Хроники Времени. Путь Прометея

Дмитрий Невский (2024)

Свобода есть осознанная необходимость. Но если она предоставляется в подарок, без осознания, необходимости или усилий? Что если она возникает как дар, приз или чудо? Что если несвобода порой ценнее и важнее той иллюзии, что мы даже не в состоянии осознать, но стремимся к ней и требуем ее? Уже знакомые персонажи их Храма времени, и еще несколько новых, постараются дать ответ на эти не простые вопросы. Нет, не мне или вам! Себе, каждый раз принимая те или иные решения, и каждый раз давая ответ на эти вопросы. Получится ли у них? — несомненно! А вот будете ли вы согласны с теми выводами, к которым они придут? — я не могу ручаться!

Глава 4

Никогда не знаешь, где найдешь и где потеряешь. Но если потерял, то искать нужно именно там, где оно лежит. И если не знаешь место, ищи не пропажу — ищи место. А пропажа будет где-то рядом.

Она вернулась так, словно никуда и не уходила. В пещере все оставалось нетронутым. Матушка на этот счет всегда говорила:

— Не бойся оставлять что-то без присмотра. Если это твое, оно твоим и останется. А если оно кому-то нужно больше, чем тебе, — так тому и быть.

Но девочка не соглашалась:

— А если это вор, и он украл, чтобы продать? Разве это хорошо?!

— Ну, раз ему это нужно. Взять чужое не такая сложная задача. Но когда берешь чужое — берешь и многое другое, что лежит вместе с вещью. Например, вот на эту вещь, — она взяла носки, — я переведу сухоту ног. А на эту — ломоту. В компоте у меня будет понос. И так далее — по списку тех забот, которые сейчас есть у меня.

— Но тогда получается, что мы намеренно вредим людям?

— Дай мне твою тетрадку.

Стефания записывала многое за Матушкой — для памяти. Она передала ей тетрадку.

— Что я сделала?

— Попросила.

— Верно. Если у меня попросят — я дам и сниму проклятье с вещи. Ну, а если возьмут без спроса — пусть пеняют на себя.

— Получается, если взяли твое и при этом остались целы…

— То либо ты плохая ведьма и тебе стоить лучше тренироваться, либо их НУЖДА сильнее твоих чар — и тогда все в полном порядке.

Не все поняла тогда девушка, но вернувшись в пещеру и увидев, что ничего-ничего не пропало, она опять вспомнила слова своей наставницы.

«Что теперь делать, как быть? — подумала она, машинально перебирая травы и переставляя баночки с заготовками. — Ждать здесь, как сказала Хранительница? А как быть с пленником — продолжать ему помогать или нет? Лучше ему не становится, это факт. Но бросить его без помощи я тоже не могу!»

Стефания выглянула из пещеры. Солнце поднималось к зениту, а значит, орел уже сделал свое черное дело — нужно проверить, как там пленник. Но вдруг она услышала странное бубнящее подвывание, исходящее откуда-то неподалеку.

Стефания пошла на вой, и вот уже через несколько сотен метров, ниже по тропинке, она увидела небольшого гнома — грязного, растрепанного. Он стоял, опершись на скалу, и тихо подвывал.

— Ты кто? — спросила девушка, сохраняя между собой и гномом значительное расстояние для маневра.

Гном замер и прекратил выть. Невидящими глазами он осмотрелся вокруг и повернулся приблизительно туда, где стояла Стефания.

— Стой! Я злой и опасный гном, — сказал он и слегка присел, выставив перед собой кулаки.

— Стою! — спокойно ответила девушка. — Может быть, тебе нужна помощь?

Гном на некоторое время задумался, затем, не меняя воинственной позы, уточнил:

— Ты кто?

— Я Стефания. А ты кто?

— Нет, я спрашиваю, КТО ты?

— Прости, кажется, я тебя не понимаю, — сказала она и сделала пару шагов. Гном моментально услышал это и зарычал. — Все, все, останавливаюсь.

— КТО ты?

— Прости, если ты еще десять раз повторишь этот вопрос, мне не станет яснее. Может, как-то намекнешь, что ты хочешь узнать?

Гном почесал затылок, но сообразив, что тем самым перестал быть опасным и воинственным, вновь присел и выставил кулаки. Но на этот раз его кулаки смотрели не в ту сторону — Стефания сделала еще несколько шагов в его сторону и ушла с прежней траектории, полностью покинув траекторию угрозы, исходящей от гнома. Понятно, что никакой угрозы не было — гном был слеп как крот. Но правила безопасности никто не отменял.

— Я гном, молодой гном, землекоп. Зовут меня Грум-младший-восьмой. А ты кто?

— Ах, вот ты о чем, — рассмеялась девушка, и гном понял, что угрожает не туда, и поменял положение. — Я ведьма. И зовут меня Стефания.

