Кровавый рассвет

Диана Викторовна Покормяк, 2022

В начале девятнадцатого века на юго-западе Шотландии начинают происходить загадочные убийства, которые поражают всех своей жестокостью и кровожадностью. Среди людей распространяются слухи о том, что неуловимый преступник не кто иной, как вампир – то самое древнее зло, которое упоминается даже в трактатах вавилонян. Несмотря на страх и панику, люди начинают выходить на ночную охоту, пытаясь вычислить убийцу для того, чтобы свершить над ним справедливый суд. Главных героев романа ждут опасные приключения, поиски истины и настоящая любовь, вот только кое-кто заплатит за свое чувство слишком высокую цену.

Глава V. Охота на убийцу

В таверне Анна и Мэри застали оживленные споры. В пивной зал натолкалось столько людей, что Анна с большим трудом смогла протолкнуться к отцу. За окнами — темнота, поэтому на столах и подоконниках зажглись все восковые свечи и масляные лампы.

Томас сидел у последнего стола с кружкой эля и внимательно слушал собравшихся, но не принимал участия в их разговоре. Его длинное и худое туловище согнулось над столом, будто дуга, а на густых каштановых волосах играли золотистые блики — отблеск от зажженного камина, находящегося в нескольких метрах от него. Когда в толпе он увидел дочь — безумно обрадовался, морщинка между бровей разгладилась, лицо сбросило суровое выражение.

— Отец, что происходит? — спросила с удивлением Анна и присела рядом с ним на длинную грубо сколоченную скамью.

Мэри тут же последовала ее примеру — ноги отекли и гудели от стоячей семнадцатичасовой работы, нужно дать им отдых. В другой раз она ни за что на свете не переступила бы порог подобного заведения — где собираются дамы сомнительных качеств и подозрительные мужчины, напоминающие разбойников с большой дороги, но сейчас, когда в городе орудует кровожадный маньяк, она посчитала глупостью обращать внимание на такие условности.

Томас опорожнил свою кружку, крикнул Элис «еще пинту пива» и спросил серьезным голосом:

— Ты уже слышала, что бедняжка Джоанна стала его новой жертвой? — когда Анна кивнула головой, он продолжил: — Так вот… сегодня ее отец, Филип Слэнди, поклялся отомстить за смерть дочери.

Анна тут же взглядом выловила в толпе высокого тучного мужчину в белой рубашке и серых холщовых штанах. Он, разгорячённый пивом и смертью дочери, собирал желающих на опасную охоту. В одну секунду, несмотря на вес, он ловко вскочил на ближайший стол и, чтобы завладеть вниманием всех присутствующих, громко гаркнул:

— До каких пор мы будем позволять убийце хозяйничать в нашем городе? — его густые рыжие брови сомкнулись на переносице — будто упрек завсегдатаям таверны. — Сколько еще должно погибнуть людей, чтобы мы, наконец, поняли — выход только один: поймать и свершить свой суд над подонком!

Гаррис оживленно кивнул головой и произнес твердым голосом:

— Филип прав! Мы должны хотя бы попытаться отыскать убийцу; пока он бродит на свободе, наши близкие каждый день подвергаются огромному риску, — при этом он бросил быстрый взгляд в сторону сына Виктора и маленькой дочери Кейт, которая пугливо обнимала за ногу мать: ему было что терять.

Толпа возбужденно загудела. Молодые парни с особой радостью собирались на охоту, беспечно полагая — это что-то вроде развлекательной прогулки, но мужчины постарше ясно осознавали опасность предстоящего мероприятия. Все начали наперебой спорить, что лучше взять на охоту — вилы или топор? В это же время пожилой дед с короткой седой бородкой вдохновленно бренчал на мандолине² и громко напевал, стараясь перекричать остальных: «Идем тебя, мерзкая тварь, убивать!.. Больше тебе в нашем городе не гулять! Расчленим тебя на куски — пусть сожрут твои останки наши псы!». Несколько человек, сумевших расслышать в общем гуле его слова, одобрительно похлопали в ладоши. Кроме них, уличному музыканту с энтузиазмом подвывала черная дворняга, будто узрела смысл слов из этой песни. Это была Нелли — собака Виктора: она все время ошивалась здесь в надежде на подачку с какого-нибудь дружелюбного стола, где каменщик, получивший зарплату, собирает друзей отметить это важное событие. В такие моменты ей всегда что-то перепадало.

