Ветер с севера

Евгений Щепетнов, 2014

Снова «родная» деревня, знакомые все лица… Казалось, только вчера Нед покинул это место, и… снова он здесь. Во главе клана ардов, изрядно потрепанного в междоусобной войне. Пройдя через ее мясорубку, люди рассчитывают отдохнуть, набраться сил, но покой им только снится. С одной войны – сразу на другую. Маленькую, но не менее кровавую и страшную. Корни ее далеко в прошлом Неда, но предательство должно быть наказано. Место Силы! Здесь когда-то стоял древний город, оплот Северного Клана Ширдуан. Здесь когда-то правил тот, чья память осела в глубинах мозга Неда, тот, чья магия, чья сила помогли ему стать тем, кем он стал. Магия, боевые искусства, коварство и мужество – все смешалось в борьбе за власть над городом. Ширдуан, городские преступники, арды – все закружились в кровавом вихре интриг и разборок. Кто выживет – покажет время.

© Щепетнов Е., 2014

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2014

Глава 1

— Небо сереет, — тихо говорил Харалд, расслабленно опустив руки на колени и опершись спиной о ствол сосны, — скоро рассветает. Эта ночь бесконечна… поскорее бы наступило утро. Ты не спишь, Нед?

— Ты разве дашь поспать? — хмыкнул Нед, глядя в огонь костра. — Нет, не сплю. Не могу уснуть. Хоть и устал, если честно. Что касается размеров ночи — не забывай, что только вчера вечером мы были на дальнем севере, а там сейчас уже утро. У нас разница в несколько часов. Когда там утро, у нас еще ночь. Только не спрашивай, как это получается. У Бордонара спроси, он расскажет.

— Как она? — Харалд кивнул на девушку, накрытую одеялом.

— Да как… лежит. Не живая и не мертвая, — неохотно ответил Нед, расправляя покрывало на лице Амелы, лежащей рядом с ним. — Как она еще может быть-то?

— Не сердись… Я тоже расстроен, — погрустнел Харалд, — не забывай, мы с ней вместе выросли и я ее люблю. Как сестру.

— Да я не на тебя сержусь, — с горечью проговорил Нед. — На себя, только на себя. Если бы я не рискнул, если бы не попробовал воспользоваться этим снадобьем, ей бы не пришлось отдавать мне свою жизненную силу. Так что фактически виновником ее ранения стал именно я.

— Я знал, что она рисковая девчонка, но чтобы так? Это как же надо было тебя любить, чтобы решиться отдать свою жизнь ради любимого! Ты понимаешь, Нед? Ведь она знала, что умрет! Амела не подозревала, что у тебя есть кальдрана! Девчонка фактически убила себя ради тебя!

— Не рви мое сердце, — скривился Нед, — мне и так тошно. Все я понимаю. И ничего не могу изменить…

— Ладно. И ты себя не вини. Если бы не ты, то сегодня ночью все арды Эстага точно бы погибли. Ты в одиночку уничтожил войско Свея. И его самого. И все — с помощью магии, которую себе все-таки вернул. Так что — все так, как должно быть. Я верю, что ты найдешь противоядие и подымешь Амелу. А ее рану мы вылечим, как только приедет Герлат — несложно, он и не такие раны лечил, ты же знаешь. Вот что лучше скажи: что будем делать в ближайшее время? Скоро светает, нужно где-то устраиваться, нужны жилье, питание, крыша над головой. Раненых где-то пристроить и детей. Какие планы? У нас чуть больше двух тысяч ардов, которых надо где-то пристроить. Где? Ты думал над этим или еще нет? Как примут нас местные? Что будет с этим народом? Ты принял на себя ответственность за их судьбу, так что пока с ними не будет ясности — уходить нам нельзя. Потому поход к драконам откладывается на неопределенное время, так?

— Наверное, так, — неохотно признал Нед, устраиваясь поудобнее у костра, — вернуть назад их нельзя, так что жить им теперь здесь.

— Почему нельзя? — вмешался чернокожий великан Васаба. — Ты же предводителя убил, войско разогнал — все ведь закончилось?

— Ничего не закончилось. Кровная месть — вот что будет. Войско? Я уничтожил тысячи две, да. И что? А их десять тысяч! Они ушли в город. И теперь очень злы на людей Геора. Очень злы. Предлагаешь вернуться и всех убить?

— А почему и нет? — пожал плечами чернокожий, весело блеснув белоснежными зубами. — Нет людей — не будет и проблем. Они ничего не смогут тебе сделать, ты же великий маг! Или пожалел этих придурков?

— Пожалел? Нет. Не пожалел. Да, можно было бы вернуться и выжечь всю эту армию, как сухую траву. Но я не хочу этого. У меня есть свои планы.

— Хочешь создать армию из ардов? — прозорливо заметил Харалд. — А что, почему и нет? Создать из них Северный корпус — кто ему сможет противостоять? Воинственный народ, бойцы с самого детства. Одной стрелой убьешь двух оленей — прекратишь пиратство на море и Замар получит пополнение армии. Отлично!

— Что-то сомневаюсь, что Нед собирается вербовать ардов в армию, сильно сомневаюсь, — усмехнулся Васаба, — почему-то мне кажется, что у него другие планы. Что скажешь, Нед?

— Неужто решил создать свою личную армию? Ох ты… Нед, ты решил возродить настоящий Ширдуан?! Таким способом? — Харалд озадаченно потер подбородок, покрытый русой щетиной. — Вот это да! Хм… а почему и нет?

— Все, давайте поспим, — бросил Нед, закрывая глаза. — Что будет, как оно будет — время покажет. Пока что меньше болтайте и больше думайте. Утром решим, что делать.

Приятели отошли от костра, устроились под кустом и завернулись в одеяла, готовясь ко сну, а Нед в полудреме слушал треск сучьев в костре и думал, думал…

«Вон там, в кустах, я когда-то искал заблудившуюся корову с черным пятном на ухе. Ушла, тварь, и залезла в куст. И так далеко ушла — еле с собакой нашел.

Нарда, Нарда… собака моя… надеюсь, что ты бегаешь ночами по этим холмам, дышишь ночным воздухом, свободная как ветер. Друг мой единственный… надо будет сходить на твою могилку.

Друг… интересно, а кого из тех, с кем свела меня судьба, можно назвать другом? Вот все говорят: «Друг, друг» — а что такое друг? Вот Нарда — друг, точно. Амела? Хм… наверное, да. И не наверное — точно. Я бы смог ради нее броситься грудью на меч? Не знаю… а она смогла. Харалд? Товарищ, да. Васаба? Ну… этот себе на уме. Что там у него в голове — непонятно.

