Только играй

Елена Филон (2016)

У Лексы Вудвилл было всё, начиная от полноценной семьи и заканчивая гардеробной, набитой шмотками из последних коллекций модных брендов. Красавчик парень, готовый упасть на одно колено и сделать предложение. А ещё жених, которого выбрали для неё родители, и мнение Лексы на этот счёт никого не интересует; как и её мечта — стоять на большой сцене и дарить публике свою музыку. Этой мечте вряд ли суждено сбыться, потому что дочь сенатора штата с гитарой в руках, исполняющая панк-рок, как минимум не подходит его статусу. Но постойте… кто сказал, что обязательно нужно быть собой? Да и не выбрасывать же пригласительный на первый отборочный тур в шоу «Только играй»?.. И к тому же всемирно известной рок-группе Far-between нужен парень-гитарист… Чего не сделаешь ради мечты? Даже если и планы на это шоу исключительно корыстные. И даже если на время придётся сменить пол!

Глава 4

— Да ладно. Ты сама это написала! — Эстер с сосредоточенным до крайности видом расхаживала по моей комнате и не сводила глаз с автографа Калеба. — Как такое могло произойти? Как ты могла на них наткнуться? Под какой звездой ты вообще родилась, Александра Вудвилл? Да это просто фантастика какая-то! Такое только в фильмах бывает!.. Точно, сама написала.

Я приподняла футболку, демонстрируя подруге покалеченный правый бок, на котором ещё только-только расцветал, подобно огромному бутону розы, синяк, и гаденько улыбнулась:

— Ага. Сама написала. Как раз когда протектор на колёсах лимузина рассматривала.

После многократного рассказа о столкновении на дороге с мировыми знаменитостями Эстер окончательно поняла, что она законченная неудачница, и больше не сомневалась в правдивости моей встречи с её идеалом. Но признать тот факт, что её излюбленный Калеб не такой милаш, каким кажется, она просто не могла. Да нет же, она напрочь отказалась верить в то, что у этого типа проблемы с вежливостью и очевидная звёздная болезнь в прогрессирующей стадии, и велела мне немедленно заткнуться! Рухнула на кровать, сложила руки на груди и задумчиво-хмурым взглядом уставилась в потолок.

Вот уже больше года Эстер сохнет по Калебу из Far-between. Иногда он мне даже снится, после того как побываю в комнате Эстер. Где его там только нет, этого Калеба. А вот мою комнату ещё недавно украшали плакаты с Тейт Миллер. Пришлось избавиться от них, демонстрируя фальшивую покорность предкам и прилежность истинной леди, которая должна быть присуща ребёнку, появившемуся на свет в семье известного политика.

Вот теперь и получаю за вчерашнее по всем канонам. Лучшего наказания папочка и придумать не мог, и домашний арест, отобранный мобильный и лишение Интернета — меньшее из всех зол.

Эстер поднесла автограф к глазам, некоторое время не сводила с него туманного взгляда, затем сложила листок вчетверо и спрятала в карман джинсовой юбки.

Я не сдержала смеха:

— О, ты выглядишь такой скромницей. Иди же, — я развела руки в стороны, — обними свою мамочку. Дай волю эмоциям.

Эстер запустила в меня подушкой.

— Ладно. А теперь поговорим о главном, Лекс.

— А что об этом говорить-то? — Я фыркнула и унылым взглядом уставилась на свою коллекцию из кубков и медалей, полученных за победы на соревнованиях по лёгкой атлетике. — Улетаю послезавтра. Школа-интернат для девочек. Какая-то глушь в Пенсильвании… До ближайшего крупного города сорок пять миль. Хорошо хоть, из Штатов не высылают.

— Это потому, что там ты будешь под колпаком.

Я повернулась к Эстер и воодушевлённо заметила:

— Там полно всего. Все условия в пределах периметра!

— О, я счастлива, что ты в восторге от своей новой тюрьмы. Дашь брошюрку почитать? — Эстер безнадёжно усмехнулась. — И чему будут учить на этот раз? Финансы? Экономика? Что там сейчас в приоритете у твоего семейства?

— Иностранные языки. Летняя школа. Продвинутый курс.

— Мило.

— Мама считает, мне это пригодится.

