Только мы

Иар Эльтеррус, 2012

Сорвана печать с врат Ада, мир катится к пропасти, его ждет огненный шторм – Творец исчерпал меру терпения. Грядет Апокалипсис. Его нельзя остановить, люди перешли грань из-за своей жадности и глупости, их ждет Суд, тот самый Суд, который еще называют Страшным. Но есть последняя надежда если не остановить, то хотя бы смягчить приговор – ясноглазые дети, ничем не похожие на обычных. Вот только не понимающие, что происходит спецслужбы пытаются уничтожить этих детей любой ценой, лишая себя тем самым последнего шанса на прощение. И тогда ответственность за судьбы мира берут на себя двенадцать человек из разных стран. За ними начинается охота, приказано стрелять на поражение, как только их обнаружат. Но они не сдаются. Они исполняют свой долг.

Глава 4

Но их путь навека выбран

И когда нужны перемены

Разделивший судьбу мира

Снова должен платить цену.

Вновь себя отдавать миру,

Отдавать и не знать меры —

Вот навек единственный выбор

Наделенных всевластьем веры.

Мистардэн

Тихо потрескивал, стреляя искрами, бездымный костер, ветер покачивал ветви чахлых деревец, каким-то чудом выросших на камнях, едва прикрытых грунтом. Тени от языков пламени причудливо плясали на скале позади, также на ней отображалась тень человека, сидящего очень прямо.

Никто из племени не рискнул бы пойти за старым шаманом, ушедшим в горы — даже те, кто взял себе имена бледнолицых. Впрочем, такие в резервации не задерживались, они уходили в большой мир и вскоре бесследно растворялись в нем. Оставались те, кто не мог и не хотел принимать чуждые законы, кто не считал, что деньги оправдывают все. А также те немногие, кто хотел жить по обычаям предков.

Полная луна огромным красноватым диском нависала над ущельем, в котором готовился говорить с духами старый шаман. Он молча вглядывался в огонь, протянув к нему руки ладонями вверх и, казалось, он не ощущает никакого жара. Морщинистое красноватое лицо с резкими чертами было непроницаемым, глаза спокойными. Две седые косы спадали по плечам, и ветер играл вплетенными в них лентами. На голове шамана была украшенная бисером и изображениями тотема племени кожаная повязка. На шее висело ожерелье из когтей пещерного медведя, поколениями передавшееся от одного шамана к другому. Непросто было заслужить это ожерелье. Однако Белое Перо заслужил его по праву.

Старик начал гортанно произносить слова песни Духов, по щепотке бросая в костер что-то из висящих на поясе мешочков. Пламя на каждую щепотку реагировало разноцветными вспышками и клубами дыма. Ничего не понимающие бледнолицые решили бы, что он наркоман, но Белому Перу не было до их мнения никакого дела — да и откуда бы они взялись в этих пустынных местах, ведь сюда даже его соплеменники избегали заходить, боясь прогневать духов? И правильно, не раз случалось так, что незваного гостя погребало под внезапно сошедшей лавиной, или он срывался в пропасть. А иногда просто исчезал.

Последняя щепотка, резкий вскрик, клуб желтого дыма — и шаман резко встал, замер, протянув руки к огню. Его восприятие скачком расширилось, охватив собой весь мир. Давно Белое Перо не решался на этот тяжелый обряд, отбирающий по нескольку лет жизни за раз. Поэтому шаманы шли на него только в случае крайней необходимости.

Перед глазами текли картины, вереницы лиц и событий. И с каждым мгновением Белое Перо все больше осознавал, что не зря решился сегодня на это. Мир умирал, он криком кричал от боли, но никто, почти никто из людей не слышал его крика, а если кто и слышал, то был не не в силах помочь. Причем привели к этому именно люди, жадные, жестокие и недалекие люди, стремящиеся любой ценой добиться чего-то здесь и сейчас, не понимающие и не желающие понимать, что они творят. А главное, ни во что не верящие. Остальные же были просто инертны, но это не снимало с них ответственности. И если не будет найден выход, то вскоре по миру прокатится огненный вал очищения, после чего жизнь надолго замрет, и неизвестно, возродится ли когда-нибудь снова. Все в руках Великого Духа, а он разгневан…

Картины все текли, и с каждым образом шамана все сильнее охватывала безнадежность. И самое главное, что никому не расскажешь, просто бесполезно — они слепы, но думают, что зрячи. Вот и рвутся к краю пропасти, ведя за собой остальных. Неужели спасения нет?..

