Враг генерала Демидова. Роман

Игорь Костюченко

1944 год. Войска талантливого полководца РККА генерала Демидова освободили Вильно и рвутся в сердце Восточной Пруссии. Убить Демидова – только так суперагент абвера Майер сможет оправдаться перед Отто Скорцени за провал спецоперации во время Тегеранской конференции (убийство Сталина). Майер посылает в штаб Демидова группу диверсантов, один из которых работает на советскую разведку. Капитан Евгений Костин обязан сорвать план немецкой разведки.

Глава четвертая

Москва. 1944 год, август.

Время от времени Елисеев брал остро отточенный карандаш и пальцы его, сухие и сильные, подчеркивая цифры на бланке шифрограммы, слегка дрожали — единственный знак утомления. Направо от генеральской руки слабо дымилась в хрустальной пепельнице простая черешневая трубка.

Полковник Смоляков с жадностью посмотрел на нее и подумал, что и ему не худо было бы закурить. Но Елисеев, поглощенный изучением материалов, которые ему только что принесли из шифровального отдела, курить не предлагал, а самовольничать полковник не привык.

— Вызвали? — генерал со значением посмотрел на полковника.

— Так точно, товарищ генерал. Агапов — наш лучший специалист.

— Опыт работы?

— Тегеранская операция.

— Ах, да. Вспомнил, как же.

— Группа Агапова предотвратила подготовленную немцами атаку британского посольства. И сорвала покушение на лидеров держав-союзниц по антигитлеровской коалиции. Майору Агапову была объявлена личная благодарность товарища Сталина.

— Хороший специалист, говоришь… Но ведь ершист… Упрям, на своем стоит…

— Зато именно он вышел на след самого Майера.

— Это тот самый, который еще и Майер?

— Так точно, товарищ генерал. Майер пользуется и этим псевдонимом.

— Любопытно, как его зовут на самом деле?

— Макс пытался выяснить подлинную биографию Майера, но не успел.

— Жаль.

Бесшумно отворилась высокая дверь и в кабинет вошел адъютант генерала, подвижный, весь, как на шарнирах, лейтенант Шилов. За ним — смугловатый, немолодой, но подтянутый офицер.

Шилов молодцевато прищелкнул каблуками и шагнул в сторону, замер возле двери.

Смуглый офицер по-строевому четко, но без суеты (было заметно, что он от души презирал привычку страха перед высоким начальством) прижал обе руки к бокам и рапортовал.

— Товарищ генерал-полковник, майор Агапов по вашему приказанию прибыл.

Генерал озабоченно вздохнул и подтолкнул к краю стола папку с документами из шифровального отдела.

— Проходите, товарищ Агапов. Вот, ознакомьтесь.

Агапов шагнул к столу.

— Присаживайтесь, курите, Антон Иванович, — предложил генерал Елисеев.

— Не курю, товарищ генерал, — сказал Агапов и придвинул к себе документы.

— Два часа назад шифровка пришла… От Макса, — сказал полковник. И Агапов тут же вскинул голову, широко раскрыв глубокие темные глаза.

— Макс? Не может быть. Вы… наверное, шутите, товарищ полковник… Макс погиб в сорок третьем, в Тегеране. Я был на месте его гибели… и видел кровь на скалах… в предместье…

— Что ж… Выходит, Макс с того света отозвался… — иронично и горько усмехнулся полковник Смоляков.

— Этот ваш Макс… Точно не мог остаться в живых? — спросил генерал.

— Никак нет, товарищ генерал, — решительно сказал Смоляков, мгновенно позабыв о прежней иронии.

— Наш агент, который знал его лично, был раскрыт и погиб при невыясненных обстоятельствах. После этого контакты с нами Макс прекратил. Естественно, мы решили: провал, — обстоятельно уточнил майор Агапов.

— И вы не допускаете мысли, что Макс мог быть двойным агентом? — генерал строго посмотрел на полковника Смолякова.

Полковник промолчал. Агапов ответил.

