.[Сага о боли]. Из цикла «Четыре мгновения Бога»

Дик Ху

Книга для тех, кто любит и, главное, не боится открывать для себя новые формы искусства. В ней переплетаются и образуют ни на что не похожий коктейль философия с квантовой механикой, этика с космогонией, поэтому жанр определить непросто: это и научная фантастика, и психологический триллер, и злободневная политическая сатира. Всё это связывает воедино сквозная гуманистическая идея.У каждого читателя она спровоцирует свою реакцию, от восхищения до возмущения, но равнодушным точно не оставит. Книга содержит нецензурную брань.

Глава 4. Экстренная квантовая операция

Марта дня первого святил патриарх церкови зарубежной ракеты орбитальные до полуночи.

На весь второй и третий дни марта — ступени ракет к светилам небесным.

А дня третьего на закате пришёл черёд ракет с боеголовками плутониевыми. И не ведал он, что имя им — Сатана [Р-36М].

И лишь окропил водой святой панцири их — тотчас скорбь пепельная снизошла. В сей и почим.

Апокриф «Последний в Вере» от Тонкого Человека. 18:32—4232

Проводящаяся раз в пять земных лет выставка вооружений EarthArms очень быстро завоевала титул наиболее яркого экспо-события Сверхскопления Девы⁴⁴, на которую слетались военные, учёные, да и просто богатые фрики и фрикессы со всей Вселенной.

Первые две выставки EarthArms в 2425 и 2430 годах проводили на Луне, но уже в 2435-м по соображениям безопасности её перенесли на Марс — от греха подальше. К тому времени на Марсе уже обитал постоянный контингент землян, специализировавшихся на регулярных контактах с пришельцами. Этих людей, у которых по эпидемиологическим и контртеррористическим соображениям было мало шансов когда-нибудь вернуться на Землю, называли колбитами.

Губернатором Марса служил Князь Онищенкотёп-II, и Верховный Бай Гегемонии закрывал глаза на многие его странности в обмен на абсолютную уверенность в том, что ни один чужеродный провирус и ни один злостный наномикроб не проникнет в их счастливый мир.

Князю Онищенкотёпу-II удалось быстро создать уникальную многоуровневую систему эпидемиологического контроля. Практически всё Министерство внеземных коммуникаций было переселено с Земли на Марс, где также были сосредоточены все посольства дружественных и не очень миров. Все прибывающие на Марс земляне (планирующие вернуться обратно) облачались в специальный изолирующий onish’-костюм. Накопившие достаточно денег колбиты, мечтающие вернуться на Землю, должны были предварительно жить год под надзором в марсианском изоляторе, а затем ещё два года — в серой зоне на Луне. Заболевших же или подозрительных переселяли на спутник Юпитера Европу, надёжных свидетельств возвращения откуда до настоящего времени не было известно.

Продажа военных технологий и вооружений составляла одну из основных статей доходов Земли. Некоторым существам казалось странным, что на планете, так долго бывшей в изоляции от всего мира, создавалось столько всего невероятно разрушительного. Однако инопланетные исследователи, знакомые с историей Земли, уверяли, что в этом нет ничего удивительного. С их точки зрения, в Галактике было мало настолько агрессивно настроенных рас: самозабвенно развивавших вместо телепортации и благородного искусства интеллекта вооружение для уничтожения собственного вида, которому при такой тяге к Танатосу каким-то чудом посчастливилось не самоуничтожиться.

В последнем номере «Virgo Menses⁴⁵» была размещена едкая редакционная статья, в которой говорилось, что «Земля и Тирраниар привнесли в наш хрустальный Мир подлое контактное оружие уничтожения мгновенного действия, эффективное в отношении разумных существ, которое позволяет убийце жестоко наблюдать за смертью жертвы и регулировать уровень её мучений, что растлевает культурно-этический континуум Сверхскопления (ССК) Девы. Аргументы папуасов о том, что народы ССК Девы должны уметь защищаться от потенциальных врагов, не стоят выеденного петушиного яйца, ибо чистое бесконтактное оборонительное действо и изолирующие пространственно-временные стены, как показывает наша история, всегда были исключительно эффективны и практически бескровны. Во имя торжества всех благопристойных детей Вселенной мы призываем объявить выставке изуверский сухой бойкот».

