Пышка с пробегом

Инга Максимовская

Беги, пышка, беги! За счастьем, стройной фигурой, к исполнению мечты. Похудение, бег, диета… Вот это всё вообще не входило в мои планы, пока я не узнала, что мои часики начали обратный отсчет. Беги, Катя, беги! От нахального злобного мажора, которого в моих планах вот уж точно было даже меньше, чем желания похудеть. Он меня презирает, я его ненавижу. И я от него сбегу, ведь он же точно не моя судьба. Или…?

Глава 4

Костюму капец (ай, как жалко)

Костюм Херальдиньо так и не нашли (пуделя из него выбило в момент удара)

Минус одно ребро (трещина), огромный синяк под глазом, ссадина во всю… Ну в общем, лосины выкидывать только. Был бы мозг, наверняка бы было сотрясение (так сказал подонок и мерзавец)

В общем бег — это затратно и нервно и физически, ну и материально.

Снова ушла в минуса.

— Чего? С кем? Твою мать. Ты еще и ненормальная, что ли? Скажи честно, ты сбежала из поднадзорного учреждения?

— Нет, я бегала с Хером и Риткой, а потом он сорвался.

— Кто? Хер? Откуда он мог сорваться?

— С поводка. Фуфловые у нас в ИП делают поводья, — я икнула и попыталась распрямиться. Тело свело так, что ни рукой, ни ногой двинуть у меня не вышло. Я посодрогалась в конвульсиях и затихла, красиво выгнувшись в талии. На всякий случай. А вдруг судьба, как в кино, а я лежу как колода.

— Тетенька, милая, скажи, что ты такой и была, пожалуйста, — простонал шикарный мужской бархат. Болезненно и тоскливо. Как Белый Бим черное ухо, прямо. Ой. Такой страшный фильм, не смотрите, если не видели.

— Какой? — игриво всхлипнула я, все еще ничего вокруг не видя, кроме мечущегося вокруг меня силуэта.

— Отбитой во всю голову.

— Да нет, с утра была еще ничего. Но потом позавтракала, поплакала, вышла на пробежку… А дальше провал.

— Сколько пальцев у меня?

Перед моим лицом замаячила огромная ладонь с шикарными длинными пальцами. Голова закружилась адски, в висках заколотили молоточки. Главное не вывернуть мой скромный завтрак на погнутый в виде силуэта моего тела капот, пахнущий машинным маслом. Страшно захотелось бутерброд из белого батона с вареньем и плывущим сливочным сыром. Можно и с маслом. Черт с ним, можно и без варенья. Можно и без масла, но с кусочком сала.

— Думаю что пять, ну если вы конечно не полидакт, — тупо проблеяла я, пытаясь нащупать не шевелящегося пуделя, распластавшегося на моем плече, как меховой палантин. — Если полидакт то…

— Я отвезу тебя в больницу, — вздохнул, все еще, невидимый мне, мой несостоявшийся «убивец». — Слушай. Давай договоримся. Сколько ты хочешь, чтобы без полиции? Мне реально сейчас не в жилу разбираться с ментами. И ты, между прочим, сама на дорогу выскочила. Жуткое зрелище, я тебе скажу, когда из тумана на тебя выскакивает лупоглазый бегемот — цыган, явно убегающий от кого-то еще более страшного.

— Хераль… Хераль…

— Ну да. Прости, с цыганом я перегнул. У них барахло не такое убойное, — хмыкнул этот паразит. Главное об услуге меня просит, а сам. И голос этот… Да где же я могла его слышать? Я зажмурилась, досчитала до десяти, открыла глаза и уставилась в небесно-синие омуты. Точно, я на небесах.

— Мой Херушка жив значит? — просипела я. Странно. В аду, наверное не должно вонять мокрой псиной. А еще, мертвые же не чувствуют боли. А мое тело, отошедшее от первого стресса, начало расцветать болью, вспышками мерцающей в моем стряхнутом, явно, мозгу. — Где он? Где мой малыш? Просто покажи мне его, даже если он дохленький мой малыш, и я не буду претензий предъявлять? Обещаю. И в больницу не поеду даже.