— В Тегеране мы уничтожили одну из самых опытных команд диверсантов Абвера, благодаря информации Макса…

— Знаю! — раздраженно оборвал майора Елисеев и выхватил трубку из пепельницы. Но Агапов продолжал речь, не обращая никакого внимания на генерала, явно начинавшего терять контроль над собой.

–… И только благодаря информации Макса мы едва не захватили Майера, крупнейшего специалиста по покушениям гитлеровского рейха. Помешал случай…

Генерал Елисеев покачал головой, задумался.

— Случай… Хорошо, допустим Максу удалось выжить… — генерал ткнул черенком трубки в шифровку. — Но что могут значить все эти буквы и цифры? Что скажете, Антон Иванович?

— Пока ничего определенного, товарищ генерал. Но если Максу удалось выйти на связь — дело серьезное… Разрешите хорошенько подумать?

— Думай, майор, думай.

Агапов наклонился к папке.

Генерал постучал о пепельницу погасшей трубкой, стиснул мощную челюсть и покосился на полковника. Сказал веско, как о решенном.

— Полагаю, Абвер снова затеял игру. И смысл ее, конечная цель нам пока неясны.

Полковник выпрямился и побледнел.

Прошелестела в тишине бумага — Агапов перевернул страницу. Взглянул на полковника, озаряясь внезапной догадкой. Спросил генерала.

— Товарищ генерал… вы… в шахматы… играете?

— Что? — дернул квадратным подбородком генерал Елисеев. Смоляков укоризненно глянул на Агапова.

— В шахматы, товарищ генерал, — твердо уточнил Агапов. — Доска с фигурами в вашем кабинете найдется?

Елисеев кивнул замершему у дверей адъютанту на стенной шкаф в углу кабинета.

— Шилов, посмотри там… внизу…

Лейтенант Шилов немедленно вытащил из одного из ящиков шкафа шахматную доску, торжественно смахнул с нее пыль, шагнул на середину кабинета и превратился в изваяние. Генерал кивком приказал вручить доску Агапову, что адъютант и сделал.

Агапов горстями высыпал фигуры на стол, сверяясь с шифровкой, стал расставлять по черно-белым клеткам пешки, слонов, королей… Пояснял.

— Б, очевидно, белые. С — слон. Слон А3. Л — ладья. Ладья Д7. Ферзь…

Расставив нужные фигуры, Агапов взмахнул рукой.

— Пожалуйста, шахматный этюд…

— Или фрагмент незавершенной партии, — подхватил полковник.

Генерал Елисеев, полковник Смоляков и майор Агапов молча переглянулись.

— Макс предлагает партию в шахматы? Так, Агапов? — вздохнул генерал.

— Не исключено… Нужен специалист…

Елисеев окликнул адъютанта.

— Слышал, Шилов? Доставить шахматиста. Срочно.

— Слушаюсь, товарищ генерал.

Лейтенант Шилов прищелкнул каблуками, с удовольствием провернулся через плечо и стремительно исчез.

Шилов вернулся ровно через час — красный, как рак. Но не один.

Он суетливо протолкнул в генеральский кабинет пожилого еврея — в длинном пальто, из-под которого торчали ботинки без шнурков и грязные завязки от кальсон… Человека, видно, подняли прямо с постели, толком не дав даже надеть брюк. Еврей прижимал к груди собранный заранее баул.

Привычно вытянувшись перед Елисеевым, Шилов доложил, задыхаясь…

— Товарищ генерал… Вот… Гроссмейстер…

— Шилов, вы что… не объяснили товарищу, зачем его сюда везете? — удивился генерал.

— Не успел, товарищ генерал.

Генерал степенно поднялся из-за стола, гостеприимно махнул рукой шахматисту, указав на три полупустых чайных стакана, приютившихся на его необъятном столе возле шахматной доски.

— Вы проходите, товарищ гроссмейстер, не стесняйтесь… Пожалуйста. Чаю хотите?