— В следующей жизни?

Я горько усмехнулась и плюхнулась на кровать рядом с Эстер. Голова к голове. Белый глянцевый потолок отражал нас обеих. Такие разные — абсолютные противоположности, особенно внешне, и в то же время дополняющие друг друга во всём. Уверена, она точно знает, что творится у меня в голове. Точно знает, какое количество планов побега уже построено. Потому что ни за что на свете до конца лета я не стану гнить в какой-то там летней школе для девочек! Что-нибудь придумаю… как всегда. А Эстер меня прикроет. Как всегда.

— Мики просил передать, что репетиции не будет, — сообщила Эстер и перекатилась на бок, подперев рукой голову. — Дылда вчера повредил руку. Пытался банку с пивом о фонарный столб помять.

— И?

— И помял пару пальцев.

Так. Где там мой чемодан? Пожалуй, и вправду стоит скататься в Пенсильванию на пару месяцев, чтобы сдержаться и не скрутить шею самому великому идиоту этого мира!

— Сегодня утром парни решили, что вам нужен отдых. До конца лета репетиций не будет. Так что расслабься, Лекс. Ты уже ничего не сделаешь.

Я резко выпрямилась:

— Это они без меня так решили?!

— Ну ты ведь под арестом. — Эстер, как всегда, была мертвенно спокойна, даже веки опущены так, будто сейчас уснёт. — И ты знаешь, что, кроме меня, к тебе никого не пустят. Так что… после сегодняшнего собрания было принято решение взять перерыв. Смурф вообще решил поехать в Австралию к брату, заняться сёрфингом и прочими способами закадрить побольше тёлочек.

Я с трудом смогла захлопнуть челюсть и затрясла головой:

— А Мики?

— Он не против. — Эстер поднялась с кровати и открыла дверь в мою гардеробную, сплошь забитую дорогим барахлом различных брендов. — Мики будет помогать отцу с чисткой бассейнов и прочей ерундой, для которой у богатеев слишком чистые ручонки. Без обид. А что ещё ему остаётся? Всё буквально кричит о том, что «Пончикам» нужен перерыв. О, какая очаровательная блузка.

Я скептически уставилась на Эстер:

— А что насчёт тебя? Улетаешь на Луну? Угадала?

— Всего-то две недели по Калифорнийскому побережью покатаюсь. Говорят, билеты на спектакль расхватывают лучше, чем мороженое на пляже.

— Ещё бы, — усмехнулась я. — Твоё лицо и грудь крупным планом на каждой афише. Только дурак не придёт посмотреть на то, как ты играешь куртизанку.

— Между прочим, это ведущая роль.

— Знаю. И, между прочим, Дылда купил билеты сразу на пять сеансов в разных городах, так что готовься лицезреть его физиономию в первом ряду.

Тяжёлые веки Эстер опустились ещё ниже:

— И это всё, на что он может рассчитывать.

Я тяжело вздохнула. Надо бы позвонить Мики и из первых уст узнать, что вообще происходит?

Схватила с кресла рюкзак Эстер и бесцеремонно принялась выворачивать всё его содержимое на замшевую обивку.

Косметика, тампоны, презервативы, кошелёк, ещё презервативы… Будто у неё парень есть. Зачем вообще их с собой столько носить? Купальник, стопка афиш…

— Где твой мобильный?

— У охраны, где ещё. — Эстер уже примеряла василькового цвета блузку, что прикупила для меня мама, и, не сдерживая смешков, крутилась перед зеркалом. — Так что? Какой план побега из новой тюрьмы?

— Нет никакого плана! — Я раздражённо бросила опустевший рюкзак на кресло, и в тот же миг из его переднего кармана вылетел сложенный вчетверо клочок помятой бумаги. Логотип скрещенных гитар, обвитых плющом, и ярко-красная надпись «Far-between» не могли не привлечь внимание.

— Что это? — я развернула листовку и, хмурясь, уставилась в пригласительный билет, выданный на имя Мики.

Эстер проследила за мной глазами, безразлично пожала плечами и вернулась к разбору моего гардероба:

— Думала, мой брат не совсем идиот. Но… не на одну тебя вчера наорали, стоило мне раскрыть рот на тему: «Ты не имеешь права не воспользоваться этим шансом и ещё тысяча и одна причина, по которой ты не должен был выбрасывать пригласительный и становиться законченным придурком». Как-то так.

