Долгая дорога к счастью

Ирен Софи (2023)

Древняя Греция. Прекрасная Эсфирь, дочь ростовщика , влюбляется в молодого человека. Но тот бросает ее, узнав о беременности. Девушка заболевает от страданий и теряет ребенка. Отец отправляет ее в Египет, надеясь, что путешествие избавит дочь от переживаний. Девушку ждут приключения и конечно любовь.

ГЛАВА 7

Начинался Гекатомбеон* — самый жаркий месяц лета. Радостное и солнечное утро разбудило Эсфирь и Ариду.

Эсфирь, едва открыв глаза, спрыгнула с кровати и предложила:

— Побежали к морю! Прямо так! Еще мало кто проснулся, поэтому мы никого не встретим, Рассмеявшись, Арида подхватила полотенце:

— Побежали! — звонко ответила она.

Девушки, озорно смеясь, выпорхнулииз дома. Их голые пятки мелькали в воздухе. Ступени, ведущие к морю, холодили ноги. День только начинался, и солнце еще не успело накалить землю. Легкий ветерок холодил нагие тела девушек. Впереди показалось море. Его воды были спокойны. Тихий прибой набегал на песок. Бросив полотенце на берег, Арида и Эсфирь влетели в море. Вода обволокла девушек.

— Какая теплая вода! Как чудесно! — восклицали они плескаясь.

Немного поплавав, девушки вышли на берег. Арида схватила полотенце и закуталась в него.

— Неужели тебе холодно? — спросила Эсфирь.

— Да, очень! — ответила Арида, дрожа. — А тебе разве нет? Почему ты не захватила полотенце? — удивленно посмотрела Арида на Эсфирь.

Эсфирь стояла, гордо выпрямившись и лучи солнца сверкали в капельках воды, стекавших по ее телу.

— Мне совсем не нужно полотенце, — ответила Эсфирь. — Я не чувствую холода. С детства отец приучил меня к изменениям температуры. С самого Мунихиона* он выпускал меня гулять почти без одежды. Поэтому мне не холодно сейчас.

— Как он мог поступать так жестоко? — возмутилась Арида.

— Почему жестоко? — изумленно спросила Эсфирь. — Жизнь научила его этому. Для того чтобы выдержать испытания судьбы, нужно быть физически сильными и выносливыми. Вот что ты будешь делать, если сейчас пойдет дождь? — спросила Эсфирь у Ариды.

— Не знаю, — пожала плечами Арида.

— А я знаю! Ты попытаешься закутаться в полотенце и побежишь домой. Ветер прохватит твое мокрое тело, и ты простудишься, — Эсфирь улыбнулась уголками губ, скрестив руки на груди.

— Да, скорей всего так и будет, — вздохнула Арида. — А ты? Разве ты не заболеешь?

— Нет, — ответила, улыбнувшись Эсфирь. — Порывы ветра просто обсушат меня. А дождь заменит второе купание.

Арида, высохнув и согревшись, сняла полотенце. Солнце поднималось все выше и его лучи сильнее пекли песок. На улицах появлялись первые прохожие.

— Пойдем домой, — торопливо сказала Арида. — А то уже слишком много народу.

— Ты все также стесняешься своей красоты, — упрекнула ее Эсфирь. — Разве ты не знаешь, что было время, когда появление на празднованиях нагими считалось привилегией самой высокой касты. Тогда считалось лучшим одеянием — красота человеческого тела. Но пойдем, а то ты уже стыдливо покраснела от брошенных на тебя взглядов. — и Эсфирь потянула девушку, которая пыталась закутаться в полотенце плотнее.

Девушки бросились домой, и на пороге столкнулись с Наэтикс. Лицо девушки было печально.

— Что случилось, Наэтикс? — увидев огорчение подруги, спросила Эсфирь.

Она открыла дверь и пропустила всех в дом. Арида тотчас пошла одеваться и распорядиться о завтраке. А Эсфирь и Наэтикс сели на большую лавку с подлокотниками. Эсфирь накинула на плечи розовый палантин, висевший на одном из них.

— Мой Витеон пропал! — заговорила Наэтикс, и ее глаза наполнились слезами.