Внезапно в вереницах образов что-то изменилось, возникла новая сила, чистая и зрячая. Едва осознав это, Белое Перо потянулся к ней, с надеждой потянулся — и едва не ослеп от белоснежного сияния. Никогда еще шаман не сталкивался ни с чем подобным, да даже не думал, что такое вообще возможно. Опыт бесчисленных поколений предков оказался совершенно бесполезен. Великий Дух, да с чем он столкнулся?!.

Образы продолжали сменять друг друга — возникновение новой силы меняло всю картину мира. Но одновременно шаман видел, что слепцы испугались этой силы и стремятся уничтожить ее, чтобы никто не мешал им продолжать идти к пропасти. Все замерло в неустойчивом равновесии, неясно было, что возьмет верх. Однако вскоре Белое Перо заметил еще один фактор, пока мало на что влияющий, но способный стать ключевым. Перед внутренним взором прошло двенадцать лиц, причем одним из них было его собственное. Выходит, Великий Дух решил возложить на него важную миссию? Что ж, он сделает все, что в его невеликих силах. Неясно только, что именно он должен сделать…

Всей душой старый шаман потянулся к небу, прося указать ему путь. Одно из двенадцати лиц внезапно резко увеличилось, словно прыгнуло навстречу, а бестелесный голос сказал:

— Вы должны встретиться. Найди его и помоги.

Шаман пристально вгляделся в того, кого ему показали. Усталый белый человек средних лет с тоскливым взглядом не менее усталых глаз. Одет в обычный для белых костюм, который почему-то кажется на нем чужеродным, словно ему привычна совсем другая одежда. Внезапно костюм сменился потертыми кожаными штанами и безрукавкой, на голове возникла повязка, чем-то похожая на повязку самого шамана — и таким незнакомец выглядел органично и правильно. Почему-то старик ощутил к этому белому чувство, которое раньше испытывал только по отношению к рано погибшему сыну. Желание защитить. Странно, но факт. Значит, помочь ему? Найти и помочь? Такого прямого указания духи никогда еще ему не давали. А это значит только одно — все остальное больше не имеет значения.

Затем Белое Перо увидел еще одно лицо — пожилого чернокожего мужчины, с трудом ковыляющего с палочкой по захламленной, грязной улочке какого-то города. После него появился азиат, стоящий с какой-то дымящейся палочкой в странного вида храме. Каким-то подсознательным чувством старик понял, что видет перед собой шамана иного народа, причем — великого шамана. Последним он увидел белого лысого громилу с заплетенной в длинную косу бородой, с тоской смотрящего на стол, где стояла бутылка с чем-то мутным. И каждый из увиденных занимал свое место в огромной мозаике переплетающихся образов, вырисовывая непонятную, но дающую надежду картину.

До шамана дошло, что несмотря на свой гнев, Великий Дух все же дал людям последний шанс. И не воспользоваться им — означает погубить все. Нужно сложить увиденную мозаику, любой ценой. Вот только как ее сложить? Он боялся снова спрашивать у неба, оно и так ему слишком много открыло. Однако небо услышало безмолвный вопрос, и Белое Перо осознал, что двенадцать человек являют собой шесть пар — и каждый должен встретиться именно со своей парой, чтобы занять нужное место в мозаике.

Пересохшими губами Белое Перо выдохнул слова выхода из ритуала и обессиленно упал на колени — сил не осталось вовсе.

— Благодарю вас, духи… — заставил себя прошептать он. — Благодарю тебя небо…

Затем ничком рухнул на камни и потерял сознание. Сверху на него ласково смотрела огромная белая луна.

Утром Белое Перо вернулся в селение, перерыл свой вигвам, нашел полученные очень давно, еще в молодости, водительские права, собрался и впервые за последние сорок лет покинул резервацию, ничего не сказав недоумевающим соплеменникам.

* * *