— Ты подобрала его? — я всё ещё таращилась в помятую листовку, сообщающую о том, что первый отборочный тур состоится третьего июня, то есть послезавтра, в главном здании Victory Records.

— Ну да, — будничным тоном отозвалась Эстер, примеряя чёрную юбку-карандаш, которая совершенно точно не сойдётся на её пышной попке. — Говорю ж, рассчитывала на то, что у твоего парня окажется больше мозгов, чем он всем нам пытается демонстрировать.

Чёрт! Да это один шанс на миллион! И пусть я не фанатка FB, а их последний альбом и вовсе дерьмо редкостное, и да, эти парни уже не на пике своей популярности, и можно догадаться, к чему была организована вся эта мишура с телевизионным шоу. Но мы просто обязаны воспользоваться шансом! Просто не имеем права упустить эту возможность! И для того, чтобы «Пончиков» заметили, Мики вовсе не обязательно становиться новым гитаристом Far-between!

Наконец оторвав взгляд от пригласительного, я сосредоточенно поглядела на подругу. Та замерла, явно не увидев на моём лице ничего хорошего.

— О, нет. Мне не нравится этот взгляд! — Эстер отрицательно помотала головой и отбросила юбку в сторону. — Только не говори, что этот пригласительный каким-то чудесным образом сможет избавить тебя от заточения в пенсильванской тюрьме. Потому что сейчас это главное, о чём мы должны думать, Лекса, а не о каком-то там отборе!

На моих губах очень медленно растягивалась зловещая улыбка:

— Нет, моя дорогая Эстер, от заточения в пенсильванской тюрьме меня избавишь ты, а этот пригласительный не просто поможет мне с успехом скрыться в Лос-Анджелесе, но ещё и пробьёт дорогу на большую сцену для Мики, да и… для всех «Адских пончиков». — Я уверенно закивала, наблюдая, как вся кровь отливает от лица подруги, а глаза в ужасе расширяются.

Многозначительно поиграв бровями, вложила листовку в ладонь Эстер:

— Шанс. Это наш шанс. И я, в отличие от твоего брата, не собираюсь от него отказываться. Вот увидишь, Мики ещё нам обеим скажет спасибо, когда «Пончиков» закидают предложениями о заключении контракта.

Теперь лицо Эстер начало хмуриться:

— Слушай, хоть я и считаюсь вашим неофициальным менеджером, но вот серьёзно, о чём ты вообще говоришь? У тебя в голове взрыв случился? Как это, — она яростно потрясла пригласительным, — поможет нам со всем разобраться? И если ты не заметила, на шоу пригласили Мики! Или ты его накачать чем-нибудь собралась и отвести туда, пока он синий от красного отличить будет не в состоянии?

Я самодовольно хмыкнула и решительно опустила руки подруге на плечи:

— А что, если у Мики вдруг появится… двойник?

— Что, прости?

— Ты слышала.

— Нет. Не слышала. И не хочу слышать.

— Слышала-слышала!

— Нет.

— Да, Эстер!

— Нет.

— Точно тебе говорю — да!

— Не-е-ет… — Эстер медленно качала головой. — Лекса, только не говори… Ты ведь… Ты ведь не собираешься сделать то, о чём я подумала? Потому что я…

— Ты со мной? — воодушевлённо перебила я, пытаясь отыскать ответ в её карих глазах. — Как всегда? Потому что ты нужна мне, Эс. Без тебя я не справлюсь, ты знаешь.

Эстер не отвечала. Продолжала мотать головой:

— Это безумие… Ты — безумна. Нет, ты — БОЛЬНА!

— Ты подписалась на это безумие ещё в тот момент, когда стала моей подругой, — улыбнулась я. — Много-много лет назад. Так что просто скажи: ты со мной в этот раз или нет?

Эстер набрала в грудь побольше воздуха и медленно выдохнула, всё ещё продолжая отрицательно качать своей милой головкой:

— Я надеюсь, твой план будет идеален, Лекса. Иначе… иначе эта выходка станет последней в нашей жизни.