Кстати, способность читать мысли так и не вернулась. Почему? Да кто знает? Может, что-то нарушилось в голове. Может, что-то изменилось в магии. Вообще непонятно, с чего такая способность проявилась, — скорее всего, читал мысли демон, сидящий во мне, и я уже слышал его мысли. А теперь? Теперь я поглотил этого демона. Теперь он — это я. Но тело-то человеческое. А значит, не все, что доступно демонам, оно может воспроизвести. С моими способностями еще нужно разбираться. Ясно одно — я стал сильнее как маг, как демонолог. Например, теперь я вижу ауры людей без малейшего усилия, стоит только напрячь «глаза», захотеть увидеть. А раньше не мог. Я чувствую настроение людей на расстоянии десятков шагов, а если напрячься — то и на сотни. Вот сейчас вон там сидит Геор над раненой Устрой и переживает. А вон там… М-да… Бордонар, мерзавец, дорвался. Опять с какой-то женщиной милуется. И она ему очень-очень благодарна! А он доволен. А раз оба довольны — разве это плохо? Жизнь идет… Одни умирают, другие будут рождаться.

Кстати сказать, хорошее я приобрел умение. Не чтение мыслей, конечно, но… тоже неплохо. Для правителя — неплохо.

Правителя? Откуда у меня появились мысли о том, что я могу стать правителем? И что неплохо было бы стать правителем… А почему и нет? Некогда Исфир, Замар и Харад были одной империей. Так почему им снова не стать одним государством? М-да… Юрагор, плюс демон, плюс Нед? Кто я? Что у меня осталось от Неда, что от Юрагора, а что от демона? Мысль о власти — точно от Юрагора. Раздумья о том, стоит ли эта власть жертв, ведь без войны, без жертв не обойтись, — от Неда. А от демона что? От демона… магия. И ярость. Ярость против тех, кто встанет у меня на дороге!

Скоро утро… скоро я увижу свою деревню, то место, где я никогда не был счастлив и где похоронена моя мать. И мои брат и сестра.

Странно так… брат и сестра — у меня были брат и сестра! В голове не укладывается. Жаль их, очень жаль. И Герлата жаль — это же его дети. И его жена. Он все-таки рассчитывал на то, что найдет свою супругу живой. Увы… не получилось.

Интересно, как было бы, если бы мать добралась до берега живой, если бы корабль не разбился в шторме? Сейчас Герлат был бы моим отчимом… а жизнь моя шла бы совсем по другому руслу.

Не так давно я ушел из этих мест, спасаясь от наказания за то, что убил односельчан. И вот — круг замкнулся. Я возвращаюсь сюда снова. Зачем? Чтобы начать новый виток спирали, поднявшись на новый уровень? Наверное, так и есть. Боги прихотливо плетут нить моей судьбы, играя ею, как ветер играет морской волной.

Что впереди? Где-то там лежит моя Санда, погруженная в мертвый тысячелетний сон, вокруг нее ходит дозором старый Имар, бывший Великий Атрок, убийца и маг, для которого нет ничего дороже, чем его внуки. Где-то сотрясает землю Жересар — огромный веселый лекарь, обожающий своих детей и красавицу жену. Когда я вас увижу? Надеюсь, скоро.

А вот что мне делать с этим треугольником — Санда, Амела и я? Поймет ли Санда, когда я вдруг объявлю ей, что на самом деле люблю не только ее, но и Амелу? И что я не оставлю ту, которая отдала за меня свою жизнь? И поймет ли Амела, когда я скажу ей, что не брошу Санду и ребенка и если она хочет быть со мной, то должна это принять. Как все непросто в этом мире, как непросто…

Завтра будет важный разговор с Геором о том, как ард представляет себе свою новую жизнь. Как он воспринимает меня? Как чужака? Или как вождя, от которого зависит будущее его народа? Узнать это можно будет только завтра.

Завтра, завтра… спать… спать…»

Нед успокоил дыхание, расслабился и через пару минут уже спал.

Спал нервно — ему снилась Санда, грозящая пальцем, Амела снилась такой, какой он запомнил ее в последнюю ночь, — она была веселая, шаловливая… красивая. Она что-то говорила ему, успокаивала, но Нед не мог понять ни одного слова, будто девушка говорила на чужом языке.

Они обе что-то пытались ему сообщить — за Сандой почему-то маячили фигуры сыновей Жересара, за Амелой стоял сам Жересар, скорбно на него глядя, будто прощаясь, потом фигуры растаяли, утонув в тумане, и… Нед проснулся. Мокрый, как болотная лягушка, — то ли в поту, то ли в утренней росе, только разницы никакой — его била дрожь, а из штанов хоть выжимай.

Нед огляделся. Обильная роса легла и на траву, на кусты, на деревья, по ветвям которых капли скатывались вниз и бодрым дождем накрывали тех, кто по недоразумению улегся под кронами. Как Нед, к примеру.

Солнце уже показало свой огненный лик, выглянув из-за горизонта тонкой красной полоской, так что все равно скоро пришлось бы просыпаться.

Нед отправился к куче сухих веток, заранее принесенных из леса, выбрал, какие посуше — относительно посуше, отнес к костру и принялся ломать, наступая на них ногой.

От треска сучьев проснулся Харалд — он высунул голову из-под одеяла и, скорчив недовольную физиономию, осведомился: не спятил ли Нед, устраивая шум в такую рань? На что получил уверения приятеля в совершеннейшем душевном здоровье, но не был в том убежден и остался под одеялом, глядя на манипуляции командира.

Нед уложил дрова в небольшую поленницу, щелкнул пальцами, и костер заполыхал так, будто в него плеснули дьявольским огнем. Харалд даже выругался, видя такую магическую мощь!

— Ты когда нас научишь заклинаниям? Сам вон чего творишь, а мы, как дураки, только и умеем что фонарик зажигать!

— Научу, — хмыкнул Нед. Подойдя к недвижной девушке, он проверил ее состояние. Все было в порядке — ее заранее хорошенько закутали в промасленную кожу, так что сырость Амеле не страшна.

Снова укрыв подругу, Нед пошел к Харалду и поставил перед ним котелок.

— Сходи за водой к ручью, раз проснулся. Хватит валяться.

