Сара Бернар

Иван Федорович Горбунов, 1870

«А ты выпей. Это тебя сократит, может что поумнее скажешь. Хотя я невежа, это уж так Богу угодно, а только я на чести: чего понимать не могу, об том и разговору не имею. Ты, может, четыре рихметики обучил, где ж мне с тобой сладить. Одно осталось — выпить с горя. Прости меня Господи!..»

В одном из петербургских клубов, в столовой, сидит несколько человек и ведут беседу.

— Приехала?

— Нет еще, в ожидании. Секретарь ихний приехал, орудует, чтобы как лучше… Книжку сочинил, все там обозначено: какого она звания, по каким землям ездила, какое вино кушает…

— Нашего, должно быть, не употребляет, потому от нашего одна меланхолия, а игры настоящей быть не может.

— По Невскому теперича мальчишки с патретами ее бегают…

— А какая у них игра: куплеты поют, али что?..

— Игра разговорная. Очень, говорят, чувствительно делает. Такие поступки производит — на удивление!.. Ты то возьми: раз по двенадцати в представление переодевается!..

— Пожалуй, на чугунке встреча будет.

— Уж теперь народ разгорячился! Теперь его не уймешь! Давай ходу!.. Билеты-то выправляли — у конторы три ночи ночевали. Верно говорю: три ночи у конторы народ стоял, словно на Святой у заутрени. Насчет телесного сложения, говорят, не совсем, а что игра — на совесть! Убедит! Дарья Семеновна, на что уж женщина равнодушная, слов никаких понимать не может, а и та ложу купила.

— Которые ежели непонимающие…

— Да она не за понятием и идет, а больше для близиру, образованность свою показать. Капитал-то виден, а все прочее-то доказывать надо.

— Сырой-то женщине, словно, не пристало…

— Пущай попреет, за то говорить будут: Дарья Семеновна Сару Бернар смотрела. Лестно! Опять и цыганы-то в доме надоели. Ведь сам-то, окромя цыганов, никаких театров переносить не может. Ему чтоб дьякон многолетие сказывал, а цыганы величальную пели. В театре сиди, говорит, сложимши руки — ни выпить тебе по-настоящему, в полную душу, ни развернуться как следует; а цыганы свои люди — командуй как тебе угодно.

— Ну, да ведь не Рашель же, даже и не Ристори!

— Да ведь ты не видал ни ту, ни другую: как же ты можешь судить?

— Нет, видел… То есть, Рашель не видал, а Ристори видел.

— А Сару Бернар не видал: как же ты можешь их сравнивать?

Конец ознакомительного фрагмента.