Бес'совестный

Кейт Ринка (2024)

Сжимая в руках предсмертное письмо матери, я пришла за помощью к её брату. Только мы обе совсем не знали, что мой «дядя» принадлежит к опасной группировке Ночных Всадников. Так я попала в новый для себя мир — мир крутых мужчин с тотальным превосходством. Они сильные и грубые, они дерутся с себе подобными и могут заполучить любую девушку, попавшую в поле их зрения. Но если именно ты попадаешь в это поле… лучше бежать, сразу же и без оглядки. Я вот убежать не успела и оказалась под вниманием настоящего Беса, ну совершенно бес’совестного и бес’сердечного негодяя. Потому что его внимание — это как яд, который печёт вены и разрушает изнутри. Но яд такой сладкий, что вызывает стойкое привыкание. Поэтому, если он всё-таки меня отпустит — я останусь. Но лишь затем, чтобы отравить его самого.

Глава 4

Работа мне нашлась быстро, правда пока бесплатная. Зато прямо с утра, когда Финик привёз на сервис Беса. А там столько народу, что плюнуть негде. И все приехали помогать наводить порядок. Такие дружные, что невольно впечатляет. Что они умеют не только шляться по барам, драться и гонять на мотоциклах. А ещё помогают друг другу. Эти суровые мужики и хрупкие на их фоне девушки. Даже дети были. И мангал с шашлыками. Словно праздник какой-то.

А вечером с легкой руки Басманова меня взяли… в посудомойки. Спасибо, дядя, удружил. Хотя, это лучше, чем сидеть в четырёх стенах, или какой-нибудь официанткой. Нет, я конечно не против любой работы, но не в таком месте. Быть здесь на виду для меня страх да и только. Уж лучше в кухонной подсобке, в уютном уголке. Моешь себе посуду спокойно. И никто не трогает.

Но в первый же день мне сильно не повезло.

— Алина? — позвал меня управляющий бара по имени Боцман.

— Да.

— У нас запара. Одна официантка заболела, не справляемся с аншлагом. Давай выручай.

— Но я… я не могу.

— Там ничего сложного. И я не просил. Давай, вперёд в зал.

Так воплотился в жизнь мой самый страшный кошмар этого вечера. И я уже в зале, принимаю заказы от байкеров, записывая в блокнот дрожащими пальцами.

— О, Малина, ты уже при деле? — спросил меня Финик при встрече.

Я едва подавила в себе желание броситься ему на шею с криками «спаси, помоги!» Ладно, всё — всё не так уж и страшно. А я уже взрослая девочка. И у меня в запасе есть волшебное заклятье «племянница Беса». Так что, всё хорошо.

— Да, вот, помогаю.

— Но тебе за это заплатят?

— Наверное.

— Так Бес пристроил?

— Да.

— Тогда всё отлично. Принесёшь мне безалкогольного пивасика? Пить хочу, как верблюд.

— Конечно, сейчас.

В присутствии Финика мне стало спокойнее. Я даже перестала дрожать под каждым похотливым взглядом. И начала вежливо улыбаться суровым гостям. Пока один из них не попросил:

— Присядешь с нами?

Какой-то неказистый, не очень красивый тип. Ещё и слегка выпивший. С нашивкой «Member». Это значило, что он тоже полноправный член клуба, но только за пределами офицерского состава, то есть ниже по рангу, но выше Финика.

— Простите, не могу, я на работе, — попыталась вежливо ему ответить.

Но тому на это было наплевать. Схватив меня за руку, мужчина дёрнул к себе, едва не сажая на колени. Я сразу похолодела, начиная ощущать подступы панического ужаса. Ещё и несло от него так… не очень приятно.

— Да ладно тебе, малыш. Хоть пять минут посиди с папочкой…

И тут между нами метнулась чья-то крепкая рука, со знакомыми татуировками. Схватила мужчину за кадык и с хрипом заставила запрокинуть голову. А там Бес. Наклонился к нему и очень грозно предупредил:

— Ещё раз её тронешь — глотку перегрызу. Договорились, Питон?

Тот процедил «да», впиваясь в его руку так, что сейчас пальцы внутрь загонит. Но уже через секунду Бес его отпустил.

— Вот ты Бес-совское отродье. Твоя, что ли? — сразу спросил мужчина между кашлем.

— Моя.

И вроде на этом разговор исчерпан. Но этому Питону так не показалось. Он даже поднялся на ноги и бросил моему дядечке настоящую претензию:

— Тогда какого хуя на ней браслета нет?!

Это была даже не претензия — вызов. Который Басманов с легкостью принял. Он подошёл к Питону и встал прямо напротив него.

— Не успел одеть. Ещё вопросы?

— Так успей. Или себе заберу. Больно сочная, — ответил тот с улыбкой, правда не злостной, скорее насмешливой.