Люди заранее приволокли в таверну охотничий арсенал: кто-то притащил ружье, кто-то молоток, кое-кто похвастался огромным разделочным ножом. Разнообразие поражало воображение — светловолосый парнишка лет семнадцати притащил с собой гигантский молот. Его тут же окружили и с удивлением поинтересовались, каким образом он, худой заморыш, смог дотащить эту тяжесть сюда?

Парнишка хвалился своей физической силой, обещал накостылять этим молотом убийце, но с него все дружно посмеялись.

— Неуместно брать это с собой! — сказал прагматично Гаррис. — Нужно брать то оружие, которое не станет тебе обузой! Которое ты с легкостью сможешь пронести через весь город!

— Да-да, все верно! — вставил свое слово мясник Слэнди. — Мы ведь собираемся обойти все улицы, все закоулки: необходимо учесть это.

Анна внимательно всмотрелась в его круглое лицо: там проступали все оттенки горя — осознание потери, злость на судьбу, желание выплеснуть несчастье в какое-нибудь важное дело, а главное — жажда мести. Но, несмотря на беду, наведавшуюся в его дом, Филип держал себя в руках. Дома его ждала жена и двое маленьких сыновей. Если что-то случиться и с ними — он себе никогда не простит бездействия.

— А что же ты, отец? — с тревогой спросила Анна, вглядываясь в его мрачное лицо.

— Я полчаса назад уже дал свое безоговорочное согласие на участие в этом важном деле. Это мой долг — защитить тебя, да и других беззащитных девушек.

Виктор, сын трактирщика, сидевший за соседним столом, хихикнул и заметил многозначительно:

— И все же он предпочитает кушать девиц!.. А какое мне до них дело, если они вечно воротят от меня нос? — он злорадно ухмыльнулся, давая понять, что не собирается выходить на охоту и рисковать своей жизнью.

— Какой же ты бездушный! — со злостью крикнула Мэри. Она терпеть не могла этого заносчивого рыжеволосого парня и при каждой встрече в городе старалась выказать ему свое неуважение в виде презрительного взгляда.

Анна вдруг приметила, что эти двое очень похожи между собой. Оба — рыжеволосые, с веснушками на щеках и носу, со шрамами от оспы, с тонкими губами и немного раскосыми светлыми глазами. Она улыбнулась, пораженная своим открытием и вспомнила прибаутку, которая ходила в народе — будто похожие внешне люди создают прекрасные пары. Но перед ней, очевидно, сидело исключение из правил, или это был очередной людской предрассудок.

— Что же вы возьмете с собой? — спросила у Томаса с интересом Мэри.

Отец Анны тут же вытащил из своего кирзового сапога острый и массивный нож.

— Я пойду с тобой! — с интонацией воскликнула Анна, заметив, что и женщины собираются присоединиться к мужчинам. Но не все, а только самые отчаянные. Элис, жена трактирщика, оставалась с дочерью в таверне. С ней должны были остаться десять мужчин — условие Гарриса Колтона: он бы не посмел бросить жену и детей одну, без надлежащего присмотра. Приглядывать за женщинами и детьми, было поручено его самым верным и отчаянным друзьям, на которых можно было положиться. Сначала они противились — горячий нрав и бесстрашие гнали их прочь отсюда — на охоту, но в итоге разум победил. Их дети и жены тоже были здесь, они осознали важность своей миссии.

— Ты останешься здесь, вместе с Мэри! — Томас строго посмотрел на дочь и добавил: — Пообещай мне, что не увяжешься вслед за нами!