Шахматист нервно дернул лохматой головой, будто от удара хлыстом. Поспешно кивнул, залопотал, спотыкаясь на каждом слоге.

— Благодарю за-а-а хлопоты……

— Шилов, чаю — гроссмейстеру. И с коньяком! — приказал Елисеев.

Шилов немедленно принял приказ к действию, удалился.

Генерал подошел к гроссмейстеру, все еще никак не решавшемуся сделать хотя бы шаг по сияющему паркету генеральского обиталища, взял его за рукав ветхого пальто и лично проводил к столу. Указал на доску с фигурами.

— Я так понимаю, что в шахматах вы специалист…

Шахматист всполошился, будто ему предъявили обвинение в каком-то сверхъестественном злодействе. Затряс нечесаными патлами.

— Господи, да какой я специалист… не Алехин, не Ботвинник. Они специалисты, а я… кто… мелочь…

— Не волнуйтесь вы так, гражданин… — попытался успокоить шахматиста Агапов. — Нам просто нужна ваша консультация…

Шахматист замер, внимательно, пару секунд смотрел в спокойные, темные, бездонно глубокие зрачки Агапова. И вдруг опустился на ловко подставленный ему полковником Смоляковым стул. Прижал к груди баул. Вздохнул с облегчением, будто с него сняли непосильно тяжелый заплечный мешок.

Агапов поинтересовался.

— Посмотрите, товарищ шахматист, позиция вам знакома? Я сам шахматист, неплохо знаю творчество Алехина и Капабланки… Люблю этюды, но…

Заслышав про этюды, гроссмейстер потер заскорузлый щетинный подбородок, и стал

поспешно рыться в своем бауле, выложил на генеральский стол пару теплого белья, носки собачьей шерсти, шахматные часы, бутылку с молоком. Наконец, он извлек из баула очки в роговой оправе, одна дужка которых была небрежно прикручена медной проволочкой. Нацепив очки на нос, шахматист присмотрелся к расположению фигур на черно-белых клетках.

Шилов принес стакан горячего чая в серебряном подстаканнике, придвинул к локтю шахматиста.

Шахматист жадно и шумно хлебал чай — зубы стучали о край стакана, но от созерцания партии не отрывался. Генерал, полковник и майор терпеливо ждали.

Наконец шахматист посмотрел на Агапова — его взор горел победным ликованием.

— Говорите, пожалуйста, — попросил Агапов.

— Редкая позиция. В этюдниках почти не встречается. Позиция Шмуйля Гиршкевича…

— Простите, кого?

— Точнее сказать, загадка Шмуйля, — гроссмейстер протянул стакан Шилову, — Спасибо большое. Волшебный чай.

Немытая щепоть гроссмейстера стремительно перенесла черного слона.

— Но в общем и целом… все просто — черные начинают с хода слоном на Е7, и дают белым мат в четыре хода. По-моему, это гениально! А?!

— И все? — спросил генерал

— Все! — торжествующе вскрикнул шахматист.

Генерал озадаченно посмотрел на Агапова.

— Ну, и какой в этом смысл? — спросил Агапова полковник Смоляков.

Агапов не ответил, но обратился к гроссмейстеру.

— А вот… что за человек был этот Шмуйль… как вы сказали? Фамилия?

— Гиршкевич.

— Спасибо. Что вы можете про него вспомнить, кроме его великолепного этюда…

— До войны Шмуйль жил в Вильно… Я играл с ним… по переписке… А сейчас, извините, не знаю… Говорят, погиб в местном гетто…

— Кто говорит? — насторожился полковник Смоляков.

— Люди, — равнодушно пожал плечами гроссмейстер.

Агапов взял с доски белого короля.

— Черные начинают и выигрывают… в четыре хода…

Повернулся к полковнику Смолякову.

— А что у нас нынче в Вильно?..

— Освободили. Ставка Демидова там и…

Агапов улыбнулся.

— Теперь ясно. Это предупреждение.