— Так ты согласна?

— Нет.

— Да-а-а!

— НЕТ!

— Я люблю тебя, Эстер.

— Чтоб тебя разорвало!

* * *

Что ж, а вот с этого момента, пожалуй, начинается самое интересное.

— Чёрт. До сих пор не верю, что мы это делаем.

— Да я и сама не верю, — улыбнулась я, в предвкушении потирая вспотевшие ладони.

— Моя лучшая подруга ненормальная! Кому расскажи, а?

— Ну ты ведь со мной, значит, и ты ненормальная, — нервно посмеивалась я, сидя на заднем сиденье авто папиных «гладиаторов». На этот раз с нами был лишь один охранник.

Эстер взглянула на часы, затем на водителя и сверкнула обворожительно-фальшивой улыбочкой, на которую только слепой или гомосексуалист не клюнет. Она актриса. И, надо сказать, — отличная! И сейчас эта актриса приводит в действие первую часть моего плана.

— Заки, поднажми, а? — пролепетала Эстер, и Заки — молодой парень, работающий на моего отца около шести месяцев, вдавил педаль в пол.

Заки без ума от Эстер. Иногда мне даже жаль его. Всё это время он тщетно пытался пригласить её на свидание, но каждый раз получал от ворот поворот. И вот чудеса! Теперь Эс с ним сама милота!

У бедняги даже уши покраснели от счастья.

— Слушай, если не уверена, ты можешь дать заднюю, — заверила я Эстер, невинно хлопая ресницами.

Карие глаза моей подруги недобро прищурились и она злобно фыркнула:

— Вот зачем ты это говоришь? Просто для того, чтобы я не считала тебя вконец сумасшедшей? И так ведь знаешь, что никакую заднюю я не дам. И плевать, насколько велико твоё сумасшествие. Хотя… — Эстер задумчиво приподняла брови, — на твоём месте я бы всё же подыскала себе хорошего психиатра.

Я весело усмехнулась, и Эстер одарила меня сдержанной улыбкой.

— Эсэмэс от Дылды пришло. — Она взглянула в свой мобильный. — Пишет, что документ о зачислении тебя на продвинутый курс по изучению иностранных языков в глуши Пенсильвании почти подделан. А ещё… ещё о том, что мне до конца жизни с ним не расплатиться. — Эстер одарила меня тяжёлым взглядом из-под бровей. — А кто будет расплачиваться со мной?

— Наша дружба — уже награда, — философски заметила я.

— Рано или поздно всё это дерьмо всплывёт, Лекс. И тогда, боюсь, что даже моего таланта окажется недостаточно, чтобы прикрыть твой тощий зад.

Я злобно прищурилась:

— У кого это он тощий?

Эстер закатила глаза:

— Ты неисправима! И не хочу показаться занудой, но вся эта затея напоминает мне какое-то безумное развлечение, а не гениальный план. С трудом верится, что таким образом боги с музыкального олимпа обратят на «Пончиков» своё внимание.

— Ну, стопроцентной уверенности и у меня нет, — с задумчивым видом почёсывая подбородок, я поглядела в окно, — но я уж постараюсь сделать всё, чтобы прославить имя твоего брата, даю слово!

Схема проста как мир: дойти до полуфинала, максимально засветившись на шоу, а потом «слиться» и подарить другим музыкальным агентствам шанс заключить контракт с мегакрутым гитаристом, коим я должна буду себя зарекомендовать. Я знаю, как это работает. И когда меня закидают предложениями, тут-то и скажу им: «Эй, парни! Хотите получить меня, берите комплект из всех «Пончиков»!» Точнее, не я скажу, а Мики скажет, потому что придётся поменяться местами обратно, иначе проблем точно не избежать.

— Эй, что с лицом? — Эстер заметила мою нервозность. — Куда вдруг испарилась вся уверенность?

— Что, если я облажаюсь и от этого пострадает репутация Мики? — Вот она — причина, которая всё ещё заставляет меня тормозить.

