Оторва

Катрин Корр, 2022

Двенадцать лет назад случилась страшная трагедия, о которой многие хотели бы забыть навсегда. Но, когда внезапно возвращается главная виновница скандальной истории, всеобщее спокойствие начинает трещать по швам. Когда Оливию Линдберг отшивает деревенский парень, единственное, что ей не терпится сделать, так это немедленно поставить негодяя на место. Но месть выходит из-под контроля, и в одну ночь уважаемая семья Оливии лишается привычной для себя жизни.

3

Изображение с Аглаей Линдберг зависло и покрылось квадратиками. Возможно, что она уже не видела дочь, но Оливия продолжала счастливо улыбаться.

— Мамочка? — с деланной добротой спросила она. — Мамочка, ты здесь?

Экран потемнел, а через секунду высветилась долгожданная надпись: соединение прервано.

— Хочешь, позвони с моего? — предложила Алиса.

— Вот ещё! Разговаривать с мамочкой сущее наказание, — фыркнула Оливия, швырнув телефон на столик. Она сидела перед зеркалом и наносила макияж, когда её мамаше захотелось в очередной раз прихвастнуть красотами Кипра, Ниццы, Милана и ещё сотни роскошных мест, куда она уезжала исключительно со своими подругами. — Не понимаю, зачем она звонит мне?

Это был риторический вопрос, но Алиса этого явно не поняла.

— Она же твоя мама. И скучает по тебе.

— Она обыкновенная баба, которая ездит по всему белому свету, спит с мужиками, пьет дорогое шампанское и веселится на полную, пока её дочь вынуждена торчать в богом забытом месте.

Алиса часто заморгала.

— У твоей мамы есть любовник?

Оливия развернулась на крутящемся стуле и вальяжно опустила руки на кожаные подлокотники.

— И не один. Возможно, что они и спят все вместе. Одновременно, — усмехнулась Оливия, чувствуя себя взрослой и знающей.

–…А как же твой папа?

— А у папы любовниц ещё больше. А не разводятся они, потому что мама оттяпает огромный кусок имущества у папы, а он пока не придумал, как всё это дело обойти. И вообще, есть ещё я — его любимая дочурка, без которой он просто не может жить! — с сарказмом добавила Оливия.

— Но откуда ты знаешь об этом? — шепотом спросила Алиса.

— Папа слишком громко разговаривает по телефону. — Перекинув ногу за ногу, Оливия оглядела подругу. — Ты что, ещё девственница? Смотришь на меня так, будто я говорю тебе какие-то непристойности.

— Для меня это удивительно. Я всегда думала, что твой папа очень любит твою маму, а она…

— Наивная же ты, — засмеялась Оливия. — Миром правит секс, а не какая-то любовь. И ещё другая любовь — к единственным детям, которых они считают «цветами» их жизни, — снова сострила Оливия. — Так и что, ты уже была с парнем? Знаешь, что такое член в твоем теле? — нарочно спрашивала она, замечая, как краснеет лицо Алисы. — Или у тебя во рту?

— Я девственница, Оливия, — почти дрожащим голосом ответила она. — Мы с Ваней встречались всего две недели, а потом он уехал.

— Кто такой этот Ваня?

— Приезжий. Отдыхал здесь с семьей в июне.

— Пф! Я думала он взрослый! Милая, трахаться нужно с парнями постарше, а не ровесниками!

— Ты такая…смелая, — напряженно улыбнулась Алиса. — Ты всю жизнь прожила в столице, в огромном мегаполисе и много всего знаешь.

— Это верно.

— У тебя, должно быть, было много парней. А у меня всего-то Гриша Баянов и…Ваня.

— Вот же скукота. Самое печальное, что ты ведешь себя, не как взрослая восемнадцатилетняя девушка, а глупый четырнадцатилетний подросток!

— Мне ещё семнадцать.

— А я в шестнадцать уже потеряла девственность!

— Ты не рассказывала.

— Потому что твоя детская психика на тот момент этого бы не вынесла. У меня много подруг в городе, которые переспали с парнем и в пятнадцать. Ты, милая моя, засиделась.

— Не хочу с этим спешить. Я поступила в хороший университет. Может быть встречу там самого лучшего парня на свете? — улыбнулась Алиса, предавшись мечтам. Немного подумав, она тихонько спросила: — А это больно? В первый раз.

— Только не говори, что и все твои подруги тоже девственницы!

— Вообще-то да, — засмеялась Алиса.

— С ума сойти! Хочешь сказать, что местные парни не любят трахаться? Что с вами со всеми? — Откинув назад волосы, Оливия с деланной усталостью закатила глаза. Можно было подумать, что она собиралась в тысячный раз повторять одно и то же. — Это не так больно, как кажется. Потом вообще кайф.

— Сколько у тебя было парней?

