Завещание красного Сен-Жермена

Екатерина Барсова (2024)

Старый авиаконструктор погибает от рук злодеев, проникших в дом среди ночи, а его внучке Кире удается спастись. Дед был единственным близким родственником девушки, и она твердо намерена найти и покарать его убийц. Обнаружив первую зацепку в тайном архиве деда, она сама пытается распутать дело. Ниточка тянется далеко в прошлое и приводит к таинственной личности — загадочному Ричарду Бертони, которого называли «красным Сен-Жерменом». Теперь, много лет спустя, кто-то убивает его лучших учеников — и жизнь юной Киры, упорно раскрывающей старые тайны, тоже оказывается под угрозой… В каждом романе Екатерины мировые тайны прошлого неожиданно проявляются в настоящем. Герои книг, например, расследуют крушение лайнера, подобно крушению «Титаника»; получают странные письма с отрывками из дневника Дятлова, находясь на лыжной базе в горах; находят дневник убийцы Кеннеди или узнают интересные факты из жизни своих предков, например, что те были знакомы с поэтом Николаем Гумилевым. И все эти тайны прошлого оказываются тесно вплетены в жизнь героев и так или иначе влияют на их судьбу.

Глава четвертая

Смерть в последнем переулке

Мне из рая, прохладного рая

Видны белые отсветы дня…

Николай Гумилев

Москва. Наши дни

В машине Павел Рудягин сидел и смотрел на Светлану Демченко, свою напарницу. Воспользовавшись тем, что они стояли в пробке, она пила кофе в стаканчике, купленный в кофейне по дороге. Глаза у нее слезились.

— Ты плачешь?

— Ничуть, — сердито ответила Светлана. — С чего бы это мне плакать?

Павел тактично промолчал.

Он знал, что у Светланы возникли проблемы в семейной жизни. Подробности она не рассказывала, но, судя по всему, ее муж увлекся женщиной на стороне, и Светлана, почти как и каждая женщина в данном случае, сильно переживала по этому поводу. Павел не в свое дело не лез, Светлана за поддержкой к нему не обращалась, и он благоразумно помалкивал. Вот только заплаканный вид Светланы ему не нравился все больше и больше. Следы слез и покраснение кожи она маскировала тональным кремом и пудрой. Со стороны вид был как обычно, но если приглядеться…

Они стояли в пробке.

— Кофе невкусный, паршивый. Ну что ты на меня так смотришь? — не выдержала Светлана.

— Ничего. — Павел отвернулся и посмотрел в окно. Только что прошел дождь. На дороге лужи. Тоска, а не погода. Да еще солнца нет. Он вспомнил старое шутливое стихотворение о том, как крокодил проглотил солнце.

— Ты, наверное, думаешь. что я совсем раскисла?

— Ничего я не думаю. Если у тебя неприятности, поделись — станет легче… А если ты считаешь, что лучшая тактика — это молчание, то… — Фразу Павел не закончил. Машина рванула с места, и за стеклом взвилась веером грязная вода.

Светлана молчала.

— Кто убитый, подробную справку дали?

— Петр Васильевич Деревянин. Пенсионер, — уточнила сразу Светлана. — 86 лет. Жил один.

— Детей нет?

— Почему же? Есть. Сын.

— А жена?

— Умерла тридцать лет назад. Сын здесь. В России.

— Понятно. Какой мотив убивать пенсионера?

— Надеюсь, мы это вскоре узнаем…

Машину пришлось припарковать во дворе дома. Там пожилая женщина в ярко-малиновой шляпе яростно ругалась с автомобилистом, чуть не заехавшим на детскую площадку.

— Активистка! — кивнула на нее Светлана. — Мимо беспорядка не пройдет. Возможно, есть смысл потом с ней побеседовать — такие все вокруг замечают и запоминают. Как говорится, мышь не проскочит. До всего им есть дело. Из них обычно получаются незаменимые свидетели.

Они вошли в квартиру, где произошло убийство.

— Когда убили? — был задан вопрос судмедэксперту.

— Ночью.

— Получается, что он сам впустил своего убийцу.

— Или убийц… Выходит, что так.

Когда они вышли, Светлана кивнула:

— Смотри! Наша активистка делает замечание собачнику. Кстати… Минуту… Надо бы взять у нее телефон и адрес.

Женщина в шляпе — Светлана Васильевна Жаркова — дала свой телефон. Разохалась, узнав об убийстве, и сказала, что немного знала жертву. Договорились, что завтра с ней побеседуют.

Они сели в машину, и Светлана скомандовала:

— Теперь в «Голубой ручей».

Так называлось товарищество, где жил сын убитого.

В машине Светлана молчала, хмурилась.

— Посмотри справку, которую нам скинули. Сзади папку возьми и прочитай мне вслух.

Павел взял черную папку и раскрыл ее:

— Деревянин Андрей Петрович. 44 года. Работает в авиаконструкторском бюро. Сейчас находится по делам в командировке в Томске. Приезжает сегодня.

— С кем же мы будем беседовать?

— С дочерью Деревянина. Внучкой убитого.

Она бросила на него взгляд искоса:

— Ты о летнем отпуске думал?

От неожиданности Павел дернул головой:

— С чего ты заговорила об отпуске?

— Просто так. Мечтаю поехать на море или еще лучше на речку. Снять коттедж и отдыхать там… с семьей.

Светлана хочет увезти семью, спрятать ее в укромном месте, подумал Рудягин. Попробовать наладить отношения с мужем заново. Оторвать его от любовницы. Так сказать, сменить обстановку.

— Но до отпуска надо еще дожить, — добавила она.

— К чему так мрачно?

— А жизнь у нас такая.