— Попробуй, — кинул ему Бес на прощанье.

После чего повернулся ко мне, схватил за руку и потащил за собой.

— Почему в зале трёшься? — спросил только по дороге.

Но таким тоном, будто это я в чём-то виновата.

— Меня Боцман попросил.

— Предурок.

В общем, этому Боцману из-за меня тоже досталось. А мой рабочий день на сегодня быстро подошёл к концу.

— На, надевай, — сказал мне Бес уже в комнате, передавая тот самый красный браслет, который уже видела у Кенди и других девушек клуба.

Он кожаный и плетёный, с серебристой бусинкой, на которой выбиты всего две буквы — «NR».

— Это зачем?

— Знак принадлежности. Его носят наши женщины. Теперь тебя никто не должен тронуть.

Ой, да это самый настоящий оберег! И так приятна подобная забота. А говорил — никаких родственных чувств.

— Спасибо, — ответила ему с довольной улыбкой и на радостях осмелилась потянуться к его щеке, чтобы поцеловать, по-родственному.

Только в этот момент он головой дёрнул. Брови нахмурил. И уставился на меня, когда оказались лицом к лицу. То есть целовать мне оставалось совсем не щёку. Чего делать не собиралась. Поэтому возникла какая-то неловкая пауза.

— Дура что ли? — вдруг грубо спросил он.

От такой фразы я сразу отскочила назад.

— Нет, я… я в щёку хотела поцеловать… ну, как дядюшку, из благодарности. Простите, — сказала ему, отошла в сторону и залезла с ногами в своё кресло.

Думала, на этом наш разговор и закончится. Но нет, Басманов неожиданно подошёл и протянул к моему лицу свою разукрашенную руку. За подбородок взял, заставляя поднять глаза. Провёл по губам подушечкой большого пальца, рождая во мне волнительные ощущения с приятным покалыванием во всём теле. Только будто издевался. Зачем-то акцент делал на той части моего лица, которую ещё недавно считала своим недостатком. Слишком полные. Из-за них в школе «пельменем» дразнили. Было неприятно. А потом оказалось, что это в моде. До сих пор пытаюсь привыкнуть к мысли, что мои губы кому-то могут нравиться.

— Если бы ты не была моей племянницей, — вдруг произнёс он, — я бы показал, куда надо меня целовать.

Я сглотнула, ощущая в теле настоящий жар. Нет-нет, наверняка ослышалась. Или думаю не о том, о чём надо.

— Браслет надеть, — приказал в итоге Басманов, прежде чем убрать от меня руку.

А потом он развернулся и быстро вышел из комнаты.

***

Следующий мой рабочий день тоже не обошёлся без сюрпризов. У Боцмана опаздывала официантка. Поэтому он опять попросил меня выйти в зал, всего на «полчасика», и в этот раз очень вежливо. Но, в пять часов вечера работать в зале это вообще не страшно. Посетителей мало, в основном все ещё трезвые и сонные. Даже дети заходят — чему я сильно удивилась, когда подошла к столику, за которым сидело пятеро мальчишек лет пятнадцати. Резко перестав смеяться, они все уставились на меня.

— Новенькая, что ли? — нагло спросил один из них.

И сразу стало ясно, кто в этой шайке лидер. Худой, высокий, черноглазый. В джинсах и кожаной куртке, такие почти байкеры, только маловаты ещё. Да они словно детский кружок подражателей.

— Вы заказывать будете? — поддела его. — Или я дальше пошла.

— О-па! Какая наглая. Пива нам принеси. И похавать.

— Какое вам пиво? Вам и шестнадцати ещё нет.

— А ты в мой паспорт не заглядывай, — ответил мальчишка, вызывая дебильный смех своих друзей. — Неси давай, пока не уволили…

И вдруг по всему залу пронёсся грозный вопль:

— Тимофей!

Я аж чуть блокнот свой из рук не выронила. Да и мальчишка сразу подорвался с места, когда остальные попытались максимально сползти под стол. Потому что вопль этот вылетел изо рта самого Джексона — Президента Ночных Всадников.

— Да чего, пап? — произнёс взбледнувший мальчишка.

Папа?! То есть этот мини-байкер — сын Джексона?!

— Что они заказали? — рявкнул возле меня Президент, когда подошёл ближе.

А у меня аж мурашки по всему телу. Подошёл такой огромный и так близко, что страшно становилось помимо воли, хоть лично я ничего и не сделала. И смотреть на него приходилось глубоко снизу-вверх.

— Пиво… — промямлила я.

— Да мы шутили просто, — сразу попытался оправдаться пацан под строгим взглядом отца.

Да я бы от такого и вовсе обписалась.

— Коллы им, и по бургеру, — скомандовал Джексон.

— Хорошо, — поспешила сказать я, пытаясь по-быстрому записать этот заказ в блокнот, пусть даже непонятно уже для чего.

