Я – Виджая

Илана Ветрова, 2020

Я – Виджая – апсара. Полубогиня, рожденная морской пеной. Младшая сестра Лакшми и дочь Самудра, любимица Царя Богов – Индры. И однажды я совершила ошибку, влюбившись в того, кого должна была лишь соблазнить. Наказание было жестоким – нас разлучили, но я не забыла о нём… Сквозь века, сквозь время и расстояние, я ищу того, кто украл моё сердце. Снова и снова, несмотря ни на что. Иллюстрация на обложке принадлежит автору.

Эпизод 12. Протест

— Ну почему я всегда во всем виновата? — воскликнула Вика, плюхаясь на кровать. — Я не делаю ничего плохого, но меня постоянно ругают.

Я была полностью согласна с Викой. Мы вели себя очень скромно — Вика усердно училась, а я, ничего не понимая, старалась ей не мешать и не позволяла отвлекаться.

— Так, что произошло в школе? — тяжело шаркая, бабушка вошла в комнату и присела рядом с нами.

— Ба! И ты туда же?! — возмущенно воскликнула Вика.

— Я же тебя не обвиняю, — тихо ответила бабушка. — Я от тебя хочу услышать, что произошло.

В ее словах был смысл, и я постаралась успокоить разгневанную девочку.

— Да, блин, — устраиваясь на коленях бабушки, начала Вика, а я недовольно поморщилась — мне не нравилось, когда она ругалась.

— Успокойся, рассказывай потихоньку, — на нашу растрепанную голову опустилась морщинистая рука, и Вика совсем утихомирилась.

— Наша математичка заболела и пришла какая-то новая.

«Вот именно. И эта женщина совсем нас не знала», — добавила я, но меня, конечно же, никто не услышал.

— Я сидела, решала, никого не трогала.

«Я подтверждаю. Пристально за этим следила», — снова не удержалась я.

— Потом мне стали передавать записки и просить помочь решить.

«Так вот что это за свернутые бумажки были. Конечно, Вика всегда помогала, когда просили».

— Я уже сделала свое задание, поэтому писала решение и отправляла записки обратно. И, когда повернулась передать очередную, математичка обернулась и подумала, что я списываю.

«Она даже не захотела ни в чем разобраться!» — теперь уже я кипела от возмущения.

— Забрала у меня тетрадь, велела выйти из класса и прийти переписывать контрольную после уроков. Я сказала, что уже все сделала, но она даже взглянула.

«Даже не попыталась!»

Кажется, Вике передалось мое возмущение, и она снова засопела. Легкая ладонь опять опустилась на голову, успокаивая нас.

— Ну и ушла бы. Ты же все знала, подумаешь, написала бы еще раз.

— Я и ушла, а следом за мной все мальчишки и несколько девочек, которым я помогала, — в голосе Вики послышалась моя гордость за нее. — А математичка завопила, что мы сорвали урок и побежала жаловаться завучу, — наконец закончила исповедь Вика.

— Ну вот, ты же знаешь, что ни в чем не виновата, так чего расстраиваться? — бабушка продолжала гладить волосы, а мы потихоньку засыпали.

— Тогда почему мама на меня ругается? — уже сонно спросила Вика.

— Она очень сильно устает, — ответила бабушка. — Будь терпеливее, ведь ты же ее опора, помощница. Спи, а я пойду сбираться.

***

Вернувшись от Парвати, благосклонно принявшей подношение, я стала такой мягкой и тихой, что Индре оставалось только удивляться моей покорности. А когда ловила на себе вопросительный взгляд Индрани, успокаивающе опускала ресницы, давая понять, что разгадала смысл ее послания, при этом беспрекословно, по первой просьбе Царя, я пела или танцевала. Уходила, когда затевалось большое празднование, и гуляла в лесу.

Не желая ослушаться господина, сестры и гандхарвы избегали моего общества, но меня это не печалило. Пользуясь одиночеством, я заглядывала во все озера, пруды и даже ручьи. Наконец, нашла. Он с отцом сходил с корабля в портовом городе. Теперь я знала, куда мне идти и как прятаться от господина. Но сначала надо обеспечить защиту.

Гулянье еще продолжалось. Сестры занимали праведников, гандхарвы — сестер, Индрани отвлекала супруга, чтобы он подольше не вспоминал о намозолившей всю тысячу глаз апсаре, поэтому я была свободна, как ветер, и полетела искать священное дерево. Из его плодов сделала браслет, чтобы он защищал от вездесущих глаз Индры и, пока меня не хватились, поспешила в нижний мир.

Я не хотела раньше времени привлекать внимание людей поэтому оставалась невидимой, пока не оказалась на пороге храма, проводящего служения для Кали. Только после этого приняла облик младенца и стала дожидаться, пока меня обнаружат.

Видимо, празднество завершилась, и Индра хватился меня. Я видела, как хмурится небо, чувствовала его гнев в порывах ветра, но господин ничего не мог поделать — для него я стала невидимой.

Вихрем закружились облетевшие лепестки жасмина и опустились мне на лицо. Вдалеке раздался глухой рокот, видимо, Индра негодует.

— Когда же небо ниспошлет нам дождь? — на пороге появилась женщина в бледно-желтом сари. Она перевела взгляд с грозовых туч под ноги и увидела меня. — А это еще кто? — служительница храма подняла меня и тут же тяжелую синеву туч пронзила ослепительная молния, а на землю упали крупные капли.

Женщина перевела взгляд с меня на небо, потом еще раз на меня, и, приподняв сари, поспешила в храм.