Уязвимая. Внеземная связь

Евгения Кузьминых (2024)

Если вы думаете, что Земля единственная планета, на которой есть жизнь, то вы ошибаетесь. Люди моего времени тоже так считали. И по итогу где мы все оказались? В городе Спасение — последнем безопасном месте на целой планете. Тринадцать лет назад внеземные напали на Землю. За пару дней уничтожив почти всё живое в нашем мире. Зачем они пришли? Это странно прозвучит — им нужны были чувства. Наши эмоции для инопланетных захватчиков что-то наподобие пищи для людей, а для нас они болезнь, которая сводит с ума и лишает жизни.Как бы тяжело не было в то время, но кому-то удалось выжить и выстоять свою планету. Внеземные ушли. А возможно, они скрываются и ждут, пока в душе кого-то пробудится то, что так притягательно им…

Глава 9

Утром меня всё ещё потряхивает, такое иногда случалось и после тренировок. Одно отличие, теперь в моей душе скребут длинными когтями чувства — они раздирают мои внутренности, а я не могу даже закричать. Поэтому во время завтрака, я как обычно молчу. Меня не интересуют успехи и поражения других, я занята лишь одним — осмыслением того что теперь вижу по ночам.

За нашим круглым столом два свободных места. Одно из них принадлежало Дейку. И мне больно смотреть в ту сторону, осознавать, что его скоро ждёт.

— Спасённый прошёл испытание, а Дейк — нет, — шепчу я Нелли, просто чтоб избавиться от картинок в голове.

— Это значит, что чувств у Спасённого нет, — спокойно отвечает она, пожав плечами.

Бросаю взгляд на Бориса, он сидит как обычно, сгорбившись и уткнувшись в тарелку. Я бы могла подумать, что он робеет перед нами, но в его глазах бесчувственная пустота. Возможно, он всё ещё не привык находиться в компании Защитников.

Немного подумав, Нелли добавляет:

— У Уры прошла испытание только ты. Как тебе это удалось?

В тоне её голоса скрыто нечто странное, не подвластное моему пониманию. Меня это немного настораживает, но ровно до тех пор пока в столовую не входят воины Элиты. Они вальяжно прохаживаются между столами, всматриваясь в пустые лица добровольцев. Поэтому остаток завтрака проходит в полной тишине. Быстро поев, мы с Нелли вместе спускаемся в тренировочную зону. Следом подходит Боб.

— Что нас ждёт? — тихо спрашивает он.

— Ничего хорошего, — шепчу в ответ.

— А вас не удивляет, что мы, чувствующие, попали в Чистые? — вмешивается Нелли. — Особенно Тина.

Смотрю на неё, прищурившись.

— Ты меня в чём-то подозреваешь?

— Нет, — быстро отвечает та.

Боб прикладывает палец к губам, указывая взглядом на открывшуюся дверь. В тренировочную зону входят Питер и Артур. Ровная походка, прямая осанка и проницательный взгляд. Движения лидеров синхронные. Раз — берут у стены стулья. Два — ставят в центр. Три — перекидывают ногу и садятся лицом к спинке стула.

— Садитесь, — говорит Питер, указывая на пол.

Провожу ладонью по шершавым половицам ринга. Поджав колени, обхватываю их руками.

— Мы единственные Чистые? — с губ слетает вопрос.

Внимательный взгляд Питера.

— Нет, — отвечает он, слегка склонив голову.

Артур вприщур смотрит на меня, и мне неприятен его взгляд. Я как выставочная модель и он оценивает меня своим сверлящим взглядом. Боюсь не только пошевелиться, но и дышать. Тишина в тренировочной зоне начинает давить на меня, у меня дикое желание соскочить и убежать. И мне приходится прикладывать усилие, чтобы не сделать этого. Лидеры смотрят на нас неотрывно, почти не моргая. Внутри меня будто звенит натягивается струна, ещё чуть-чуть и она лопнет. Что же будет потом?

Металлический скрежет снимает напряжение, в зону входят другие Чистые. И я выдыхаю, когда Артур своё внимание переводит на новоприбывших.

— Не стоило приходить раньше всех, — шепчет Боб. — Наверное, мы привлекли внимание.

С появлением чувств жизнь в городе усложняется. Раньше я никогда не задумывалась о том, как должна поступить. Ежедневно жила по одному расписанию, следовала правилам, и никакой внутренний голос не сопротивлялся приказам лидеров. Теперь каждое действие необходимо обдумывать. И стараться не поддаваться импульсам. Порой это не в моей власти.

