Узнай ее взгляд из тысячи

Карен Бут, 2017

Плейбой Сойер – владелец известнейшей сети отелей. Он много сил и средств вкладывает в развитие семейного бизнеса. Поэтому, когда возник вопрос, кому поручить создание грамотной рекламной кампании, способной вывести его дело на новый уровень, Сойер ни секунды не сомневается: справиться с этой сложной задачей сможет только его новая знакомая, специалистка по связям с общественностью Кендалл Росс. Он познакомился с обворожительной красавицей на свадьбе их общего знакомого, однако после восхитительной ночи любви продолжения не последовало. Кендалл очень настороженно относится к богатым и влиятельным мужчинам, а у Сойера есть проблемы с доверием к женщинам. И все же их ждет совместная работа… Смогут ли они справиться с влечением друг к другу и вместе создать успешный деловой проект?

Глава 3

Кендалл вышла из такси напротив отеля «Гранд-Легаси». Улицу украшали осенние листья, прохладный ветер слегка морозил щеки. Откуда-то из-за отеля доносился звук электропил и скрежет металла. Она подошла к зданию, мимо которого раньше несколько раз проходила.

Четверо пугающих здоровяков в черных костюмах, солнцезащитных очках и с рациями стояли перед входом, ясно давая понять, что он воспрещен. Кендалл не могла представить, чтобы кто-нибудь захотел иметь дело с этими парнями. Кто бы ни сделал фотографии для «Таймс», он рисковал жизнью. Прошлой ночью она искала информацию по отелю и истории семьи Локк и теперь задавалась вопросом, не стоит ли за этим отец Сойера. Завещание явно не обошлось без последствий.

— Доброе утро. У меня назначена встреча с Сойером Локком. — Краем глаза Кендалл заметила, что камера охраны переведена на нее. Должно быть, Сойер сейчас сидит перед мониторами, обозревая свое королевство.

— Да, мэм. Мистер Локк ждет вас. Я провожу. Вам понадобится это. — Мужчина протянул ей желтую строительную каску.

— Это действительно необходимо?

— Приказ мистера Локка.

— Но на вас нет каски.

— Большинство из нас ее не носит, но мистер Локк настаивал, чтобы вы надели.

Кендалл недовольно проворчала, надевая каску. Желтый — не самый удачный цвет для рыжих волос и бледной кожи. Месть Сойера за кольцо?

Они вошли в помещение, очевидно, фойе. Полы, покрытые газетами, напоминали лоскутный ковер. Строительная пыль повсюду. Ее туфли будут испорчены к концу прогулки. Вокруг сновали рабочие, звуки, казавшиеся громкими даже снаружи, сейчас просто оглушали. Судя по тому, что она видела, в статье сплошная ложь. Проект далек от завершения.

— Где я могу найти мистера Локка?

— Вот он! — прокричал мужчина, указывая на одного из рабочих.

— Вы не поняли, мне нужен мистер Локк! — Кендалл закричала еще громче, осматривая комнату на предмет миллионера в шикарном костюме.

— Он там, — раздраженно повторил рабочий.

Она увидела лишь мужчину в джинсах, синей фланелевой рубашке и коричневых рабочих сапогах, шагнула к нему, а когда он обернулся, разглядела знакомую улыбку.

Сойер подошел к ней. При виде закатанных рукавов, открывающих твердые мышцы рук, сердце Кендалл забилось быстрее. Она не может позволить себе испортить самый важный момент карьеры, поэтому нужно научиться смотреть на него как на обычного человека и надеяться, что со временем она приобретет иммунитет. «Удачи мне в этом».

— Вот и ты. Нужно было предупредить, чтобы ты оделась для стройки. Хотя выглядишь отлично.

Кровь забурлила в венах. Что в нем такого, из-за чего комплименты из его уст звучат не так, как у других мужчин.

— Мне нравится твоя каска.

— А сам не носишь.

— Я отвечаю за себя.

— С чего ты взял, что я не отвечаю?

— Это твое первое посещение, я должен убедиться, что ты в безопасности.

— Отлично. Ну, показывай отель.

— Особенно нечего показывать, мы просто пройдемся. Я покажу тебе бальный зал.

Он вошел в лифт. Кендалл поспешила за ним, сверля взглядом. Они свернули в просторный коридор, и шум стройки затих.

— Много дел этим утром?

— Проверяю модули на дверях эскалатора. Большинство оригинальных деталей в стиле ар-деко утрачены много лет назад.

— Я искала информацию по отелю. На старых фотографиях он выглядит грандиозно.

— Раньше он считался одним из самых красивых в городе. Я бы хотел вернуть ему былой шик.

Он и правда выглядел потрясающе в хронике, но история казалась намного увлекательнее архитектуры, полна событий, которые могли произойти только в кино. В «Гранд-Легаси» приезжали «бентли» с гангстерами и красивыми женщинами в норковых шубах, проходили игры в покер между политиками и голливудской элитой и новогодние вечеринки.

