Управляя деньгами

Ирина Малаховская-Пен, 2018

Нет, это не пособие о том, как заработать миллион. Это художественный вымысел. Это приключения, взаимоотношения, деньги и, конечно, любовь – куда же без неё! Это история о том, что все дороги ведут к океану, а все деньги мира меркнут перед настоящим, светлым, выстраданным и долгожданным чувством. Содержит нецензурную брань.

Глава 5

Московская область, поселок «Тихие пруды», дом Игоря, суббота, день

Игорь, чертыхаясь, вытащил наконец из шкафа что-то не похожее на костюм. Джинсы, слава Богу. Сто лет он не носил джинсы. Легко натянув их на себя, он порадовался что не поправился ни на грамм. Стареть приходится, тут уж никуда не денешься. Но при своем малоподвижном образе жизни он всегда сохраняет форму. Даже живот не отрастил. Да и с чего бы? Ему даже пива выпить некогда. И не с кем. И не хочется. Купить что ли пива с собой на рыбалку? Рыбалка так уж рыбалка. Жена зашла в комнату и смотрела на Игоря в безмолвном изумлении. Муж вел себя странно с того дня, как с карты куда-то делись деньги. Сам он их что ли оттуда забрал? И эти разговоры о разводе? Такие разговоры не возникают внезапно. Значит он думал об этом. И деньги значит не без его участия куда-то делись. Хотя, он же потом восполнил ей карту. Не на такую сумму, но на магазины ей хватало. И на сходить с тренером в ресторан тоже. Она ни в чем не виновата. Роман с тренером — это модно. Чем она, Леся, хуже других? Может, муж узнал про тренера? С него станется, мог приставить следить за ней какую-то из своих горилл. Хотя Леся была уверена, что мужу нет до нее никакого дела. Ну, есть жена, и есть. Иногда выйти с ней куда-то. Иногда для журнала сфотографироваться. Жена представительского класса. Вполне годится: образование есть. Актерское, но есть же. Глупости на людях не говорит. Улыбается красиво. Внешность, опять же. Стиль, вкус. Она свою роль прекрасно понимала и играла очень ответственно. Старалась. А уж что она делала в свое свободное время и с кем… Никогда не думала Леся, что Игоря это интересует. Неужели просчиталась? Неужели он вышвырнет ее, как кошку шелудивую, из-за интрижки с накачанным парнем. Нет-нет, она не может этого допустить. Интересно, куда муж так странно оделся?

Игорь вышел из гардеробной и увидел её наконец.

— Ты куда в таком виде? Разве не работаешь сегодня?

— Твое какое дело? И почему ты тут?

— А где мне быть? — Искренне удивилась Леся.

— Вали в городскую квартиру. Я тебе вчера уже все сказал. Квартира твоя. Я оформлю её на тебя во время развода, не волнуйся.

— А на что я буду жить?

— Лен, все как-то живут. Хочешь, я тебя в театр устрою?

— Ка… какой театр? — У подростка задрожали губы от несправедливости.

— Хочешь, в хороший. В хороший театр хочешь, Лена?

Леся вся подобралась. Ну что же, видимо он не шутит. Значит, ей придется подумать о себе. И стесняться уже нечего. Какое к черту стеснение, когда её хотят выбросить на снег с голой жопой? Квартира в Москве! Благородный какой. Ехал бы сам и дышал газами в своей Москве. Ему и на работу оттуда ближе.

— То есть, денег ты мне не дашь?

— Дам. Что я зверь какой? Я дам тебе миллион, Лен. А дальше уж ты сама. На первое время тебе хватит.

— Миллион… чего?

— Не волнуйся, не рублей, конечно.

— Один миллион? Ты хочешь дать мне всего один миллион? На всю оставшуюся жизнь?

Игоря охватила ярость. Такая холодная, острая ярость. Она колючими льдинами с неровными краями заполнила кровеносные сосуды. Ярость давила на стенки сосудов и мечтала вырваться на свободу, залив собой всё вокруг. Еле сдерживая её внутри, Игорь слегка взялся рукой за горло жены.

— Послушай, сука. Ты не заработала ни копейки. Ни на квартиру, ни из того миллиона, который я собираюсь тебе отстегнуть. Но я стараюсь быть хорошим. Слышишь? Хо ро шим! Цени это, Леночка. Люди горбатятся всю жизнь и не видят не то чтобы миллиона, а десятой части его не видят. Или ты берешь то, что я даю и отваливаешь, или я засуну тебя в ту дыру, из которой вытащил, да так, что ты больше никогда из нее не вылезешь. Я вполне могу испортить тебе жизнь. Поэтому, пока я предлагаю расстаться мирно — советую этим воспользоваться. И когда я приеду домой — тебя тут быть не должно. Ты все поняла, Леся?

