Создатель страха

Евгения Лопес (2024)

«Страх отключает разум. И поэтому страх — самое эффективное средство управления людьми. Среднестатистический обыватель обязан ежесекундно чувствовать дикий, безумный, животный страх. Ничего не понимать, не распознавать, не анализировать. Захлебываться кортизолом, до краев переполняющим все его клетки до единой…»Такое напутствие перед вступлением в должность получает Дилан Эддингтон — один из руководителей Нью-Йоркского Информационного Агентства «Премьер Пресс». Обязанности Дилана — придумывать новости. Организовывать вбросы. Интерпретировать реально произошедшие события в негативных ракурсах. Раздувать панику, смятение, отчаяние, напряжение…Но однажды происходит цепь событий, в результате которых он теряет все. И в новом масштабном проекте по запугиванию человечества он — уже не вершитель судеб, а такая же жертва, как и все обычные, простые люди…

Глава 4. Кризис жанра

Мистер Олдман даже в кабинет в современном небоскребе умудрился привнести немного викторианского стиля. Небольшие окна обрамляли шторы сложной формы с кистями, стены были отделаны под дерево, письменный стол — фундаментален. Ноутбук немного диссонировал с резной столешницей, но в целом Дилану нравилась такая обстановка — она создавала атмосферу таинственности, словно напоминая о вековой преемственности в сообществе Посвященных. А их совещания в этой комнате чем-то походили на средневековые заговоры…

Хозяин восседал в обширном кожаном кресле, и, вопреки ожиданиям Дилана, пребывал отнюдь не в радужном настроении.

— Входите, входите, — усмехнулся он при виде одновременно возникших в дверях троих своих подопечных. — Рассаживайтесь.

Дилан, Кевин и Синди, плотно закрыв за собой дверь, расположились за переговорным столом, примыкавшим к столу Генерального.

Тот по своей всегдашней привычке некоторое время оглядывал молодых людей, задерживая взгляд на каждом. И всякий раз в глазах его Дилану чудился странный зловещий блеск… Наконец мистер Олдман заговорил:

— Вчера я изучал отчет крупнейшего в стране фонда социологических исследований, а также беседовал онлайн с директором этого фонда. Я занимаюсь этим периодически. Так вот, никогда еще опросы не имели столь плачевных результатов — с нашей точки зрения. Более 80 % ответили, что за последний год — вы только вдумайтесь в эту фразу — «устали всего бояться». Большинство из стада уже испытывает страх намного реже или даже не испытывает совсем.

Тон Генерального постепенно становился все более раздраженным. Подчиненные, не сговариваясь, дружно опустили головы.

— Первый Круг уже выразил серьезную озабоченность ситуацией, — продолжил мистер Олдман. — Они считают это вашим упущением, и я с ними согласен. Последний год вы, господа, по-моему, не столько работаете, сколько почиваете на лаврах. Ни одного сколько-нибудь более-менее масштабного проекта. Кое-какие мысли, конечно, от вас исходили, но все это была мелочь. Существенных страхов в обществе, как видите, ни одна из них не вызвала.

Директор поднялся из кресла и неторопливым шагом прошелся вдоль окон.

— Год назад было официально объявлено об окончании так называемой «пандемии». Безусловно, идея ее была гениальной, за что, конечно, огромная благодарность Синди, — он слегка улыбнулся девушке, отчего та чуть порозовела. — Объявить обычный вирус гриппа, который сам по себе имеет огромное множество штаммов, эпидемий нового неведомого вируса, чрезвычайно опасного (в то время как любой из штаммов гриппа в принципе способен вызвать множество разных осложнений) — была поистине грандиозной. Ежедневно публиковать цифры заболевших и умерших — процессов, которые происходили на планете всегда, но до сих пор никто не додумывался подсчитывать и обнародовать статистику пострадавших от гриппа и прочих простудных заболеваний. «Пандемия» длилась три года, и уровень стресса всего человечества зашкаливал за все мыслимые пределы. Карантины и локдауны, всевозможные бытовые ограничения, закрытые границы стран — все это нервировало население едва ли не больше, чем сама болезнь. Приятными бонусами стали увеличение смертности от сердечно-сосудистых заболеваний — то есть, попросту говоря, от страха; разорение множества бизнесов по всему миру, несколько экономических коллапсов, небывалый рост прибыли фармацевтических компаний, принадлежащих, конечно, Первым. Мы поддерживали этот процесс три года, периодически объявляя о новых мутациях — и порождая новые всплески ужаса. Но все-таки проект пришлось закрыть, иначе трансформации вируса перестали бы соответствовать биологическим закономерностям. Разумеется, Первые были восхищены работой Синди, и даже поощрили ее тем, что зачислили в так называемый «кадровый резерв» на должность Посредника в будущем, что предполагает величайшую честь — личное знакомство с лицами Первого Круга…

При этих словах Синди уже непроизвольно расплылась в счастливой улыбке, а Кевин чуть заметно хмыкнул.

— Однако! — мистер Олдман многозначительно поднял вверх указательный палец. — У столь резкого и мощного запугивания населения был и обратный эффект. Сейчас толпа уже действительно устала бояться, на смену длительному чудовищному напряжению пришло расслабление и даже некоторая разнузданность. Например, организовывать в данный момент следующую «пандемию» уже бесполезно — на нее попросту никто не отреагирует.

Другими словами, наша с вами деятельность сейчас претерпевает глубокий, весьма нешуточный кризис жанра, который мы обязаны как можно скорее преодолеть. Нам нужна новая идея — и не пустяковая, а не менее эпохальная, чем пандемия. Такая, которая вновь ввергла бы в страх и непрерывную тревогу всех от мала до велика. Грандиозная и всеобъемлющая.

Поэтому сегодня я и пригласил вас к себе. Нужен мозговой штурм. Никто из вас не выйдет отсюда, пока не прозвучит спасительная идея. Думайте.

И мистер Олдман, вернувшись в свое кресло, откинулся на его спинку.

Дилан принялся сосредоточенно размышлять.

Выходы из договоров о нераспространении или ликвидации боеголовок, разногласия и бойкоты в ООН, вооруженные конфликты в разных точках планеты, расследования в отношении третьих стран по обвинению в производстве ядерного оружия, нарушения воздушных и водных границ, взаимные высылки дипломатов, взаимные претензии, несогласия и непонимание на переговорах, встречах и саммитах различных уровней, разгул и бесчинства террористических организаций — все это уже проходило во его ведомству в последние годы. Он взглянул на Кевина — тот, обхватив голову руками, судорожно потирал лоб. Кевин давно уже стал ему другом, и сейчас так же, как и он, испытывал очевидное затруднение. Еще бы, ведь новости о росте безработицы и инфляции, падении биржевых индексов и обвалах фондовых рынков, жалобах и разборках в ВТО, банкротствах компаний и масс населения, санкциях, ценах на разные виды топлива, неразберихе с криптовалютой за время их работы в «Премьер Пресс» тоже постепенно исчерпали свой потенциал…

Конец ознакомительного фрагмента.