— А чего я-то, чего я? — запричитал парень, судорожно кутаясь в одеяло. — Дай я хоть немного поваляюсь! Ну ты и зверь!

— Иди, говорю! Сейчас пинка дам! — рявкнул Нед. — И дружка своего черного подымай! Вижу его хитрую рожу — он через дырку в одеяле подглядывает! Нам сейчас идти в деревню, хватит валяться! И пригласите сюда Геора. Мне с ним поговорить нужно. Все-все, парни! Подъем! Нас ждут великие дела.

— Сейчас женщин попрошу за нами поухаживать. Пусть они воды вскипятят! — Харалд, кряхтя, выполз из-под одеяла и зябко передернул плечами. — Почему мне казалось, что в Замаре гораздо теплее, а?

— Ты привык к югу, к жаре. А тут, хоть морозов и не бывает, все равно прохладнее, чем в столице, — усмехнулся Нед и, посмотрев поверх головы Харалда, задумчиво заметил: — Геора можешь не звать. Вон он сам идет. С Устрой. Иди-иди, Харалд, нечего носом водить! Потом все расскажу. И забирай этого хитрозадого. Не для его ушей разговор.

— Как помогать — так Васаба! А как планы строить — я недостоин, да? — огрызнулся чернокожий. — Нехорошо!

— Домой лети, Васаба, — хмуро парировал Нед. — Я тебе предлагал. А ты что? Почему не полетел?

— Что-что… Тут пока побуду! — ухмыльнулся чернокожий. — Посмотрю, что вы творите. Может, мне интересно?! Может, я хочу поглядеть, как ты тысячами сжигаешь врагов? А еще — жениться хочу. Вот уговорю штук пять белых женщин со мной улететь — тогда и покину тебя, злой белый человек!

— Мечтай-мечтай! Жених! — ухмыльнулся Нед. — Все, сваливайте, ребята. Мне некогда с вами болтать. Потом поговорим.

Парни посмотрели на Геора, на шагающую рядом с ним Устру и, переглянувшись, быстро зашагали вниз с горы, туда, где сквозь густую поросль блестел ручей, прыгающий по вылизанным горным потоком камням.

Нед подкинул толстую ветку в костер и поднялся навстречу ардам.

— Приветствую, колдун! — серьезно произнесла Устра, опережая мужа.

— Приветствую! — эхом откликнулся Геор, предводитель рода.

— И вам привет, — улыбнулся Нед. — Что так торжественно? Присаживайтесь к костру, я промок до костей — сушусь. Вы как?

— Нормально, — кивнул Геор, пристраиваясь на толстое сухое бревно, покрытое мхом, — поговорить нужно.

— Поговорим, — кивнул Нед. — Вначале скажите, что с ранеными? Живы?

— Не все, — нахмурился ард, и возле его губ залегли жесткие складки, — десять человек умерли. Нужно будет хоронить. А копать нечем. Только мечами и топорами. Тяжелораненых двести тридцать человек, из них к вечеру умрут человек пятьдесят. Еды на два дня. Правда, надеюсь на охотников. Отправил группу стрелков, только не знаю, что тут с дичью. Одно хорошо — не замерзнем. Тепло, как летом. Даже теплее. У нас такого тепла не бывает. Но… а если дождь? Если все-таки похолодает? Нам нужна крыша над головой, нужно жить. Что скажешь насчет этого? Ты же понимаешь, что назад нам дороги нет? Или ты готов жить с нами, защищать нас дома в Эстаге? Почему-то мне кажется, что нет. Но ты, когда перетаскивал нас сюда, вероятно, на что-то рассчитывал? Что-то планировал? Зачем-то мы тебе нужны? Тебе не кажется, что пришла пора поделиться планами относительно нас?

— Как ты? — спросил Нед, глядя на бледную как полотно женщину. — Может, тебе стоит полежать, не ходить пока?

— Все в порядке, — выдохнула Устра. — Жива, и ладно. Много погибло. Им хуже. А может, наоборот, лучше. Сидят теперь в чертогах богов и пьют вино. А мы тут мучимся. Лекарь нужен — лекарь-маг. Иначе плохо будет. Детей раненых много. Стрелы не разбирали, в кого лететь. Давай по делу, хорошо? Твою не зацепило? Хорошо. Жаль девочку. Она — пример самопожертвования. Про нее будут петь песни.

— Только не сейчас… песни, — нахмурился Нед. — Да, вы правильно поняли. На самом деле вы мне нужны. Я не скажу, что мне не жалко ваших людей. Жалко. Всех жалко. Но задачи у меня были и есть другие. Это вы должны понимать. И вы теперь зависите от меня. Это тоже должны понимать. Хотите сохранить свой род, хотите жить — подчиняйтесь.

— Чего-то подобного я и ожидала, — со страдальческой миной выдавила Устра. — Что я тебе говорила?

— Ну, вы же не глупцы, должны понимать, — холодно кинул Нед, — тут только две возможности: или вы — мои, или же остаетесь сами по себе.

— Сами по себе? — криво усмехнулся Геор, тяжело глядя в лицо Неду. На лице Геора сменилось несколько выражений: ярость, неприязнь, бессилие… и покорность судьбе. — Сами по себе означает смерть. Ты же знаешь, что нас уничтожат! В конце концов всех уничтожат! А детей сделают рабами. Кстати, поясни, что такое «мои»? Рабы? Тогда лучше смерть. Но перед смертью я прокляну тебя так, что до десятого поколения твои потомки не будут знать покоя!

— Рабы? Нет, рабы мне не нужны, — усмехнулся Нед, — мне нужен народ. Мой народ. Я сделаю из вас лучших воинов мира. Вы станете моей опорой, моей ударной силой. Вы будете обеспечены всем-всем, что надо для жизни, и больше того. Все, что я потребую от вас, — в нужный момент, когда понадобится, отдать свою жизнь ради дела, ради меня. Вот что мне нужно от вас! А рабы мне не нужны. Я вообще против рабства как такового. Человек не должен владеть человеком как вещью. Но речь сейчас не о том. Обещаю, что буду сражаться за вас так, как вы будете сражаться за меня, и клянусь, что сделаю все для продления вашего рода. Только теперь род будет называться по-другому.

— Как? Как он будет называться? — глухо спросил Геор, глядя на Неда.

