Предатель. Я не буду твоей

Иден Хол (2024)

— Где эта женщина? — внезапно обрела я храбрость мне совсем не свойственную. — Какая женщина? — Герман расширил глаза. — Та, которая была с тобой в нашей постели! Уже оделась и ушла? Или ещё где-то ходит тут голая по дому? Метит территорию? — Лера, ты с ума сошла? Что ты говоришь? Какая ещё женщина? — Твой ангелочек, вот какая! — Какой ещё ангел, Лера? Я был один! — Один?! — Да! Один! Я отдыхал в кровати! Устал после работы! — Классно отдохнул?! Убирайся из моего дома! Живи со своим ангелочком, раз так нравится спать с ней! Я подаю на развод! Ты уйдёшь ни с чем, как и пришёл! — Лера! О чём ты вообще говоришь? Какую женщину ты увидела? Не было никакой женщины! Я застала мужа за изменой, поймала с поличным, но он не просто все отрицает. Он переворачивает мою жизнь вверх дном. Внезапно это уже я в постели другого мужчины, но совершенно не помню, как туда попала. А хуже всего, что этот мужчина конкурент моего мужа и теперь ищет меня, потому что влюбился.

Глава 6

Игорь.

— Где она? — вопрос нёсся впереди меня по коридору. Охранник клуба, выходящий из туалета, аж подпрыгнул от неожиданности.

— Кто? — переспросил он, ничего не соображая, будто спал на толчке вместо того, чтобы выполнять свою работу.

— Девушка из вип-комнаты! Ты что спал? Куда ты смотрел? — накинулся я на него. Ему не понять моего разочарования, я оставил её там крепко спящей, чтобы уехать буквально на полчаса по срочному делу, а вернулся и обнаружил, что комната пуста. Всё, что у меня от неё осталось, это прозрачные трусики в кармане брюк, которые я прихватил чисто машинально, сам не знаю зачем.

Ну, настоящая Золушка!

— Да я в туалете был! И вообще, как вы вошли, Игорь Сергеевич, разве босс оставлял вам ключи сегодня?

— Что значит как? Задняя дверь не заперта, я через неё вышел и вернулся обратно! И, похоже, не один я, нимфа моя пропала, — я потёр отросшую щетину на подбородке.

Охранник с недоумением на лице дошёл по коридору до комнаты и заглянул в неё, посмотрел на разворошённую постель и общий бардак, указывающий на бурную ночку.

— Почему меня никто не предупредил, что вы остались на всю ночь?

— Этот ваш должен был, как его… менеджер, что вручил мне подарок.

— Подарок? — охранник сегодня был особенно тормознутым, это начинало раздражать.

— Девочку, эскортницу, шлюшку красивую мне в комнату! — сколько слов ни говори, он ни черта не понимает. — Где менеджер ночной?

— Егор? Так давно ушёл домой, его смена закончилась.

— Не Егор, этот… Вадик… нет Владик, — ноль понимания в глазах, — Владислав!

— Игорь Сергеевич, у нас нет такого менеджера.

— Как нет? По залу вчера ходил, на подарок меня звал… дважды.

— У вас ведь вчера корпоратив был? — предположил он и я сразу догадался, куда клонит, — может, вы путаете что-то?

— Ничего я не путаю! Я не настолько пьяным был! Ты ещё скажи, что девушки не было! — сорвался я на него.

— А вы уверены… — только начал он.

— А это я что, с твоего босса снял? — я выдернул из кармана трусики и покачал перед лицом парня. Тот сначала рефлекторно отшатнулся, а потом сально заулыбался.

— Симпатичные трусишки, всё насквозь видно.

— Лапы убери! — я треснул по его загребущей руке, что пожелала пощупать кусочек этой дивной ткани с тонкими верёвочками.

— Ну у босса таких точно нет, — согласился он, — но что-то вы мутите, Игорь Сергеевич. Мне обычно сообщают, если кто на ночь остался в комнатах, а сегодня вы там молчком оказались. Это непорядок, мне придётся боссу доложить.

— Да я сам ему доложу об этом бардаке, что у вас творится! — разозлился я, — когда он будет?

— Не раньше трёх часов дня, он же с вами отмечал, его пришлось домой везти двоим ребятам… — начал он свой занудный рассказ.

— Ясно, понятно. Камеры у вас есть в комнатах? — появилась идея.

— Бог с вами, вы что? Там же такие люди бывают, что за любую камеру потом взвод охраны босса по кругу пустит в этой же комнате. Не, он не настолько отчаянный.

Я задумчиво взъерошил волосы.

— А в коридорах? У задней двери?

— На улице есть, на дверь и проулок смотрит, пойдёмте, глянем, вдруг там ваша нимфа засветилась.

Да! Отличная новость. Мы двинулись в комнату охраны, где стояли мониторы с изображением с внешней наружки и слежения за залами и кухней. Охранник долго тыкал по папкам и кнопкам на мониторе.

— Блин, кажется… не работает та камера.

— Ты шутишь, да? — у меня заканчивалось терпение.

— Да её ворона местная всё время вандалит, провод выклёвывает.

— Мозг она тебе выклёвывает! — вспылил я и распрямился. Да что ж за невезение такое?

Я пошёл прочь из клуба через тот же выход. Свяжусь с владельцем, когда тот проспится.

Конечно, я не питал каких-то иллюзий. Если эта девушка была нанята на ночь в качестве подарка, то это значит, что она просто проснулась и ушла, ведь свою работу она успешно выполнила. Мне же не нужно было ставить на ней печать как на Акте приёма-передачи выполненных работ.

Мне просто было так хорошо, так приятно проснуться рано утром в её объятьях. Она так нежно и трогательно льнула ко мне своим горячим телом.