— Познакомились сейчас все — это Алина, — неожиданно начал пояснять Президент. — Она племянница Беса и новый член нашей семьи, обижать нельзя. Всем ясно?

— Да, да! — закивали пацанята.

А затем он повернулся ко мне и сказал:

— Будут плохо себя вести — доложишь.

— Да-да, — ответила ему и я.

И только после этого удалось спокойно выдохнуть, когда Президент развернулся и ушёл. Правда поначалу у меня словно ноги к полу приросли.

— Ну, чего стоишь? — произнес этот Тимофей, наконец-то выбивая меня из оцепенения. — Неси, чё сказали.

— Угу, сейчас, — сказала я им, захлопывая свой блокнот. — Ждите. Года через два.

— Эй!.. — тут же начали возмущаться пацаны.

Только это уже было за моей спиной. А вот нечего тут выпендриваться. Подумаешь — сын Джексона.

На удивление, дальше эта смена прошла отлично. Уже через час я смогла уйти внутрь бара, к своим тарелочкам, да так там и осталась до конца. Правда в пять утра, уставшая и сонная, когда я попыталась зайти в комнату Беса — уже с порога услышала подозрительные звуки. И сразу стало ясно, что он там не один, то есть скорее всего с Кенди, и мне совсем не хотелось им мешать. Вдруг снова пистолетом своим начнет махать. Ну его.

Но, когда я уже подумала уйти обратно в бар, в коридоре появился Финик.

— О, Малина, ты чего здесь торчишь? Бес выгнал, что ли?

— Да… он там не один.

— Оу, понятно. Ну, хочешь пойдём чего-нибудь выпьем.

— Пять утра, Финик.

— Так кофе, например.

— Вот кофе с удовольствием.

Так мы с Фиником всё-таки вернулись в бар. А в пять утра по будням там тоже приятная полу-тишина и почти никого. Мы заказали у бармена Флинта по чашке кофе и расположились в углу зала.

— Ну что, привыкла к нам? — спросил у меня парень.

— Не знаю. Я ещё не поняла.

— Да ладно, привыкнешь, — ответил он со знанием дела. — Может ещё понравится. А может даже влюбишься здесь в кого.

— О, нет, ни за что на свете! — сразу ответила я, вызывая в нём дикое удивление.

Но потом он широко улыбнулся и протянул мне раскрытую ладонь:

— Давай поспорим.

— Нет, зачем?

— Давай-давай, на бутылку Капитана Моргана.

— Ладно, фиг с тобой, — всё-таки согласилась я и протянула ему свою руку, понимая, что он не отстанет.

Так я заключила совершенно абсурдную сделку с одним отвязным парнем. Не очень умно с моей стороны, но здесь, как я поняла, здравый смысл — это вообще не главное.

— Так какими, так сказать — судьбами, ты к нам попала? — почему-то решил он спросить.

— После смерти матери, которая оказалась сестрой вашего Беса.

— А что с ней случилось?

— Болела.

— Сочувствую. А отец где?

— А я его не знала, — ответила и даже не соврала.

Потому что ни своего родного отца, ни предполагаемого отчима я никогда в глаза не видела. Да и про детдом Финику говорить почему-то не хотелось, слишком личное. Я вообще не любила об этом распространять. Было и было. Хотя, мне грех жаловаться на судьбу. Ведь там я попала под опеку мировой женщины и с огромным сердцем, которого хватало на всю нашу ораву. Хоть и попадало от неё так, что мало не казалось. Строгая, но при этом добрая. Мы звали её «Мама Тома». Она могла наказать за малейшую провинность, но у нас нельзя было обижать друг друга. Я скучала по ней. И по своим друзьям из детства. Но, больше всего по «матери».

— Тебе лет-то сколько?

— Двадцать. А тебе?

— Двадцать шесть. А парни хоть были?

— В каком смысле?

— Ну… секс, — произнёс он, заставляя меня рассмеяться.

— Секс и парни — это разные вещи. Можно быть с парнем, но бес секса, а может быть секс, но без парня. Так ведь?

— Короче, ты меня поняла.

— Нет, не очень, — ответила я, не переставая улыбаться.

— Да блин, Малина… — протянул парень и уже напрямую спросил: — Ты девственница или как?

А у меня аж уши покраснели от такого вопроса. Какие же они тут все… бессовестные.

— А это секрет. Поэтому не скажу.

— Да почему секрет-то? — сразу возмутился парень. — Я же никому не разболтаю. Могила, обещаю.

— Нет, Финик, не скажу. И вообще — такие вещи спрашивать неприлично.

А он так опешил от моего ответа, что дар речи потерял. Развёл руками и уставился на меня. Ну да, согласна — где он и где те самые приличия.

— Я в шоке просто, — только и добавил на это Финик.