— О чем? — спросил генерал.

— О том, что на командарма Демидова готовится покушение.

Агапов положил белого короля на доску.

Полковник Смоляков развел руками.

— Ну, знаете, Агапов… это уже слишком… Такие серьезные выводы… на пустом месте.

Агапов лукаво прищурился.

— У вас есть лучшая версия, полковник?

— Это не мое дело… Простите… — заговорил гроссмейстер, без особого успеха запихивая обратно в баул все те вещи, которые он недавно так старательно выкладывал на генеральский стол. — Но… Знаете… Шахматы очень похожи на войну… Да-да… Пешки — солдаты… Короли — полководцы… Шахматы действительно могут рассказать многое…

— Язык символов? — подсказал Агапов.

— Именно! Вот эта позиция… Я бы назвал ее покушением на белого короля.

— Объясните толком, — приказал генерал Елисеев.

Шахматист, волнуясь, передвигал фигуры на доске.

— Позиция белых очень сильна… На первый взгляд, черные проиграли. Но вот ход черных… Потом еще… И еще… Король белых в ловушке… Смотрите! Остальные белые фигуры в целости… все на доске… Но, они не могут помочь своему королю… бессильны… Целая армия…

— Пешки — солдаты, короли — полководцы. Майерщина какая-то… Ерунда… ладно, пора отправлять товарища гроссмейстера домой, — скривился полковник Смоляков. Но у Агапова нашлась к гроссмейстеру еще парочка вопросов.

— Послушайте, а почему вы сказали «загадка» Шмуйля… Именно «загадка». Не этюд…

— Считается, что у задачи Шмуйля есть решение… — горько усмехнулся гроссмейстер. — Теоретически, сделав правильный ход… белые имеют шанс свести партию вничью… и даже добиться победы. Правда, многие шахматисты, в том числе и ваш покорный слуга, долго искали, но так его и не нашли…

Генерал оборвал гроссмейстера, сказал:

— Довольно, устроили тут шахматный клуб… Вы свободны, товарищ гроссмейстер… Спасибо, вы нам очень помогли… Шилов, проводи специалиста.

Шахматист поспешно подхватил баул, попытался что-то сказать напоследок — не успел. Его поспешно вывел из кабинета неумолимый Шилов. Лейтенант быстро вернулся, замер у дверей, ожидая новых приказаний генерала.

Генерал Елисеев подошел к огромной, во всю стену, карте театра военных действий, закрытую черной шторой.

— Войска армии генерала Демидова рвутся к границам Пруссии, — Елисеев отодвинул штору, — Немцы остановить его продвижения не могут.

Елисеев посмотрел на Агапова и добавил с особенным нажимом.

— Удачное покушение на Демидова может дать врагу шанс на перегруппировку сил.

Агапов встал, вытянулся, одернув гимнастерку — он понял, что вот-вот получит новое задание. И угадал. Генерал решительно приказал тоном, не допускающим какого-либо обсуждения.

— Собирайся, Агапов, поедешь в штаб фронта к Демидову. Разберешься на месте в этом деле…

Генерал Елисеев внимательно посмотрел на Агапова, оценивал. Помедлил. И наконец кивнул на стоявшего у дверей Шилова.

— Вот… Лейтенанта Шилова в помощь даю… Парень способный… Исполнительный…

Шилов, польщенный высокой оценкой генерала, мастерски щелкнул каблуками.

— К заданию приступить немедленно, — сказал генерал и протянул руку майору Агапову. Тот с чувством пожал ее.

— Успеха, товарищи. Надеюсь, вам удастся разгадать загадку этого… Шмуйля…

Полковник Смоляков поднял трубку телефона, выслушал кого-то на другом конце провода и сообщил Агапову.

— Ваш вылет через час. Самолет подготовлен.

Агапов и Шилов покинули генеральский кабинет.

Генерал задумался. Он долго всматривался в карту, на которой у голубого пятна Балтики сплетались в узел пучки красных, синих стрел, линий…