— С которыми я спала? — Алиса молча кивнула. — Достаточно, чтобы понять, что секс прекрасен, а каждый член уникален. Ой, да брось краснеть! Зуб даю, как только ты переспишь с парнем, для тебя откроется мир, полный наслаждений. Правда, со второго раза. И потом ты не будешь падать в обморок при слове «член».

— Оливия, — смущенно улыбнулась Алиса.

— Член. Член! Член! — продолжала веселиться та. — Интересно, какой он у этого Макса? У него есть девушка?

— Сейчас не знаю. Он ведь живет в Москве. Немногим там удается задержаться! А Макс в университет поступил, работу нашел и, наверняка, очень скоро удивит всех нас своими достижениями. Потому что для него нет ничего невозможного.

— Мм, — задумалась Оливия. — А раньше встречался с кем-нибудь?

— Да. С Марией Новик. Они, кстати, были красивой парой. Жаль, что у них ничего не вышло. Оливия, ты мне так и не рассказала, как тебе удалось убедить его прийти сегодня?

— Не понимаю, почему ты так удивляешься? Неужели ты думала, что я не способна сделать первый шаг?

— Ничуть, — честно ответила Алиса. — Просто Макс… Он необычный парень, — с доброй улыбкой произнесла она. — Принципиальный. Целеустремленный. Он тот, кто будет до победного защищать родных и близких ему людей. Я это к тому, что Макар для него — лучик света. Помню, как-то раз со двора их соседей вырвалась огромная и чертовски злая собака. Макар гулял на улице с другими детьми, и эта псина набросилась на него. Макс выбежал на крики, оттянул эту собаку и с одного удара вышиб ей мозги. Хозяева подняли скандал, требовали компенсации, ведь это была какая-то породистая псина. А потом они все бежали из деревни так быстро, что одни пятки сверкали.

— Почему они это сделали?

— Жизнь в деревне уникальна тем, что новости и слухи распространяются очень быстро. Многие поступили бы так же на месте Макса. И потому не было и дня, чтобы этим людям в открытую не высказывали мнение насчет их гнусного поведения. Их двор постоянно разрисовывали красками. Короче говоря, жить здесь им стало невыносимо.

— И всё из-за какой-то собаки? Она что, сильного его покусала?

— Благо ничего серьезного. Но она очень напугала Макара. А для Макса достаточно выпавшего волоска с головы брата, чтобы уничтожить человека морально и…физически. Поэтому, я очень удивилась, когда ты сказала, что он придет сегодня. Потому что я видела, насколько потемнел от злости его взгляд, когда он услышал, что ты назвала Макара «прислугой».

— Сколько раз можно говорить? — вспыхнула Оливия. — Я не называла так эту малявку! А если и сказала это слово, то в шутку и без какого-либо злого умысла! Тебя послушать, так этот Макс какой-то терминатор, ей-богу! Но, если тебе станет от этого легче, так уж и быть — он сказал мне нет. Более того, этот кретин оскорбил меня, причем несколько раз. Сделал вид, что не знает, кто я такая, представляешь?

— Не обращай внимания. Макс хороший парень, но у него есть свои заботы и тараканы. К тому же, он здесь на пару недель, а потом снова уедет на год, два, три. Может, навсегда. Кто знает? — улыбнулась Алиса. — А я по собственному опыту могу сказать, что встречаться с парнем две недели — так себе удовольствие. Особенно, если он очень хороший.

— После того, что этот тупица наговорил мне, он может рассчитывать лишь на плевок в спину, — закатила глаза Оливия. — Но он придет сегодня, — тут же растянулась она в коварной улыбке. — Теперь-то я в этом точно не сомневаюсь.

— О чем ты, Оливия?

— Я сказала его младшему и наивному братику, что заплачу ему пятнадцать тысяч, если он сегодня тайком сбежит из дома. Пусть приходит и поработает немного. А когда Макс узнает, что мне-таки удалось сделать из его братишки своего слугу, он моментально сюда заявится, только я его не пущу. Посмотрим тогда, как он запоет.

–…Оливия, он очень разозлится, — поерзав на диване, прошептала Алиса.

— И хорошо, — пожала она плечами. — Видишь ли, я сегодня выслушала слишком много оскорблений. Я обижена, черт возьми. И зла. Теперь моя очередь отрываться по полной.

Алиса с трудом изобразила улыбку и принялась накручивать шелковые локоны Оливии на крупную плойку. Она смотрела на множество стеклянных флаконов с дорогим парфюмом, собранными, точно целая коллекция на парфюмерном столике. Сверкающая шкатулка с драгоценностями манила открыть её и прикоснуться к каждому украшению, стоявшему целое состояние. Какой бы порой гадюкой не была Оливия, Алиса мечтала стать такой же. Смелой, бойкой и уверенной в себе. Встречаться с самыми лучшими парнями, быть такой же продвинутой, умной и общительной… Как же Алиса хотела стать такой же, как Оливия Линдберг, которую многие ненавидели только лишь потому, что она была слишком строптива и оттого желанна.