Нед прислушался к чувствам арда — тот был спокоен. Сожаление, досада и покорность судьбе — вот что ощущал глава рода ардов. Его жена кипела от ярости, но… кроме того — испытывала искреннее уважение к Неду. Нед на секунду задумался: почему она так его уважает? Потом решил — женщины ардов любят сильных воинов. Почему бы ей и не уважать его? Вроде бы Нед доказал, что достоин уважения. И тут же получил ответ:

— Знаешь, за что я тебя уважаю, Нед? — Устра усмехнулась и устроилась поудобнее, опершись плечом о высокое плечо мужа, — не за то, что ты убил кучу врагов. Не за то, что ты могучий колдун, нет. За то, что она, — Устра указала на тело Амелы, — отдала за тебя свою жизнь. Значит, ты чего-то стоишь. Значит, ты достоин доверия. Я доверяю Неду, Геор.

— А я не очень, — тоскливо вздохнул ард. — Рабство…

— Не рабство, я же сказал, — сердито перебил его Нед. — Вы мои соратники! Мои… побратимы! Родня! Вы — мой род! Я — ваш конор! Только так! И разве у вас есть выбор?

— Выбор всегда есть, — возразил Геор. — Сейчас выбор между жизнью и смертью. Но разве это настоящий выбор? Ты не оставил нам никакой лазейки.

— Да. Не оставил, — холодно кивнул Нед. — Вы принимаете меня как вашего конора, главу вашего клана? Или нет?

Устра тяжело поднялась с бревна, сделала шаг к Неду и опустилась перед ним на колени. Ее примеру последовал Геор. Они опустили головы, и Геор произнес клятву:

— Я, Геор Эстагский, отказываюсь от клятвы верности клану Сайтал и присягаю клану…

— Черный клан, — подсказал Нед.

— Присягаю Черному клану и его конору Неду Черному. Теперь я твой, Нед Черный.

— И я… — глухо повторила Устра и вдруг мягко повалилась на землю, потеряв сознание.

Нед бросился к ней, подхватил, положил рядом с Амелой и накрыл одеялом Харалда.

— Ей лежать нужно! — покачал головой Нед. — Не надо ей ходить!

— А ты попробуй удержи, — хмыкнул Геор. — Может, тебя, конора, и послушается. Меня слушать не хочет. Да ничего… женщины — они живучие. Лекарь нужен… как бы воспаления не было. Стрела навылет прошла, но похоже, что она занесла горячку.

— Скоро тут должен быть лекарь — мой лекарь. В крайнем случае отправимся в город и привезем лекаря оттуда. Вероятно, так и придется сделать. Теперь послушай, что нам предстоит делать. — Нед на секунду задумался, потом продолжил: — Нужно разделиться на две части. Одна часть — раненые и охрана — остаются здесь. Мы оставляем им одежду, снаряжение — все, что у нас есть, — и налегке идем в деревню, которая называется Черный Овраг. Деревня находится в пятнадцати ли отсюда — идти около трех часов, может, побольше. Там мы решаем вопрос с жильем — пока временным. Деревня будет нашей — навсегда. На ее основе мы построим крепость. Она будет называться Черная крепость. Деньги у нас есть — их привезут мои друзья. Да и вы, думаю, не совсем нищие, так? Забрали свои сбережения?

— Забрали, конечно, но… мы небогаты, — пожал плечами Геор, — у нас мало серебра, а тем более золота. Вся наша ценность — это имущество, дома, корабли. И все это осталось там, в Ардии.

— Погоди еще, — усмехнулся Нед. — вернем. Когда-нибудь вернем.

— Это было бы неплохо, — впервые улыбнулся ард и, наклонившись, пощупал шею Устры. — Она в обмороке. Крови много потеряла. Ей бы отлежаться да как следует поесть. Пусть полежит здесь. А я соберу наш род, объявлю им, что мы теперь… замарцы.

— Хорошо. И увидишь Бордонара — гони его сюда. Он опять увеличивает поголовье рода, с какой-то из женщин. Неугомонный!

— Это женщины у нас неугомонные, — усмехнулся Геор, — а что делать? Род уменьшился. Нужно много детей, очень много — чтобы восстановиться хотя бы до прежнего количества. Им придется много потрудиться, рожать. И нам, мужчинам, придется потрудиться! Надеюсь, ты поучаствуешь в восстановлении рода? Поработаешь на благо своего народа?

— Ты имеешь в виду… кхе-кхе, — закашлялся Нед, глядя на Амелу, — там посмотрим.

— Она была бы не против, — пожал плечами Геор, — твоя жена. Устра говорит, она очень хорошая девушка, понимающая. Кстати, ты как конор можешь быть с любой женщиной рода. Согласно закону. Все будут счастливы иметь ребенка именно от тебя. Подумай над этим. Твои парни хорошо потрудились эти дни. Надеюсь, и ты поможешь роду.

— Я подумаю над этим, — слегка беспомощно пообещал Нед, глядя в смеющиеся глаза арда. Тот будто понимал смятение Неда и откровенно забавлялся, глядя на растерянного командира.

Впрочем, когда Нед прощупал его чувства, ничего, кроме доброжелательного отношения и уважения, не ощутил. Для арда, видимо, все сказанное было таким обыденным делом, что тот и предположить не мог, будто Нед думает по-другому. Дело житейское…

Геор уже ушел, а Нед еще минуты три смотрел ему вслед, соображая: что же он, Нед, такое затеял? И чем это все кончится?..

* * *

Нед взял с собой триста бойцов. Больше было нельзя — оставались раненые и охрана лагеря. Харалда брать не стал, несмотря на его яростные протесты и вопли, — кто будет заботиться об Амеле? Кроме него, Нед никому не доверял. Знал: случись что, Харалд и с Амелой на плечах разгромит целый отряд, а если не сможет — убежит с ней быстрее лошади, не бросит сестру.

Васабу забрал с собой, как и Бордонара.

В деревне, насколько Нед помнил, жили человек семьсот или побольше. Из них человек двести — мужчины того возраста, в котором можно держать оружие. Против ардов деревенские были пустым местом — само собой, — но… лучше уж действовать наверняка и сразу показать преимущество в силе. Чтобы даже мысли не было о сопротивлении. Потому — максимальное количество бойцов.

Нед не собирался церемониться с «добрыми» деревенскими жителями, о которых он помнил все до мелочей. А еще — предвкушал встречу с «добрым папой». Как Нед поступит, когда его увидит, пока не знал. Честно сказать, руки тряслись — так хотелось придушить «папашу». Много крови он выпил у Неда…

Тропинка тянулась и тянулась — по холмам, по перелескам, с горки на горку, через ручьи, стекающие с гор, через лес, звенящий тишиной и покоем.

