Горошина на шестерых

Жан-Филипп Арру-Виньо (2018)

Если вы думали, будто у Жан-Филиппа Арру-Виньо закончились весёлые и трогательные истории из детства, то вы, к счастью, ошибались! Семейка из Шербура настолько неугомонна, что их проказ хватило бы и на двадцать книг. Но пока — седьмая и последняя: долгожданное продолжение «Омлета с сахаром», «Летающего сыра», «Шашлычка из редисок» и других любимых сборников. Приключения в большой шербурской семейке возникают как-то сами собой, в ничего не предвещающих на первый взгляд обстоятельствах. Поход в библиотеку — чем не повод для детективного сюжета с элементами заговора? Тайная рукопись Жана Б. на раз-два провоцирует такую битву подушками и такое метание носков, каких эта детская комната прежде не видывала. Даже долгие зимние вечера — и те полны событий, открытий, вдохновляющих и счастливых моментов. Иначе и не может быть в семействе, где шестеро сыновей, каждого из шестерых мальчишек зовут Жаном, а папа — словно седьмой Жан-сорванец, пусть и чуть-чуть взрослее. Писатель Жан-Филипп Арру-Виньо (родился в 1958 году), известный читателям в образе Жана Б., не ностальгирует по прошлому, а превращает свои воспоминания в уникальный мир настоящего детства, куда хочется возвращаться вновь и вновь. Франция 1960-х годов неожиданно оказывается столь же притягательной и очаровывающей, как Нарния или Средиземье, — а детали жизни обычного человека из прошлого века становятся понятным и привычным окружением для самых необычных приключений. Вся серия оформлена в едином стиле и проиллюстрирована Доминик Корбасон (1958-2018). Лёгкая, карикатурная манера французской художницы вторит озорному стилю текста и добавляет уморительных моментов.

Большой цирк

С того дня всякий раз, как я доставал тетрадь, чтобы писать роман, Жан А. меня больше и пальцем не трогал.

Я видел, как он посматривает на меня, и нарочно хмурил брови, напускал на себя сосредоточенный вид и сосал колпачок ручки.

— Вон отсюда! — прикрикивал Жан А. на средних и младших, когда они пытались войти к нам в комнату. — Вы не видите, что он работает?

Однажды вечером Жан А. увидел, как я закрываю тетрадь, и спросил:

— Ну?

— Что — ну?

— Роман. Что там сейчас происходит?

— Ничего. Я забросил «Великолепную единицу».

— Как это? Ты совсем, что ли? А как же Фримусс? Неужели этот тупица Жан Б. оставил кузину на растерзание фальшивомонетчикам?!

— Я начал другой роман. Рассказать про что?

— Плевать мне на твой другой роман! Как он называется?

— «Патруль асов».

— Тупое название. И про что же он?

— Про мальчика и его лучшего товарища, которые служат в Королевском воздушном флоте.

— Бред какой. Это как в «Большом цирке» Пьера Клостермана?^[2]

Книгу Клостермана мы с Жаном А. обожали: в ней рассказывается, как на самом деле происходили воздушные сражения во время Второй мировой войны. Это дедушка Жан подарил «Большой цирк» Жану А. на десятилетие, и мы оба прочитали её уже раз по сто, не меньше.

— Вроде того. Только у меня главные герои — два парня из четвёртого класса, прирождённые лётчики. Они на своём «Спитфайре», гружённом целым складом боеприпасов, проделывают в воздухе настоящие акробатические трюки, чтобы обстрелять немецкие истребители.

— И что?

— Что «и что»?

— Что с ними дальше происходит? Чего я из тебя клещами каждое слово вытягиваю?

— Я думал, тебе плевать на мои книги…

— Конечно, плевать. А девчонки там у тебя есть?

— Есть. Лили, девочка-шпионка… Она притворяется командиром немецкого воздушного отряда, и, поскольку на лице у неё кожаная маска, никто ни о чём не догадывается.

— Вот чушь-то какая… А дальше что?

— Потом с неё срывают маску. Это делает подлец Фон А., начальник контрразведки. Прыщавый тип с оттопыренными ушами, который носит монокль…

— Монокль? — переспросил Жан А. — Вот такой?