Это Игорь так подумал, что он взялся за горло Леси слегка. Ей показалось, что воздух не поступает в легкие. Да что там воздух, кровь перестала течь по артериям. Леся в ужасе поспешила теми частями тела, которые еще были способны шевелиться без воздуха и крови, выразить полное и абсолютное согласие с мужем по всем вопросам. Игорь отпустил жену и вышел из комнаты, не оглядываясь. Леся опустилась на пол, держась рукой за шею. Она слышала, как завелся мотор и захлопнулась дверь в машине. Её не должно быть тут, когда Игорь вернется. Она поняла это. Надо собраться очень быстро, уехать в городскую квартиру, сменить там замки. Да нет, что замки? Замки ерунда. Надо сменить дверь. И думать, как защитить свои интересы. Слава Богу, не в каменном веке живем. Есть адвокаты, есть пресса, общественность. Она не примет его подачку, ей нужно гораздо, гораздо больше. Леся встала. На шее должны остаться синяки, он держал её мертвой хваткой. Синяки бы ей сейчас очень пригодились. Леся направилась к зеркалу.

Москва, квартира Толика, суббота, день

Катя сидела на спинке дивана и визжала. Точнее, повизгивала. Вроде зверь не нападал в данный момент. Можно было поберечь силы и связки, и не визжать в полную мощь. Но и расслабляться рано. Вдруг зверь где-то рядом? Вдруг он затаился под диваном и внезапно выпрыгнет? Катя подтянула к себе подушку, встряхнула её, проверяя и загородилась ей, как щитом, не забывая повизгивать. Цвет её лица говорил о том, что ей и правда страшно. Катя побледнела вполне искренне. Кто не знает, бледность нельзя сыграть. Даже если ты великая актриса, и то трудно. Катя актрисой не была. Катя была аферисткой. Притом, молодой еще. Еще жизни не видела толком. А тут этот зверь.

— Вова, ну сделай же что-нибудь!

— Я ничего делать не буду. Я никого не выпускал. Вон, Кулибин выпустил, пусть он и ловит.

Толик откуда-то с пола глухо отозвался:

— Я тоже не выпускал. Там щеколда сломалась, в клетке. Или сломали. Черт их знает, они под кайфом были.

— Они?! — Катя приготовилась визжать с новой силой.

Толик высунул голову из-за дивана.

— Успокойся! Машка не сбегала, только Макс.

— Как романтично! — Фыркнул Вова. — Макс сбежал от Маши. Глашу искать, видимо. Маша надоела.

— Вова, хватит. Поймай её лучше. — Катя чуть не плакала. — Или ты тоже боишься?

— Я не боюсь, я их не люблю, они противные. Брррр.

— Рыцарь ты, конечно. Нет слов.

— Поймал! — Радостно вскричал Толик, переползший от дивана к столу. — Нашел, точнее. Под столом сидит, глазами сверкает. Вова, дай что-нибудь.

— Что именно?

— Да любую посудину дай! Салатник вон тот дай. Быстрее. Пока он опять не смылся.

— Салатник-то тебе зачем? Салат из грызуна делать будешь?

— Накрою его, чтобы не убежал. Да быстрее.

— Придурок. Фу.

Мышь была поймана и засунута обратно в клетку, только тогда Катя согласилась спуститься с дивана. Испытывая огромное облегчение, почти счастье, она подбежала к Толяну, обняла его и расцеловала. «Спасибо-спасибо-спасибо-спасибо-спасибо!» Толян засмущался и исчез в своей лаборатории. Володя почувствовал острый укол ревности. Расклад нравился ему все меньше. И то, как Катя, не успев вернуться в Москву, рвалась сюда. Вместе побухать. Зачем? Могли бы и вдвоем посидеть, и выпить. И то, что она оказалась в лаборатории, пока он спал. И то, как она сожалеет, что Толян не летает с ними на моря. Это нравилось Вове всё меньше и меньше. У них уже было достаточно денег, чтобы просто пожить спокойной обычной жизнью, как все нормальные люди. Да и не лежала у него никогда душа к этому опасному бизнесу. Начиная с того, что им был необходим химик, а это лишний человек в таком тонком деле. И заканчивая тем, что Вова вообще был не экстремал. Его вполне устраивали подработки типа: взломай то-то и то-то. И денег ему хватало. Как он спокойно жил, пока не появилась Катя. А потом они нормально жили, пока Катя не загорелась этой страстью к чужим деньгам. Дескать, когда от много берут немножко, это не воровство, это просто дележка. Кажется, это было в какой-то книжке советского писателя. Катя была убеждена, что эти слова — истина. Что их надо написать огромными буквами. Где, она не знала. Но возможно, вписать в конституцию или в уголовный кодекс. В общем, Вова понял, что ему надоело не только ревновать Катю к товарищу. Ему в принципе надоело все это их большое дело. Вся эта кампания по разводу мини-олигархов перестала его радовать. Если вообще когда-то радовала. Надо поговорить с Катей. Вразумить её. Денег им хватит еще надолго, да и работать он не отказывается. Надо как-то начать разговор. Он пошел на все это ради неё, он её любит, он не хочет без неё. Значит, он должен её переубедить.

Конец ознакомительного фрагмента.