— Чистые, как и воины Элиты, поведут отряды добровольцев на задание, — голос Питера врывается в мои размышления. — Поэтому к вам у нас будет особое внимание.

— И так же, как и всех, вначале вас ждёт бой. И он будет намного жёстче, чем у остальных.

Смотрю на свои дрожащие ладони. Тело каменеет от каждого слова лидеров.

— Но в отличие от остальных добровольцев, — вмешивается Артур. — Мы сами займёмся вашей подготовкой.

Меня бросает в жар, тем более его взгляд опять устремлён в мою сторону. Что ему нужно?

— Знаешь, что я заметила, с появлением чувства? — шепчет в ухо Нелли, а я боюсь пошевелится, чтобы посмотреть на неё.

Наверное, сейчас я больше похожа на каменную глыбу, нежели на человека. Ведь я даже дышу как можно тише.

— Питер очень красив, — добавляет она.

От её слов понимаю, что жар подступает к щекам. Точно также огненное пламя завладевает всем вокруг и уничтожает. Сжимаю кулаки, отчего ногти врезаются в ладони, только чтобы отвлечь своё тело.

— Это всё, что мы хотели сказать, — голос Питера. — Есть вопросы?

Девушка, сидящая впереди, поднимается. Короткие, медного цвета волосы собраны в хвост. Немного сутулится. Она одёргивает чёрную куртку и спрашивает:

— Почему мы Чистые?

Внутри что-то ёкает, предчувствуя некую нарастающую бурю. Питер смотрит в упор, но на моё удивление отвечает:

— Кэти, как вам известно, внеземные прибыли на Землю из-за чувств. Может, они хотели помочь нам… излечиться, — короткая пауза. — Многое неизвестно мне. Но я точно знаю, что забирали не всех.

— Им нужны были Чувствующие, — вмешивается Артур.

Питер при этом бросает какой-то странный взгляд на младшего брата и добавляет:

— Это не совсем так.

Становится интересно. К тому же младший лидер выпускает меня из своего оценивающего взгляда.

— У многих людей от рождения эмоции обострены. Их сильная энергетика способна пробуждать чувства у других людей, побуждать на действия… — Короткая пауза. — Это Уязвимые.

— Чувствующие — большинство людей Земли. Эмоции у них не всегда на первом месте, но они зависят от Уязвимых, — добавляет мягким баритоном Артур.

— Чистые — эмоционально устойчивые, — продолжает Питер. — Уязвимые и Чистые — редкие экземпляры.

— Но в Спасении нет чувств. Почему же Чистых мало? — в разговор вмешивается блондин.

Я пару раз видела его на общем построение Защитников, но не могу вспомнить его имя. А нет, вроде его зовут Тед.

— В городе — Чувствующие, отказавшиеся когда-то от эмоций. Чистых очень мало. И именно вы — те, кто нам нужен, — отвечает Питер. — Думаю, это у вас из семьи. Та сила и то умение, которым вы владеете, передалось вам по крови.

Питер встаёт.

— Почему именно мы? — этот вопрос задаю я.

Точнее под каким-то странным порывом он сам вырывается, против моей воли. И да, я уже жалею что вообще открыла рот.

— Отчуждённые обладают некой силой, — Питер говорит прерывисто, с осторожностью подбирая каждое слово. — И только Чистые смогут противостоять ей, не заразиться чувствами.

— Потому что они внеземные, — выдыхаю я.

Артур давит смешок, но тут же становится вновь спокойным и невозмутимым. А Питер напротив, мне кажется, он начинает злиться, это заметно по его пульсирующей жилке на шеи, около так сильно выпирающего кадыка.

— Ваша задача уничтожить захватчиков, а не выяснять их происхождение.

Он говорит так, что все мы понимаем — этот разговор окончен, и не стоит нарываться. Поэтому я, не обращая внимания на неодобрительный взгляд Боба, съёжившись прячусь за спинами других Чистых.

— К делу. Первая групповая тренировка — стрельба, — он направляется в сторону арсенала. — К счастью, вы Защитники города и уже знаете достаточно об оружии, так что нам не нужно учить вас ещё и этому.

Мысленно радуюсь. Стреляю я неплохо. Ещё ни одного промаха за годы в рядах Защитников. Странное чувство — сжимать в руках нечто, способное отнять чью-то жизнь. Страх придаёт силы, и ты перестаёшь быть уязвимой.

