Инквизитор

Елизавета Домина (2022)

Облачный город оживляет тени прошлого. Пороки, похоть и распутство ожидают своих жертв в капканы заблуждений. После службы в горячей точке Мирон таинственно покидает родной посёлок. Поиск предназначения приводит его на работу в секретный отдел Облачного города. Под чутким руководством начальника — Петра Сергеевича (Апостола) молодой сотрудник знакомится с новой реальностью, в которой ему предстоит контролировать соблюдение правил. В разработку попадает новый «Объект» — неинициированная девушка.Цель Мирона — максимально сблизиться и обезвредить ведьму до пробуждения. Обратите внимание: в книге присутствуют описания откровенных сексуальных сцен.

Она. Полгода назад

Весеннее солнце игриво преломлялось в гранях стеклянной вазы. Солнечные зайчики прыгали по стене. Напротив меня женщина средних лет, невысокого роста, пронзительным взглядом всматривается в мои реакции на беседу. Елена — психолог, проводит со мной сеансы, на которых я рассказываю ей всякую ерунду. Она пытается местами анализировать мои истории, но чаще всё заканчивается её недовольством. По её мнению, я убегаю и прячусь от откровенности. От собственных мыслей, от эмоций, от предметного разговора о том, что же меня беспокоит и почему я решила, что терапия мне нужна.

— Что вы сегодня чувствуете? ― строго спрашивает она, стараясь удержать моё внимание.

— Мне сегодня хорошо: светит солнце, ― продолжаю наблюдать за игрой света на стене.

— А почему для вас это так важно? ― пытаясь вытащить меня из моих мыслей, спрашивает она.

— Не знаю. Может же человеку быть просто хорошо от того, что светит солнце в окно.

— А было ли у вас такое, чтобы солнца не было видно? ― голос Елены становится мягче.

Ищу ответ. Внутри меня нить связи с реальностью обрывается щелчком, создав вакуум внутри. Темнота окутывает комнату, в тишине мыслей отчётливо слышны только капли воды.

Елена сосредоточенно смотрит на меня. Заметив мои слёзы, спрашивает.

— Анна, где вы сейчас находитесь? ― интонация меняется.

— Не знаю. Темно, только капли слышно.

— Какие капли? Обо что они стучат? Осмотритесь.

— Стекают через крышу на землю, ― пытаясь понять, что происходит, отвечаю я.

— Вы можете встать и включить свет там?

— Нет, у меня руки скованы! ― панический страх поглощает сознание.

Капли продолжают стучать монотонно, погружая в транс.

— Вы там одна? ― Елена старается не оставлять меня наедине с воспоминаниями.

— Да, я жду его.

— Кого? ― строгий голос.

— Когда он приходит, открывается дверь, оттуда проникает немного света. Его образ в лучах искрится.

— Кто он?

— Не знаю, но я люблю, когда он приходит. Он приносит еду в железной миске, и его руки для меня как жизнь. Сильные, крепкие, без перчаток. Иногда он гладит меня и прижимает к себе.

— Вы видели его лицо? ― психолог старается не дать мне уйти глубоко в болезненные воспоминания.

— Мне нельзя смотреть на него.

— Как вы там оказались?

— Не знаю, но его долго нет, ― внутри меня волнение достигает пика.

— Что произошло? ― заметив мои переживания, уточняет Елена.

— Он не пришёл, я умерла.

— Вам сейчас нужно умереть там. Представить, как вы покидаете тело. Этого больше нет. Вы здесь и сейчас, ― Елена выводит меня из подвала памяти. ― Отпустите то тело. Оно уже не ваше.

Яркий свет солнца обнимает меня радостью настоящего дня.

— Что это было? ― удивлённо спрашиваю я.

— Возможно, просто воспоминания вашего подсознания. А что с тем мужчиной?

— Не знаю, но я его не боялась, ― задумавшись, пыталась найти ответ. ― Любила.

— Любить того, кто держит в подвале? Это же нездоровая любовь! ― психолог смотрит на меня с ужасом в глазах.

— Я же не знаю, что было до!

— Не важно, не может быть такой любви. Это не любовь. Это другое, ― Елена подает мне стакан воды.

— Что? ― спрашиваю её я, не успев отойти от шока сеанса.

— Стокгольмский синдром. Видимо, это то, с чем нам придётся работать. Ваши отношения предыдущие, о которых вы говорили, они в разной степени все напоминают этот сюжет. Вы словно ищите ту любовь, пережитую когда-то, наделяя мужчину ролью палача.

— Он не палач! ― возмущаюсь я в ответ, не ожидая от себя такой реакции.

— А кто?

— Он — спаситель.

— Хорошо, кого он спасает?

— Не знаю и не хочу к этому возвращаться.

— Анна, давайте с вами просто договоримся, любовь — это совсем другое чувство. Мужчина не должен вас удерживать на цепи, чтобы вы чувствовали заботу о себе.

— Что, если мои перепады настроения — это чувство, что он есть где-то? Моя вторая половинка. Он занят чем-то важным, и когда ему нужна энергия, он думает обо мне?

— Что за половинка? Люди рождаются целыми. У вас свой запас энергии на ваши задачи. У него — свой, ― Елена возмущена. ― Это какая-то душевная инвалидность. То, что вы описываете.

— А если он что-то очень-очень важное делает? ― слова, словно сами выпрыгивают из меня.

— Анечка, даже с законным супругом женщине необходимо хранить свой очаг. Мужчина ‒ добытчик приносит что-то, а не тянет из очага в важные задачи. Иначе это не муж, а вор. Наконец-таки мы с вами хоть к чему-то пришли.

— Я бы не хотела повторять это снова.

— Что чувствуете? ― психолог обеспокоена ситуацией.

— Сначала было легко и хорошо, а теперь грустно.

— Почему?

— У меня отняли любовь.

— Любовь не заключается в другом человеке, ищите её в себе. Она там, внутри вашего сердца, просит проснуться, ― Елена всё так же пристально вглядывается в мои глаза. ― Что там еще осталось?

— Если я найду любовь к себе, тогда зачем мне мужчина? ― обиженно делаю вывод.

Елена громко рассмеялась.

— Из крайности в крайность, ― внесла записи в свой блокнот, завершила приём. ― На сегодня это всё. Ваше бессознательное само найдёт ответы на вопросы, которые тут были. Мы хорошо поработали.

Дождавшись, когда я покину помещение, Елена достала свой смартфон из сумки. Покрутив его в раздумьях в руках, отложила в сторону. Ещё раз пересмотрела записи в блокноте. Налила себе воды. Решительно взяла смартфон снова.

— Добрый день! Я нашла её.

— Через час буду.