Нед вдыхал чистый, напоенный ароматами лугов воздух, и в его голове всплывали воспоминания — вот тут они с Нардой взбегали на гору, а тут когда-то разводили костер — здесь остались следы кострища.

Нед глубоко, с сожалением вздохнул, вспоминая счастливые минуты прошлого. Ведь были такие… и тогда. Хотя и мало. В основном беспросветная, полуголодная тяжелая жизнь — жизнь раба, а не свободного человека. И вот теперь Нед возвращается в деревню, где его помнят как пастуха, приемыша Бранка, фактически раба… убийцу односельчан. Узнают они ли в нем теперь того мальчишку, которого шпынял всякий, кому не лень? Интересно будет посмотреть на их рожи!

Деревня открылась, как всегда, неожиданно — груда домишек на склонах речушки-ручья, мост, возле которого любила собираться молодежь, морской причал, к которому приставали рыбацкие лодки, лодки ловцов жемчуга и суденышки, занесенные волей богов в этот край света. Море было тихое и спокойное, что редко бывает в этом краю ветров. Море есть море — покой, тишина ему не свойственны.

— Хочу искупаться в этом море! — заявила молодая женщина лет двадцати пяти, облаченная в одежду, похожую на мужскую. От мужской одежду воительницы отличала лишь причудливая яркая вышивка на куртке и штанах. Женщина распарилась — погода была теплой, ардам же она казалась пеклом.

— Искупаешься, — усмехнулся Нед, — вода теплая, прозрачная… а если нырнуть вон там, где поглубже, можно собрать ракушек. Их тут называют «амрии». Из них достают розовый жемчуг — довольно дорогой, насколько я представляю. А еще — амрии вкусные. Если их запечь на костре, в котелке — получается очень очень вкусно!

— А еще, — усмехнулся ард, стоящий рядом с Недом, — эти самые амрии, когда их запекают, дают белый сок. И этот сок возбуждает мужчин. Наешься — и, как жеребец, готов покрыть всех женщин, что попадутся на дороге! Мне рассказывали мореходы.

— Ты напомни мне об этих ракушках вечером, — женщина облизнулась и прикусила губу, делая ее сочнее и ярче, — а то в прошлую ночь ты был как-то не особо трудолюбив! Придется звать кого-нибудь еще — на помощь! Вот его, — она указала на принца, гордо шагающего рядом с Недом, — женщины парня очень хвалят! Нежен, трудолюбив… и всегда готов. А ты…

— Ну что я, что я? — запротестовал высоченный воин, поправляя деревянный круглый щит, притороченный к спине. — Врешь ты все! Сама даже уснула, пока я трудился! Все проспала! У тебя длинный язык, как метла! Дождешься, я его тебе подкорочу!

В колонне начали смеяться, и перебранка продолжилась. К ней подключились и другие пары, начали подшучивать друг над другом, и скоро арды хохотали, хихикали и улыбались — как дети, которых вывели на прогулку.

— Геор, — тихо спросил Нед, чуть опережая колонну, — объясни мне… Прошлая ночь была ночью смерти, погибли их дети, женщины, родители, погибло множество людей — как они находят в себе силы смеяться? И рассуждать о таких вещах, о которых… в общем, не понимаю. Им что, своих не жалко? Как они могут так себя вести?

— Ты не воспитан в Ардии, потому не можешь понять, — усмехнулся Геор. — Для нас нет смерти. Те, кто умер на поле боя или погиб от ран, вознесены в чертоги богов. Теперь им там очень хорошо. Почему живые должны сильно переживать? Все мы смертны. Все уйдем туда, на небо. Нужно жить сейчас, этим часом, этой минутой, наслаждаться каждым мигом жизни. Мы, арды, долго не живем. Тридцать-сорок лет, и все. Или гибель в битве, или в штормовом море. Такая у нас судьба. По крайней мере, так было раньше. Может, ты что-то изменишь… В общем, вот так. Мы долго не печалимся. Живем себе… пока живы. Ты лучше скажи, как нам себя вести с местными жителями? Если нападут, например?

— Нападут — будем защищаться, — пожал плечами Нед. — Но только постарайтесь без смертоубийства. Нам все-таки с ними жить… моя родная деревня, пропади она пропадом. Когда-то отсюда я ушел в город. Интересно, кто у них сейчас староста — вместо прежнего?

— А куда прежний делся? — небрежно поинтересовался Геор, вглядываясь в ряд домишек, возле которых суетились люди. Видимо, они заметили колонну, спускающуюся с гор, и теперь соображали, что делать, — то ли вооружались, то ли готовились бежать, издалека было не разобрать.

— Кто? — не понял Нед, тоже вглядываясь в группки людей.

— Ну… староста этот? Так у вас глава рода называется?

— Что-то наподобие главы, ага, — кивнул Нед. — Убил я его. И девять его подручных. Они пришли за мной, хотели избить, убили мою собаку. Я сильно расстроился и всех убил.

— Десять человек? Мечом? — удивилась женщина, оставив свою перебранку с парнем. — Они были вооружены? Или безоружные?

— Они были вооружены. Но меча у меня не было. Я их так убил… без ничего, — пояснил Нед. — А потом сбежал в город, чтобы они на меня не навалились всем селом. Так что для них я беглый преступник.

— А я для них — принц Замара, — гордо пояснил Бордонар. — Они не посмеют поднять на меня руку! У меня грамоты Совета Замара! Нападение на представителя власти при исполнении им своих обязанностей приравнивается к государственной измене! И виновный в нападении будет казнен!

— О Создатель, Бордонар, ну что ты говоришь? — досадливо поморщился Нед. — Ты для местных подозрительный тип, который пришел с беглым убийцей-ардом, да еще и с целой толпой других злых ардов! Кто будет читать твои грамоты? Эти деревенские люди живут на краю света — они про Совет и не слыхивали! Для них еще жив король Замара, твой отец! А вот тебе трудновато будет им доказать, что ты именно принц, а не кто-то другой. Может, ты ограбил принца и забрал его грамоты? А сам пытаешься выдать себя за него!

— А ты на что? — ухмыльнулся принц. — Дашь им… в лоб, они и поймут, кто тут принц, а кто не принц. Сразу начнут понимать!

— Наш человек! — довольно кивнула воительница. — Хорошие от него дети будут! Надо мне тоже от тебя зачать! Бойцы получатся! У тебя сильный дух!