Артура вызывает Ура, наверное, что-то случилось в городе, и он оставляет брата наедине с Чистыми. Всю тренировку Питер с задумчивым взглядом наблюдает за нами. А я, как ни стараюсь, но время от времени смотрю на него. Какое-то внутреннее чувство притягивает меня к жестокому лидеру — как будто что-то в нём устроено иначе, а мне надо в этом разобраться. Но я честно борюсь с этим.

Озадачивает и воодушевляет также то, что с призывом добровольцев, лидеры отходят от городских дел, назначив вместо себя привилегированную группу из отряда Элиты. Они пойдут с нами на задание, и, по всей видимости, это важнее, чем управление городом.

Последний раз делаю выстрел, следуя импульсу, после тренировки я не возвращаю пистолет в арсенал, а прячу во внутреннем кармане куртки. Да, в нём осталось всего пара пуль, но это лучше, чем ничего.

Я прячу пистолет в комнате — под матрасом. Так, на всякий случай.

— Где остальные? — задаю вопрос Нелли и Бобу.

В столовой пусто. Добровольцев нет, только Чистые. И как-то непривычно обедать в таком малочисленном составе. Живя среди Защитников, никогда такого не было.

— Наверное, у них обед позже, — с сомнением отвечает Боб. — Теперь у нас разное расписание.

Задумчиво перемешиваю ложкой жидкую кашу.

— Тина, — отвлекает Боб.

Смотрю в его тёмные с желтинкой глаза.

— Итан сказал, что мы можем вечером ходить в бар.

— Бар? — удивляется Нелли и как-то воодушевляется.

— Ага, — отвечает парень, жуя. — Говорят, там есть напитки, доступные только Элите.

— Интересненько, — тянет Нелли. — А что там есть ещё недоступное?

Боб пожимает плечами.

— Тина, давай сходим, — просит Нелли.

Качаю головой.

— Это не для меня.

— Ой, да брось, — отмахивается Нелли. — Может мы завалим бой, и это последние дни жизни.

Внутри всё дрожит от таких мыслей.

— Ты так и будешь прятаться в комнате?

— Нелли, оставь её! — заступается Боб.

Выпиваю холодный чай. Смотрю на часы, до тренировки есть время.

— Хочу подняться в комнату.

— О чём я и говорю, — улыбается Нелли.

— Встретимся в тренировочной зоне, — говорю я и быстро ухожу.

Преодолев холл штаба, поднимаюсь на лифте. На этаже замечаю Питера, он заходит в крайнюю комнату, соседнюю с моей.

Интересно, что он тут делает?

Становится жарко от догадки. Руки дрожат, я толкаю дверь в свою комнату и борясь с тремором в теле подхожу к кровати. Приподнимаю матрас — пусто.

Сдерживая в себе недовольство, борюсь и с наступающим страхом. Но я могу совладать с собой, да это не просто, но во мне есть некая сила способная побороть чувства, когда мне это нужно. Может быть и вправду Чистая?

— Запомни, что каждый должен быть проверен, — слышится холодный голос Уры, как только я подхожу к двери.

Я хоть не вижу его, но отчётливо представляю его взгляд, в котором нет ничего человеческого, только звериная ярость. Вжимаюсь в стену комнаты. Закрыть дверь не рискую, боюсь привлечь внимание.

— Мы только что обсудили это! — доносится грубый ответ Питера.

Его голос тоже не предвещает ничего хорошего. Прям вижу эту бездонную пустоту в его карих глазах.

— Не подведи… в очередной раз, — явно иронизирует Ура.

Прислушиваюсь к звуку удаляющихся шагов. Это неправильно, я не должна так делать, но новое и неизвестное ранее чувство будоражит, вызывает интерес.

— Тебе не кажется, что это всё в пустую? Зачем нам отряд Чистых? Какая от них польза? Я не понимаю, — голос Артура, тем временем, приближается к моей комнате. — В таком-то составе.

О чём он? Делаю шаг назад. В висках нарастает глухой стук.

— Ура лишь хочет быть уверенным, что город подчиняется ему, — усмешка Питера.

Оказывается, лидеры не такие и бесчувственные. Наедине друг с другом они дают волю эмоциям.

— Ты понимаешь, что после боя он сам займётся их подготовкой. Брат выбьет из них всё человеческое, — понижает голос Артур. — Он раскроет их.

