Помощница для большого босса

Елена Сотникова (2024)

Сбежать от мужа-тирана, остаться без жилья и средств к существованию — это полбеды. Гораздо страшнее оказывается пройти собеседование и устроиться помощницей к боссу по прозвищу Скала — двухметровому исполину, навевающему страх на подчиненных одним своим видом. Особенно, учитывая, что сутками ранее я свалилась ему в руки с пожарной лестницы, нагло села в его машину, перепутав с такси, а потом вместо благодарности еще и нагрубила.

Глава 12

Просить Скалу подождать меня я не рискую. Наглость, конечно, штука полезная, но и меру знать надо. Да и ехать обратно мне пока некуда. Поэтому я скромно благодарю его за услугу и скрываюсь в подъезде.

Быстро взбегаю по ступенькам на свой этаж, открываю дверь и оказываюсь дома. Вдыхаю родной запах, но вместо радости на меня накатывает паника. Сердце начинает тарахтеть, как сумасшедшее. Времени мало.

Быстрее.

Быстрее!

Быстрее!!!

И хоть понимаю, что Славы тут нет, а если Дашка молчит, то он пока далеко, страх все равно кусает за пятки.

Я скидываю балетки и несусь в спальню. Открываю шкаф, перебирая трясущимися руками вещи. А что мне надо в первую очередь? Теплые свитера, колготки, джинсы? Или офисные блузки, юбки, брюки? В идеале и то, и другое, и третье. И еще пальто с курткой не забыть. И обувь. И косметику. И еще кучу мелочей, типа нижнего белья, расчесок, шампуней, зарядки для телефона и прочего.

По-моги-те!

Я же не унесу столько за раз, — мелькает в голове.

Так, стоп! Выдохнуть. Выровнять дыхание. Найти сумки с пакетами, куда буду все складывать и начать. Готова? Готова. Поехали.

Большую сумку для путешествий нахожу на антресолях. В нее летят бюстгальтеры, трусы, колготки, две блузки, брючный костюм, парочка теплых кофт с зимними джинсами. Обувь вытаскиваю из коробок и бросаю в большой пакет скопом. Косметику просто сгребаю и россыпью отправляю в сумку с вещами.

Еще раз прокручиваю в голове, что мне может понадобиться, обхожу квартиру и останавливаюсь на кухне. Тут ничего не изменилось с момента моего побега. Табуретка с отломанной ножкой валяется там же, где и вчера, пол усыпан осколками от разбитых тарелок, у окна на полу засохшая земля от цветка.

На плите кастрюля с борщом, который теперь наверняка прокис. В раковине — немытая посуда.

На душе становится тоскливо. Нет, я не передумала уходить, не изменила своего решения и уж точно не заскучала о муже. Он, кстати, сам своими руками задушил во мне остатки светлого чувства, которое я когда-то испытывала к нему. Только недавно синяки сошли.

Мне жаль себя и времени, которое я потратила в браке, ожидая, что все образуется. Жаль мои нервы, мою покореженную психику. Жаль обманутых надежд. Жаль возможностей, которые я упустила, сидя дома и старательно играя послушную жену.

Прощай, Слава. В этот раз окончательно.

Я словно обрезаю невидимую нить, закрывая себе путь назад. Теперь вперед, только вперед. Знать бы еще направление.

Я мысленно прощаюсь с квартирой и иду на выход. По итогу вышла всего-то одна большая сумка вещей и пакет с обувью, а я боялась. Понятное дело, что тут не вся моя одежда, но на первое время хватит, а дальше уже куплю все необходимое. Главное — смыться отсюда вовремя.

Я выхожу на улицу, еще раз проверяю телефон и облегченно выдыхаю — успела. Решаю отойти от дома и заказать такси в соседний двор, как за спиной звучит как гром среди ясного неба:

— Алина! Куда собралась?! Стоять!

Внутри все обрывается и леденеет. Нет! Только не сейчас! Откуда она? Что здесь делает? Ее Слава попросил?

На негнущихся ногах поворачиваюсь и пытаюсь выдавить подобие приветливой улыбки. А еще сделать лицо попроще и ни в коем случае не выдавать себя, надеясь, что она еще не в курсе происходящего.

— Привет, мам. А ты что здесь делаешь? — стараюсь выглядеть естественно.

— Куда это ты собралась на ночь глядя? С сумками…

— Мусор вынести хотела, — ляпаю первое, что приходит в голову.

Мама подходит ближе, останавливается и упирает руки в бока.

— Мусор, значит, да?!

По ее тону понимаю, что я зря надеялась — она точно в курсе событий.

— Мусор, — повторяю попугаем.

— А дай-ка сюда этот мусор?

— Зачем?

— Я посмотрю. Вдруг там что нормальное есть? А ты сразу выкидывать…

Она протягивает руку и буквально вырывает пакет с обувью у меня из пальцев. Раскрывает.

— Старые ненужные ботинки. Я недавно новые купила. И туфли тоже расклеились, все никак не выброшу, забываю, — продолжаю по инерции доигрывать роль, тем более, что ботинки, лежащие сверху, действительно выглядят так, что пора на свалку.

Родители воспитывали меня в строгости. Отец был военным и требовал беспрекословного подчинения, а мама так сильно любила его, что всегда была на его стороне. Иногда мне казалось, что она родила меня не потому что хотела ребенка, а чтобы создать полноценную семью и удержать мужа.

