Не буди лихо…

Евгений Ерофеев

Что делать, если из-за простой ошибки строителей пробудилось древнее зло? Можно ли спастись от целой стаи кровожадных упырей, алчущих свежей крови? Кто может спасти деревню от набега орды нежити? Волею судеб ответы на эти и многие другие непростые вопросы придется искать героям этой книги, нашим современникам и обитателям совсем другой эпохи, следы которой можно найти лишь в истлевших летописях. Смогут ли герои пережить самую страшную ночь в своей жизни?

* * *

Поселок Кукуево, расположенный в сорока километрах от города, многие называли «петербургской рублевкой». При наступлении миллениума старые ветхие домики, наследие советской эпохи, быстро исчезали с помощью суетливых строителей и грохочущей техники, а на их месте как грибы вырастали массивные особняки, которые будто соревновались друг с другом в масштабе. Все больше людей стремилось перебраться из суеты большого города в собственное жилье на лоне природы. Невысокие деревянные заборчики сменились настоящими крепостными стенами с видеонаблюдением по периметру, и казалось, что эпоха безвозвратно ушла, исчезла в златолюбии новых поселенцев. Однако, кое-где «памятники истории» все же выжили вопреки всему, не все старики еще распродали свое имущество, отчаянно цепляясь за воспоминания о былом. То тут, то там мелькали покосившиеся маленькие домики с трогательными застекленными верандами. Летними нежными вечерами сквозь неплотный тюль еще можно было разглядеть семейные чаепития. В испепеляющий июльский полдень, под солнцем, стоящим в зените, на огородах вялыми пыльными черепахами вовсю ползали кверху задом пенсионеры. Приехавшие на каникулы дети оживляли громкими играми тенистые улицы, а их прибывшие из города на выходные родители заставляли неширокие улицы машинами. Гармония сохранялась вплоть до осени, короткое питерское лето уходило, не попрощавшись, за горизонт, и на смену ему приходила угрюмая осень с серыми хмурыми днями, наполненными невыразимой тоской и моросью. Самые отчаянные дачники пытались ухватиться за последние прозрачные сентябрьские деньки, изо всех сил топили печь, пытаясь прогреть насквозь сырые комнаты с отклеивающимися обоями, но быстро сдавались, уезжая на зимовки в город. И тогда покинутые утлые жилища смотрелись совсем жалко, пустыми темными окнами завистливо наблюдая за тем, как кипит жизнь в соседских новостроях. Поселок наполовину пустел, оставались только его постоянные обитатели.

Строители совершенно не укладывались в срок — до зимы было обещано снести старый дом, построить новый забор и заложить фундамент нового особняка. Заканчивался сентябрь, а из всего перечисленного не было сделано ровным счетом ничего. Только строительный контейнер привезли — и все. Хозяин участка был человеком деловым и серьезным, не привыкшим к недобросовестной работе. Раздав соответствующие указания, он отбыл на несколько недель в Женеву, пообещав вернуться с ревизией в октябре. Участок он отхватил шикарнейший — находившийся в самом конце улицы Дорожной, одной стороной он практически стоял в лесу. Дальше начиналась заповедная зона, вырубка деревьев была строжайше запрещена. А это значило, что никаких соседей, шума и людей. Мечта интроверта, одним словом. Да и проектик был заглядение, коттедж в шведском стиле, с огромными, на всю стену, панорамными окнами на лес. Только в одном бизнесмен сильно ошибся, доверив работу по поиску строителей Интернету.