Питер молчит. А я сидя на полу пытаюсь понять услышанное, можно сказать переварить информацию. Но не о том о чём говорят лидеры, а о них самих. Я думала, что среди трёх братьев самых жестокий это Питер, но теперь сомнения гложут мою душу. Подозреваю, что Ура именно тот, кому точно не стоит доверять. Прилюдно правильный и милосердный правитель, а как выясняется это всего лишь маска. А что если Питер тоже притворяется. Только в обратную сторону? Или я просто пытаюсь оправдать его? Как бы выяснить?

— Разве не все добровольцы в тренировочной зоне? — удивлённый голос Артура врывается в мои мысли.

Рука в дверном проёме — на запястье кольца чёрной татуировки. Сердце вырывается из груди. Я закрываю глаза, готовясь к наказанию.

— Ура как раз отвлёк меня, когда я проверял комнаты, — вмешивается Питер, с грохотом захлопывая дверь.

Пронесло. Из-за этих дурацких чувств, я чуть не отправилась за стену смерти. Надо с этим заканчивать!

Я не тороплюсь выбегать из комнаты, когда шаги лидеров стихают. Выжидаю некоторое время и выхожу. Делаю шаг, осматриваюсь. В коридоре — пусто. Выдыхаю с облегчением.

— Почему ты до сих пор не в тренировочной зоне?

Сердце замирает, больно кольнув. Питер, оказывается, ещё стоит у лифтов. На нём свободный спортивный костюм вместо привычных джинсов и футболки.

— В моей комнате кто-то был.

Питер хмурится.

— Я.

Сглатываю.

— Ты забрал пистолет?

Питер пристально смотрит. От такого взгляда становится неуютно.

— Добровольцам не положено оружие, — следует категоричный ответ лидера. — Всё, что вам будет нужно, вы получите во время тренировок.

— Я Чистая.

Кривая ухмылка.

— Уверена?

Ощущаю жар на щеках. Да он просто издевается.

— Я прошла испытание! — повышаю голос, что не совсем свойственно для меня.

Он ухмыляется, но отвечает спокойным голосом:

— Не без помощи.

Становиться душно, что не вдохнуть.

— Даже у Защитников при себе всегда пистолеты, — мямлю я, пряча взгляд.

Питер делает шаг в мою сторону. Его пальцы — на моём подбородке. Поднимает голову и смотрит в глаза.

— Да. Потому что они на защите стен.

Затем сжимает руку сильнее и затягивает в лифт.

Нас контролируют. Мы дикие звери, запертые в клетках, а лидеры — надзиратели этого зоопарка. И почему я раньше мирилась с этим?

Питер постоянно подталкивает и подгоняет. С трудом поспеваю за широким шагом лидера. Спускаться по ступеням, когда тебя толкают в спину, совершенно не удобно. Боюсь подвернуть ногу и скатиться кубарем. На моё счастье, всё заканчивается хорошо. Толкаю двухстворчатую дверь и вхожу в тренировочную зону. Добровольцы в полном составе. Гул стихает сразу, как заходит Питер. Нервная дрожь по телу. Сотни глаз впиваются в нас. Опустив взгляд и почти не дыша, я встаю в конец строя.

— Почему вы вместе? — тихо спрашивает Нелли.

Она смотрит прищурившись, губы поджаты в тонкую нить.

— Встретились на этаже, — я и сама слышу оправдание в своем голосе.

Нелли недовольна. Меня начинает захлестывать злость.

— Тебя это волнует? — шепчу сквозь зубы.

Она не отвечает, демонстративно отворачивается. И я тоже.

— Группа Артура остаётся, а остальные за мной, — команда Питера.

Он ведёт нас по бесконечным коридорам подземелья. Сырость витает в воздухе, давит на лёгкие. Тусклый свет мигающих ламп мало освещает коридоры, от этого в глазах постоянно рябит. Двигаемся, пока не натыкаемся на стальную дверь и Питер прикладывает ладонь к панели. Щелчок. Две металлические створки разъезжаются, обнажая перед нами просторную комнату. В центре, отделенный канатом — ринг и плоский компьютерный монитор на всю стену. На котором светятся имена добровольцев.

— Именно этот компьютер будет подбирать каждому соперника для поединка на ринге, — говорит Питер.

— Мы будем сражаться друг с другом? — перебивает Крисс.

Питер делает шаг в её сторону.

— Ты ходишь по грани, — следует ответ сквозь зубы.

Он прожигает Крисс взглядом. Становится жарко.

