(с)нежная девочка Зверя

Екатерина Аверина

Руслан: Я купил ее на аукционе. Банально, ради секса. Снежная девочка стала пленницей моих демонов. Я в полной мере осознал, что значит быть одержимым кем-то настолько сильно, что готов разорвать на куски любого, кто окажется в радиусе сотни километров от нее. Я сгораю от желания обладать, развращать и… любить, если вспомню, как это делается. Люси: Всего лишь игрушка для его сексуальных утех. Без памяти, без прошлого. Но я чувствую, что нас с ним что-то связывает. Нечто очень важное и страшное. Я должна вспомнить. И возможно тогда мне удастся вырваться из плена опасного и ненасытного Зверя.

Глава 2

Руслан

Красивая.

Когда Адиль сказал, что у него есть девочка, подходящая для меня, я и не надеялся на столь шикарный экземпляр. Всегда думал, что на подобные мероприятия привозят особей более низкого качества, но Садер заявил, что мне обязательно надо посетить этот аукцион, у него только лучшие и всегда чистые. Он выставляет исключительно девственниц и только после полного медицинского обследования. Стало интересно. Давно я никого невинности не лишал.

Моё приобретение смотрит на меня огромными, полными слёз и ужаса глазами. Приоткрытые влажные губы будоражат самые низменные желания и инстинкты. Чёртов бизнес в последнее время отнимает слишком много времени. Его не остаётся на поиски женщины, готовой меня удовлетворить. Я слишком брезглив, чтобы трахать шлюх. Спать с секретаршей низко. У меня даже Зам себе такого не позволяет. Так что завести себе такую вот куклу для удовлетворения всех потребностей и желаний — оптимальный вариант. Игрушка, с которой можно делать абсолютно всё.

Девчонка вздрагивает, поймав мою довольную ухмылку.

— Надеюсь, мне не придётся вести её к себе в этом, — окидываю взглядом полупрозрачный наряд, через который торчат соски и видны тёмные круги сжавшейся ареолы.

— Нет, что вы, — суетится ведущий. — Это наряд для презентации. Чтобы вы, так сказать, во всей красе оценили выставленный лот. Сейчас её переоденут и выведут к вам. Если желаете, можете опробовать своё приобретение здесь. У нас есть комнаты.

— И если не понравится, вернуть? — усмехаюсь, а девчонка окончательно съёживается, прячется за собственными руками и дышит чаще.

И без того бледная кожа стала похожа на простыню. Губы побелели, а слёзы высохли. Её безусловно красивые глаза наполнились паникой и возмущением. Она безмолвно кричит и пытается сопротивляться, но тело её подводит. Нога подворачивается. Ловлю девчонку уже у самого пола.

— Ненавижу… — выдыхает, закрывая глаза.

Ведущий испуганно смотрит на меня. Думает, я верну её за дерзость? О, нет. У меня уже есть планы на этот рот. Я объясню малышке, что он предназначен для моего члена и стонов подо мной, а всё вот это вот «ненавижу» со мной не работает.

Кладу её на кровать в одной из комнат, расположенных за сценой. Платье сползло с груди и оголило тёмный сосок. Не удержавшись, провожу по нему пальцем. Девчонка вздрагивает, открывает глаза, тяжело сглатывает, а я продолжаю играться с её соском подушечкой пальца. Моргнув, пытается закрыться от меня. Получает по пальцам. Замирает, вдыхая и выдыхая через раз. Облизывает губы.

— Не надо, — просит, глядя в глаза.

— В какой позе вы хотите меня сегодня, — поправляю её.

— Что? — сжимает свои белые зубки.

Стягиваю тонкую ткань платья со второй груди, сжимаю на ней сосок. Зрачки в голубых глазах расширяются.

— Пожалуй, ты права. На «вы» — это перебор, — очерчиваю по кругу ареолу, сжимаю сильнее сосок, перекатываю его между пальцев, надеясь, что мой член не порвёт сейчас штаны. Это не то место, где бы я позволил себе трахаться.

— Дома можешь называть меня на «ты» и даже по имени. Руслан, — решаю, что пора бы познакомиться. — Как зовут тебя? — наклоняюсь и полностью накрываю ладонью упругую грудь.

Маленькая, аккуратная, трепещущая в моей руке… Чёрт! Надо валить отсюда. Я слишком голоден, чтобы продолжать эту игру.

— Если каждый свой вопрос я буду повторять дважды, начну тебя наказывать.

— Люси! — едва не выкрикивает она. — Меня зовут Люси, — повторяет тише.

— Уже лучше, — под её шокированным взглядом поправляю стояк, положив ладонь на ширинку. — Я вернусь за тобой через десять минут. Очень рекомендую не делать глупости. Просто переоденься.

Улаживаю некоторые бумажные формальности непосредственно с Адилем.

— Паспорт есть её?

— Держи, — протягивает мне документы в смешном розовом чехле с котятами.