— Хм… — порозовел принц. — Так-то я не против, — он смерил симпатичную женщину пристальным взглядом, — только вот что Шистра и Жереста скажут… не будут ли против?

— Я им задам! Против они будут, — многообещающе сказала женщина и потеребила маленький белый кинжал, висящий на груди, — давненько я что-то в брачных поединках не участвовала! Застоялась! Попозже брошу им вызов. А ты не сильно с ними перетруждайся! Для меня сил оставь.

— Это как получится, — захихикал Бордонар, косясь на ухмыляющегося Неда. — Командир, ты не против?

— А при чем тут конор? — удивилась женщина. — Что он, будет лезть в женские дела? Уж как-нибудь без конора разберемся в таких вещах! Постель — женское дело, и мужчины тут вторым номером.

— Не поймешь у вас ничего, — махнул рукой принц, — где первый номер, а где второй. Я уже запутался в ваших законах.

— А тебе нечего путаться. Мы, женщины, хранительницы законов очага. Что ты себе голову забиваешь? Ты воюй да в постели не ленись, а все остальное сделаем мы. Верно, конор?

— Хм… наверное, — кивнул Нед, вглядываясь в завал, который перегородил дорогу.

Два фургона, бревна, какие-то бочки, мешки — заграда выглядела наивной, но обойти ее было нельзя — слева обрыв к морю, очень высокий, а справа заросли колючих кустов и тоже обрыв, уже к речке. И когда только успели построить? За ночь?

— Похоже, они нас давно засекли, — нахмурился Геор, — пока мы шли. Или раньше.

— Да, — признал Нед, — возможно, кто-то на охоте был и нас видел. Плохо. Я хотел заблокировать их в деревне, чтобы не успели послать гонца в город. Могут быть неприятности. В городе приличный гарнизон — по-моему, два полка, насколько мне говорили. Точно не помню. В общем, тысячи две-три бойцов. Да еще могут собрать ополчение. Это плохо. На корабле под парусом тут часа четыре хода. Не получилось врасплох застать. Да и ладно. Вот что — вы останавливаетесь на расстоянии в полтора полета стрелы, мы с Бордонаром идем к ним разговаривать. А по результатам уже посмотрим, что делать.

— Давай я с тобой пойду. — Геор поправил щит на спине и потянул с пояса боевой топор. — Я хотя бы Бордонара прикрою, если что. Ты-то увернешься. А его могут пришибить. Он хоть жеребец еще тот… — Принц гордо приосанился, а Геор продолжил: — Но боец из него, как из дерьма стрела.

Бордонар метнул огненный взгляд на главу рода и недовольно фыркнул, но промолчал.

— Хорошо. Ты со мной. Но только ты. Остальные стоят здесь. Командуй.

— Всем стоять! Ждать здесь! Без команды не двигаться! Лучники, приготовиться! Остальные — щиты снять, оружие приготовить!

Голова колонны мгновенно остановилась, арды из хвоста колонны стали подтягиваться ближе, снимая щиты и вешая их на руку.

Мужчины, кроме щита, держали по острому, как меч, топору, женщины — длинные тонкие мечи, которые легко на лету разрубали человеческий волос.

Женщины-воительницы самым искусным образом владели своим опасным оружием — в этом Нед мог убедиться уже не раз и не два. Один только поединок Устры и Амелы чего стоил: неискушенному наблюдателю не удалось бы рассмотреть ни одного удара — настолько велика была скорость фехтовальщиц. Искусство владения тонкими мечами у женщин ардов возведено практически на уровень культа. Девочек учили фехтовать, как только они могли удержать оружие в своих детских руках.

— Куда?! Без меня?! — раздался вопль, и от хвоста колонны, откуда-то из кустов, появился Васаба.

Нед удивленно поднял брови — он и забыл про чернокожего. Где тот все это время был? Васаба на ходу завязывал штаны, и Нед краем глаза заметил, как там, откуда выскочил чернокожий, из кустов появилась одна из девушек-воительниц, шмыгнувшая за своих соратников. Васаба не терял времени и во время похода, это было ясно.

— Как ты можешь бросить меня тут? — возмущенно вскричал чернокожий, переводя дыхание. — Это гадко с твоей стороны! Это неправильно! Я тоже хочу попугать этих деревенщин! Тем более что они белые — белых интересно пугать. Скажи им, что я великий вождь и что вон там, за кустами, стоит моя армия! Нет — я сам скажу!

— Ничего ты не скажешь, — отрезал Нед, размеренно шагая к завалу и всем своим телом чувствуя, что за ним наблюдают десятки глаз с той стороны. — Я буду говорить. Вякнешь хоть слово без разрешения — я тебе в морду дам так, что зубы посыплются. Все понял?

— Понял, командир, — обиженно покачал головой Васаба, — обижаешь меня! Это потому, что я черный, да? Вы тут считаете всех черных рабами! А мы, между прочим, древний и культурный народ! У меня дома бассейн с проточной водой! А у тебя есть бассейн с проточной водой? Есть?

— Заткнись, Васаба! Еще слово, и…

— Молчу-молчу, — перебил чернокожий и тихо пробурчал себе под нос: — Это потому, что я черный! Ладно-ладно… прилетишь ты ко мне в гости…

— Стоять! Кто такие?! — послышался грозный голос из-за завала, и Нед ощутил, как оттуда исходит сильнейшая волна страха. И это было печально, потому что в щель между бревнами торчала стрела, и она определенно лежала на тетиве лука противника. А если от страха рука сорвется? Получить стрелу в живот Неду как-то не улыбалось! Тут глаз да глаз… истеричный, напуганный до ужаса противник опасен своей непредсказуемостью.

— Я разыскиваю мага по имени Герлат, — неожиданно даже для себя спокойно сказал Нед. — Он еще не приезжал? С ним должны быть два молодых мага, два солдата Корпуса морской пехоты и один молодой парень лет шестнадцати. Не видели?

— Не видели мы никаких магов! — сорванным голосом завопил кто-то, сидевший за бревном. — Какие еще маги? Что вам надо?! Проваливайте отсюда, не то получите хорошую трепку!

— Мне нужно поговорить со старостой, — продолжил Нед, будто бы не замечая истеричных выкриков, — со мной вместе принц Замара, Бордонар. У него с собой грамоты от Военного совета Замара. Пусть выйдет староста, я с ним поговорю. Видите, я не вытащил меча. Мы не хотим кровопролития! Нам нужна помощь, и мы ее от вас получим.

