Долгая дорога к счастью

Ирен Софи (2023)

Древняя Греция. Прекрасная Эсфирь, дочь ростовщика , влюбляется в молодого человека. Но тот бросает ее, узнав о беременности. Девушка заболевает от страданий и теряет ребенка. Отец отправляет ее в Египет, надеясь, что путешествие избавит дочь от переживаний. Девушку ждут приключения и конечно любовь.

ГЛАВА 4

День разгорался, и улицы стали наполняться шумом. Вот рабыни несут воду, чтобы приготовить ванну для просыпающихся господ. Вот гончар, лепящий на кругу свою утреннюю амфору. Толстый жрец в черной хламиде спешит в храм для утреннего жертвоприношения Зевсу. Сотрясая воздух, пронеслась быстрая колесница запряженная четверкой лошадей. Это богатый грек торопится к храму Гермеса для преподношения подарка, надеясь, что Гермес пошлет ему удачную торговлю. На его колеснице жалобно кричит связанная овца, предназначенная для храма.

Город ожил. В доме Эсфирь было тихо, все еще спали, когда в дверь сильно постучали. Протирая сонные глаза, Эсфирь подошла и открыла ее. На пороге стоял Костикос.

— Утро доброе! А где Дионис? — спросил он. — У нас с ним срочные дела запланированы.

Эсфирь провела его в комнату, где на ковре сидел проснувшийся Дионис.

— Вставай! Разве ты забыл, что нам сегодня проверять наделы? — обратился к другу Костикос.

— Помню, конечно! Уже встаю! — сказал Дионис, вскакивая на ноги.

Умывшись из кувшина, поданного рабыней, он быстро оделся. И предстал перед Эсфирь свежим и прекрасным.

— Я ухожу, но через два дня я приду к тебе, хорошо? — спросил Дионис.

Эсфирь прижалась к нему и замерла на его плече.

— Конечно! Я буду ждать тебя. Приходи скорей! — прошептала она на ухо Дионису.

— Хайре! — попрощался Дионис.

Выходя, друзья столкнулись с Авраамом. Тот посторонился и пропустил их.

— Что делает здесь этот тучный еврей? — поинтересовался Дионис.

— Понятия не имею! Может, Эсфирь должна ему денег? — предположил Костикос. — Ну как ночь?

— О! Все было прекрасно, я в восторге! — ответил Дионис. И друзья беседуя, скрылись за деревьями.

В это время Авраам вошел в дом своей дочери.

— Кто эти молодые люди и что они делали тут? — спросил он у Эсфирь.

— О, Отец! Я влюбилась! И влюбилась с первого взгляда! — воскликнула Эсфирь.

— Доченька! У тебя это уже не в первый раз. Ты всегда быстро вспыхиваешь и так же быстро остываешь!

— Нет, отец! — запротестовала Эсфирь, — такого у меня никогда не было. Я чувствую каждое его прикосновение! Мне достаточно просто находиться рядом с ним, и великое счастье наполняет душу! Мне никогда и ни с кем не было так хорошо! — страстно говорила она.

— И который это из них? — спросил отец, потирая переносицу.

— Тот, который пониже, — ответила Эсфирь. — Его зовут Дионис.

— А…Да, он симпатичный молодой человек. Только это все зря, лучше выброси его из сердца сразу.

— Но почему? — удивилась Эсфирь.

— Он никогда не женится на тебе. Ты наполовину еврейка. Он не захочет пачкать свою кровь родством с твоей. Ведь ты знаешь, как плохо относятся к нам люди, — печально говорил Авраам. — Если бы не мои деньги, то давно уже толпы озверелых греков, египтян и финикийцев разорвали меня и тебя, и всех остальных евреев.

— Но ведь ты отрекся от иудейского бога и стал поклоняться греческим богам, — сказала Эсфирь.

— Да, я это сделал ради твоей матери. Иначе мы никогда бы не были вместе. Но в душе я еврей и всегда им останусь. Так как бог един. А греки разделили сущность бога на мелкие кусочки и из каждого такого кусочка создали отдельного бога. И поклоняются каждой частичке отдельно! Как это глупо! — воскликнул мужчина, раскинув руки в стороны.

— Отец! — с ужасом вскричала Эсфирь. — Замолчи! Жрецы убьют тебя за такие слова! Ты кощунствуешь над великими богами! — она схватила его за руку, желая успокоить.

— О, доченька! Мне уже все равно. Я стар и немощен. Кто захочет лишить жизни такого старого и больного еврея. Ведь своими словами я никому не мешаю. Я сделал это только ради твоей матери. Бедная Эрис! Она не дожила до твоего пятилетия. Я всю свою жизнь воспитывал тебя сам. Как бы радовалась она сейчас, посмотрев на тебя. Ты ведь такая красавица! — говорил Авраам, с любовью глядя на дочь. Слезы текли по его морщинистым щекам. — Самое главное, чтобы ты была счастлива, доченька моя! Все свои деньги я отдам, лишь бы у тебя было все хорошо!

— Отец! Не плачь! Я тоже тебя очень люблю! — Эсфирь обняла отца и вытерла его слезы. — Я бы так хотела быть всегда с Дионисом. Ах, Отец, прости, но кроме него ничего не идет в голову.

— Доченька, надейся на худшее. Я знаю жизнь. Парень слишком молод и ветрен, — он положил свою большую ладонь на голову дочери.

— Но отец…!

— Я буду молиться всем богам о твоем сегодняшнем юноше, о твоем счастье. Может, они услышат, — вздохнул Авраам.

Дверь сверху скрипнула, и по лестнице вниз сошла Арида. Растрепанные волосы обрамляли заспанное лицо. Увидев Авраама, она испуганно остановилась.