Когда они стояли в пробке, раздался телефонный звонок. Кратко переговорив, Светлана обернулась к Павлу:

— К нам тут в помощники, то бишь консультантом, определили Гуджарпа.

— Ты рада?

— Еще чего, — буркнула она и поджала губы.

Двухэтажный кирпичный дом выглядывал из-за забора, который тоже был сложен из красного кирпича. Когда они подошли к забору, залаяла собака.

Светлана набрала номер на мобильном:

— Сейчас нам откроют.

Через несколько минут ворота распахнулись. Перед ними стояла девушка в светлом сарафане с распущенными волосами и покрасневшими глазами.

— Руслана, — представилась она. — Дедушку убили? Да? — Ее вопрос прозвучал совершенно по-детски. Она всхлипнула и замолчала.

— К сожалению, да.

— Я хотела поехать к нему домой. Но папа мне запретил. Он сказал, чтобы я дожидалась его. Проходите. Полкан, стой! — скомандовала она.

Огромный алабай мчался им навстречу.

— Не бойтесь. Он добрый. Только на вид грозный…

Алабай сел и смотрел на них, высунув язык. Маленькие елочки росли вдоль забора. Они зашли в дом.

— Вы будете чай, кофе?

— Я — кофе, — сказала Светлана.

— Чай. Черный, — добавил Павел.

Девушка шла впереди, ее тоненькая фигурка, казалось, покачивалась в ритме, который слышала только она.

— Вы здесь живете одна? — спросила Светлана.

— С папой. Иногда приезжает помогать по хозяйству дальняя родственница папы, Анна Петровна. Но сейчас она уехала к себе. В Подольск.

— Ясно.

Они оказались в просторной гостиной с большими окнами чуть ли не до пола.

Там Павел и Светлана расположились на светлом диване, рядом с которым стоял низенький деревянный столик.

Руслана приготовила им кофе и принесла на подносе. Маленькие белые чашки красиво смотрелись на столе.

— Из еды только сушки.

— Ничего, мы не голодные, — откликнулась Демченко. — Скажите, вы живете тут постоянно?

— По большей части да.

— Вы не учитесь?

— Я учусь в основном онлайн.

— На кого?

— На переводчика с арабского языка.

— Арабского? Почему такой странный выбор?

Руслана опустила глаза:

— Так получилось. Захотелось, и все.

Себе она приготовила зеленый чай.

— Руслана… Вашего дедушку убили…

— Да… дедушка… это все ужасно. Кому понадобилось его убивать? — голос ее задрожал.

— Вы с ним часто виделись?

Она запнулась:

— Ну, не очень часто. Примерно раз в месяц.

— У него на квартире?

— Иногда — да, но чаще всего папа привозил его сюда. И он жил здесь несколько дней. Пока ему не надоедало. И тогда он возвращался к себе домой.

— А почему он не жил с вами постоянно?

Здесь на лице Русланы мелькнула улыбка:

— Знаете, у дедушки были свои правила в жизни. Он не любил никого стеснять. Привык жить самостоятельно. После смерти бабушки у него уже сложился определенный образ жизни, и он не хотел его нарушать. У него был непростой характер, и папа говорил, что наш дедушка — один из самых великих упрямцев, которых он видел в своей жизни. Так странно, что его теперь нет… — ее голос дрогнул.

— Отчего умерла ваша бабушка?

— От инфаркта.

— Давно?

— Тридцать лет назад.

— И с тех пор ваш дедушка не женился?

— Нет.

— Вы знали дедушкиных друзей, знакомых?

— Вам лучше задать этот вопрос папе.

В машине Светлана неожиданно спросила:

— Ты знаешь, чего я первое время боялась?

— Чего?

— Что я приду домой, а мне мой муж скажет: как же от тебя трупом воняет… Просто из головы эта мысль не выходила. И спустя некоторое время спросила супруга: ну как, плохого запаха от меня не чувствуешь? А он мне: нет. Пахнет от тебя как от любимой женщины. И все. И поняла я тогда, что зря я, дура, боялась. Нельзя ничего от любимых людей таить. Понимаешь? Если возник какой-то вопрос или проблема — надо сразу ее выкладывать. Не бояться. И не таиться. Иначе можно доверие потерять. А оно в семейной жизни — главное.

Паша молчал. У него не было человека, которому он мог бы задать этот вопрос. Пока не было. Но наверное, он бы тоже нервничал по этому поводу.

— У тебя как, все наладилось с мужем?

Она бросила на него взгляд искоса.

— Наладилось, наладилось, — проворчала она. — Когда женишься, сам все узнаешь, каково это — тянуть лямку супружеской жизни.

— Лямка? — попытался сострить Павел. — Так и представляю после твоих слов бурлаков на Волге.

Но его шутку Светлана не приняла — напротив, зыркнула глазами и прибавила скорость.

— Ты чего? — опешил Рудягин. — Я на твою больную мозоль наступил?

— Почти. У нас тут перемены в отделе назревают. Если мы с тобой быстренько убийство не раскроем, то пролетим мимо премиальных. И вообще…

— Может, поделишься тем, что я еще не знаю.

— Зачем я буду тебя огорчать раньше времени? Тем более вдруг не сбудется. Но гадости, как и радости надо выдавать по чайной ложке. И не выливать все разом.

— Дело твое, — миролюбиво сказал Павел. — Настаивать не стану. Я ко всему готов.

— Я бы не зарекалась, — бросила Светлана. — Тебе не кажется, что эта Руслана что-то скрывает?

— Почему? — Павлу даже жарко стало.

— Потому… И вообще семейка, на мой взгляд, весьма темная. Присмотрись к ней…