Анна нащупала острый клинок в кармане своего зеленого платья и услужливо кивнула головой. Хитрый манёвр должен отвлечь отца и, кажется, ей это удалось. Он, довольный ее ответом, встал из-за стола и подошел к Гаррису, чтобы посоветоваться по поводу предстоящего рейда по улицам их города.

Мэри, в отличие от Томаса, с подозрением уставилась на Анну. Как и любая женщина, она могла читать по лицам и взглядам, в отличие от нерасторопных мужчин, которые были не в состоянии понять, о чем размышляет женщина и что у нее на уме на самом деле. Очень часто слова, которые женщины произносят, так отличаются от того, что они думают.

Анна хотела выйти на охоту вместе с другими. В душе она чувствовала свою вину перед Джоанной — на ее месте в ту роковую ночь должна была быть она. Мужчины поделились на три группы: она бы присоединилась к той, в которой не было ее отца, и тогда он бы ни о чем не узнал.

— Я знаю, что у тебя на уме! — сердито выпалила Мэри, не в силах больше молчать. — Я не дам тебе покинуть таверну!.. Ну… или я пойду вместе с тобой! — тут же добавила она после короткой паузы.

Виктор, продолжая с любопытством подслушивать их разговор, неожиданно вспыхнул, как зажжённая свеча:

— Ты в своем уме? Жить надоело что ли? — кинув недовольный взгляд на Мэри, он покраснел, будто рак, что на него было не похоже.

Анна не смогла скрыть улыбку. Ее догадки подтвердились — несмотря на кажущееся равнодушие, Виктор уже давно был влюблен в Мэри. Но из-за боязни быть отвергнутым, он держал свои чувства при себе. Когда стало понятным, что Анна собирается на охоту — он и бровью не повел, но стоило Мэри предложить составить ей компанию, он тут же испугался за нее.

Мэри, будучи не такой проницательной, как Анна, ни о чем не подозревая, беспечно ответила:

— Если Анна будет со мной, мне не будет страшно.

Анна с удивлением посмотрела на подругу, а Виктор, который не собирался никуда идти, вдруг тоже решил принять участь в масштабной охоте, которую их город еще не видывал.

— Я пойду с вами. Нужно присмотреть за Анной. Это мой долг — она же дочь лучшего друга моего отца! — как бы оправдываясь, сказал он и бросил взгляд на дверь в комнату — там, на стене, висело его охотничье ружье.

Мэри захихикала, прикрыв маленький рот рукой, Анна растянула свои полные губы в смешливой ухмылке. Она видела мужчин насквозь и знала, что Виктору было плевать на нее, но он не мог прямо выказать свои опасения за Мэри, вот и наплел, что первое пришло на ум.

Спустя пять минут все трое выдвинулись по маршруту последней, третьей группы. За ними увязалась Нелли — она то шла рядом с ними, то бросалась в кусты и своим лаем разгоняла спящих фазанов. Анна стала припоминать места всех убийств и поняла, что кровопийца каждый раз выбирает совершенно новый район. У него не было постоянства, как у серийных маньяков — он убивал всех подряд, без разбора, но, как правильно заметил Виктор, небольшие предпочтения все же были — количество убитых молодых девушек превышало количество мужчин, стариков и женщин. Лишь детей не трогал безумец — неужели маленький проблеск благородства в этом чудище? Как бы там ни было, ни один из детей или подростков еще ни разу не пострадал от его кровожадных клыков.

Их группа, состоящая из пятнадцати человек, выбрала самый опасный маршрут — по окраинам города, где не было фонарей (керосиновыми фонарями могли похвастаться только центральные улицы), где дряхлые лачуги и флигели бедняков терялись в зарослях боярышника или терновника. Неказистые дороги без брусчатки петляли между домами как змеи. Они то поднимались в гору, то резко спускались вниз, будто падали в обрыв. Беспроглядная тьма путала маршрут, и они все время останавливались, чтобы сориентироваться, где они на данный момент находятся.

