Душа перед Богом

Евгений Поселянин, 1996

Е. Поселянин (псевдоним Е. А. Погожева; 1870–1931) – замечательный духовный писатель рубежа XIX–XX веков, оставивший богатое наследие. Это несколько десятков книг и статей по истории Церкви, жизнеописания святых и подвижников, книги о религиозной жизни души. Трудно определить жанр произведений Поселянина – это и не собственно художественная литература, но и не публицистика, и не проповеднический жанр как таковой… Пафос его творчества – обращение в веру своих соотечественников, которые, называясь православными христианами, в большинстве своем таковыми не являлись. Он хотел показать красоту и глубину христианского подвига в повседневной, «обычной» жизни. Не было у него ни обличительного тона, ни апокалиптического накала – столь свойственных эпохе. Его «идеал» – преображение внутренней жизни. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Мы спим…

Мир спал…

Над миром расстилалась темная холодная ночь. И разве редкий, совсем уже выкинутый из жизни человек не спал, приютившись где-нибудь, в теплых странах — под деревьями, а на холодном севере, заваленный снегом, коченел близкий к смерти в сугробах. Жизнь ушла в дома, притаилась и спала.

Спал роскошный Рим с его дворцами, великолепными садами и площадями, обставленными надиво изваянными статуями богов всего мира. Спала порабощенная Греция, эта сладкая, мечтательная улыбка благоухающого юга… Спали знаменитые, шумные, грешные города Средиземного побережья.

Тихо было везде: и в домах, и на дорогах, в гаванях, у берегов, в рощах, храмах, театрах и на площадях. Только в редких, редких местах теплились огни. Люди, которым мало дня для своих удовольствий, урывали время у ночи для попоек и наслаждений. А прочее всё спало. От лесной птицы, свернувшейся на ветке, от скота в поле до младенца в колыбели, до мудреца, задремавшего над длинными хартиями человеческой мысли.

Спал и Иерусалим со своим великолепным Храмом, со своими домами с плоскими кровлями, с шумной, беспокойной толпой, с грешным дворцом Понтийского игемона, с красивыми, разбросанными вокруг города холмами и садами.

Спал и Вифлеем, маленький город, родина царя-псалмопевца, неизвестный тогда, быть может, никому, кроме иудеев.

Мир спал спокойно, утомясь от своих мирских дел и забот, чтобы наутро приняться за ту же работу, забыв, забыв всем существом своим, что есть высшее призвание на земле, кроме богатства, удовольствия и почестей.

И в эту сонную ночь совершилось величайшее из чудес: Бог в образе человеческом родился на земле, в городке Вифлееме.

О приходе чудного Младенца в мир знали несколько пастухов вифлеемских, к которым спустились Ангелы, чтобы пропеть им песнь о родившемся Боге. Знали еще мудрецы, которых таинственная звезда, пророча о сошествии на землю Бога, влекла в Вифлеем.

А мир спал….

О великая тайна этой святочной ночи! Как громко огласилось потом всему миру всё то, что совершилось здесь так тихо и невидно! Как торжественно и убежденно исповедывали потом люди этого родившегося в ту ночь в Вифлееме Младенца!

Но изменилась много от этого жизнь?..

Мир спал. Мир был так мало готов к принятию благовестия о рождении Бога, сердца были так холодны к исканию истины, что через пространство, без всякого посвящения, никто не чувствовал пришествия в мир Христа. Знали об этом лишь три волхва да пастухи Вифлеема. Да и те знали не потому, что их очищенное от зла сердце было в них так чутко, что могло ощутить пришедшего на землю Бога, но потому, что одни «видели звезду на востоке», другие — приняли извещение от Ангелов.

Спал мир, когда пастухи поклонились в вертепе родившемуся Христу, когда дальние цари Востока, припав к Его ногам, открыли принесенные ими дары… Спал мир, когда жестокий Ирод избивал младенцев, чтобы загубить жизнь новорожденного Христа, и когда на ослике, ведомом под уздцы Обручником Иосифом, Пречистая Дева с Младенцем на руках спасалась в Египет.

Христос рос в Назарете в бедной обстановке, «исполняясь премудрости». Он уже обратил в Иерусалимском Храме на Себя внимание, когда пришел с родными на праздник и изумил сверхъестественной мудростью книжников и фарисеев. Год шел за годом. Всё приближался Христос ко времени выступления Своего с проповедью миру. А мир спал, не чувствуя, какой чудный новый Человек освящает теперь Собой человечество.

И вот Христос явился народу. Он принял в Иордане крещение от руки Иоанновой, и Дух Святый нисходил на Него в виде голубя, и глас Отца с неба гремел, свидетельствуя о Нем…

А мир всё спал.