Они прошли в большой зал, напоминавший зону для приема гостей. Там лежали нераспакованная люстра и пять наборов двустворчатых дверей.

— Я рад, что ты быстро вошла в курс дела. Значит, серьезно настроена насчет проекта.

— Как могут не заинтересовать тайны «Гранд-Легаси»?

— Ну вот и он.

Ее глаза невольно поднялись к резному потолку с барельефами. По всему периметру зала проходил ряд геометрических узоров из белого и синего стекла, обрамленного позолоченным металлом. Стеклянные панели светились мягким светом.

— Выглядит в точности, как на фотографиях и картинках. Потолок подсвечивается с внутренней стороны, не так ли?

— Предполагалось подобие лунного свечения. Мы несколько месяцев восстанавливали только его. Пока отель был закрыт, обвалились целые секции.

— Сразу после того, как ты его унаследовал.

— Ого! Пятерка за домашнюю работу. Мне было семнадцать, и я не мог управлять отелем, однако не собирался позволять отцу уничтожить его.

— Любопытно. Он правда хотел его снести?

— Он и теперь хочет. Представляешь, если все это исчезнет?

Кендалл залюбовалась его профилем. Этот отель много для него значит.

— Зал будет удивительно смотреться в журнале или газете. Нужно найти фотографа.

— Если ты думаешь, что это красиво, позволь показать тебе главный бар.

Он закрыл бальный зал, и они прошли к металлической двери.

— Дамы вперед.

Кендалл шагнула на тускло освещенную лестницу.

— Это пожарная лестница?

— Сейчас это единственный путь. На главной лестнице ведутся работы.

— Какой этаж?

— Третий.

— Ты работаешь с самого начала потому, что сроки поджимают?

Сойер шел позади. Интересно, разглядывал ли он ее, как она его недавно, сзади? Ему бы не стоило, однако она, скорее всего, хотела бы.

— Я здесь с самого начала. Слишком много важных мелочей нужно воспроизвести с точностью до деталей. В детстве я проводил здесь достаточно времени, чтобы запомнить большую часть. Остальное черпаю из записей прадедушки.

— Но ведь это работа архитектора?

— Я руководитель. Никто другой, возможно, не заинтересован в этом так, как я.

— Значит, ты контрол-фрик.

Она не имела в виду ничего плохого, просто нравилось его дотошность.

Он открыл дверь. Расстояние между их лицами сократилось. Его близость спровоцировала воспоминания о прикосновениях.

— Я предпочитаю называть это методичностью, но ты права. Пусть контрол-фрик, но так достигаются цели.

Она затаила дыхание, вспоминая, как Сойер контролировал их совместную ночь, прижимал ее руки к матрасу, пока целовал подбородок и шею, спускался к груди.

Они вошли в служебное помещение, где за поворотом скрывалась еще одна дверь. Он открыл ее. Кендалл шагнула внутрь. В нос ударил запах свежей краски. Он включил свет, и она увидела помещение, бальный зал с которым и рядом не стоял. Этой комнаты на фотографиях не было.

По одной стене тянулась длинная барная стойка из черного с блестящей поверхностью дерева. По другой стороне расположилась дюжина уютных кабинок с сиденьями из темной кожи, отделенными друг от друга позолоченными перегородками. На стене в противоположном конце комнаты — большая круглая рама от пола до потолка, закрытая бумагой, из-под которой пробивался солнечный свет.

— Это окно? На парадной стороне здания? Не помню его.

— Оно было изначально, но в тысяча девятьсот девятнадцатом году его убрали. Я восстановил его, основываясь на старых фотографиях.

— Зачем кому-то понадобилось скрывать окно?

— Это бар, а тогда действовал сухой закон. Вот его и скрыли снаружи. На самом деле в то время главная лестница вела только на площадку с лифтами на третьем этаже. Внешний мир не подозревал о существовании бара. Но свои знали, что это самый переполненный зал отеля.

— Подпольный бар?

Он улыбнулся:

— Прадедушка построил этот отель на деньги от незаконной продажи спиртного. С бара все и начиналось.

— Значит, это правда? Состояние семьи Локк вылилось из бутылок?

— Наша семья происходит из знатного рода, но у прадедушки были грандиозные идеи. — В голосе Сойера звучала гордость, и это понравилось Кендалл. Она не думала, что он такой сентиментальный. — Это выводит моего отца из себя. Он предпочитает думать, что Локки — сливки общества, но здесь совсем не тот случай.

— Нельзя изменить историю семьи.

— Именно. И разве не это американская мечта? Добиваться своего любыми способами? Большинство того, что у меня есть, — благодаря прадедушке. Он хотел улучшить свою жизнь. Начиная с этого отеля.