Считавших себя вполне миролюбивыми и высокоразвитыми во всех отношениях землян эта заметка просто взбесила, и они чуть было не подали на газету в районный звёздный суд, в первую очередь за «папуасов». Но вскоре выяснилось, что основная вина лежит на местном стажёре-переводчике, который обильно сдобрил выверенный текст знакомыми ему местечковыми выражениями.

Тем не менее, лучшую рекламу EarthArms придумать было сложно, и невероятных размеров выставочные залы были плотно заполнены самыми разными существами.

КсиДжи пришла на выставку на подъёме и с чувством выполненного перед родной контрразведкой долга — все прошедшие её экзамен 26 курсанток были удостоены высших оценок и по результатам других испытаний и должны были занять достойные места в иерархии. Максимально возможные для женщин XXV века. Генерал-полковник особенно похвалил КсиДжи за то, что в этот раз никто не погиб во время сдачи экзамена, а самыми сильными повреждениями были сотрясение женского мозга, разрыв селезёнки и порванная девственная плева — в общем, «ни о чём».

Сначала КсиДжи с командой направились в павильон тяжёлых штурмовых винтовок: реклама уверяла, что они способны пробивать любую телесную броню. Несколько смущало лишь то, что в соседнем павильоне предлагалась как раз-таки броня, которую невозможно пробить никаким десантным оружием.

Вид некоторых винтовок был настолько угрожающим, что у Петандра сложилось впечатление, что их создатели искренне желали скорейшего уничтожения всего живого. Его взгляд упал на будто сошедшую со страниц японского комикса модель R-16 (она же Вершитель-3) от H. Müller&Clone, подмигивавшую злобным красным глазком.

Продавец, колбит среднего возраста с жидкими волосами, по блеснувшему из-под тонкого onish’-костюма значку отличия, заподозрил в нём потенциального покупателя:

— Таки можете и попгобовать. — И распахнул тир с мишенями и манекенами, ряжеными во всевозможную броню.

Петандр попытался взять винтовку в руки, но она оказалась настолько тяжёлой, что её не удалось даже сдвинуть с места.

— Здесь есть переглючатель — задействует антигравитацию — иначе ей можно пользоваться только в силовой броне. — Колбит улыбнулся. — Можно настроить вес с точностью до грамма, а есть предустановленные настройки — для Земли, Тирраниара, Дзеты-2, Дзеты-3 и невесомости.

«Здесь сойдёт земная…» — только успел подумать он, и винтовка гадюкой скользнула в руки механика, к левому виску подлетел жучок мозгового интерфейса оружия. Теперь стоило лишь подумать об одной из мишеней — и оружие само плавно на неё нацеливалось. Оно ощущалось как продолжение рук.

Справиться с могучей пушкой в режиме Autodeath мог любой ребёнок, не только американский дошколёнок. Петандр отложил оружие, ощущая лёгкое головокружение. На секунду он почувствовал себя настоящим Гегемоном — как про них писали иногазетёнки — агрессивным и неадекватным животным.

Выйдя из павильона, Петандр направился вглубь выставки, против живого потока, туда, где, как ему казалось, должно быть поменьше народа.

Он протиснулся через массу существ, окруживших самые популярные павильоны с навесным вооружением для космических кораблей, прошёл через полупустой блок продажи готовых кораблей.

Его внимание привлёк не обозначенный на карте самый дальний павильон без каких-либо опознавательных знаков, окутанный темным бархатом. На входе стоял серьёзного вида землянин. Увидев на груди Петандра значок-«ромбик», они отступили. Внутри располагался наглухо завешенный чёрным балдахином высокий куб размером с небольшую жилую комнату. Рядом с ним сотрудники выставки и военные с необычными земными погонами ожесточённо спорили с каким-то высоким тирраниарским чином, явившимся со свитой.

— Ну никак не можем вам показать, при всем уважении, но поверьте на слово, оно предельно разрушительно. Можете купить — увезти с Марса — и там уже вдоволь рассматривать. Условность сия — для вашего же блага.

Видно было, что представитель выставки уже отчаялся давать разъяснения. Не добавлял доверия и монитор, транслирующий картинку из-под балдахина: визуализировался абсолютно пустой стеклянный куб.