Я поощрялась только тогда, когда отец был мною доволен. Когда его дочь училась на отлично, когда пекла самые вкусные пироги для гостей, когда начала встречаться и вышла замуж по его мнению за правильного мужика. Когда дочь была идеальным ребенком, которым не стыдно было похвастаться. А что скрывалось за кадром никого не волновало.

Я не могла прийти к маме и поплакаться о какой-то своей неудаче — об этом сразу же сообщалось отцу, а после они вместе линчевали меня вне зависимости от того права ли я или нет в этой самой неудаче. С хорошей правильной девочкой такого просто не могло случиться, а раз случилось — значит сама дура виновата. И заслуживает наказания.

Вот и сейчас, зная как родителям нравится Слава, они ни за что не одобрят мое решение.

— Слава в курсе, что ты дома? — подтверждает мою версию мама.

Внутренний тремор не отпускает. Я бросаю нервный взгляд на окна нашей квартиры и замечаю, что забыла выключить свет на кухне.

— Знает. Он дома, — вылетает неожиданно.

И даже киваю в сторону балкона. Мама оборачивается. Только бы поверила! Только бы не кинулась звонить ему и проверять. А она может.

— Убедилась? — смелею и забираю пакет с обувью назад. — Можешь подняться поздороваться, раз мимо проходила.

— Да я не мимо, я по твою душу, — возвращает ко мне свое внимание родительница и повышает тон. — Ты чего творишь? Твой Слава нам все телефоны оборвал, ищет тебя с самого утра, говорит не ночевала дома. Отец в бешенстве, хотел сам сюда ехать и выпороть тебя прилюдно. Еле остановила. Иначе точно его инфаркт бы хватил и в больницу загремел, — в очередной раз подтверждает, что ее сюда привела не забота обо мне, а страх за здоровье мужа.

На мое здоровье ей начихать.

— Ну и правильно. Нечего ему тут делать. Мы уже разобрались. — Чувствую, как начинают трястись губы от обиды.

Они всегда вставали на сторону Славы. Даже когда видели на мне синяки. И когда попала в больницу с сотрясением мозга. Я всегда была виноватой — сболтнула лишнего, сделала что-то не так, вывела мужа на эмоции. Ну не мог святой Слава просто так взять и начать распускать руки, просто не мог. Это я его провоцировала. Они ведь меня знают.

— Разобрались? — расходится мама. — Разобрались?! Алина, ты когда кончишь нас позорить? Когда прекратишь свои выходки? Ты посмотри — тебе муж достался золотой! Он все для тебя делает. Ты живешь в центре города, в шикарной квартире, не работаешь, обеспечена. Да миллионы женщин мечтают о такой жизни! Чего тебе не хватает?

Спокойной жизни, — хочется заорать, — мирной, тихой, без драк и скандалов! Чтобы не бояться завтрашнего дня.

— Мама, хватит! Я ночевала дома. Это Слава пьяный пришел вчера, не помнит ничего. Я уехала с утра по магазинам, а он проснулся и решил, что меня не было всю ночь дома.

— А телефон? Не ври матери! У тебя же телефон отключен был!

Что и требовалось доказать. Она даже в расчет не берет тот факт, что зять был пьяный, продолжая выставлять меня виноватой.

— Телефон я дома оставила. Слава его разбил и не помнит, — сочиняю на ходу. — Мам, мы с ним уже все выяснили, успокойся. И отца успокой. Видишь же — все нормально, все живы здоровы, — заталкиваю обиду подальше и примирительно улыбаюсь.

Мама хмурится. Не верит. Да это и неудивительно. Учитывая, что ей Славик наговорил, — а он наговорил, я уверена, — мне вряд ли кто поверит.

Что значит мое слово против слова мужа? Я же женщина, я же не человек, я же приложение к мужчине и должна быть благодарна, что он меня дуру такую терпит рядом с собой. И прощает после каждой ссоры, угу. И неважно, что после этих ссор на мне места живого нет — это же моя вина, вот и получаю по заслугам. В следующий раз буду умнее.

— Так, все, я сейчас замерзну. Иди поднимайся в квартиру, я мусор выброшу и вернусь, — меняю тактику. — Иди. Я там пирог с яблоками твой любимый как раз только недавно испекла, — добавляю для убедительности.

— А, вот это правильно. У мужа теперь нужно прощения просить, умасливать его. Он тут так рвал и метал, к Дашке твоей ездил, там тебя ждал, думал ты у нее скрываешься. Ой, Алина, ой бедовая ты голова. Одни нервы с тобой. Как так можно?

По ее тону понимаю, что я смогла ее заболтать и она поверила. Лишь бы Славик в этот момент не позвонил и не испортил все. Поэтому надо спешить.

— Я уже, мам. Правда. Все, иди, а то меня долго не будет — он опять панику поднимет. Я быстро. До мусорки и обратно.

Мама опять недоверчиво косится на мой «мусор». Меня спасает дряхлый вид спортивной сумки, у которой даже замок толком не закрывается и ручка разлохматилась.

— Хлам в доме копишь, а потом жалуешься, что муж на нее орет! За порядком следить лучше надо, — бурчит она и, о чудо, идет в сторону подъезда.

А вот теперь самое время вновь проявить свои спринтерские способности. Скрыться с ее поля зрения быстрее, чем она догадается, что дома никого нет.