Их группой верховодил крепко сбитый мужчина по имени Джеймс, — опытный охотник и рыболов. Высокий и широкоплечий, он одним своим видом вгонял страх в сердце. Лицо с массивной квадратной челюстью, покатый лоб, угрюмый взгляд, сросшиеся на переносице черные брови — все это производило на людей большое впечатление. Такой не испугается самого дьявола, попадись он ему на пути. В руках у него, кроме факела, ничего не было, в отличие от других, но у него никто даже не потрудился спросить — почему. Все и так прекрасно понимали, что если ему удастся выследить убийцу — ему не составит труда голыми руками разодрать ему горло. По городу ходили слухи о том, что он свернул шею молодому медведю руками (патроны закончились) — он эти сплетни не поддерживал, но тут неожиданно нашелся очевидец столь героического поступка — пастух, который гнал овец по полю возле леса. Вот он-то и стал свидетелем этого впечатляющего зрелища. А когда выяснилось, что Джеймс убил зверя не ради потехи охотника, а ради спасения молодой девушки, которая, гуляя в лесу, собирала ягоды и случайно набрела на голодного медведя, народ и вовсе стал молиться на него. Женщины желали видеть его своим зятем — такой не даст их дочь в обиду, мужчины старались сделать своим другом, а потом хвастались этим перед другими, мальчишки брали с него пример и с бесстрашием охотились пока что на белок, кидая в них камни и представляя, что перед ними медведь.

— Не отходить далеко от меня! — командует бесстрашный Джеймс и оглядывает свою стаю — он несет за людей ответственность и понимает, как опасен их путь. Кроме Анны и Мэри, в их группе больше не было женщин.

Они обогнули несколько захудалых улиц и оказались на пустыре. В этот самый момент из-за непроглядных туч вдруг показалась луна. Она, будто огромный фонарь, осветила серебром город и поля, да и лес виден — до него рукой подать.

— Вот так-то лучше! — обрадовалась Мэри. Она всю дорогу висла на плече у Анны: ее храбрость осталась там, в таверне, но стоило лишь ступить за порог — в темноту ночи, как разъедающий душу страх тут же подкрался сзади, будто преступник. Она с тревогой вглядывалась во все кусты: все время чудилось, будто чья-то серая тень следует неустанно за ними. Она каждый раз дергала за рукав Анну, но та ничего подозрительного не замечала.

Виктор все это время подтрунивал над Мэри, но шел так близко, будто караулил ее. Все трое за болтовней в какой-то момент даже не заметили, что прилично оторвались от основной группы.

— Смотрите! — Анна вдруг резко остановилась и ткнула пальцем в лес. — Видите это? — спросила она дрожащим голосом.

Виктор с Мэри проследили за направлением ее пальца и разглядели высокий силуэт у входа в лес. Нечто в длинном черном плаще стояло посреди широкой тропы, протоптанной грибниками и крестьянами, и взирало на них. Они не могли видеть его взгляд и лицо, — слишком темно, но были уверены, что он следит именно за ними. Если бы не луна, странный человек так и остался бы невидимым для них. Нелли, учуяв незнакомца, зарычала, но не бросилась на него — от природы она была довольно труслива и не кидалась сломя голову навстречу опасным приключениям, как другие псы.

— Пошли быстрей отсюда! — испугалась Мэри.

Но Анна, будто загипнотизированная, застыла на месте, продолжая смотреть на незнакомца. Она вспомнила о том, что незваный гость на ее чердаке тоже был в плаще, но отмахнула от себя эти мысли. По их улицам мужчины достаточно часто ходят в подобном одеянии (не все шотландцы были завёрнуты в клетчатые пледы, как полагали иностранцы), тем более ночи в Шотландии всегда прохладны и пропитаны сыростью речных туманов.

— Чего встала, как вкопанная? — возмутился Виктор. — Нужно догнать остальных и показать им этого субъекта! Вдруг он и есть тот самый убийца? — предположил он.

Они снова посмотрели на лес, но ночной скиталец в плаще исчез, будто и не было его. На том месте стоял крупный волк, он встал на задние лапы и начал принюхиваться, но потом юркнул в лесную чащу.