— А это кто? — изумился Авраам.

— Это моя новая рабыня, для покупки которой я брала у тебя деньги, — ответила Эсфирь. — Подойди сюда Арида.

–Арида? Гречанка? — еще больше удивился Авраам. — Откуда ты? — спросил он у девушки.

–Расскажи ему все о себе, — попросила Эсфирь.

Арида рассказала свою историю. Авраам взял в руку медальон Ариды и открыл его.

–

Эта женщина мне кого-то напоминает, — сказал он задумчиво, — мне кажется я видел похожую еще в Египте, до того, как встретил мать Эсфирь.

— Вспомни, прошу отец! Может, мы найдем родителей Ариды, — Эсфирь посмотрела на изображение женщины. Авраам мучительно старался вспомнить.

— Нет, не могу! Это было очень давно, — с сожаленьем сказал он, закрывая медальон и отдавая его Ариде.

— Не расстраивайся, Арида. Придет время, и мы поедем с тобой в Египет как я обещала, и побеседуем с оракулом, — проговорила Эсфирь.

— Заодно навестишь моего старого друга Моисея. Он до сих пор живет в Египте. Очень богатый. Пишет мне, что страдает от нападок египтян, — задумчиво произнес Авраам.

— Пусть приезжает к нам, — предложила Эсфирь.

— Он слишком стар для такого переезда, — покачал головой мужчина.

— Послушай, а может он что-то знает об этой женщине? — предположила Эсфирь.

— Все может быть. Пути богов неисповедимы, — ответил Авраам. — А она очень хорошенькая, — посмотрел он снова на Ариду, — ты держишь ее как рабыню?

— Нет! — Ответила Эсфирь, — она живет как моя сестра. Ведь так? — обратилась она к Ариде.

— Да, Эсфирь, спасибо! Я ни в чем не испытываю недостатка, — Арида улыбнулась Эсфирь.

— Иди, умойся и оденься. Только не надевай свои лохмотья, выбери что-нибудь из моей одежды и приходи сюда. Мы будем завтракать.

Арида ушла, а Эсфирь приказала принести еду. На ковре появились: душистое мясо, протомленный в оливковом масле рис, фрукты, зелень, маслины, и конечно, вино в прозрачном зеленоватом кувшине. Рабыни поставили чаши и удалились. Музыканты заиграли тихую, спокойную мелодию. И отец с дочерью принялись за трапезу. Вскоре к ним присоединилась Арида. Свежая, словно цветок. Ее светлые волосы перевивала лента. Белый хитон колыхался от чуть заметного ветерка.

— Зачем ты надела длинный хитон? — спросила Эсфирь, — на улице очень жарко.

— Я не могу ходить с обнаженными ногами! — пожаловалась Арида. — Мне кажется, что мужчины разорвут меня, так огненны их взгляды.

— Глупенькая! — засмеялись Эсфирь и Авраам.

— Просто ты им очень нравишься. Ты должна гордиться этим и делать вид, что не замечаешь их взглядов. А не краснеть и смущаться, — объяснила Эсфирь.

— Тебе легко говорить, — возразила Арида, — к тебе они не бросятся, у тебя такой независимый взгляд! Я так смотреть не могу. От каждого мужского взора я готова провалиться сквозь землю.

— Ну ладно. Будешь учиться у меня независимому взгляду. И чтобы больше в этой простыне я тебя не видела! — с чувством сказала Эсфирь. — Садись и ешь. — Она протянула Ариде чашу с вином.

Та отлив половину долила воды.

— Да ты еще и трезвенница! — улыбнулась Эсфирь. — Откуда в тебе это? Ведь ты жила среди пиратов.

— Я уже говорила, что главарь воспитывал меня как родную дочь. Он не позволял мне много пить, — ответила Арида, принимаясь за еду. — А как ты провела ночь?

— Прекрасно! Я встретила человека, которого полюбила, — ответила Эсфирь закрывая глаза, снова вспоминая Диониса.

— А я, наверно, никогда никого не полюблю, — вздохнула Арида, делая глоток из чаши. — Я слишком бесчувственна после прожитого.

— Ничего, оттаешь. Все забывается! И еще полюбишь достойного человека, — успокоила Ариду Эсфирь.

— А вдруг он меня не полюбит! Я ужасно боюсь неразделенной любви, — переживала девушка.

— Ты боишься Антероса*, — с пониманием ответила Эсфирь. — Но думаю, тебе это не грозит. Какой мужчина устоит перед взглядом твоих голубых глаз, да еще смотрящих со страстью!

— Я тоже думаю, что тебе не стоит опасаться, — подтвердил Авраам. Закончив с трапезой, он встал. — Ну, дочка, я пойду на базар. Если что понадобится, забегай. А это тебе, — Авраам достал изумительное ожерелье из сапфиров. Густо-фиолетовые камни ярко мерцали в лучах солнца.

— О, Отец! — Эсфирь подошла к отцу, и он застегнул на ее шее застежку. Темные камни подчеркивали белизну кожи.

— Тебе нравится?

Без слов Эсфирь радостно закивала головой и поцеловала отца. Авраам направился к дверям.

— Хайре, дочка! Смотри, не открывай всей души человеку, которого не знаешь. Иначе потом тебе будет очень тяжело, — наставил мужчина.

— Ах, отец! Не говори мне о Дионисе плохо! Я постараюсь сдерживать свои эмоции. Но мне это будет нелегко, ведь я люблю его! — ответила Эсфирь.

Авраам, тяжело вздохнув, вышел за дверь, и направился на базар.

*Антерос — бог взаимной («ответной») любви, а также бог, мстящий тем, кто не отвечает взаимностью на любовь или насмехается над теми, кто испытывает чувства.