Гном почему-то сразу успокоился, опустил руки и сказал уже более миролюбивым тоном:

— Как Матушка Верба?

— Да, она была моей наставницей. Так тебе нужна помощь?

Гном грустно кивнул и пошарил рукой перед собой, как бы пытаясь нащупать собеседника. Стефания сделала несколько шагов к гному и осторожно взяла его за руку.

— Спасибо! — искренне сказал гном, когда Стефания крепко ухватила его маленькую, но очень сильную ручку.

— Чем я могу тебе помочь? Что с тобой случилось? — искренне спросила девушка, пока они не спеша шли в сторону пещеры.

— Я рылся в запретной штольне, искал странные камни, — сказал гном, стараясь сохранять равновесие в незнакомой обстановке, но то и дело спотыкаясь на небольших камнях, которых было во множестве на тропе, — нам туда нельзя, но по рассказам старших там скрыто много интересного.

Он помолчал, затем добавил:

— Теперь я понимаю, почему нам запрещено там копать. Так вот, случился обвал. Я пытался кричать, но место-то запретное — никого, кроме хозяина этой дурной головы, там не было.

Он сильно стукнул себя по лбу.

— И тогда я нащупал пласт помягче и начал рыть. Вылез на поверхность, но оказалось, что здесь слишком ярко. Я ничего не вижу и не могу найти дорогу домой!

— Не страшно, будет ночь, и ты сможешь видеть, — успокоила его девушка.

— Ночь наступает после вечерней поверки, когда Король пересчитывает всех гномов за ужином. Если меня не будет — мне попадет. Не хочу, чтобы мне попадало, — и он машинально почесал зад. — Помоги мне найти вход в нашу пещеру.

— Откровенно говоря, я никогда не видела, как выглядит вход в ваши пещеры. Но я знаю, что где-то здесь есть старая угольная штольня. Это подойдет?

Гном кивнул и затем, не видя реакции собеседника, добавил:

— Вполне, я знаю эти пещеры. Оттуда я попаду домой. Пойдем?

Они пошли по тропинке, держась за руки. Гном, несмотря на слепоту, обретал все большую и большую уверенность, и все меньше и меньше спотыкался.

— А как ты оказалась здесь, Стефания?

— Это долгая история, но если вкратце, то меня выгнал Молодой Король.

— Король — это серьезно, — с важными видом сказал Грум, — если Король Гномов кого-то выгонит, то это очень-очень плохо.

— А он кого-то выгонял?

— На моей памяти — нет. Но я молодой гном — мне всего восемьдесят лет. А вот старейшины, те, кому не одна сотня лет, говорили, что были такие гномы, которых изгнали. И больше их никто не видел.

— Печально, — поддержала собеседника Стефания.

— Да, но Короля нужно слушать!

— Даже если он не прав?

Гном почесал затылок — видимо, таким образом он стимулировал кровообращение в голове во время размышлений. Или демонстрировал собеседнику, что он думает.

— Ты не знаешь, что такое «не прав»? — девушка как будто прочитала его замешательство.

Гном быстро кивнул — помощь в размышлении ему пошла бы на пользу.

— Это когда делает что-то неправильно. Вот, например, тебе сказали не лезть в старую шахту. А ты полез. Ты сделал неправильно.

Гном немного подумал, затем уточнил:

— Но ведь Король не лазил в старую шахту, значит, он поступил правильно!

— Это верно, — рассмеялась Стефания, с образным мышлением у гномов было не очень, нужно было говорить все прямо и четко. — А если бы полез?

— Тогда он бы нарушил свое слово! — четко ответил Грум.

— Вот, это и есть поступить неправильно. Вот так и Молодой Король поступил неправильно.

— Он залез в запретную шахту?

Стефания поняла, что разговор зашел в тупик, и решила его перевести на более понятные темы.

— Расскажи мне о гномах. Я никогда не видела их так, как вижу тебя. И тем более не была в том мире, где вы живете — под землей.

— Под горами, а вернее, в горах, — поправил ее гном. — А что рассказывать? Живем, копаем, едим, пьем, празднуем, создаем, копаем и так по кругу.

— А что копаете?

— Минералы, металлы — все, что пригодится при Создании, — голос гнома изменился и стал мечтательным. Он явно представлял себе что-то удивительное, что находил под землей или создавал.

— А, — поняла Стефания, — золото, серебро, драгоценные камни.

— Да кому они нужны? — отмахнулся гном. — Нет, металлы, из которых можно сделать что-то удивительное, странное, необычное, волшебное. Ты знаешь какие-то вещи из металлов — волшебные вещи?

Стефания покачала головой, но потом поняла, что собеседник не видит ее жеста.

