Том зажал лакомство в зубах.

— Моррис ее любит.

Лакрица была отличной: вкусной, твердой и липкой. Полли знает, какая мне нравится.

— Так я прав?

Я сглотнула слюну, стараясь освободить слипшиеся от лакомства зубы.

— Насчет чего?

Том взял еще конфету.

— Насчет тебя, нарядов и приключений.

Я промолчала. Может, я и ненавидела наряжаться, но мне не нравились странные мальчишки, которые угадывали, что я не люблю платья.

— Потому думаю, мы должны стать партнерами.

— А я думаю, ты нахал. Не успели познакомиться, как ты стал угрожать украсть моего джинна, а потом стащил лакрицу. И теперь хочешь, чтоб я взяла тебя в партнеры? И где ты столько наглости набрался…

Том уставился на меня немигающим взглядом, в точности как его совенок.

Вот сумасшедший! Кажется, решил, будто у него предостаточно времени, и не сомневается, что я соглашусь.

Однако предложение меня заинтересовало. Я бы только выиграла, взяв рыжего в партнеры, и ничего не потеряла. Кроме своей совести. К тому же так будет легче за ним присматривать. Том может оказаться полезным… Он уже доказал свою наблюдательность, смелость и пронырливость.

Дело только вот в чем. Не могла я пообещать ему отдать джинна, когда исчерпаю желания. Мермер объяснил ясно: его чары работают иначе. После исполнения последнего желания джинн исчезнет и появится в другом месте, может, на том конце света. Например, в чайнике где-то в Китае или в ночном горшке какого-нибудь американца. Поделом тебе, заносчивый старый сом!

Опять же, Том ничего этого не знал. И если бы мы заключили сделку, оставил бы попытки меня обворовать.

«Но это нечестно, Мэйв», — произнес слабый голосок у меня в голове. Тот, что вечно пытался испортить все веселье.

Но когда дело доходит до джинна, о честности речь не идет. Не соглашусь на сделку — рыжий ограбит меня прямо тут.

Так что же мне сказать этому упорному мальчишке из приюта?

Я решила повременить с ответом.

— Ничего не могу обещать, — наконец отозвалась я. — Но возьму тебя с собой в следующее приключение, когда бы оно ни случилось. Я пока не придумала.

Том посадил Морриса себе на плечо, поднялся и протянул мне руку. Я тоже встала и обменялась с ним рукопожатием.

Все казалось таким торжественным, а следовательно, совершенно нелепым.

— Так почему не сейчас?