Странное чувство во мне зародила эта нимфа, противоречивое и совершенно неподконтрольное здравому смыслу. Прежде чем одеться и уйти, я любовался ей, не в силах оторвать глаз. И пока смотрел на неё, сердце билось быстрей, будто я совсем юнец безмозглый и не понимаю кто она и чем занимается за очень большие деньги.

Надо узнать, кто мне её подарил. Опрошу всех своих, выявлю этого злого щедрого волшебника. А ещё… мне надо успокоить свою совесть.

Шлюха, не шлюха, но я вчера сгоряча наделал глупостей, потеряв над собой контроль. Нет, я вспомнил про защиту и даже, где она лежит в комнате в огромных запасах. Но вот первый-то раз я кончил в неё, а это очень не по джентельменски, даже не предупредить об этом девушку.

Надо исправить эту досадную оплошность.

Я знаю, что такие как она почти всегда с более надёжной защитой, вроде таблеток или спирали, но я не могу успокоить свою совесть одной только мыслью, что это не моя проблема.

Только не с ней.

***

Лера.

Разве может быть худшая пытка?

Герман вот уже полчаса общается с глазу на глаз с врачом, который меня осматривал и брал такое количество анализов, будто я в космос собираюсь. Крови из меня выкачал и мазков набрали со всех положенных и не положенных мест.

Закрадывалась только одна мысль, что это попросил сделать мой муж. И наверное, я его могу в этом понять. Со стороны всё выглядело крайне непристойно. Но я не могла смириться с этой мыслью и, давя тошноту от себя, пыталась размышлять, а не только тонуть в своих эмоциях.

Может, меня опоили? Я слышала такое и не раз, как в клубах девушкам подсыпают какие-то наркотики в напитки и пользуют потом в сексуальных целях. Вдруг это и мой случай?

За себя я могу ответить совершенно искренне, что у меня ни разу, и ни при каких условиях не возникало желания изменить мужу с другим мужчиной. Я их будто бы и не видела вокруг себя, только мой любимый Гера существовал для меня как объект сексуального желания и внимания.

Дверь смотровой, где я сидела на кушетке, открылась и вошёл Герман с мрачным лицом. Я тут же встала.

— Гера! Я подумала, меня, наверное, опоили! Я поэтому ничего не помню! — приблизившись к нему, я попыталась положить руки на его грудь, прикоснуться, увидеть понимание в его глазах. Я уже даже не о прощении прошу сейчас, просто хоть капельку… песчиночку понимания и сочувствия.

— Лера, прекрати! — он снял с себя мои руки, — думаешь, я об этом не подумал? Не для этого притащил тебя на все эти анализы? Я даже не знаю, как сказать, надеялся на это что ли… как бы ужасно ни звучало. Ведь тогда это значило бы, что ты ни в чём не виновата. Но, Лера!

— Что? — я боялась услышать продолжение.

— У тебя даже алкоголя в крови нет! Ты не была сильно пьяной, когда всё это делала и никаких наркотиков! Нет никаких следов насилия! Ни разрывов, ни синяков, только засосы и следы большого количества половых актов!

Я закрыла рот ладонями. Ну как же так?

Герман начал ходить взад вперёд по комнатке с таким расстроенным видом, он тёр лицо, теребил пальцы, психовал. А у меня снова пол уходил из-под ног.

— Может… может, оно за ночь выветрилось уже. То, что мне подсыпали? Поэтому никаких…

— Следов не осталось? Очень удобная версия, Лера! Очень!

— Ну, прошу… — я вновь попыталась поймать его за руку, — Герман, прошу, поверь мне! Я ни за что и никогда не стала бы тебе изменять! Я люблю только тебя! Ты мой единственный мужчина!

— Как? — он взял меня за плечи и слегка тряхнул, — как я могу поверить в это после увиденного? Как я могу тебе теперь вообще доверять? Всем твоим словам про любовь! Может, ты и сейчас искусно лжёшь!

— Я не вру! Я никогда тебе не врала! Герман, любимый!

— Всё, — он отпустил меня и отвернулся, — поехали домой. Тебе надо помыться и переодеться, не могу на тебя смотреть. — Он с горечью покачал головой, — сразу вижу в этой ужасной комнате абсолютно голой.

Больше не поворачиваясь ко мне, он вышел из смотровой и отправился по коридору к выходу, кинул что-то тихо врачу, провожавшему нас у поста ресепшен, а потом исчез за стеклянными раздвижными дверями.

Я пошла за ним, не чувствуя больше под ногами земли. Только опалённую хрустящую поверхность адской сковородки.

В машине мы ехали снова на разных сидениях, я глядела в окно, но не видела ничего за стеклом, будто мир смазался размытой акварелью и перестал иметь для меня хоть какое-то значение. По приезду Герман пропустил меня вперёд в открытую входную дверь и беззвучной тенью за спиной, проводил до нашей спальни.

Остановил перед ней рукой на плече.

— Возьми вещи в гардеробной и иди в гостевую ванную. Сегодня будешь ночевать в другой спальне. Не могу представить, что ты вот так сразу перепрыгнешь из той грязной кровати в нашу постель.

Я опустила глаза и кивнула. Я тоже не могла этого представить.

Поэтому сделала, как он сказал, взяла чистое бельё и тёплый банный халат в нашей общей гардеробной и ушла в ванную комнату в другом конце коридора. Зайдя в неё, я заперлась и долго смотрела на себя в зеркало, пытаясь найти там прежнюю себя. Потом сбросила остатки одежды на пол и вошла под обжигающие струи душа.

Вода била меня в лицо и плечи, смешиваясь с беззвучными горячими слезами. А потом я сползла по жёсткой плиточной стене душевой, сжимаясь в несчастный комочек под этим беспощадным дождём.