— Как пропал? — всполошилась Эсфирь. — И вообще, где ты пропадала почти месяц? Расскажи, как было дело. Вы что, поссорились?

— Нет, мы не ссорились! — по щекам девушки текли слезы.

— Не плачь, пожалуйста! — обняла Эсфирь подругу.

— Все было хорошо, — рассказывала Наэтикс, утирая слезы. — Ты же знаешь, что я люблю его уже три года, с первой нашей встречи. Помнишь, я поехала к отцу в Сузы? — Эсфирь согласно кивнула. — Ну вот, — продолжала Наэтикс, — там я познакомилась с Витеоном. Вначале я думала, что ничего серьезного с ним не получится, но впоследствии я полюбила его. Ты сама знаешь, что я ни с кем не встречалась до этого. Ни один мужчина мне был не мил. А месяц назад Витеон приехал за мной, чтобы навсегда забрать к себе. Я уехала к нему и познакомилась с родителями. Вначале он не отходил от меня, делал подарки, говорил о любви. А потом стал исчезать из дома на все большее время. Приходил пьяный, грубил мне! Как женщиной он стал пренебрегать мной. Не выдержав, я уехала домой, — всхлипывая продолжала она. — Он больше не появлялся после этого. Но самое худшее это то, что я заболела!

— Он заразил тебя нехорошей болезнью?! — ужаснулась Эсфирь.

Наэтикс кивнула в ответ и заплакала сильнее.

— Какой подлец! — воскликнула Эсфирь. — О, Зевс отомсти ему! — она подняла руки к небу. — И что ты теперь будешь делать?

— Я хожу лечиться к знаменитому врачу.

— Тогда все в порядке, — с облегчением вздохнула Эсфирь.

— Нет! Не все! Я не знаю, что мне делать! Я люблю его, и очень скучаю! А он не появляется! — плакала Наэтикс.

— О Боги! — всплеснула руками Эсфирь. — Как ты можешь после всего любить этого человека? Он же причинил тебе столько неприятностей. Да за это можно убить! А ты говоришь о любви.

— Ты так считаешь, потому что никого не любишь, — возразила Наэтикс. — Мне все равно, я его люблю и не могу забыть. Если бы он пришел ко мне сейчас, я его простила бы.

— Ну и дурочка! А насчет меня, ты не права. Я люблю, и люблю больше собственной жизни. Поэтому я понимаю твое отчаяние. Если бы это произошло со мной, то я не знаю, как поступила бы… Скорей всего, также, как и ты, — задумчиво сказала Эсфирь.

— Вот видишь! — воскликнула рыдающая девушка.

Долгое молчание, во время которого Эсфирь оделась, было ею прервано.

— А знаешь что, пойдем к гадалке, а на обратном пути зайдем в храм Афродиты и попросим у нее счастья.

— Пойдем! — С надеждой в голосе произнесла Наэтикс.

— Только сначала надо поесть, ведь мы еще не завтракали.

— Я не хочу есть! — запротестовала Наэтикс.

— А я хочу! И заставлю тебя! А то ты становишься похожа на безобразную старуху. Посмотри, на кого ты стала похожа! — и поднесла Нэтикс медное зеркало.

В нем отразилось лицо с воспаленными от долгих слез глазами и чернотой под ними от бессонных ночей.

Через час девушки были готовы. Эсфирь в короткой жемчужно-зеленой эксомиде походила на амазонку. На Наэтикс надели ярко красный хитон и слегка припудрили лицо, чтобы скрыть следы переживаний. Арида тоже решила пройтись. Она надеялась, что гадалка расскажет ей о предназначенной судьбе. Выйдя из дома, девушки направились к небольшому строению. Возле его дверей, на пороге, сидела пожилая женщина. Седые волосы торчали в разные стороны. Рядом с ней стояла амфора, из которой шел пар. Девушки подошли к гадалке. Она подняла голову и посмотрела на девушек необыкновенно яркими, как небо, голубыми глазами.

— Зачем я понадобилась таким красавицам? — скрипучим голосом спросила она.

— Скажи, что ждет нас впереди? — попросила Эсфирь.

— Будущее скрыто густой пеленой. Мойры ждут подношений, — сказала колдунья, протягивая амфору.