И дело началось… Христос стал ходить по городам Иудеи и Галилеи, благовествуя. Он собрал Себе ближайших учеников и послал 70 апостолов проповедовать Царствие Божие. Потоками льются от Него чудеса: мертвые встают, прокаженные очищаются, расслабленные ходят, слепые прозревают. Небесная благодать сошла на землю, попирая смерть, исцеляя болезни, возрождая души…

А мир всё спит.

Грянуло новое слово, рушатся старые законы, любовь возвещена. Любовь безграничная, бесконечная, всеобъемлющая. Оправданы кающиеся грешники и вознесены над самодовольными фарисеями. Открыто рукою Христа великое, неотразимое, захватывающее царство духа.

А мир спит.

И вот Христос предан. Вокруг бушует злоба людская.

Он стоит, бичеванный, без одежды, венчанный тернием. Понтий Пилат предлагает отпустить Его, даруя жизнь Его народу, по случаю праздника, а народ кричит: «Не Его, а Варавву!»

И вот Он уже висит, пригвожденный к Кресту. Мертвенная бледность овладевает божественным челом. Вздох, века пронизающий вопль страждущего Божества: «Отче, Отче, зачем Ты Меня оставил?» И вскоре другой: «В руце Твои предаю дух Мой»… И тело погребается Иосифом Аримафейским в саду в новом гробу, и стража приставлена к нему. А мир всё спит в эту ночь несказанного величия и несказанного ужаса, вместо того, чтобы подняться, как один человек, и встать на стражу у спящего в гробе Бога.

И Он воскрес. Он является ученикам то среди волн моря, то в запертой храмине, то по дороге в Эммаус. А мир спит, как прежде…

И Он вознесся на небо. И послал Духа на апостолов, «да научат вся языцы». И вот они разошлись по миру, произнеся всюду новое слово, подтверждая его несказанными знамениями… Страдали на аренах мученики, слабые женщины и девы силою своей утомляли жесточайших палачей. Над миром насилий и безумия неслось одно страстное исповедание: «Я христианин!», «Я христианка!»

А мир всё спал.

И победило в сердце избранных людей, лучших представителей человечества, дело Христа. Высоко вознес над миром Крест равноапостольный Константин, и засияло Православие в своей кроткой, мирной победе. Но мир всё спал…

Шли Соборы, вырабатывался незыблемый Символ веры; люди духа, отцы церкви, подвижники дивной силы, как звезды, всходили над жизнью церковною, горели, сияли, светили и закатывались. Христианские женщины показывали лучезарную красоту своей души, оставляя знатность, богатство и родных, чтобы, как Ксения, спасаться в дальних пустынях. Богатейшие Олимпиады, Мелании, Павлы вселенную напалняли неистощимыми струями своих благодеяний. Засияла в мире благодать в невидимых дотоле образах…

А мир всё спал.

И вот теперь, когда мысль о новом годе невольно возбуждает в нас желание какого-то обновления нашей жизни, мы должны спросить себя: принадлежим ли мы к тем немногим людям, которых коснулось духовное обновление, внесенное в мир Христом, или мы всё также безнадежно спим, все так же коснеем в нашей нравственной неподвижности, как весь мир спавший и спящий?

О Боже, Боже! В этот день обновляющегося года мы полны желания обновления и нашего собственного быта. Так разрушь же наше сердечное окаменение! Разрушь в уме нашем все те предрассудки, которые удерживают нас вдали от Тебя. Удержи хоть на короткое время наши пороки. Дай простор добрым в нас чувствам, чтобы благодарный человек вырос там, где стоит закоренелый язычник, только по имени называющийся христианином!

Буди, разбуди нас!

Прожги наше сердце огнем Твоих слов. Укрепи нашу немощную волю. Открой нам глаза. Дай нам, помоги нам, научи нас, чтобы не дальним и забытым казалось нам всё то, что Ты совершил на земле, чтобы вечно, навсегда в пробужденной, воспрянувшей душе нашей стояла тайна той ночи, когда Ты родился от Девы-Матери в тихом Вифлееме, чтобы ярким лучом горела в ней заветная звезда жизни, чтобы не угасал в нас святой образ Твой — Младенцем, Отроком чудным Сеятелем, благим Пастырем в Гефсимании, на Голгофе, в гробу, воскресшим, вознесшимся и одесную Отца седящим.

Мы спим. Мы гибнем от нашего сна. Бесплодною оказывается для нас Твоя несказанная жертва.

Пробуждай же нас! Пробуди!..