Синяя кровь

Дэвид Болдаччи, 1996

Дэвид Болдаччи – настоящий классик остросюжетного жанра. Он выпустил более 30 произведений, переведенных на 45 языков и вышедших в 80 странах общим тиражом более 130 000 000 экземпляров; при этом каждый его роман становился международным мегабестселлером. Мейс Перри, офицера полиции, подставили всерьез и жестоко. От тюрьмы не зарекайся, как говорится… Она вышла на волю лишь через два года. Но на судьбу не ропщет. Для нее самое главное – вернуться в полицию, в ряды «синих». Потому что это именно то, для чего она родилась. Но как сделать это, когда твое имя запятнано? И Мейс решила: ей нужно раскрыть преступление. Такое, чтобы всем сразу стало ясно: они в ней крупно ошибались…

Глава 11

Когда Мейс вышла из здания, двое патрульных полицейских, старший и младший, восхищенно разглядывали ее «Дукати».

— Классный байк, — сказал старший, когда Мейс скользнула на сиденье.

— Да, так и есть, — ответила она.

— «Дукати»? — спросил полицейский, глядя на выписанное название.

— Итальянская разработка, уличная машина. Стоит хоть раз сесть на нее, и ты начинаешь о ней мечтать.

Младший коп оценил взглядом поджарую, стройную фигуру Мейс, ее симпатичное лицо и ухмыльнулся:

— Не хочешь как-нибудь вечерком покатать меня? Может, мы разделим мечту…

— Возвращайтесь к своим обязанностям! Хватит тратить время на болтовню с бывшими преступниками.

Голос так рявкнул, что вздрогнули все — и Мейс, и патрульные. А когда она увидела, кому принадлежит этот голос, ее рука непроизвольно потянулась к тому месту, где раньше всегда висел пистолет.

Женщина двинулась вперед, и оба копа мигом исчезли.

Мона Данфорт выглядела как обычно: дорогой костюм-двойка от «Армани» и прижатый к стройной ноге пухлый портфель, в котором наверняка умещались судьбы нескольких целей ее профессиональных амбиций. Вдобавок ко всему Мона была высокой, исключительно красивой и еще не разменяла четвертый десяток. Завитки ее светлых волос вокруг лебединой шеи, неохотно признала Мейс, заставили бы большинство парней пускать слюни. Ноги Моны были едва ли не длиннее всей Мейс. Она закончила Стэнфордскую юридическую школу^[13], где, разумеется, была главным редактором юридического обозрения. Она вышла замуж за шестидесятипятилетнего мультимиллионера, который жил в Нью-Йорке. Тот обеспечил ей всю финансовую поддержку, которая могла потребоваться, и особо не путался под ногами. Сама Мона жила неподалеку от Пенн-Куотер, в шикарном пентхаусе с крытой террасой, который ей купил муж. Но истинной причиной лютой ненависти Мейс была не внешность Моны, не ее деньги и не власть, хотя все это тоже ложилось в корзинку.

Должность окружного прокурора округа Колумбия — лишь еще одна ступенька лестницы, по которой лезет эта женщина. Мейс слышала, что Мона распланировала всю свою жизнь: немного поработать окружным прокурором в Вашингтоне, следом получить должность генерального прокурора США, дальше — апелляционный суд, а затем — главный приз — пожизненное назначение в Верховный суд Соединенных Штатов. Когда она бралась за дела и выигрывала их, выкручивая в процессе все правила, пока те не ломались от напряжения, Мона набивала себе карманы всеми видами политического покровительства, которые потребуются для удовлетворения ее амбиций.

Ее уже приглашали на ужин в Белый дом, причем дважды. Ее муженек вложил большие деньги в избирательную кампанию нынешнего президента. Бет Перри, достигшая вершины профессиональной карьеры тяжелым трудом, выкладываясь на все сто и при этом играя по правилам, не была приглашена туда ни разу. И это по-прежнему терзало младшую сестру Бет.

Мона остановилась и уставилась на Мейс, которая сидела на «Дукати», повесив шлем на руку.

— Господи, — произнесла она. — Как же ты паршиво выглядишь… Я всегда считала, что ты не такая крутая, как думают люди, и вижу теперь, что не ошиблась. Черт, тебя заперли всего на два года, в обычный режим. Подумать только, в какую старуху ты превратилась бы, если б тебе выдали по полной… А ты получила всего двушку, просто шуточки. Радуйся, что старшая сестра все время крутилась рядом и держала твою потную ручонку.

Мейс натянула шлем и завела мотор. Потом подняла щиток и посмотрела на женщину:

— Меня не было двадцать четыре месяца, и за это время ты дотянула всего лишь до и.о. окружного прокурора? Лапушка, ты, видно, запустила свои политические сношения. Нужно больше работать над собой, пока твоя мордашка еще на что-то годится.

Затем Мейс выжала сцепление и с ревом унеслась прочь. Она видела в зеркале, как госпожа И.О. стоит на краю тротуара и смотрит ей вслед. Вступать в перепалку — приходилось признаться — было глупостью, но на самом деле Мейс проявила чудеса выдержки. Больше всего на свете ей хотелось отыскать щепкодробилку, засунуть туда Мону и включить рубильник.

До встречи с богачом Альтманом у Мейс еще было время, и она точно знала, как хочет провести свой первый день на свободе. Она переключила «Дукати» на высокую передачу.

Мейс с ревом мчалась вдоль реки, где чайки падали вниз, выхватывая из грязного Потомака поблескивающие отбросы, потом расправляли крылья и взмывали в небо. Под теплым солнцем грелись памятники. Вокруг бродили туристы с картами в руках; агенты Секретной службы держались поблизости от Пенсильвания-авеню, 1600, оберегая президента. На Капитолийском холме сенаторы, члены палаты представителей и толпы помощников и златоустых лоббистов двигались в сложном и тщательно продуманном танце, который вел страну прямиком в грязь.

Этот город был больным, коррумпированным, безумным, раздражающим и высокомерным. Но Мейс все равно не могла сдержать улыбку, когда «Дукати» нес ее мимо экскурсионного автобуса, везущего полный салон приезжих, с трепетом взиравших на часовни Тома, Эйба и могучий белый обелиск Джорджа.

Это был ее город.

Мейс Перри вернулась.

Примечания

13

Высшее учебное заведение при Стэнфордском университете; считается одним из трех лучших среди юридических вузов в США и одним из самых престижных в мире.