Особенная

Катерина Пелевина (2024)

Он — самый популярный парень в школе. Богатый, избалованный, никого нещадящий мажор. А я — просто тень. Но этим летом мы случайно попадаем вместе в лагерь, и я перестаю быть для него невидимкой…История любви лучшего друга Димы Сизова (Тебя мне принес февраль/есть на Литрес).

Глава 6. Света.

Когда же это закончится, а?! Что с ним, блин, не так? Может его в детстве уронили? Да нет вроде, это же легенда школы. Футболист, боксер, отличник, мажор. Так что вцепился в меня, в обыкновенную, блин, нищенку с окраины?! Задолбал уже!

Вот что значит разок отшить и показать себе цену. Даже Женя Зорин поплыл. Но я вообще никогда не поведусь на это. Цирк уехал — клоуны остались.

Иду в комнату принять душ. Потом на завтрак. Матвей этот в госпитале будет лежать дней пять сказали. А то ведь я хотела извиниться перед ним и сказать, что я к этому Жене вообще никаким боком не отношусь. Пусть свои личные конфликты между собой решают, а меня не втягивают. Мне дурная слава не нужна.

Завтракаю и иду в сторону медпункта. Проведать мне его, как ни странно, разрешают, и я направляюсь туда с гордо поднятой головой и сжатыми кулаками. Потому что боюсь, но в обиду себя не дам.

— Привет, — удивленно смотрит он, нахмурившись. — Ты как здесь?

— Да я…Привет. Слушай, не знаю, что там у вас произошло, но я здесь ни при чём…

— Я и не винил тебя. Просто этот пацан странный какой-то. Видимо привык, что ему с небес всё достается…Решил присвоить тебя себе. А я просто говорил, что нравишься ты мне, — бормочет он, и я хмурюсь.

Мне сказали совсем не это. Но это не имеет никакого значения.

— Не знаю, что происходит, но просто знай, что между нами с Женей ничего нет и быть не может. Так же, как и с другими. Мне пятнадцать. У меня строгий отец. И он придушит и засадит любого, кто ко мне прикоснется. Так что…Всего доброго, Матвей, — обрубаю всё сразу же. На корню. Чтоб не было вопросов. И выхожу оттуда, не дав Матвею и слова сказать после. Но не успеваю покинуть здание, как меня уже Зорин ждёт, будто ему здесь мёдом намазано.

— Ты на хер сюда приходила?! — идёт он за мной, пытаясь, видимо, прижучить, что очевидно вряд ли ему удастся. Ещё чего?! — Блин, Света, я с тобой разговариваю. — грубо добавляет он, и я уже не выдерживаю.

— Знаешь что, Зорин?! Иди ты к чёрту со своими замашками Бога! Просто иди, блин, в задницу, окей?! — смотрю на него с бешенством, и он хмурит брови, но внезапно его улыбка кривится. Так, будто он сорвал джек-пот.

— Ебать ты горячая. Пиздец просто…

Я стою перед ним как вкопанная, сжимая кулаки, и меня просто трясёт от его наглости. Ноздри раздуваются. Готова убить этого чёртового…

— Насчёт в задницу…Я подумаю, малыш, — улыбается он, уходя оттуда, а я показываю ему средний палец на прощание. Вали, вали. Кретин, блин.

Иду к девочкам, чтобы потом вместе пойти в столовую. И там выискиваю его, потому что опасаюсь, что он снова что-то выкинет. Но на моё счастье, его вообще нет. Видимо, пошёл приставать к кому-то вместо того, чтобы обедать. Потому что там в голове здравыми мыслями и не пахнет.

Девочки странно поглядывают на меня. Кажется, они реально подумали, что между нами что-то есть, и мне это совсем не нравится. Я не желаю быть частью игры Зорина младшего.

После обеда прихожу в комнату и первое на что натыкаюсь — огромный такой букет из розовых пионов. Лежит себе на кровати, никого не трогает. Вообще никого…Кроме меня конечно же. Я даже дар речи теряю. Потому что…ну, не дарили мне никогда ничего подобного. Никогда не дарили. А тут сразу вот так. Я его в охапку-то сгрести не могу. Он просто огромный. И девочки тут же охают да ахают сзади.

— Ой ну капец…Светаааа…Ну похвали ты его уже, — улыбается Дина, глядя на меня со стороны, а я не знаю, что ответить. — Смотри как старается. Цветы где-то в лагере загородом раздобыл.

Стыдливо молчу и глаза в пол. Как девочка-припевочка, ей Богу! Записка там ещё лежит и неловко мне просто ужасно от всего этого спектакля.

— Что написал-то хоть? — спрашивает Катя, мечтательно вздохнув, и я хмурюсь, вынимая маленький белоснежный листочек.

«Я настырный. Не говоришь — сам додумаю».

— Ничего, — отвечаю, скомкав её в руке, и иду к урне. Не знаю, как смогу выбросить букет. Рука не поднимется. Жаль цветы. Они очень красивые.

— Давай в вазу поставим…Не выбрасывай, — жалобно просит меня Дина, и я сама мотаю головой.

— Я и не стала бы…Тоже не хочу выбрасывать…