Самая большая статья расходов в строительной фирме «ЭлитЛесСтрой» приходилась на рекламу и продвижение. В кризис компания, судорожно дергаясь в предсмертной агонии на грани банкротства, вливала последние рубли в контекстную рекламу на тематических сайтах и форумах. Никто бы не подумал, что за красивым фасадом «ЭлитЛесСтроя» скрывается погрязшая в долгах шарашка с одним запойным архитектором, несколькими строителями с тремя классами образования и секретаршей, совмещающей учебу и работу. Зато компания могла похвастаться своим исполнительным директором, Аксеновым Павлом Олеговичем, пронырливым делюгой и аферистом. Он, как никто другой, мог пустить пыль в глаза самым чутким и подозрительным заказчикам. Получив заявку на постройку данного объекта, он первым делом влез в долги, взял в аренду «мерседес» последнего поколения, а на оставшиеся деньги купил себе новое пальто и подделку дорогих часов. Задействовав все свои актерские навыки и обаяние, он встретился с потенциальным заказчиком, изобразив из себя преуспевающего владельца строительной корпорации. Павел Олегович посетовал на совершенно забитый график и попросил пару недель отсрочки, чтобы «сделать все по-красоте». Две недели он бегал по городу, как сумасшедший, пытаясь найти на подряд работяг. Похмельный архитектор Аксенова, до этого проектировавший исключительно деревянные халупы, больше похожие на сауны, начал старательно изучать с помощью интернет-поисковиков, что это за зверь такой — «шведский коттедж». К концу первой недели он уже смог хотя бы примерно представить, что от него хотят. Закипела работа. Но накануне встречи с клиентом архитектор вдруг снова нырнул в многодневный запой. Но не так просто было вывести из строя ушлого Павла Олеговича. Перед встречей с клиентом он напечатал шесть самых красивых фотографий, которые смог найти в Сети по запросу «шведские загородные дома». Обставил он это с помпой, между делом заявив, что данные изображения ему выслали их северные партнеры эксклюзивно, под грифом совершенной секретности. Крючок с наживкой был полностью заглочен, а возбужденный Аксенов через несколько дней уже искал типовой договор о подряде. Сделка была заключена.

Именно поэтому сейчас горе-предприниматель места себе не находил от волнения, оставалась какая-то неделя, а у них конь не валялся. Двое флегматичных работников большую часть времени резались в карты, протапливая бытовку, слушая бесконечные угрозы Павла Олеговича о штрафах и лишениях вполуха, впрочем, так же, как и его душевные просьбы и мольбы. После разговоров с начальством работники, как правило, брались за инструмент, полчаса создавали имитацию деятельности, но потом все возвращалось на круги своя. Именно по этой причине генеральный директор ООО «ЭлитЛесСтроя», переодевшись в спортивный костюм и старую кожаную куртку, ехал в пятницу вечером на своей потрепанной «Лачетти» не пропустить пивка с друзьями, а на строящийся объект. Это был последний шанс исправить пошатнувшееся финансовое положение, посему Павел Олегович решил взять все в свои руки и самолично курировать стройку. Дорога из города заняла немало времени — все выезды были забиты дачниками и задержавшимися офисными работниками, вот почему он, бормоча проклятия, выехал на дорогу «Жизни» только в восьмом часу. Промелькнула белая табличка с перечеркнутой надписью «Санкт-Петербург», и вдоль дороги замелькали темные деревья. Аксенов решил не гнать, перестроился в правый ряд, закурил, приоткрыл окно и откинулся на сиденье. Тихо и ненавязчиво играла однообразная танцевальная музыка, машина заполнилась табачным дымом, на душе скребли кошки. Скоро он прибыл на место. Повернув направо с главной дороги, «Лачетти» медленно поехала по проселочной дороге, переваливаясь на ухабах. Где-то недалеко надрывался пес, визгливо лая и грохоча цепью, в окнах многих домов уютно горел свет, в то время как на покинутых участках безраздельно властвовала тьма. Представив, что ему сейчас предстоит, Павел Олегович захотел плюнуть, развернуться и забыть обо всем. Но, проехав еще около километра, повернул в сторону леса, переехал небольшой мостик через ручей и остановился около синего строительного забора.

— Уже хоть что-то, — радостно сказал он в тишине, — в прошлый-то раз козлы ленивые даже это не соизволили сделать.

Не обращая внимания на острые и практически лысые ветки малины, похожие на лапы гигантского паука, Аксенов умудрился загнать машину впритык к забору. Калитка была закрыта, и он долго стоял и жал на звонок, прежде чем его услышали. Он уже отпустил палец с кнопки, но противный электрический треск до сих пор стоял у него в ушах. Дверь бытовки хлопнула, раздался сиплый кашель и шаркающие шаги.