Военный с узорными погонами подполковника ВКС Земли, напоминавшими издалека татарский орнамент, нервно стучал по маркировке на кубе:

— Если оружие не видно на стандартном мониторе, это не значит, что его там нет. Показать его — значит уже использовать. Стандартная галактическая валидизированная маркировка разрушительности по 100-бальной шкале. Ещё не было ни одного случая, чтобы отклонения составляли больше 10%. Вес изделия — 45—60 кг. В пике даёт 200 МегаХайдеггеров⁴⁶ на Гегель в мм³. Увы, управлять потоком нельзя. Эффективность в ближнем бою против гуманоидов> 99%; против других существ — испытания, увы, не проводились. Специфичность и направленность действия — 1 балл. Радиус действия — прямой визуальный контакт (до 2 метров). Скорость развития действия — от 5 до 30 секунд. Антидот не разработан. Вы же не требуете «проверять» аннигиляционную бомбу до покупки?

Тирраниарец продолжал настаивать:

— Ессли это фисставка, то мы непременно должни-ы фидет-ть все экспоннат-ты!

Внезапно он рванул к кубу и подал знак охране, которая моментально приподняла балдахин. Через секунду он был внутри; никто не рискнул последовать за ним.

Взгляд тирраниарца встретился со взором существа, оформляющегося из клубов сгущающегося тумана в центре стеклянного куба. Блики осветили Её полуулыбку. В этот момент его хайдеггеровское [внутреннее] время остановилось. Мир потерял краски. Резь в глазах была подобна жжению пламенем свечи — зрачки расширялись в тирраниарские лу́ны. Воздух становился тягучим и осязаемым. Тирраниарец рефлекторно пытался вдохнуть окружающее его фруктовое желе бликов, которое раньше было атмосферой. Пальцы сковало холодным хрусталём. Последним ударом огромного церковного колокола отозвалось шестикамерное сердце.

Существо прильнуло вплотную к внутренней поверхности стеклянного куба. Её взгляд впустил в тело тирраниарца первую волну, разрывающую связи между мыслями и чувствами. Это была всепоглощающая, ни с чем не сравнимая боль, режущая плоть и стягивающая кожу. Она разыгрывалась, как шторм. И превращала в первобытный хаос разум и волю, воспоминания и веру. Логические конструкции рушились и горели карточными домиками. Несущая в пропасть, забирающая боль будто цеплялась за зубья скал, прорывающих воспоминания. И не способный вырваться из тирраниарца крик раздувал его, как воздушный шар — он кричал вовнутрь.

Отяжелевшее тело рухнуло на пол.

И откуда-то сверху в океан боли с величием Императора Вселенной начало опускаться долгожданное и уничтожающее, полное чувство…

Рассыпая в предсмертной агонии и хохоте перед тирраниарцем колоду карт, судьба являла его глазам моменты жизни. Картинки несбывшегося останавливались перед взором, обретали свою жизнь и цвет, и чуть в них брезжило счастье, вспыхивали пламенем ада. В налипшем на внутреннюю поверхность куба образе он видел её, единственную, в чужих руках. Будто обладающая интеллектом боль плясала его, словно марионетку, нанизанную на кол, проходящий ото рта до ануса. Она пульсировала, она падала вглубь души и плелась, вырезая на теле узоры; тысячи маленьких огненных пальчиков крушили гранит сознания. Плоть выворачивало наизнанку, тирраниарца начало рвать жолчью, кровью и кусочками тканей. Размывающаяся душа улетала в вакуум пылью на крыльях переживания полного чувства, смешанного с запредельной болью.

Наблюдавшие снаружи за 3D-монитором увидели появившееся посреди стеклянного куба нечто, мгновенно автоматически закрашенное крупными чёрными квадратами, за которым последовало падение бьющегося в агонии тирраниарца. Вокруг балдахина образовалась бронированная стена, не позволившая охране тирраниарца вызволить его.

Военный сухо, но напряжённо произнёс в коммуникатор:

— Подполковник 1408, павильон 13Ф, тирраниарец, ситуация Б-2, прогноз — 3 минуты.

— Принято, 1408, 13Ф, тирраниарец, Б-2, 3 минуты.