Разворачиваю документы. Людмила Янковская, восемнадцать лет. Листаю дальше, до штампа регистрации.

— Неместная?

— Нет. Наши парни подобрали потеряшку в двух тысячах километрах отсюда. При ней был только паспорт и немного денег. Такое ощущение, что она либо бежала от кого-то, либо к кому-то. Пока аукцион шёл, мне немного инфы скинули. Её некому искать. Фамилия выдуманная в интернате, где она провела последние четыре года. А больше ничего о ней нет. Будто стёрли. Так что смотри, если на этом фоне ты откажешься, я пойму.

— Стёрли, говоришь? Пусть так и останется. Не ищи больше ничего. Я подписал бумаги, Ад. Теперь эта девочка — моя забота.

— Понравилась? — улыбается Садер.

— Ты сдержал слово. Продал мне лучшее. Спасибо, — прячу паспорт в задний карман брюк.

Бьём по рукам. Я возвращаюсь в комнату, где меня ждёт моя белобрысая, явно упрямая игрушка. На ней простенькие голубые джинсы, вязаный свитер и дутая куртка. Подобравшись, смотрит на меня маленьким, перепуганным, но гордым зверьком.

— Поехали, — киваю ей на выход.

Дёрнув выше подбородок, первая выходит в коридор, думая, что я не вижу, как её трясет. Пару раз спотыкается, с опаской косится на парней с автоматами, на мужчин, допивающих шампанское в аукционном зале. Её жрут взглядами, но большинство из них мне не соперники. Среди конкурентов был лишь один, но и он быстро сдался, поняв, что я намерен хорошо вложиться и выиграть для себя эту снежную девочку.

Сажаю её на заднее сиденье своей тачки. Обхожу машину. Устраиваюсь с другой стороны. Водитель заводит двигатель. Греет и, шурша шинами, трогается с места.

Люси всю дорогу смотрит в окно на огни ночного города, на срывающийся с веток и фонарных столбов снег. И даже когда мы выезжаем за город, погружаясь в полную темноту, она не поворачивает ко мне голову, продолжая пялиться в стекло. Я кожей чувствую её страх, вижу, как на тонкой шее нервно пульсирует венка. Слышу, как тяжело она дышит и как гоняет туда-сюда собачку замка на этой ужасной куртке.

Водитель сворачивает между высоких стволов деревьев к особняку с заснеженными крышами и тёплым, жёлтым светом из окон.

Мы дома.

Ворота открываются с пульта. Нас подвозят прямо ко входу, чтобы не идти по скользкой дорожке, выложенной из натурального камня.

— Идём, — говорю ей и выхожу из машины.

Она сидит.

Втянув ноздрями морозный загородный воздух, обхожу тачку, открываю дверь и выдергиваю её за куртку из салона.

— Если ты думаешь, что я буду с тобой нянчиться, девочка, ты очень сильно ошибаешься!

Беру её за тёплую ладонь и веду за собой в дом. Через просторный холл с камином сразу на третий этаж. Я ещё не придумал, где она будет жить. Я даже не думал, что вернусь сегодня домой не один. Все это буду решать завтра. Сейчас мне нужна первая попавшаяся спальня, подальше от посторонних ушей. Надо объяснить снежной девочке, что я не шутил и сказки не будет.

Заталкиваю её в первую же дверь на этаже. Одна из комнат, где никто никогда не жил. Скидываю с себя пальто на стул, затянутый в целлофан от пыли. Расстёгиваю ремень на брюках, ширинку.

— На колени.

Она отрицательно качает головой.

Скрипнув зубами, дёргаю с неё куртку за рукава. Пискнув, девчонка не успевает её удержать, и та падает на пол. Отшвыриваю вещь ногой, чтобы не мешалась. Давлю на плечо. Упрямство в её голубых глазах сменяется уже знакомой мне паникой.

— У тебя сейчас нет права выбора, Люси. Я тебя купил. Ты — моя собственность. И я делаю с тобой то, что хочу. На колени.

— Ну, пожалуйста, — шепчут её чёртовы губы, на которые я сегодня повёлся. Они шикарны, но на вкус я попробую их немного позже. Сейчас будет воспитательный момент.

— Я не умею.

— Чего?

— Того, что вы… ты просишь. Я не умею.

— Зато спорить со мной у тебя отлично получается.

Давлю на плечо малышки сильнее, и ей приходится подчиниться. Освобождаю член из белья и штанов. Люси поднимает на меня умоляющий взгляд, и это пиздец как заводит! Схватив её за затылок одной рукой, пальцами второй давлю на подбородок, вынуждая открыть рот шире. Быстро перехватываю стояк ладонью и толкаюсь между губ, чувствуя сопротивление языка. Она начинает давиться.

— Дыши носом и прекрати сопротивляться, — продолжаю давить бёдрами, проталкивая член глубже в этот упрямый, горячий рот.