— Здорово, — в распахнувшихся воротах показался заспанный строитель Толя. Сорокалетний молдаванин, он приехал на заработки в Россию лет десять назад, чтобы накопить на свою свадьбу, да в итоге так и остался тут на неопределенный срок. Черная шапка, чудом державшаяся на лысой макушке, была ему явно мала и не особо помогала от холода. Он шмыгнул красным носом и запахнул грязный тулуп, одетый на белую майку-алкоголичку.

— Пьете опять, — скорее констатировал, чем спросил прораб.

— Обижаешь, Паш, — Толя отошел в сторону, жестом приглашая начальника зайти внутрь.

Скорбно выдохнув, Аксенов пошел вперед. Он услышал, как сзади Толик возится с замком. Через маленькое окошко бытовки Павел Олегович увидел второго работника, развалившегося на кровати, пялившегося в телевизор.

— Хорошо устроились, дармоеды, — недовольно пробормотал Павел Олегович.

Толя подошел к нему, шаркая резиновыми сапогами, которые были ему явно велики.

— Давно забор возвели? — спросил Аксенов, чиркнув зажигалкой.

— Дней пять как, — строитель тоже потянулся за сигаретами, — ты главного не видел, мы старую сараюгу демонтировали и уже под фундамент копаем.

— Как? — опешил директор. — Не может быть…

— Паш, ты думаешь, мы алкаши, что ли? Да, выпить любим, базару нет. Но когда сроки горят, все делаем, как положено, — клубы сигаретного дыма вырывались из Толиного рта вместе со словами.

— Сейчас посмотрим, — недовольство Павла Олеговича полностью испарилось, — блин, не видно ни хера!

— Так поздно уже, может, завтра? Ты ж приедешь?

— Я, Толя, теперь с вами буду тут жить. Так что теперь не отмажешься. Пошли, показывай. И друга своего зови, вместе веселее. Нужен свет!

Второго работника звали Раду, он был земляком Толи. Маленького роста, толстый, лысоватый, он постоянно улыбался. Даже когда Аксенов приезжал и орал на них, отчитывая, Раду скалил белоснежные зубы и прихохатывал, комментируя самые запоминающиеся эпитеты, чем вводил начальника в состояние, близкое к помешательству. Узнав о внезапном приезде Павла Олеговича, он быстро надел ярко-красный замызганный пуховик и с хохотом выкатился на улицу:

— Какие люди и без охраны, здорово, Паха!

Вместе они смогли поставить несколько треног с мощными фонарями по периметру глубокого котлована.

— Серьезно, — одобрительно покивал головой Аксенов, — когда успели, орлы?

— Так вчера приезжал экскаватор, самосвалы все вывезли. Ты не в курсе, что ли? — удивился Толя. — Они сказали, ты заказывал.

— Да, но я с ними договорился, чтоб вам звонили и по времени забивались. Кто ж знал, что вы тут как черти пашете.

— Да, точно как они, — заулыбался Раду. — Паша, тут же паркинг планируется на две машины?

— Да, а что?

— Вообще копать надо было глубже, у нас тут проблемки возникли. На следующей неделе надо будет еще раз технику дернуть.

— Как так? — у Аксенова все внутри оборвалось. — Почему?

— Там еще минимум метр надо взять. Но не успели, почва, как каменная. Ковш даже не берет, представляешь? Как вечная мерзлота, залитая цементом. Мы завтра будем отбойником рыхлить это дело, других идей нет.

— Что за чушь? — Павел Олегович направил один из прожекторов прямо вниз. — Земля как земля, перехвалил я вас что-то.

Он нетерпеливо спрыгнул вниз, поскользнувшись и чуть не приземлившись на пятую точку. Противно заныли отбитые пятки.

— Зачем? Тут же пологий спуск есть, где заезд будет, — визгливо засмеялся Раду.

Прораб нагнулся и взял в руку целую горсть земли. Чуть сыроватая и холодная, она ничем не отличалась от обычной.

— Лопату киньте! — он вскинул голову и тут же отвернулся — луч фонаря бил прямо в глаза.