По тому, как загорелись его глаза и разрумянились щеки, стало ясно, как много это для него значит. Кендалл еще в Мэне поняла, каким страстным он может быть.

— Подозреваю, этот отель не просто часть семейного имущества.

Сойер внимательно вгляделся в ее лицо. Теперь, когда они наедине, держать себя в руках гораздо сложнее. В другое время или при других обстоятельствах ей бы не составило труда убедить себя поддаться желанию поцеловать его, чтобы узнать, сколько жара он скрывает внутри. Но сейчас она стояла как вкопанная. Их губы больше никогда не должны соприкоснуться.

— «Гранд-Легаси» — мое детище. Я влюблен в этот отель с детства. Он связан с настоящей историей моей семьи, а не с той ее пародией, которую отец хочет считать правдой.

Семейное древо Локков приобретало очертания. — Поэтому твой прадедушка завещал отель тебе?

Вернувшись в офис, она напишет первый пресс-релиз и начнет составлять расписание для основных интервью.

— Не хочешь присесть ненадолго?

— Да, конечно.

Они скользнули в ближайшую кабинку. Сойер перегнулся через стол и снял с нее каску. Обычный жест, но все происходило будто в замедленной съемке. Вновь воскресли воспоминания о свадьбе.

— Думаю, сейчас она не нужна. Ты в безопасности.

Кендалл пригладила волосы, жалея, что нет времени привести себя в порядок. В лифте Сойер гладил ее щеку и говорил, что она самая красивая женщина, которую он когда-либо видел. Вероятно, это просто слова. Хотя ей отчаянно хотелось верить ему. Даже сейчас, когда нельзя думать о нем. А ей хотелось отдать ему все.

— Можно спросить? Как думаешь, твой отец мог подстроить эту историю с газетой?

Сойер ничего не ответил, растопив ее теплыми карими глазами, глубокими и грустными.

— У меня нет доказательств, но да, более чем наверняка. Неужели так очевидно?

Кендалл сама была не рада, что спросила.

— Все будто указывает на него. Неужели он настолько мстительный? Ведь этот проект так много для тебя значит. Ему не нравится отель, почему он просто не оставит тебя в покое? Зачем причинять боль?

Кендалл удивилась тому, как дрогнул голос, и эмоции хлынули через край. Обычно она более сдержанная, но сейчас от всего сердца сочувствовала ему. Они с матерью годами сталкивались лбами по любым поводам, тем не менее обе хотели лучшего друг для друга. У Сойера, похоже, все иначе.

— Насколько могу судить, я виновен не только в получении наследства, но и в том, что бросаю ему вызов. Ему нравится получать то, чего он хочет.

Проблемы между Сойером и отцом куда сложнее обычных семейных споров.

— Понимаю.

— Именно поэтому он меня не остановит.

Сойер не хотел, чтобы Кендалл видела его уязвимым оттого, что он не может помешать отцу и презирает себя за это. Однако в глубине души он понимал, что это не слабость, а нежелание опускаться на уровень отца, который умеет вести грязные игры.

— Мне очень жаль, Сойер, это ужасно.

Он принял ее действия за заигрывание, пока не увидел кольцо на пальце.

— Довольно грустно, не так ли? Столько денег на кону и разногласия с отцом. Это не просто газетная история.

— Ты не мог бы заключить с ним перемирие? Призвать к здравому смыслу?

Он усмехнулся. Она еще на что-то надеется, это так привлекательно. Будь проклят парень, которому понадобилось надеть ей на палец кольцо. Если бы не это, он бы по меньшей мере пригласил ее выпить, извиниться за то, что не позвонил. Во всяком случае, не чувствовал себя таким ослом.

— Невозможно призвать к здравому смыслу человека, у которого он отсутствует.

— Не хочешь предпринять что-нибудь? Перейти в наступление?

— Не уверен, что понимаю, о чем ты.

— О рекламной стратегии. Мы можем не только показать ему, что тебя не остановить, но и утереть нос. Если ты к этому готов.

— Не хочу поступать подло, это не в моем стиле.

— О, это не подло, совсем нет.

Сойер заинтересовался идеей медленного подогревания аудитории, однако разговор вышел на новый уровень. Она что, планирует расквитаться с отцом? Если бы она не была помолвлена, соблазн выйти за пределы рабочих отношений увеличился.

— Продолжай, пожалуйста.

— Выставим напоказ историю отеля, которая нравится тебе. Чего не стыдился твой прадедушка и ненавидит отец.

Интересно, что она задумала?

— Как именно?

— Покажем, сколько сил и времени ты вкладываешь в реставрацию, красоту и шик «Гранд-Легаси», как и планировалось, но в контексте скандальных историй, которые в нем происходили. Преподнесем как отель с самой дурной в городе славой.

