Моя снежинка

Диана Фад (2024)

Первая любовь… Все мы прошли через это и у многих остались приятные воспоминания и ностальгия. Школа, выпускные классы, разные парни, обоим нравится одна девочка. Но у каждого проблемы, которые приходится решать. Кирилл живет по своим правилам, не пуская к себе никого в душу. Даша считает себя никому ненужной, а особенно родителям, которые развелись и забыли про дочь, Денис из благополучного мира и ему не понять, чем живут его одноклассники и любимая девушка. Нужно найти силы, чтобы пережить все и не сломаться, а это возможно, только если быть вместе, держась друг за друга.

Глава 14. Даша

Когда мужчина скатился с меня, я сразу сделала первый глубокий вздох. Тут чьи-то руки вздернули меня в верх, отчего голова закружилась и в глазах потемнело. Тот, кто меня поднял, задал какой-то вопрос, но я его почти не слышала, стремительно падая в темноту. Очнулась уже в машине скорой помощи, на плечи мне накинули плед и перед носом водили вонючей ватой с резким запахом.

— Пришла в себя, умница, — сказала пожилая женщина-врач в синей форме, убирая вату и оглядывая меня, — Как себя чувствуешь?

А я не могу ей ничего сказать, зубы начали выбивать такую дробь, что боялась прикусить язык.

— Тихо, тихо, девочка, — тронула врач мою скулу, ощупывая ее, — Все хорошо, дыши, давай, дыши.

Я сделала вздох, чувствуя, как больно по бокам, ребра словно стиснули меня своим панцирем.

— Дышишь нормально? — спросила она.

— Нет, — попыталась ответить я, чувствуя, как снова кружится голова.

— Что же ты худенькая какая, кожа да кости, — проворчала женщина. Взяла мою руку и отодвинула рукав пальто на тонком запястье, — Вот гад какой, но хорошо, что поймали. Если бы не паренек тот… — дальше она не продолжила, да мне и было уже все равно. Тонкая игла вошла в вену, а я провалилась в какой-то транс, не понимая, что происходит.

— Сейчас приедем, врач осмотрит и все будет хорошо, — приговаривала женщина, пока мы ехали в скорой.

В приемном покое я долго ждала, сидя в коридоре, пока освободится врач и осмотрит меня. После укола в машине скорой навалилась какая-то сонливость и я прислонилась к стене, почти засыпая.

— Резник Дарья? — позвали из кабинета, и я с трудом встала, все еще кутаясь в плед, наброшенный поверх моего пальто, — Проходи, — сказала молодая медсестра, пропуская меня.

— Так, Дарья, адрес, дата рождения? — начал меня спрашивать врач, мужчина лет сорока. Я быстро все назвала, в том числе и телефон мамы.

— Сейчас у тебя возьмут кровь на анализы и пройдешь осмотр гинеколога, — сказал врач, что-то записывая быстрым почерком в карточке, — Жалобы какие есть?

— Дышать тяжело, — сказала я.

— А еще, по женской части?

— По какой? — удивилась я.

— При изнасиловании сильная боль была? Кровотечение есть? — продолжил тот.

— Он, этот мужчина… — мне неудобно было говорить такие вещи, но я понимала, о чем спрашивает врач, — Я думаю, что он не успел, — ответила я, чувствуя, как пылают щеки.

— Вот как, думает она, а потом окажется, что все успел, на осмотр иди в шестой кабинет, — он протянул мне карточку, и я вышла снова в коридор. Шестой кабинет был на втором этаже и мне пришлось подниматься, с трудом передвигая ноги. На лестнице меня догнала медсестра и протянула еще направление на рентген.

— Как все сделаешь, вернешься к нам, маме твоей мы позвонили, — сказала она и снова ушла. Вот мамы мне сейчас не хватало.

В кабинете у гинеколога я пробыла недолго, врач осмотрела, подтвердила, что самого акта не было, чем успокоила меня. Я, конечно, подозревала, что если бы насильник довел свое дело до конца, то я бы это почувствовала, уж точно. Рентген тоже сделали быстро, и я спустилась снова вниз, постучавшись в кабинет к врачу. Там уже сидела моя мать, подписывала какие-то документы. При моем появлении мать встала, стремительно подошла ко мне, размахнулась и влепила пощечину. Болезненную скулу словно обожгло огнем, из глаз брызнули слезы.

Конец ознакомительного фрагмента.