Одна из темных фигур покорно скрылась в неизвестном направлении.

— И себе взять не забудьте, — проорал вслед нерадивому работнику Павел Олегович, — жду вас тут.

Уже через минуту оба строителя стояли внизу рядом со своим непосредственным начальством. Аксенов первым схватил лопату и со всей силы всадил ее аж до черенка:

— Ну? И где тут, бляха, мерзлота и камни ваши? Вы игрушечным экскаватором копали?

— Игруше-е-е-ечным, — задохнулся от смеха Раду.

— Что смешного? Строители хреновы, на бабки разводить вздумали? Сколько вам откат пообещали? Думали, я не проверю?

— Паша, ты погоди нас херами обкладывать. Ты глубже копани, поймешь, — спокойно возразил Толик.

В ярости Аксенов уставился на своего подчиненного. Он поймал себя на мысли, что борется с искушением со всей силы двинуть ему по голове лопатой.

— Глубже, говоришь? — почти ласковым тоном переспросил он.

Он начал копать в бешеном темпе, земля фонтаном летела назад.

— Ну как, достаточно? Или тут метро будем прокладывать? — задыхаясь, проорал он и тут же осекся. Лопата с противным скрежетом наскочила на что-то.

— Корень попался, — не поверил Павел Олегович и взял чуть в сторону. И снова — несколько активных движений и опять все тот же звук.

— Что за дела? — спросил он, остановившись и рукавом вытирая пот со лба.

— А ты не верил, — укоризненно произнес Толик, разведя руки в стороны, — я же говорю, тут какая-то окаменелость.

— Не, Толя. Хорошо бы, если бы ты был прав, — Аксенов сел на корточки и принялся руками разгребать почву, — вот это дела… Давайте за лопаты и расчистим больше.

На то, чтобы докопаться до правды, у них ушло около двух часов, была уже глубокая ночь. За это время они смогли расчистить лишь небольшой квадрат, пару квадратных метров. Под слоем земли оказалась ровная кладка. Большие каменные блоки лежали, как влитые, так тесно прижавшись друг к другу, что сомнений не возникало — перед ними не природный каприз, а какая-то рукотворная постройка.

— Либо это пол, либо потолок, — предположил Толик.

Павел Олегович, улыбнувшись, подумал про себя: «Это хорошо, что так вышло, будет стопроцентная отмазка, почему по срокам задержали. Скажем, находка историческая, не знали, что делать, грунт тяжело шел». Улыбнувшись своим мыслям, вслух он сухо констатировал:

— И что? То есть техника не смогла взять это говно?

— Ничего себе, — поразился невежеству начальника Толя, — да тут кирпичик к кирпичику, динамит даже не возьмет.

— Это не кирпичи, — резонно возразил Раду, улыбнувшись, — это плиты или блоки каменные, сейчас так не строят, слишком дорого.

В доказательство своих слов он постучал лопатой по одному из камней. Звук вышел тихий и глухой.

— Поэтому даже техникой взять не вышло. На века строили, — вынес окончательный вердикт Толик, опускаясь на одно колено.

Он снял перчатку и почистил один из камней:

— Глядите, тут нарисовано что-то. Значки какие-то.

— Дай посмотреть, — нагнулся Аксенов, отталкивая рабочего, — подсвети лучше!

Оказалось, что некоторые камни покрыты непонятными значками, похожими на буквы. Местами было похоже на русский, но лишь отдаленно.

— Как будто какие-то руны, кельтские или эти, как их… викингские, — блеснул эрудицией директор строительной компании, — смотрите, а тут вообще кресты какие-то… Может, это кладбище или склеп какой?

— Так тут тогда должно быть добра много всякого… Золота или еще чего… — хищно улыбнулся Толя, алчно потирая руки.

— Нельзя мародеркой заниматься, это же грех большой, — первый раз за весь вечер Раду не улыбнулся.

— Да погоди ты, грешник, — отмахнулся от него Аксенов, — кто тебе сказал, что это захоронения? Может, это древний дом какой-то или замок? У нас же кто правил? Эти, как их, Рюрики всякие, они викинги были или вроде того. Вот тут руны и есть. Вы представляете, сколько лет этой байде?