— Срочно доложить в министерство внешних сношений, и, наверное, нужна морозилка…

Уже через 50 секунд над павильоном зависла летающая тарелка ментальной реанимации. Броня и балдахин, находившиеся посреди помещения, мгновенно испарились. Сам куб опустился в пол, как в фокусе. Парамедики-психиатры подняли с мягкого ворса агонирующее тело тирраниарца, поставили центральный артериальный катетер и погрузили в цилиндрический темпоральный контур, замедляющий ход времени. Через 2 минуты 10 секунд он был доставлен в отделение ургентной суицидологии Униклиники Земли, куда в срочном порядке вызвали главного психиатра Макса Делча.

Макс был сухим жилистым стариканом с проницательным взором и снисходительно-пофигистической ухмылочкой, появлявшимся на людях всенепременно в идеально наглаженном олдскульном белом халате с эмблемой отделения и ассоциации психохирургов и суицидологов — двумя скрещёнными чёрными розами в круге из толстой колючей проволоки.

Коротко переговорив с военными и бегло осмотрев тирраниарца, Макс резко скомандовал сестре:

— Блядетоксемиб муфлонат — 5 кубиков в четвёртый жолудочек. Агонисты опиоидных рецепторов и миорелаксанты — при необходимости. Фиолетовый код. Далее. Диагноз: АСС-индуцированное поражение Dasein фульминантного течения, психогенная форма с прогрессирующим intrinsic-суицидальным разрушением личности с исходом в деменцию. Искусственная информационная кома. Синдром диссеминированного внутрисосудистого свёртывания гемолимфы.

Учитывая практически полное отсутствие шансов на выживание при применении консервативной терапии, показано экстренное психохирургическое вмешательство в объёме радикальной элиминации психоуничтожающей конструкции, при необходимости с пластикой Dasein ксенотрансплантантом. И… они же теофиты, так? Оповестите родственников, пригласите их священника…

Сигнал «фиолетового кода» застал психоперфузиолога №32-А глубоко кусившим сочный кусок стейка в компании любимого мужчины. 32-А не стал дожёвывать мясо, а спокойно выдавил его на тарелку, резко встал из-за стола и побежал за фиолетовым лучом, расчерчивающим на полу наиболее короткий путь до одного из центральных коридоров Униклиники. В центральном коридоре 32-А подхватил порыв воздуха системы экстренной доставки и унёс к дверям психооперационной.

Находящаяся в самом сердце Униклиники Земли центральная психооперационная напоминала набитую оборудованием концертную площадку, над высоким потолком которой переливался левитирующий в антигравитационном поле сердечник аппарата искусственного душеобращения (АИДО).

Расчётное время до экстренной операции с момента оглашения «фиолетового кода» составляло 10 минут, лимитирующим фактором было время запуска квантового аппарата искусственного душеобращения.

Макс Делч командовал:

— Семь минут до начала операции, 32-А, срочно включайте в универсальном режиме. Состояние без динамики. Хронологам подготовиться к извлечению из темпорального контура через четыре минуты. Блядетоксемиб — ещё два кубика. Держимся пока без нейролептиков и опиоидов.

Макс Делч рисковал. Согласно «Психофармакологии в помощи» Блядетоксемиб муфлонат [BTX MFL] (Антипроблядин, АстраЕвгеника) был антинейролептиком последнего поколения, отключавшим «фильтрацию» информации от органов чувств на различных уровнях, в том числе на уровне таламуса, и максимально раскрывавшим поток сознания. Ощущения после инъекции блядетоксемиба были похожи на первые мгновения попавших в катастрофу. В условиях поражения Dasein и intrinsic-суицидального шока BTX MFL мог значительно усугубить его течение, но также позволял «вытащить» из саморазрушающегося Dasein души остатки критически значимых воспоминаний, когнитивных паттернов и эмоциональных конструкций.

— Шесть минут. Контур разогревается. В операционной остаться только бригаде. Военных всех нахуй. В бригаде три сестры, 32-А, хронологи Z44-PKDK и Z8-BKK… хуй проссышь эти ваши номера. Ассистенты — эрзац-хирурги 74ВСА и 78ХРС. За соматикой

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

44

Сверхскопление галактик поперечником около 200 миллионов световых лет, включающее Местную группу галактик, в которую, в свою очередь, входит и наш Млечный Путь.

45

«Месячник Девы», самый популярный таблоид Сверхскопления Девы.

46

Хайдеггер — единица напряжённости поля Dasein, Гегель — единица объёма Dasein.