Мэри испугалась, но не волка — их в лесу было много, но они не трогали людей. Вдруг незнакомец успел незаметно подкрасться к ним и уже караулит их у ближайшего куста? Она взглянула на Виктора, и поймала себя на мысли — он слишком худой и нерасторопный, чтобы защитить их. Другое дело, Джеймс. Она давно сохла по знаменитому охотнику, но он даже не глядел в ее сторону, будто она невидимка, а не человек. Очень часто, по ночам, ей снились его голубые глаза и крепкие руки, которые с нежностью обнимали ее. Во сне он не был с ней холоден — жар его объятий пробирал до косточек и согревал наивное романтичное сердце.

— О чем задумалась? — спросил Виктор, заглядывая ей прямо в глаза.

— Отойди! — отмахнулась от него с испугом Мэри и покраснела. Как хорошо, что посторонние не могут читать ее мысли!

Виктор недовольно хмыкнул. Он давно знал о том, что она сохнет по Джеймсу и это выводило его из себя.

— Давайте догоним группу! — Анна опомнилась и вгляделась в сумеречную даль — толпа совсем исчезла из виду, даже факела Джеймса не было видно. Должно быть, они уже на соседней улице.

Все трое поторопились. Но молодость и беспечность ставили им подножки: они все время делали короткие остановки — то Виктор вдруг пошутит, выпрыгнув из кустов и напугав Мэри, то Анна вдруг вспомнит какой-нибудь забавный случай, связанный с ее дотошной хозяйкой. Сзади вдруг послышался какой-то шорох. Они оглянулись — дорогу перебежал большой серый заяц. Он выскочил из вересковых зарослей и умчался в сторону картофельного поля.

— Его кто-то спугнул, — вглядываясь в кусты, сказала с тревогой Мэри.

И тут же, в подтверждение ее слов, из-за горбатого дуба, росшего у дороги, вышел темный силуэт. Он стал посреди тропы и застыл, будто истукан.

Мэри пугливо спряталась за спину Анны: даже в такой момент она полагалась больше на нее, чем на Виктора.

— Чего тебе надо? — с угрозой спросил Виктор и смело выступил вперед.

Анна, тронув Виктора за плечо, произнесла тихо:

— Пошли отсюда. Нам нужно как можно скорее догнать остальную группу.

— Вот еще! — храбрился он. — Уж я-то смогу за вас постоять! — он выпятил грудь и любовно погладил свое двуствольное ружье. Оно было заряжено двумя патронами с крупной дробью.

Мэри вышла из-за спины Анны и с удивлением посмотрела на Виктора. Такого бесстрашия она от него совсем не ожидала. В одно мгновение он стал казаться ей выше и шире в плечах. Она подошла поближе к нему и перевела взгляд на странного пилигрима в плаще.

Анна нащупала в складках платья свой клинок. Если Виктор промахнется, она с удовольствием проткнет убийце глотку. И отомстит за Джоанну и других людей. Да, теперь у всех троих не было никаких сомнений — перед ними тот самый кровожадный убийца. Охотился он на одиночек, но этой ночью почему-то изменил свои правила. Должно быть, совсем обнаглел от безнаказанности.

Незнакомый путник начал неторопливо подходить, оглядываясь по сторонам. Расстояние в тридцать метров быстро сокращалось. Во всем его облике было что-то омерзительное, смертельно опасное, наглое.

— Стой на месте, иначе пристрелю! — выкрикнул предупредительно Виктор и начал медленно нажимать на спусковой крючок.

Но странный человек в плаще продолжал идти к ним навстречу, как призрак из страшных сказок. Его темный плащ раздувался от легкого ветра, отчего он казался еще больше и зловещее — будто огромный ворон, смело идущий к своей нерасторопной добыче. Вытянув вперед то ли когти, то ли пальцы (в темноте было не разобрать), он намеревался схватить первого, кто под руку подвернётся.

Виктор снова закричал, что выстрелит, но жуткий человек в плаще даже не дрогнул, продолжая приближаться к ним. Анна с Мэри принялись со страхом пятиться назад. Никогда в жизни они не видели ничего ужаснее — сама смерть ступила к ним на тропу и от осознания этого стала леденеть в жилах кровь.