— Шутишь? — Брови Эстер недоумевающе приподнялись. — Нашла по какому поводу беспокоиться. Ты лучшая в своём деле! Только глухой, законченный идиот или твои родители не в состоянии разглядеть твой талант! Да ты гений, чёрт возьми, и даже не вздумай говорить, что это не так! Ты чёртов гениальный музыкант! Если эти жлобы из Victory Records и искали кого-то на высочайшем уровне для Far-between, то ты — идеальная кандидатура! Вот только… жаль, что девушка. И жаль, что из-за своих правил они тебя никогда не получат. И вообще, почему я говорю твоими словами?

Приятно, конечно, когда лучшая подруга так в тебя верит. Вот только… даже не знаю, как сказать. Я не уверена в том, что любовь Мики к нам обеим настолько велика, что он станет, стиснув зубы, молча наблюдать за тем, как его имя и отдалённо похожий образ будет мелькать на TV.

В миллионный раз тяжело вздохнула и кивнула на деревянный чемоданчик у Эстер на коленях:

— Ну а это что за маленький гробик?

— Это, — улыбка моей подруги стала шире и уверенней, — то, что в силах превратить тебя в моего старшего брата.

Эстер пообещала Заки целое лето свиданий и даже поцелуй сразу после того, как он избавится от остальной охраны и якобы лично проводит меня до терминала в аэропорту. Провернуть это было не просто, но слава богам, мои родители ещё вчера улетели в Вашингтон, и обманывать главного надзирателя не пришлось. Всего-то его церберов. А это мы с Эстер отлично умеем делать.

— Видишь, я же говорила. Заки ради тебя даже на убийство с расчленёнкой пойдёт, — ухмыльнулась я, загружаясь в такси, после того как Эстер попрощалась с Заки долгим поцелуем на публике. — Теперь твой храбрый рыцарь передаст своему королю, что его холоп успешно сел в самолёт и уже на пути в тюрьму своей мечты!

— Сейчас расплачусь от счастья, — Эстер вытерла губы тыльной стороной ладони и стрельнула в меня ледяным взглядом, — теперь ты у меня в крупном долгу, холоп!

— Можешь забирать все что хочешь из моего гардероба.

— Спасибо. Так и поступлю.

— Вот и договорились.

— Ногти? — поинтересовалась Эстер сразу после того, как такси тронулось.

— В порядке, — продемонстрировала ей короткие ноготки без лака.

— Хорошо. Теперь дело за волшебным чемоданчиком!

Накладные брови, бакенбарды, светлый парик с растрёпанными, как у Мики, светлыми волосами. Точь-в-точь, как на фото из его документов. И всё это реквизиты профессиональных актёров.

— Даже если кто-нибудь дёрнет тебя за волосы, парик останется на месте, — с важностью сообщила Эстер. — Он современный и прочно сидит, можешь не заморачиваться по этому поводу.

Бандаж для груди, широкая футболка и узкие джинсы моего парня, которые пришлось слегка подкатать. И вуаля!

— Может, это и вправду знак судьбы? — Эстер задумчиво оглядывала меня с ног до головы. — У вас с Мики практически один рост. Похожего оттенка волосы. Глаза… м-м… ну, скажем, на фото освещение было неудачное, вот и кажутся зелёными, а не голубыми, так что линзы не предлагаю, намучаешься с ними. А в остальном… чёрт, да вы как близнецы! Может, нас в роддоме перепутали и ты его сестра, а не я?

Я застыла на полувдохе.

— Да ладно тебе. — Эстер похлопала меня по плечу. — Чего раньше времени расстраиваться? Будем верить, что вы не жертвы инцеста.

— А ты не дочь сенатора и не невеста помешанного на еде бегемота, — хмыкнула я, и Эстер тут же прекратила скалиться.

Такси остановилось напротив главного здания Victory Records, и жгучая брюнетка и я, смазливый блондинчик, оказались под палящим солнцем Лос-Анджелеса, прямо перед толпой самых сексапильных, самых привлекательных отборных красавчиков с гитарами за спинами, которых подбирало для первого тура агентство.

— Ох, египетские пирамиды… — Вдруг захотелось, чтобы время замедлилось и позволило вдоволь насладиться зрелищем. Нет, ну а когда ещё такое можно будет увидеть?