— Нет. На ярмарке, куда мы ходили с Матушкой, продавали украшения из золота, серебра, разных камней. Я видела только такие.

— Значит, ты ничего не видела, — с грустью сказал гном, — но какие твои годы! А сколько тебе лет?

— Будет семнадцать. Скоро.

Гном рассмеялся:

— По нашим меркам ты грудной ребенок, который только то и может, что есть пыль и мешаться под ногами у взрослых.

— Есть пыль?

— Ну да. Вначале мы едим пыль, потом уже можем есть мелкие камешки. Когда вырастут зубы, годам к сорока, можно потихоньку грызть все что захочешь. Я вот, — он гордо стукнул себя в грудь и чуть не потерял равновесие, — могу есть все.

— Здорово! Вы такие другие!

— Да, мы другие! — гордо сказал гном.

— И много вас?

Видимо, она затронула какую-то запретную тему, потому как гном насупился и замолчал. Стефания поняла и попыталась загладить свой вопрос:

— Прости, я, наверное, спросила что-то, чего знать не положено.

Гном молча кивнул, затем добавил:

— Это тайна, и если я скажу — я поступлю неправильно.

Остаток дороги они шли в тишине. Благо идти оставалось недолго — вход в заброшенную штольню уже виднелся впереди.

— Вот мы и пришли, — сказала Стефания перед входом в шахту.

— Проводи меня дальше, пока я не начну видеть.

Девочка молча взяла его за руку и полезла в зев шахты. На полу виднелись рельсы от старой дороги, слегка засыпанные грунтом с потолка. Идти можно было спокойно и уверенно.

— О, — раздался голос гнома, — я начал кое-что различать.

Затем пауза и опять:

— О, я вижу стены, балки. Я вижу!

— Замечательно, — с облегчением сказала девушка, — а я почти перестала различать предметы.

— Спасибо тебе, — сказал гном, повернувшись к девушке, и протянул ей ладонь, в которой блестели какие-то камушки, — это твоя доля.

— Какая еще доля? — удивилась она, слегка отодвигаясь назад.

— Доля от нашего предприятия, — твердо сказал гном, — каждый гном должен разделить награду с тем, кто помог ее добыть.

— Но я ничего не делала.

— Ты потратила на меня свое время, выручила и вернула домой, так что возьми свою долю. Так будет правильно, — твердо сказал гном, не убирая руки с камнями.

Стефания взяла камни и не глядя положила в карман.

— А за то, что ты спасла меня… — гном гордо вытянулся во весь небольшой рост, а затем машинально дотронулся до места ниже спины, — спасла меня от гнева Короля и Грума Старшего-первого, я твой должник. Позови меня, если будешь нуждаться во мне.

— А как могу тебя позвать? Ты далеко и глубоко, в земле… прости, в горах.

— Это просто, очень просто, — сказал гном, — горы прекрасно передают звуки. Правильные звуки. Тебе достаточно взять камень и простучать им гномью песенку.

Он взял камень и ритмично постучал по горе. А Стефания вспомнила, что несколько раз в горах Матушка вот так стучала камнем о камни. Она запомнила этот звук и вспомнила его сегодня.

— Я его знаю, так делала Матушка, — сказала она гному.

— Да, это сигнал связи с местной ведьмой. Как только его услышит любой гном, то выйдет на связь. А дальше просто — зови меня, Грума-младшего-восьмого. Не перепутай!

И с этими словами он скрылся в глубине шахты. А Стефания развернулась и быстро пошла обратно — нужно успеть домой до захода солнца. Но когда она подошла к выходу, ее надежды исчезли так же быстро, как и круг солнца за дальними горами.

«Что ж, придется ночевать здесь. Ночи теплые, а утром я быстро доберусь домой», — Стефания завернулась в платок и уселась у входа в шахту. Сон пришел тихо, но неотвратимо, перенеся ее в мир грез и сновидений.

— Стефания! Стефания! Проснись! — голос был скрипучий, настойчивый.

Несмотря на настойчивость собеседника, она никак не могла открыть глаза. Но, наконец, усилием воли она смогла побороть сон и увидела перед собой орла, который каждое утро посещал знакомого ей пленника.

«Как он здесь оказался? — с некоторым беспокойством подумала девочка. — Он что, меня выследил?»

Орел стоял перед пещерой, переминаясь с лапы на лапу. Он ждал, пока его собеседница полностью вернется из мира грез. А затем вновь обратился к ней:

— Я знаю, что ты обо мне думаешь. Но ты не знаешь всего. Смотри!

Она посмотрела на стену перед собой. Там сходились несколько балок, образуя что-то вроде рамы картины. Она начала обретать глубину, и в ней появился сюжет.

Конец ознакомительного фрагмента.