Мысль о том, что они наткнулись на сумасшедшую историческую находку, возбуждала даже такого прожженного материалиста, как Павел Олегович.

— Давайте еще копанем, может, проясним что-нибудь? — предложил он, хватаясь за инструмент.

Мысль о том, что они могут найти что-нибудь ценное и не только обогатятся, но и получат известность, жгла изнутри, наполняя энергией. «Главное, чтоб жлоб не приехал в ближайшие дни с проверкой, а то все себе заграбастает», — лихорадочно планировал Аксенов, активно раскидывая землю. Тут лопата глухо стукнулась о что-то, не похожее на камень.

— Ребята, тут что-то другое, — облизывая пересохшие губы, тихо сообщил Павел Олегович.

Толик с Раду поспешили к нему и вскоре поняли, что нашел их руководитель. Спустя полчаса они полностью расчистили огромные деревянные двери. Как они столько времени провели в сырой земле и не сгнили — большой вопрос, но кладоискателям было явно не до этого.

— Тут тоже что-то написано или нарисовано, — ткнул грязным пальцем вниз Толик.

— Не видно ни хрена, принеси воды и тряпки, отмоем хоть, — тоном, не терпящим возражений, скомандовал Павел Олегович.

— Да, — испуганно хмыкнул Раду, когда они смогли худо-бедно отмыть и оттереть грязь от дверей.

— «В неурочный час сим вратам открытыми быти», — жеманно продекламировал Аксенов.

— Ты что, откуда знаешь? — испугался Толик, нервно поежившись.

— Как-то так. Похоже, по крайней мере, — задумчиво сощурился прораб, — буквы знакомые, но не все.

Изображение под фразой было под стать написанному. Огромный скелет в косой в руках словно охранял вход в загадочный подвал. Он был так искусно вырезан в дереве, что Аксенов подумал, что сможет разбогатеть на продаже одной этой двери.

— Может, это древняя трансформаторная будка? — едва слышно прошелестел Раду, — у нас на них тоже череп рисуют с молниями и пишут «не влезай, убьет».

Аксенов истерически засмеялся, закрыв рот ладонью:

— Ну что, погнали?

— Может, утра дождемся? Как-то стремно, если честно… — засомневался Толик, переминаясь с ноги на ногу.

— Да не боись, нас же трое. Ты чего, думаешь, мертвецы выпрыгнут оттуда? — Павел Олегович был сам не уверен в своих действиях, но виду не подал.

Вскрыть двухстворчатую дверь оказалось делом непростым. И хотя видимых замков не было, она начала поддаваться только тогда, когда Раду притащил лом и отбойный молоток.

— Тихо, тихо! Дверь не повреди, она может стоить, как три коттеджа, — увещевал Аксенов своего подчиненного.

От усердия Раду весь взмок, пот катился крупными каплями со лба вниз. Наконец, им удалось поддеть монтировкой одну из сторон. Обшивка особо не пострадала, молдаванин сработал на совесть. Толик, негромко бормоча что-то на своем, спустил в овраг два прожектора, поставив их рядом с раскопками.

Каменная лестница вела вниз. Походило это все на небольшой подвал или бомбоубежище. Единственное, что смутило Аксенова, — странный запах, ударивший им в ноздри, как только двери открылись. Пахло сыростью, землей и чем-то непонятным, резким.

— Пошли? — хрипло спросил Павел Олегович и сам не узнал свой голос.

— Не, я пас. Нужно утра дождаться как минимум. Это могильник или курган, говорю вам. В ночи я туда не полезу, хоть убивайте, — наотрез отказался Раду, помотав головой, — мертвецы, не мертвецы, зачем на рожон лезть? А если потолок обвалится? Вдруг там защитный механизм. Ну на хрен такое счастье. Завтра с утра и посмотрим, куда спешить?

Скрепя сердце, глава «ЭлитЛесСтроя» согласился:

— У вас есть, где разместиться? Неохота в машине спать.

— Да, раскладушка устроит?

— Походные условия, ничего не поделаешь, — Аксенов протянул руку вылезающему из котлована Толику.