Неду нужно было разрядить обстановку, заговорить защитников деревни, заставить их пойти на переговоры. А там уж видно будет. В принципе, Нед не особо дорожил деревенскими, но в схватке могли погибнуть его арды, а зачем Неду это нужно? Если уж не будет другого выхода, он найдет способ выкурить крестьян из их «крепости». Только вот крестьянам это сильно не понравится…

— Не ходи! Да не ходи ты! — послышался чей-то сдавленный голос, потом показалась красная тряпка, укрепленная на палке, видимо, призванная олицетворять готовность к переговорам. Нед без труда узнал в ней чьи-то трусы, скорее всего женские — судя по расцветке. За тряпкой появился мужчина лет сорока пяти — пятидесяти, за ним — двое других. Они медленно и осторожно перебрались через завал, отряхнулись и пошли к Неду — осторожно, так, чтобы не перекрывать своим стрелкам направления обстрела.

Не доходя пяти шагов до Неда с его спутниками, деревенские остановились, и мужчина в центре сказал:

— Вы кто? И чего вам надо? Уходите! Мы уже послали за подмогой, и скоро тут будет весь гарнизон Шусарда! Вам не поздоровится!

Нед молча смотрел на этого человека и думал о том, сколько раз он представлял себе эту встречу! Сколько раз мечтал о том, что придет и скажет: «Ну что, негодяй, ты меня искал? Теперь нашел. Ты рад?!» И в мечтах Неда он то бил Бранка в лицо так, что сворачивал на сторону толстый красный нос «приемного папы», то напускал на него демона и потом смотрел, как Бранк корчится в муках, умирая на грязном полу, разрываемый страшной, невыносимой болью во внутренностях.

И вот Нед здесь. И смотрит на этого ничтожного человека, упивавшегося своей властью над маленьким найденышем тогда, много лет назад, — и такого важного, такого самодовольно-глупого сейчас, когда его выбрали старостой деревни. И как разговаривать с этим негодяем? О чем вообще с ним говорить? Самое интересное — Бранк не узнал Неда. Да и как узнать в возмужавшем, широкоплечем мужчине, одетом в добротную одежду, вооруженном до зубов, того Неда — пастуха, закутанного в драные обноски, худого и вечно голодного.

— Я принц Замара! — выступил вперед Бордонар. — Как вам известно, страной временно управляет Военный совет. Совет направил меня сюда по государственному делу, и вы обязаны помогать мне в моих делах. Вот грамоты Совета, вот печати! Смотрите!

Бордонар развернул грамоту и продемонстрировал старосте Бранку красные печати внизу свитка. Потом другую грамоту, с такими же печатями, и, победоносно посмотрев на мужчину, торжествующе спросил:

— Ну что, убедились?! Видели печати? Теперь верите, что мы представители Совета Замара?! Пропустите нас в деревню, потом обсудим, как вы сможете нам помочь. Обещаю, что вы не понесете наказания за то, что преградили дорогу мне и моей свите.

Бранк недоуменно уставился на Бордонара и раздраженно спросил:

— Ты что, совсем дурак? У нас правит король! Какие еще советы? Свита, понимаете ли! Вы, арды, считаете, что мы тут идиоты?! Уходите отсюда!

— А я тоже ард? — неожиданно вмешался Васаба. — Ты глаза-то открой! Тебе не кажется странным, что я тут, вместе с ними?

— Мне все странно. А особенно странно, что какому-то рабу позволяют вмешиваться в разговор, — надменно ответил Бранк. — Все, переговоры окончены! Пошли вон отсюда! Кто приблизится на расстояние двадцати шагов от завала, получит стрелу в брюхо! И скоро прибудут войска — тогда вам точно мало не покажется!

Нед тихо сказал слово, сделал жест, и Бранк вдруг согнулся от боли, скрючился, будто его ударили под дых. Спутники старосты с испугом посмотрели на предводителя, но тот уже выпрямился — бледный, утирающий со лба выступивший пот:

— Ничего… нормально. Съел, видимо, за завтраком что-то не то. Заболело, но сейчас прошло. Все, пошли, парни.

— Стой, Бранк! — негромко, но весомо сказал Нед. — Не узнаешь меня?

Староста прищурился, приложил к бровям ладонь, сделав козырек, укрывший глаза от низкого утреннего солнца, и с удивлением спросил:

— Нед?! Не может быть! Не сдох, скотина! Как ты тут оказался? Нед! Преступник! Среди ардов! Впрочем, где тебе, проклятому арду, и быть-то! Ну ничего, ты и твои дружки — вы будете наказаны! Я лично запорю тебя до смерти, если ты останешься жив после прихода двух полков пехоты. Поганец!

— Бранк, заткнись и слушай, — холодно бросил Нед, останавливая поток ругательств. — Ты уже мертв, только не знаешь этого. В тебе сидит демон, который выедает твои внутренности. Единственный, кто может его удалить, — это я. Ты будешь мучиться от страшной боли, кататься по полу, грызть свои руки, но ничего не сможешь сделать. Кроме одного — открыть дорогу моим людям и подчиниться. Послушайте и вы! — Нед обратился к застывшим в ступоре спутникам старосты. — Мы не собираемся вас убивать или грабить — если вы первые не нападете на нас. Мы пришли сюда всерьез и надолго, будем строить здесь крепость. Тот, кто встанет у нас на пути, погибнет! А чтобы желания подчиниться у вас было побольше, вот, получите!

Нед сделал быстрые манипуляции руками, и двое спутников Бранка согнулись от боли с интервалом в секунду.

— Теперь и в вас сидят демоны. К вечеру вы будете мертвы — если не примете правильное решение. И передайте вашим односельчанам, что стоят за завалом: я мог бы сжечь ваше сооружение, не оставив от него ни единой палки, превратить ваших людей в обугленные трупы. Но я не хочу этого делать. Даю вам на размышление один час. После этого я сожгу всех. Вот так! — Нед выдохнул короткое слово, сделал пасс рукой, и над головами защитников деревни с шумом, треском и запахом нагретого металла пронесся огромный огненный шар, теряя искры.

Бранк стоял неподвижно, ошеломленно глядя на улетающий в сторону моря шар, и вдруг истерически завопил, роняя слюни, краснея толстым лицом:

— Убейте их! Убейте колдуна!

Тренькнули тетивы.