Прогремел выстрел, затем другой, — у Виктора не выдержали нервы. С кустов терновника вспорхнули сонные воробьи, где-то от испуга запел соловей. Но пули не остановили убийцу — он немного дернулся, будто в легкой судороге, но неустанно приближался к ним. Виктор с удивлением раскрыл рот — он был уверен: обе пули попали в незнакомца. Отец еще в детстве научил его метко стрелять, осечки быть не могло — луна хорошо освещала их дорогу, будто помогала им в обороне. Мэри завопила от ужаса, ей тут же начала подвывать Нэлли. Собака испугалась незнакомца так же, как и они.

— Вот трусливая псина! — с досадой произнес Виктор и сделал девушкам знак — быстро отходить. Теперь, когда стало понятным, что пули не берут этого непонятного то ли зверя, то ли самого дьявола, он осознал, как важно добраться до основной группы, от которой они так некстати отстали. Но тут из кустов терновника вынырнул еще один силуэт. Точнее выполз на четвереньках.

— Меня жена не понимает, после работы кружку пива не наливает! — напевал он хриплым голосом, продолжая свой путь на коленках.

Анна подбежала к нему и принялась трясти его, словно грушу.

— Поднимайся скорее! — командовала она. — Хочешь стать закуской? — с возмущением добавила она, стараясь привести в чувства пропойцу. Очевидно, он получил получку и тут же нажрался в ближайшей таверне.

— Закуска? — переспросил мужчина и с прерывистым смехом произнес: — От закуски не откажусь, так и быть!.. Но и от кружки пива тоже!

— Какой болван! — упрекнула его Мэри. Она терпеть не могла пьяных мужиков.

— Да брось его! — Виктор схватил Анну за руку и потащил дальше. — С ним мы точно погубим свои жизни!

Во время этого короткого разговора силуэт в плаще успел приблизиться к ним на расстояние нескольких метров. И тут произошло неожиданное: пьяница, ползающий на пыльной дороге, будто гусеница, с легкостью встал во весь рост и ловко выхватил из-за пазухи своей рубашки большой деревянный кол. Свет луны заиграл бликами на его конце. И стоило человеку в плаще увидеть это, казалось, незамысловатое оружие, как он тут же шустро нырнул в ближайший куст терновника и растворился в темноте.

— Так я и думал! — выкрикнул пьяница.

Анна тут же узнала голос Джеймса и с удивлением взглянула на него. Что за спектакль он разыграл здесь и зачем?

— Нет времени объяснять! — отмахнулся он и шмыгнул в кусты следом за незнакомцем. А потом все быстро стихло — ни скрипа ботинок, ни шелеста в кустах, все рассеялось в ночи, будто видение.

— Это было на самом деле? — протирая глаза, спросила Мэри. — И охота, и человек, которого не берут пули, и Джеймс, ползающий на четвереньках по дороге?

— Да, — только и смогла вымолвить Анна.

В конце улицы показались люди — это к ним спешила остальная группа. Но помощь им уже была не нужна.

В это самое время Джеймс, не теряя надежды найти убийцу, плутал между маленьких троп в терновых зарослях. Порою, он натыкался на чей либо дом и с любопытством заглядывал во двор, иной раз набредал на небольшие лесонасаждения и тоже не обходил их стороной. Но нигде не было следов того, кого он так отчаянно искал. Никто из горожан не знал, что у него были личные счеты с этим преступником.

Спустя час он вернулся к дороге — Мэри сидела на корточках в пыли и томно вздыхала, Анна нервозно теребила подол платья, Виктор угрюмо смотрел на лес.

— Где остальные? — спросил обеспокоенно Джеймс.

— Возвратились в таверну.

— А вы чего тут торчите? — удивился он.

— Тебя ждем, — ответила Анна. — Может, объяснишь нам, что здесь произошло?

Джеймс устало присел на траву у дороги, раскинув длинные ноги и пояснил:

— Я сразу понял, что это не простой убийца. Если он пьет кровь у своих жертв, объяснение только одно, — он вампир.