Тот был тоже рад, что их ночные раскопки подошли к концу. Негромко обсуждая планы на завтрашнее утро, они зашли внутрь бытовки. Фонарь над входом скоро погас, и все затихло.

Если бы хоть кто-нибудь из троицы все же решился спуститься в подвал, то увидел бы что-то, отдаленно напоминающее огромный каменный ящик, стоящий прямо посередине загадочного склепа. Больше там ничего не было, никаких богатств и золота, которое рисовало воображение Аксенова. Лишь четыре полуистлевших факела чудом висели в углах помещения. Все стены были покрыты надписями и рисунками, более того, все изображения составляли одно целое, нечто, походившее на карту с пояснениями. Поля, озера, реки, деревни. Самое интересное приходилось на центр стены — прямо посередине неизвестный мастер нарисовал лес. Но внимание привлекал не он, а загадочные создания, на корточках сидящие в тени деревьев и выглядывающие из-за них. На фоне скрюченных маленьких фигур особенно выделялся один силуэт, горделиво стоящий во весь свой немаленький рост. Все лесные сущности обступили маленькую избушку с крестом на крыше, только загадочный исполин отвернулся в другую сторону. Из избы шел свет во все стороны. Ближайшим тварям это приходилось явно не по душе, они закрывались когтистыми лапами, а кто-то даже в испуге бежал прочь.

Все это походило на средневековую гравюру, если бы только у художника под рукой было что-то, кроме черной краски или угля. Но от этого «полотно» выглядело еще более зловещим.

Вдруг ящик явственно дернулся чуть в сторону. От этого большой деревянный крест, лежащий на крышке, чуть было не упал на пол, но удержался. Тихо звякнули серебряные цепи, которые сковывали «саркофаг» и крепились к полу…

Раду не спалось. Тихо сопел Толик, крутился на раскладушке Аксенов, каждую минуту устраиваясь поудобнее, норовя рухнуть на пол. В бытовке было душно, работали два обогревателя, а окна были закрыты. Провалявшись в темноте еще какое-то время и не сомкнув глаз ни на секунду, Раду тихо оделся и вышел во двор. Осенняя прохлада все больше напоминала небольшой морозец, и очень скоро строитель зябко запахнул куртку и натянул на лоб шапку. Он сел на лавочку у входа, которую они с Толиком соорудили в первый же день работы, и достал сигареты. С наслаждением затянувшись, он положил ногу на ногу и прислонился спиной к домику.

В мгновение ока чувство умиротворения сменилось паникой и липким страхом. Раду замутило, сердце застучало, как после марафона, ноги стали ватными. Он облизнул пересохшие губы и тут же вскочил, слабо отдавая отчет в своих действиях. Сначала он подумал, что это сердечный приступ или он отравился, в общем, что-то приключилось со здоровьем, поэтому ему было и не заснуть. Но практически сразу отбросил эту версию, как нелепость и бред. Вдруг какой-то звук послышался со стороны котлована, как будто хлопнули двери в подвал, которые они так старательно откапывали совсем недавно. Но отсюда увидеть происходящее внизу было нельзя, нужно было подойти к самому краю котлована.

Ноги будто сами несли своего хозяина в направлении ямы. И хотя мозг Раду настойчиво сигнализировал об опасности, а интуиция так и вовсе орала хозяину прямо в ухо «беги!!!», он продолжал, как загипнотизированный, медленно и степенно шествовать туда, куда идти явно не стоило. Молдаванин не мог ничего поделать, он пытался развернуться, но что-то тянуло его к себе, не давая опомниться и сделать по-своему. Поняв, что не контролирует себя, Раду начал тихо подвывать от страха на одной ноте, у обрыва заорав во все горло. Но от увиденного голос исчез…

Закашлявшись, Павел Олегович сел в кровати. Ему приснился кошмар. Он немного посидел, восстанавливая дыхание, после чего откинулся на подушку и заснул глубоким, спокойным сном.

И хотя они точно оставили двери в загадочный подвал открытыми, сейчас они почему-то были затворены, словно всему виной был лишь порыв сильного ветра…