Эти слова отозвались набатом в его голове. «Отель с самой дурной славой в городе».

— Знаешь, люди любят плохих парней. Стоит лишь завернуть все это в сексуальную упаковку, и они не устоят.

Сойер попытался остановить ток крови, бушующей в теле. Перед ним сидит слишком красивая и сексуальная женщина. Он натянулся как струна. Если бы мог, поцеловал бы ее, овладел ею прямо в этой кабинке.

— Это потрясающе. Прекрасно.

«Ты прекрасна. А я идиот».

Она еще что-то записала в блокнот, захлопнула его и затолкала в сумочку.

— Отлично. Думаю, встреча была очень продуктивной. Мне нужно вернуться в офис. Хочу закончить план публикаций и назначить интервью. Начнем без промедления. Джилиан нужен отчет, да и ты, я знаю, занят.

— В следующий раз я мог бы показать тебе больше. Ресторан почти закончен, и мы открываем второй бар.

— Конечно, в следующий раз.

Он уже не мог дождаться следующей встречи.

— Позволь мне вызвать для тебя машину.

— Не стоит, я поймаю такси.

Он все еще пытался преодолеть дистанцию, которую она намеревалась держать. Конечно, это только работа, но у них была связь. Между ними пробежала искра, и это не похоже на то, что случилось на свадьбе. Было ли у нее что-то подобное с женихом? Видимо, да, ведь парню достало мозгов сделать ей предложение. Так ли уж умно следовать принципу «без обязательств».

— Позволь хотя бы проводить тебя вниз и поймать такси?

Она кивнула, взяла строительную каску, ее глаза смягчились.

— Хорошо. Обязательно надевать ее?

Он взял каску, и их пальцы соприкоснулись, что стало последней каплей. Придется уединиться на некоторое время после того, как она уйдет.

— Просто держись ближе ко мне. Мне нравится твой план.

Сойер не хотел завершать разговор, разочарованный тем, что она уходит.

— Звони, если я тебе понадоблюсь. — Она избегала смотреть ему в глаза. — У тебя сохранился мой номер?

Он гадал, когда всплывет эта тема.

— Да.

Повисло неловкое молчание.

— То есть ты решил не звонить мне?

— Если тебе от этого станет легче, я никогда не звоню женщинам.

— Никогда?

— Нет. Прости.

— Зачем тогда спрашивать номер? Это поведение типичного придурка. Не ожидала такого от тебя.

Сойеру не понравилось то, как она его охарактеризовала, хотя ему уже не раз выплескивали напитки в лицо, так что Кендалл не единственная в своем мнении.

— Полагаю, это справедливо. Но ты тоже мне не позвонила.

— Считай меня старомодной, но я жду первого звонка от мужчины.

Он не поверил в эту чушь. Она слишком сильная, независимая, своенравная.

— Считай и меня старомодным, но сейчас ты помолвлена и, должно быть, счастлива, что я тебе не позвонил.

Кольцо. Она не имеет права злиться на него за то, что в итоге обернулось в ее пользу.

— Твой жених, должно быть, тоже счастлив. Ему повезло. — Сойер хотел врезать себе за неспособность отпустить эту ситуацию, смириться. Но возрастающее любопытство не отступало. Ему необходимо знать, что представляет собой парень, который смог заполучить Кендалл. Что в нем особенного?

— М-м-м? — Кендалл на секунду бросила на него взгляд.

— Твоему жениху, он везунчик.

— До тех пор, пока тебе не нужно угадывать цифры телефонного номера, особой удачи не требуется.

Ох.

— Такси. — Он шагнул с тротуара и поднял руку. Он ее расстроил и не хотел смотреть на нее, но отвести взгляд было невозможно. Она так красива. Слишком эффектна и недоступна.

Такси притормозило. Сойер открыл дверь и, пока она забиралась внутрь, разглядывал ее ножку из-под приподнявшейся юбки. Он бы все отдал, чтобы увезти ее к себе и загладить вину за то, что не позвонил. Первый раз за действительно долгое время усомнился в своем хваленом таланте избегать романтических отношений. Он не всегда был таким. К этому подтолкнула боль, которую невозможно пережить.

— Спасибо за экскурсию.

— Спасибо за потрясающие идеи. Не могу дождаться, когда мы приступим, скорее бы рассказать брату.

Кендалл улыбнулась, и ее лицо просветлело.

— Я рада, что наши рабочие отношения, в отличие от романтических, сложились и продолжатся.

— Да, я тоже.

Он попрощался и побрел к тротуару, стараясь утрясти все то, что говорила Кендалл. Помочь вернуться в колею может только работа. Он набрал Ноя.

— Как прошла экскурсия? — спросил брат.

Сойер наблюдал, как такси развернулось и скрылось за поворотом.

— Думаю, эта женщина — гений. Мы радикально все изменим.