— Чего-чего? — ухмыльнулся Виктор, стараясь в темноте разглядеть лицо Джеймса. Должно быть, он действительно накануне выпил для храбрости, и теперь несет какую-то чушь.

Но Джеймс выглядел абсолютно трезвым и собранным. Его серьёзное и суровое лицо не располагало к сочинению небылиц.

— Да, это вампир! — повторил снова он, на этот раз настойчивее, и продолжил: — Тот самый вампир, который значится в самых древних легендах. Упоминания об этих полудемонических существах сохранились в трактатах вавилонян, возраст которых около четырех тысяч лет! Можете себе представить такое древнее зло? — спросил он и, не дожидаясь ответа, продолжил говорить: — Мой дед рассказал мне, как полвека назад в нашем городе уже было нечто подобное. Убийства происходили на протяжении года, а потом вдруг резко прекратились. Дед предположил, что убийца — не местный. Насытившись нашим городом, он переключился на Эдинбург — там тоже целый год совершались аналогичные преступления. А потом этот кровожадный демон отметился в Глазго. Спустя еще один год до нашего города дошли слухи из Франции — там, в Париже было убито точно таким же образом тридцать человек. Почерк убийцы — ночь, одинокий прохожий, рана на шее от укуса, обескровленное тело — все совпадало. Каждый раз душегубу удавалось уйти, не получив ни царапины. Да что там говорить, люди даже не знали, как он выглядит — он всегда скрыт в плаще, никогда не попадался им на глаза. Они если и замечали его, то мельком, потому что он двигался с большой скоростью и мог совершать много сложных движений одновременно. Этот кровосос умен, хитер, изворотлив и знает, когда можно рисковать, а когда лучше отступить. Он часто перебирается из города в город, чтобы люди, в конце концов, не обнаружили его логово.

— Нет, это какая-то ерунда! — махнула рукой Анна. Она не верила в вампиров и смеялась с тех, кто утверждал, что они существуют.

— Да? — произнес иронично Джеймс. — Тогда как ты объяснишь то, что его не взяли пули, а вот когда он заметил кол в моих руках, то жутко испугался?

Анна задумалась. В его словах был смысл, и она не могла противоречить фактам — убийца действительно испугался кола, в то время как на ружье не обратил никакого внимания, будто оно стреляет пылью, а не дробью.

— К тому же, вампиры не выносят солнечный свет, именно поэтому они выходят на охоту ночью, — пояснил Джеймс. — В сумерках они лучше видят жертву, прекрасно ориентируются даже в незнакомой местности и быстро соображают. В редких случаях они могут выйти и днем, но только если очень пасмурно и туманно.

— Ну, хоть днем можно не опасаться его! — облегченно вздохнула Мэри.

— Похвально, что ты умудрилась найти что-то хорошее во всем этом, — усмехнулся Джеймс, но тут же нахмурился.

— Откуда ты столько всего знаешь о вампирах? — спросила заинтересованно Анна.

Джеймс, почесав свою короткую черную бороду, ответил:

— Мне многое рассказал дед. Именно он однажды столкнулся с убийцей и ухитрился остаться живым. Он шел с огорода домой, тащил с собой лопату. Солнце уже зашло за горизонт и на улицу опустились легкие сумерки. Навстречу ему из-за угла дома вышел очень высокий мужчина в темном плаще и тут же накинулся на него. Он был необычайно силен, но дед сумел увернуться и ударил его лопатой по голове. И, представьте себе, тот даже не пошатнулся!

— С ума сойти! — поразилась Мэри, взяв под руку рядом сидящего Виктора, который тут же просиял от счастья. С того самого момента, как он бесстрашно защищал их, она поменяла свое мнение о нем и тут же забыла про Джеймса.