Стрелы, как ядовитые пчелы, прожужжали в воздухе и ударили в пришельцев. Две стрелы врезались в грудь Неду и бессильно повисли, запутавшись в куртке, — древняя кольчуга исправно выполняла свою работу. Одна стрела собиралась выбить из головы Бордонара все знания, обретенные им в дворцовой библиотеке. Но родовитый ученый уцелел — Геор принял стрелу на деревянный щит, и теперь она торчала, дрожа от возмущения и разочарования, не в силах добраться до мягкого тела принца.

Васаба успел отбить стрелу на лету и теперь стоял с мечом наголо, скаля зубы в яростной улыбке, готовый рассечь противников на мелкие части. Но Нед не дал ему такой возможности. Крикнув: «Стоять!» — он выпустил туда, где засели лучники, самый большой огнешар, какой только мог сделать, — от ярости его способности будто усилились, шар получился слепяще-белым, раскаленным, как маленькое солнце, и размером больше половины человеческого тела.

Врезавшись в бревна, шар вызвал вспышку, будто кто-то плеснул в костер горючим маслом, способным вспыхивать за долю секунды. Все в окружности примерно десяти шагов превратилось в пламя, дохнувшее так, что у тех, кто был от него в нескольких шагах, затрещали волосы на голове, сжигаемые раскаленным воздухом.

Те же, кто попал под удар этого сверхогнешара, мгновенно сгорели, превратившись в дымящиеся подобия человеческих тел, черные, пахнущие горелым мясом и смертью.

С моря потянуло ветерком, и запах сожженных людей принесло к пришельцам, стоящим перед засадой. Васаба радостно ухмыльнулся:

— Вкусно пахнет! Люблю жареное мясо!

Бордонар посмотрел в сторону дымящегося завала и перегнулся пополам — его тошнило, и он ничего не мог с собой поделать.

— Уходим, — негромко приказал Нед и добавил громче для Бранка и его подручных: — Даю час времени. Мы будем ждать вон там, на пригорке. Если через час вы не сдадитесь — я вас сожгу, как этих идиотов. Да, кстати, забыл… — Нед сделал движение рукой, и серебристый клинок метательного ножа, сверкнув в воздухе, вонзился в глаз старосты. Тот умер мгновенно, а когда тело Бранка повалилось наземь, из его мертвого тела вышла тонкая черная струйка «дыма», будто последний выдох человека с черной душой. Это демон вышел из трупа — в мертвом теле ему делать нечего.

Помощники старосты не шевелясь с ужасом смотрели на Неда, а он взглянул на солнце и задумчиво сказал:

— Нет. Часа я вам не дам. Полчаса. А потом я вас всех поджарю. А возможно, выпущу на вас демонов посильнее, и вы сдохнете, разорванные на куски. Чего мне вас жалеть, в самом деле? Кто вы мне? Время пошло!

Нед повернулся и пошел к ардам, ожидающим результата переговоров, стоя на горке. Когда их конор спалил стрелков, они завопили и радостно застучали по щитам, а когда Нед убил старосту, крики стали еще радостнее — арды любили решать проблемы самым простым и действенным методом, это Нед заметил давно. Что может быть проще и эффективнее ножа, воткнутого в голову соперника? После этого тот обычно не может сказать ничего плохого, а уж тем более — сделать. Правда, может навонять своим трупом. Но этого можно избежать, вовремя бросив труп в море на корм морским чудовищам.

Время тянулось медленно. Нед сидел под толстым дубом, стоящим на краю дороги, и расслабленно грыз веточку, глядя на сверкающее зеленое море. Он выкинул из головы все мысли, кроме одной — нужно скорее перевезти сюда раненых, объединиться, пока не прибыли отряды стражников и пехотинцев.

В том, что они прибудут, Нед не сомневался. Бранк не врал. Нед чувствовал, как от того исходила волна удовлетворения — староста точно послал за подмогой. И теперь нужно было подумать: как быстро солдаты окажутся у деревни?

— Как думаешь, когда здесь будут солдаты? — будто подслушав мысли, прервал его раздумья Геор, опускаясь рядом на траву. Ард был сосредоточен и хмур — впрочем, как и всегда в последнее время. Да и чему радоваться…

— Я прикинул — скорее всего, завтра к обеду. — Нед выплюнул кусочек ветки и снова принялся грызть горькую кору, будто черпая в ней энергию для своих свершений.

— А с чего ты так решил? Тут же всего тридцать ли? — удивился Геор. — Собрались, погрузились на корабли — и вперед! А можно и конницу — без кораблей. За день дойдут. Скорее всего, будет и конница, и корабли, и пехота — своим ходом. Или я ошибаюсь?

— Нет, не ошибаешься, — кивнул Нед. — Только не учитываешь, что Замар — это не Ардия. Чтобы отправить войско, им нужно не менее суток собираться. Пока найдут командиров, пока соберут войско, пока… в общем, чиновников, командиров много, толку мало. Возможно, я даже погорячился со сроками — не завтра, а послезавтра. Вот правильный срок прибытия армии.

— И что делать будем? Ты будешь воевать со всем Замаром? — пожал плечами настороженный ард. — Нас в конце концов раздавят, даже с таким колдуном, как ты. Соберут всех колдунов, что есть, и тебя уничтожат. Вместе с нами. Ты думал об этом?

— Думал. Мы не будем воевать с Замаром, — пожал плечами Нед, — учти, что до столицы отсюда полторы тысячи ли. Это деревня, до которой вести доходят так долго, что ты и представить себе не можешь. Они до сих пор не знают, кто находится у власти, не знают о Совете, не знают о смерти короля. Город — другое дело. Это довольно большой город, можно сказать — северная столица. Уж они-то получают известия гораздо раньше, чем какая-то отдаленная деревенька. По крайней мере, я надеюсь на это, — усмехнулся Нед. — Не переживай, что-нибудь придумаем. Тем более что я сомневаюсь в особой воинской мощи солдат Шусарда. Их не сравнить с бойцами Корпуса морской пехоты, солдаты Шусарда гораздо слабее.

— Надеюсь, ты прав, — усмехнулся Геор. — Вон, кстати, идут! Опять свои красные трусы выставили, олухи. Неужто сдаются?

— А куда им деваться? — пожал плечами Нед. — Особенно когда кишки гложет демон. Пойдем встретим…

Нед и Геор легко встали с теплой, нагретой солнцем земли и зашагали вниз, навстречу пяти деревенским жителям, усиленно размахивающим красной тряпкой.