— Показать? Дохленького? Дура совсем? — прорычал синеглазый. Точно, это же Роб. Бог Роб. А я тут в таком виде валяюсь. О, черт. Черт меня раздери. Голову еще рвет на части болью. И Ритка… Ритка же была где-то рядом? Мой пес не знаю жив или мертв любимый. А я развалилась как кукла свадебная на капоте и несу чушь. — Ничего я тебе показывать не стану. Лучше на зону, за тебя много то не дадут. Ты же живее всех живых. Покажи ей… Очуметь. Может еще тебе подержаться дать? И он не дохленький. Ты бы очень удивилась. Не важно… Ты извращенка что ли? Надо было сразу догадаться.

— Сам ты… — начала заводиться я. Что он там про подержаться то нес? Ооооо. — слушайте, возникло недопонимание. Мою собачку, которуую я выгуливала зовут Херальдиньо, сокращенно… А вы что подумали? Боже. И вы еще мне говорите, что я чеканько. Да вы сами… как вообще можно было про меня такое подумать? Вы… Вы…

Я не успела договорить. Из тумана вывалилась Ритка, держа на руках завывающего на все лады Херальдиньо. Тогда что на меня упало сверху и так воняло? Я перевела ошалевший взгляд на зареванную подругу, посмотрела на пуделя, от чего-то голого и с проплешинами в прическе, сделанной дорогущим груммером, и начала медленно сползать с капота на землю.

— Катька. Я думала все, — заголосила Ритуля и бросилась ко мне. — Я думала, отбегала ты, молодая и красивая. Я знаешь… Я Херальдо нашла, со страху решила, что не брошу его в память о тебе никогда. Ой, он так летел, когда его машиной выбило из костюма, я чуть не сдохла со… Не важно. Он прямо в воздухе распластался блином, и уши так красиво по ветру развевались. Я за ним кинулась. Ну стресс же…

— Дурдом. Я думал так не бывает. Думал только в идиотских комедиях. Толстая баба с Хером… Только полная дура могла так пса обозвать. Я думал Дильма вышка. Аллес вообще. Алло, Боря, я не приеду. Да плевать. Отменяй. Мне по хрену. Мне надо срочно нервное напряжение снять. И к психологу меня запиши. Плевать, — рявкнул синеглазый бог в телефон, и пошел к машине. Сейчас он наконец-то уедет, и я смогу зарыдать в голос от боли и унижения. Скот. Ненавижу. Мерзкий самовлюбленный мажор, права Ритка. Даже тренировку мою первую он умудрился ухайдокать. Вот как появляется на моем горизонте пиши пропало. Точно кто-то проклял меня. Даже… Ой, вернулся. Что это? Он что…

— На лечение тебе. И купи тряпки нормальные. Гуччи себе купи. Не знаю, правда твой размер они шьют или нет., — мне в руки легла огромная пачка денег. «Бери. Не копырься» шепнула Ритка, материализовавшись рядом со мной будто из воздуха. — Только бога ради… Постой, это же ты.

— Нет, это не я. А Гуччи свои знаете куда засуньте. Бетси своей в… На… Короче. Да пошли вы, — я содрала с плеча то, что осталось от костюма Херальдиньо, шмыгнула носом и зашагала куда глаза глядят. Побегала, блин. Если так пойдет дальше, до похудения я не доживу. — И деньги свои заберите. Я не нуждаюсь. Я зам. юротдела, на минуточку.

— Дура, — рявкнул мне в спину проклятый бог.

— Зато красивая.

— Ты себе льстишь.

Гад. Гад гадский, гаденыш гадливый. Ненавижу. Вот уж не думала. Что можно возненавидеть того, кого второй раз в жизни видишь. Мне срочно нужен латте, кусок торта и ванная. Огненная ванная, чтобы смыть с себя липкое чувство гадливости и мерзкие издевки этого хмыря. Очень срочно.