— Да! — согласился Джеймс и продолжил свой рассказ: — Когда дед ударил его второй раз и угодил по плечу — лопата разломалась на две части. У деда в руке осталось что-то наподобие деревянного кола. Он тут же нашел ему применение — всадил кол мерзавцу в грудь. Но в сердце не попал, а чуть правее взял. Дикий вопль тут же вырвался из его груди, конвульсии прошлись по его телу, будто в него молния попала, а через пару секунд он, как арабский скакун умчался так быстро, что его вскоре и след простыл. Вот тогда дед и понял, с кем имел дело и что это был не человек, а вампир. И вот, спустя полвека, он вернулся. Я специально сбил вас с толку, чтобы вы не выдали меня раньше времени и чтобы я имел возможность приблизиться к нему. Но мне, как и деду, так и не удалось убить это дьявольское отродье! — он судорожно сжал кулаки с досадой на себя. — Он быстрее нас и проворнее!

— Ха-ха-ха! — Мэри не выдержала и рассмеялась, вспоминая, как безобразно вел себя Джеймс, как ловко изобразил пьяницу, ползая по земле и припевая глупый куплет, который сам и сочинил на ходу.

— А мы стали приманкой? — с иронией спросила Анна.

— Действительно! — рассердился Виктор. — Как еще это понимать?

Джеймс виновато кивнул головой и ответил:

— Да, я все спланировал. Вы уж меня простите!.. Я, зная с кем имею дело, заранее приготовил кол, спрятал его на груди и потом отстал от группы, как и вы. Я так же был в курсе того, что убийца любит окраины, а не центр города и что он не пройдет мимо двух юных девушек. Мне казалось, что я все предусмотрел…

— Откуда ты знал, что он и меня не испугается? — удивился Виктор.

— У тебя было ружье, у Анны клинок, у Мэри вообще ничего! — усмехнулся Джеймс. — Все эти орудия не представляют для него опасность, не говоря уже о людях. Он обладает исполинской силой, и даже я могу с ним не справиться, — скромно заметил он.

— Вот это да! — разглядывая его мощные плечи, изумилась Мэри. Ей было сложно поверить в то, что для человека, сладившего с медведем, нашелся тип, с которым он не в состоянии справится.

— А кол у тебя из какого дерева сделан? — поинтересовалась Анна.

— Из боярышника, — ответил Джеймс. — Я нашёл в библиотеке много материала про вампиров и стал изучать их. В разных странах кол делают из разного дерева — осины, клена, липы, а в нашей части Европы применяют, в основном, боярышник. Хотя и другие виды, полагаю, подойдут.

За разговорами о вампире, маленькая компания, сидевшая в траве у дороги, даже не заметила, как к ним тихо подкрался рассвет. Первые лучи солнца упали на их сонные и уставшие лица, согревая своим пока еще робким и ненавязчивым теплом. В кустах терновника запели проснувшиеся птицы, на поле показался пастух со стадом коров.

— Пора в таверну! — спохватилась Анна. — Отец, наверное, с ума сходит!

— Еще бы! — согласился Джеймс. — Ты — его единственная дочь. Хочу напоследок дать вам совет.

— Какой еще совет? — с любопытством спросила Мэри.

Виктор молчал: он все еще злился из-за того, что Джеймс сделал из них наживку для убийцы.

— Обязательно сделайте себе хороший кол! А это выбросьте! — он бесцеремонно засунул руку в карман платья Анны и небрежно вытащил клинок.

Мэри и Анна понятливо кивнули головой, Виктор промолчал, но тоже задумался над тем, что кол при всех выясненных обстоятельствах уж точно не помешает, а, возможно, когда-то спасет им жизнь.

Все четверо свернули на соседнюю улицу, где дорога была более просторной, и поспешили в таверну.

А впереди у каждого был тяжелый рабочий день. Охота не увенчалась успехом, — ночь пропала зря.

После обеда они узнали о новой жертве кровопийцы — сорокалетнем клерке, который на свою беду возвращался поздно ночью домой со дня рождения друга. Анна снова подумала о том, как же ей повезло! Повезло во второй раз. Судьба не так уж безжалостна к ней, если каждый раз при встрече с опасным преступником ей неимоверно везет.

Примечания

2

Струнный музыкальный инструмент с овальным корпусом.