— Борьба — самое важное, — короткая пауза. — Вы готовитесь к войне, а не к прогулке.

Питер отходит, и Крисс выдыхает, и я вместе с ней.

— Умение стрелять — хороший навык. Но не всегда оружие бывает под рукой.

Он смотрит на всех небрежно, свысока.

— Вам придётся сражаться! — снова пауза. — Рукопашный бой, в некоторых случаях, решает многое.

— А те, кто был Спасёнными? Как они смогут подготовиться к войне в короткий срок? — вмешивается Нелли.

Она стоит в первом ряду. Выпятив грудь вперёд, всем своим видом привлекает внимание.

— Забудьте, кем вы были раньше, — нескрываемая злость сквозит в каждом слове. — Теперь вы все — добровольцы!

Он становится к нам спиной и смотрит на висящие у стен боксёрские груши.

— Кому-то придётся приложить немало усилий, чтобы пройти бой, — добавляет Питер. — Погибнуть в городе лучше, чем встретиться лицом к лицу с более подготовленным захватчиком.

Внутри пусто. Наверное, я начинаю привыкать слышать каждый день о смерти.

— Тренировки Чистых — проходят до обеда. Остальные вместе с воинами Элиты готовятся к бою. — Питер снова смотрит на добровольцев. — После обеда совместная тренировка.

Он обходит ряды добровольцев.

— У каждого Чистого со мной будет индивидуальное занятие. Одно или несколько, это я решу сам.

Питер тем временем начинает занятие — называет удары, не забывая демонстрировать их сначала в воздухе, затем уже с боксёрской грушей. Как ни странно, я успеваю за остальными. Правда, мне необходимо несколько попыток, чтобы разобраться, как правильно бить и двигаться. Груша обжигает руки и ноги, кожа наливается краской, но я не оставляю попыток. Стойко следую приказам лидера.

Отовсюду слышатся глухие удары и звук шагов Питера. Он расхаживает между добровольцами. Когда он приближается ко мне, внутри нарастает напряжение. Сразу перестаёт получаться то, что секунду назад я с лёгкостью выполняла. Изучающий взгляд. Он следит за каждым моим движением. И под этим взглядом я вся сжимаюсь и бью вполсилы.

— Используй колени, так удары будут жёстче, — наклоняется он и выдыхает. — Напряги пресс!

Питер уходит, но я всё ещё ощущаю на себе теплоту его дыхания.

— Тина, — зовёт меня Нелли, тон голоса снова дружелюбный. — У тебя же неплохо получается. И почему нас раньше так не тренировали? Может, мы смогли бы отразить нападение Отчуждённых.

Она размышляет вслух, не требуя моего участия. Нелли, по сравнению со мной, тренируется усерднее. Постоянно подзывает Питера и просит его повторить удары. Он показывает, но я вижу, что без особой инициативы. И когда Нелли в очередной раз обращается к лидеру, он заканчивает тренировку. Я не спешу покидать зал вслед остальным добровольцам. Усердно повторяю всё, что говорил Питер.

— Тина, уже можно идти, — окликает меня Белла, хоть всю тренировку и делала вид, что не замечает меня.

На её лице — еле заметная улыбка.

— Да, я знаю.

— После ужина свободное время, — она не смотрит мне в глаза. — Пойдешь с нами в бар?

Она стоит рядом и не даёт сосредоточиться.

— Нет, — с раздражением отвечаю я.

Приходится заканчивать.

— Ты видела, как всю тренировку Нелли вешалась на Питера?

Удивленно вскидываю брови.

— Не знаю, я была занята немного другим, — выдаю я сухой ответ.

Белла поджимает губы, потом, подумав, говорит:

— Приходи в бар, поговорим.

Делаю вид, что не слушаю её. Схватив с лавки куртку, я почти бегом покидаю тренировочную комнату.

С появлением чувств мне не хватает общения. Но и сближаться с кем-то я не готова. Я ещё не до конца понимаю, кому могу доверять. Уверена, как только я ослаблю бдительность, случится что-то ужасное.

За ужином у меня трясутся руки, а пальцы сложно выпрямить. Прежде чем взять ложку, массирую их. Размазав кашу по тарелке, с усилием заставляю себя отправить её в рот. Не обращаю внимания на болтовню за столом. Сама я не участвую в обсуждениях тренировки. Мне не безразлично, просто я боюсь сказать что-то не то. Во мне бурлят чувства — и это как клеймо на всём, что я делаю.