Эсфирь бросила в нее монету, Наэтикс пожертвовала перстень, а Арида кинула цепочку от медальона, переодев его на веревочку. Гадалка удовлетворенно кивнула. Дым повалил гуще, женщина уставилась остекленевшим взглядом в него. Девушки ждали с нетерпением и страхом.

— Ты, та в которой течет еврейская кровь, — начала пророчествовать колдунья. — Много испытаний выпадет на твою долю. Человек, которого ты любишь, уйдет из твоей жизни, сильно обидев тебя. Вижу дальний путь, пирамиды. В той стране ты избежишь связи с великим человеком и женщина, спасенная тобой, предаст тебя. Но не печалься, в далеком будущем Мойры пророчествуют о достижении тобой счастья, — гадалка замолчала. Прошло несколько минут, прежде чем она продолжила:

— А теперь та, что перенесла недавно тяжелую болезнь. Счастье сопутствует тебе, но не с тем, кого ты выбрала. Лучше забудь его. Судьба уготовила тебе другой путь. Не пройдет и года, как ты выйдешь замуж… а ты, — обратилась она к Ариде, — испытала в жизни много плохого и часть твоего пути тянется рядом с ней, — гадалка указала на Эсфирь. — Я вижу те же пирамиды. Там ты встретишь свою судьбу и останешься навсегда.

Глаза старухи закрылись, и она словно уснула. Девушки пошли вдоль домов. Они шли молча, перебирая в голове только что услышанное. Впереди, утопая в зелени, появился храм Афродиты. Это был великолепный, ярко разукрашенный храм. Высокие колонны с вертикальными ложбинками поддерживали треугольный фронтон, на фризах которого находились фигурки богов. Восемь колонн окружали целлу* в глубине которой стояла, сделанная из золота и слоновой кости статуя богини Афродиты. Золотые лучи солнца играли на прекрасных формах изваяния, созданного рукой самого Праксителя. Афродита приготовилась к купанию. Ее правая рука была чуть согнута в локте и касалась верхней части бедра. На другой руке висел снятый хитон, который красивыми складками опускался до земли. Голова скульптуры повернулась вправо и освещенная солнцем выделяла на лице лукавый глаз под изогнутой бровью, прямой нос, и сложенные в загадочной улыбке губы. Девушки бросились к ногам богини.

— О Великая Богиня! Дай нам терпения и счастья! — молили они.

Затем каждая изложила свою просьбу. Арида умоляла, чтобы ее не настиг Антерос — неразделенная любовь. Наэтикс просила вернуть Витеона, а Эсфирь — вечной любви Диониса. Но прекрасная богиня не замечала проявлений чувств. Ее глаза так же кокетливо смотрели, губы улыбались. Девушки верили, что богиня внемлет им и постарается исполнить просьбы. Встав с колен, они отправились домой.

Дома Эсфирь с нетерпением ждала Диониса. Он обещал прийти вечером и не обманул. Эсфирь радостно обняла любимого.

— Я должен сказать тебе что-то печальное, — сказал он, немного отстранившись от Эсфирь. Она, внутренне похолодев, опустила руки.

— Что же? — испуганно спросила она.

— Дела повернулись так, что я должен уехать на три месяца, — опечалено произнес Дионис, опустив взгял вниз.

— Как же так! — заплакала Эсфирь. — Я не вынесу разлуку с тобой!

— Не плачь! — поморщился он. — Я улажу дела и приеду. Мы же не можем быть постоянно вместе!

Он ласково прижал к себе девушку.

— Раз в месяц я буду приезжать. Обещаю! Мне тоже грустно расставаться так надолго! Только не плачь! — увидев, что Эсфирь готова разрыдаться, проговорил он. — Ты же знаешь, как я это не люблю. Пойдем лучше туда! — и он потянул девушку в спальню. Эсфирь послушно последовала за Дионисом.

* Гекатомбеон — первый месяц аттического года (приходился на июль-август). Как и другие месяцы древнегреческого календаря, отсчитывался по луне, и состоял из 29 или 30 дней. *Мунихио́н -вторая половина апреля — первая половина мая.

*Целла — внутренняя часть, святилище древнеримского храма