— Боже… сегодня лучший день в моей жизни, — Эстер блестящими глазами оглядывала парней, которые и её вниманием не обделяли. — Это рай? Я умерла?.. Лекс, почему они все так сияют? Смотреть больно…

— Может, заодно устроим кастинг на роль твоего парня?

— Шутишь? С такими кандидатами он будет длиться до конца века!

Я забросила руку на плечи подруге, грубо притянула к себе и придала голосу баса:

— Эй, детка, я только что уничтожил все шансы на твой успех. Кастинга не будет, ты вся моя. Где твой рюкзак с презервативами?

— Вообще-то, ты мой брат. Ещё раз назовёшь меня деткой, и я имею полное право тебе врезать, — Эстер изобразила подобие улыбки и первой зашагала к главному входу. — О, смотри-ка, а вон и фургончик MTV!

— Вау! Да ладно? Мне прям полегчало!

Я шагала следом, чувствуя себя совершенно неуверенно в новом образе. Бездумно ввязалась в эту игру, надеясь, что все эти парни не разглядят во мне девушку?

Чёрт! Да ладно! Сама себя в зеркале не узнала. С ума сойти! Да я не просто парень! Я самый настоящий мальчик-цветочек, которыми так славится Южная Корея (вчера полдня справки наводила)! Да моей смазливости сам Зак Эфрон позавидует!

— Ну что, принц Калифорнии, готов к покорению мира? — зашептала мне на ухо Эстер, двигаясь в очереди к регистрационному столику.

Я поправила на плече чехол с гитарой и оглядела огромный холл Victory Records, оформленный в современном стиле. Ровные линии — никаких изгибов, светлые стены, высокие потолки с множеством светильников и тёмный отполированный пол. А больше всего внимание привлекало бесчисленное количество плакатов под пластиковыми экранами с изображениями знаменитостей в полный рост — подопечных музыкального агентства. Шею чуть не скрутила, рассматривая. О! И Far-between здесь же — в составе из четырёх человек. Уже без Шейна и без тех временных гитаристов, которые менялись у них на протяжении последних четырёх лет.

Регистрация без проблем была пройдена, я прилепила на свою плоскую грудь наклейку с номером «107» и широко улыбнулась.

— Только перед судьями так не улыбайся, — Эстер скептически изогнула бровь. — Решат, что ты их клеишь.

— Внимание! Всех, кто прошёл регистрацию, прошу не задерживаться в холле и сразу проходить в зал ожидания! Откуда вас пригласят на суд жюри! Первый отборочный тур уже начался! — огласил ассистент в чёрной футболке с белой картинкой скрещенных на груди гитар, и мы с Эстер направились в нужную сторону.

— Главное, не забудь своё новое имя, — шептала она, держа меня под руку. — И голос делай грубее. Во всём остальном веди себя, как обычно. Это шоу. Им нужны яркие личности. Так что не стесняйся говорить, что думаешь — это ты отлично умеешь.

— О, детка, да ты сегодня мастер комплиментов.

— Напомни-ка мне ещё раз, что мы здесь делаем?

— Пробиваем дорогу для «Пончиков».

— Хочу за это выпить. — Эстер огляделась по сторонам. — Интересно, у них здесь бар есть?

— За эту дверь сопровождающим нельзя, — сообщила девушка у входа в зал ожидания. — Только участники первого тура. Там идут съёмки.

— Ну что, Мики, готов к интервью? — после вдохновляющего напутствия Эстер положила руки мне на плечи и внимательно заглянула в глаза.

— Вот когда ты на меня так смотришь, хочется сжаться в клубочек и укатиться под колёса ближайшего автобуса.

— То, что надо! — хмыкнула Эстер и оставила меня одну. Бар, наверное, искать пошла в здание музыкального агентства, где полно несовершеннолетних.

Я помедлила у входа в зал, давая себе последний шанс на то, чтобы одуматься. Но, переступив порог, тут же наткнулась на большую камеру, направленную в моё лицо, а рядом с ней невысокую красноволосую женщину в голубом облегающем платье.

— Постой-ка, Бен! Не выключай камеру! — бодренько скомандовала она своему оператору, оглядывая меня с ног до головы оценивающим взглядом. — Вы только посмотрите на его мордашку. Дорогой, ты к нам откуда свалился? С небес? Где же твои крылья, ангелочек?