Кавалерист-девица

Дмитрий Дмитриев

Дмитрий Савватиевич Дмитриев (1848–1915)□– писатель, драматург. Родился в Москве в купеческой семье. Воспитывая сына в строго религиозном духе, отец не позволил ему поступить в гимназию. Грамоте его обучила монашенка. С 1870-х годов Дмитриев служил в библиотеке Московского университета, тогда же он начал публиковать рассказы, сценки, очерки, преимущественно бытовые. В 1880-е он сочиняет пьесы для «народных сцен», отмеченные сильным влиянием А. Н. Островского. С конца 1890-х Дмитриев пишет в основном исторические романы и повести (их опубликовано более шестидесяти). В 1908□г. после смерти единственного сына принял священнический сан. В данном томе представлен роман «Кавалерист-девица», повествующий об удивительной судьбе Надежды Андреевны Дуровой – первой в русской армии женщины-офицера и писательницы. Даже А. С. Пушкин был глубоко заинтересован личностью Дуровой, писал о ней хвалебные, восторженные отзывы на страницах своего журнала и побуждал ее к писательской деятельности.

XX

— Ну, Дуров, рассказывай, как это ты угодил в неволю! — весело проговорил молодой князь Шустов, обращаясь к Наде.

— Не теперь, князь! Пожалуйста, не теперь.

— Почему?

— Я очень устал, взволнован.

— Видно, твой родственник — сумасшедший. Он назвал тебя своей женой?..

Надя не могла не покраснеть.

— Да-да, на него находит, — тихо ответила она.

— Еще один вопрос?

— Спрашивайте.

— Зачем он завез тебя в эту деревню?

— Это, князь, целая история! Как-нибудь вам все-все расскажу, только не теперь.

— Хорошо, хорошо.

— Теперь я, в свою очередь, сделаю вам несколько вопросов, — обратилась Дурова к князю Дмитрию.

— Пожалуйста, пожалуйста.

— Как вы попали в деревню?

— Я ехал мимо, — ответил ей Шустов.

— А куда вы ехали?

— К матери в деревню — я получил отпуск; поедем со мной.

— Куда?

— В деревню.

— Мне ехать с вами?

Молодая женщина удивилась.

— Ты удивлен, Дуров?

— Признаюсь.

— Что же тут удивительного, если я приглашаю тебя к себе как приятеля, друга. Надеюсь, ты позволишь мне так называть тебя.

— С восторгом, князь.

— Послушай, не называй меня князем.

— А как же?

— Зови просто Шустов. Итак, едем со мной.

— Это невозможно.

— Почему?

— Мне ехать в незнакомый дом!

— Моя мать будет так рада — ведь ты жизнь мне спас! Поедем же, право, поедем.

Надя в конце концов согласилась, князь Дмитрий уговорил-таки ее ехать с ним в деревню к матери.

Дурова рада была случаю уехать из Сарапула. После истории с мужем она невзлюбила этот город и была не прочь из него уехать; ей только жаль расстаться было с отцом — братья и сестры чуждались Нади, все не могли привыкнуть к ней.

Срок отпуска Дуровой еще не кончился, и она свободно могла ехать куда вздумается.

Дмитрий Шустов заехал в Сарапул.

Надя познакомила его с отцом. Андрей Васильевич очень был рад этому знакомству. Князья Шустовы своим именитым родом и богатством славились по всей России.

Надежда Андреевна сказала отцу о своем желании ехать в гости, в подмосковную усадьбу Шустова.

Этому старый ротмистр немало удивился:

— Как, Наденька, неужели ты решаешься ехать?

— Еду, папа.

— Как будто неловко… ты — женщина и поедешь с молодым офицером, — недоумевал Андрей Васильевич.

— Не забывай, папа, князь не знает, что я женщина; он принимает меня за офицера, за товарища…

— Все же, Наденька, как-то неловко.

— Я решила ехать.

— Что же, поезжай, твоя воля; только обидно, что ты родной дом променяла на чужой.

— Ты не сердись, папа. Скажу тебе откровенно — мне все здесь так наскучило, надоело… и притом недостойный поступок со мной Василия.

— Этому негодяю не миновать тюрьмы. Я его запрячу, непременно запрячу.

— Нет, папа, оставь его в покое.

— Он, как разбойник, напал на тебя, и ты за него просишь!

— Он мне все-таки был мужем… Я прошу тебя, милый папа, оставь его. Лежачего не бьют. Не правда ли, папочка, ты не сделаешь ничего худого Василию.

Говоря эти слова, молодая женщина целовала руки у своего отца.

— Ну хорошо, хорошо… Какое у тебя, Наденька, хорошее, доброе сердце.

— Солдатское сердце, папа.

Надежда Андреевна нежно простилась с отцом, родными и со старухой Никитишной.

— Едешь?

— Еду, Никитишна.

— Экая ты непоседа, право! Надолго ли едешь-то? — слезливо посматривая на свою любимицу, спросила старушка.

— Надолго, Никитишна.

— Верно, с тобой я уж больше не увижусь.

— Бог даст, еще свидимся.

— Нет уж, где. Я скоро умру, — печально промолвила старушка.

— Поживешь еще.

— Нет, помру; предчувствие у меня есть.

Это предчувствие не обмануло Никитишну: она вскоре после отъезда из Сарапула Нади тихо скончалась.

Кавалерист-девица уехала с молодым князем Шустовым.