Он снял очки, зажал глазницей филателистическую лупу и прыгнул ко мне на кровать.

— Йа-йа, — заговорил он, изображая немецкий акцент. — Я похищайт твой Лили, мерзкий французиш пилот! Я спрятайт её ф мой секретный пункер!

Я тут же включился в игру:

— Сейчас ты узнаешь, с кем связался, Фон А. Ну-ка пошёл прочь с моей кровати!

Я расставил руки, словно крылья, заревел, как пикирующий самолёт, и попытался осуществить нападение на врага, но был отброшен назад очередью грязных носков.

— Тебе больше никогда не увидайт тфой фозлюбленный! — проревел Жан А.

— Лили? Что за ерунда! Она никакая мне не возлюбленная!

— Ну тогда я её целовайт в губи много часофф подряд! — воскликнул довольный Жан А. и сжал в объятиях мою подушку.

— Убери свои грязные лапы от моей героини! — прорычал я.

— Ни са што!

— Ну, Фон А., я предупредил! — крикнул я, и Жану А. пришлось пригнуться под шквалом ластиков, карандашей и обгрызенных шариковых ручек, которые я достал из его пенала.

— Не трогайт школьные принадлежность! Ферботен! Запрещайт!

От возмущения Жан А. выронил из глаза монокль, и я воспользовался этой заминкой, чтобы забросать его скомканными листками, которые выдрал из первой попавшейся под руку тетради.

— Ну что, Фон А., понял теперь, с кем связался? — хохотал я. — Сейчас я тебя поджарю, как франкфуртскую сосиску!

Именно в этот момент средним и младшим вздумалось к нам присоединиться.

— Что вы делаете? Можно мы тоже с вами подерёмся?

И началась кровавая бойня.

— Пощады не будет! — предупредил Жан А., на которого налетела яростная эскадра бомбардировщиков. — Кто полезет на верхний ярус, тот труп!

— Альфа Дельта, Альфа Дельта, как слышите? — протрещал Жан В., прикрывая рот ладонью, как будто у него там был передатчик.

— Отлично слышу вас! — ответил Жан Г. — За мной, парни! Зададим им жару!

Жан Д., на которого никто не обратил внимания, засел в засаде под столом и оттуда изображал гром канонады. Он нацепил на голову огромные лыжные очки двоюродных братьев Фугас, и, если бы не свитер, который связала мама и который был ему сильно велик, его можно было бы принять за одного из авиационных асов из моей книги.

— Тра-та-та-та-та! Я тебя подбил, Зан В.! Лутсее попадание!

— По правому борту — шепелявый! — закричал Жан В. и в крутом вираже промчался мимо Жана Д.

— Я не сепелявый! — закричал Жан Д. — Это я просто так в тебя плююсь!

— Тогда получай по фонарю, верблюжина! — закричал Жан Г. и расстрелял его из своего пистолета с дротиками.

— Хотите настоящей битвы? — спросил я. — Вы уверены?

— Предупреждаю, — пригрозил подлый Фон А. из своего секретного бункера. — Школьные принадлежности не трогать, а то я вам покажу! Ферштейн?

— Яволь, майн генерал! — закричали мы все и бросились на него.

Только когда Капитан Папа внезапно заглянул в комнату, чтобы добиться всеобщего перемирия, я понял, что тетрадные листки, из которых производились снаряды для обстреливания Жана А., были вырваны из моей собственной секретной тетради.

Рукопись «Патруля асов» была погублена!

Ну и ладно…

Зато мы здорово повеселились, хоть нас за это и лишили на неопределённый срок бассейна и образовательных походов.

Всё равно эта история про лётчиков начинала мне надоедать.

Недавно у меня появилась блестящая идея для новой книги.

Названия я пока не придумал, но уже знал, о чём она будет: про мальчика из многодетной семьи, которого, как Робинзона Крузо, после крушения корабля выбрасывает волной на необитаемый остров.

Примечания

2

Пьер Клостерман (1921–2006) — французский военный лётчик и писатель, автор двух книг: «Большой цирк» и «Огни на небе».