(Не)покорная жена

Кира Рамис (2024)

У мужа-предателя есть любовница и сын, а у меня — новая жизнь в чужом мире, бесправной служанкой в бедном доме у мрачного и молчаливого вдовца. Нет, я на такое не соглашалась, беру судьбу в свои руки! Сбегу, разбогатею и найду любовь. Детишек только жалко. Эй… А это ещё что за магический ошейник тянет меня обратно?

Глава 5. Вишня… Вишневский

— Тише, тише! — выставив руки вперёд, медленно отползала.

На меня с шипением и каким-то странным тарахтением надвигался вороной конь, но страшно было не это, а то, что его глаза полыхали красным, и не просто красным, а в них будто дымка клубилась, вырываясь наружу.

— Врум-врум… ж-ж… — конь подошёл практически впритык, я зажмурила глаза, ожидая удара копытом, но почувствовала прикосновение лошадиного носа к своему лицу. — Врум… ж — ж…

Распахнув глаза, я с удивлением посмотрела на лошадь. Неожиданно в голову пришла невероятная мысль.

— Вишенка? Ты переместилась вместе со мной? — лошадь громко заурчала, подтверждая фантастическую догадку. — Вишенка, солнышко моё! — вскочив на ноги, обняла свою любимицу. — Но как? Как такое могло произойти?! Красавица моя, — обходя вокруг и осматривая лошадь, поглаживала блестящую шёрстку. — Моя… ой, Вишенка, так ты мальчик?

Наобнимавшись и наплакавшись, на полном серьёзе спросила коня, не знает ли он путь домой, на Землю, тот подумал и отрицательно мотнул головой.

— Не знаешь. Вот и я не знаю, — моя бывшая машина переместилась в красавца коня, и какого: высокий, красивый, чёрный как смоль, только вот в глазах плещется магия. Неожиданно он наклонился, предлагая сесть на спину.

— Никогда не сидела верхом, — прошептала я, гладя его спину.

Но понимая, что конь не простой, а магический, не раздумывая, приняла приглашение.

— Мой нежный, ласковый, дорогой, — шептала я, пока конь набирал скорость по просёлочной дороге. И в этот момент мне было без разницы, куда он скачет и где окажусь. Я была счастлива лишь от одной мысли, что в этом чужом мире, освещаемом двумя лунами, я не одна, со мной…

— Вишневский, как тебе имя? Ты будешь моим бальзамом на сердце, — конь вновь громко заурчал, соглашаясь с новой кличкой.

— Свобода, — раскинув руки в стороны, подняла лицо вверх, улыбаясь двум лунам. Магия плавно держала меня на лошадиной спине. Быстрый бег вскоре закончился плачевно, сначала мне показалось, что не хватает воздуха, потом что-то с силой сжало запястья, и наконец я, словно сдёрнутая чьим-то лассо, резко упала со спины Вишневского.

— А-а-а… больно! Что за!..

Откашливаясь и пытаясь подняться, уставилась на возникший в воздухе лист бумаги. Он пылал красным, а красный у нас цвет тревоги.

«Нарушение договора! — гласила надпись. — Удаление от места жительства без разрешения хозяина!..»

Последнее слово было зачёркнуто, а над ним написано «жениха».

— Чего? — потирая горло, встала на ноги. — Меня на самом деле продали Никите, как корову? А кто продавец? Какое право имели? — я уставилась на серебристую луну, будто она что-то могла решить, даже будучи магическим накопителем. — Я не вещь! И замуж без любви не пойду! Что там в договоре о расторжении?

Я схватила висящий в воздух листок и, нервничая, нашла пункт о расторжении. Возможность была, по желанию жениха или по соглашению сторон. Смотри-ка, а «по желанию невесты» не включили пункт.

Значит, желание жениха? Что может заставить Никиту от меня отказаться? Ему нужна не жена, а нянька. Значит, мне необходимо найти себе замену. Но как? Конечно, за деньги. Во-первых, узнать, сколько мой так называемый жених будет платить за работу, а во-вторых, найти женщину на замену, и желательно с опытом воспитания детей.

Вишневский обеспокоенно смотрел то на меня, то на лист бумаги, не понимая, почему я выпала из магического седла. Впервые хозяйка вываливалась из машины. Он был удивлён.

— Прости, Вишня, но придётся возвращаться обратно к «жениху», — последнее слово я произнесла, добавив голосу желчи. — Довезёшь до деревни?

Тот заурчал и вновь наклонился.

— Только не спеши, — попросила коня. — Спешить пока некуда.

Слёзы катились по щекам.

В моём мире остались папа, мама, моя сладкая устроенная жизнь. Перед глазами встал Егор, обнимающий сына и ненавистную Лидочку. Я заплакала, ещё несколько дней назад я не знала об измене, ещё несколько дней назад моё сердце было спокойно и уверено в завтрашнем дне, я любила всей душой, всем сердцем. А сейчас что? Оно плачет и обливается кровью, моё бедное сердечко.

Добравшись до окраины деревни, спешилась. Поглаживая коня по морде, произнесла:

— Прости, Вишневский, но тебе со мной нельзя. Я не знаю, как относятся в этом мире к магическим животным, вдруг и тебя, и меня запишут в нечисть. Гореть на костре не хочу. Можешь ненадолго спрятаться в лесу? — тот обиженно фыркнул. — Не рви душу. Даже если ты выключишь свои огни, — я пальцем показала на глаза, — то и тогда будешь казаться инородным в бедняцком доме. Я что-нибудь придумаю. Сегодня не уверена, но завтра приду в лес, проведаю тебя. Как далеко отпускает меня магический ошейник, разобрались, так что приду. Ты мне веришь?

Вишневский кивнул.

— Люблю тебя, мой моторчик. Не бросил, со мной переместился. Вот бы тот кулон найти, — грустно вздохнула.

Распрощавшись, чуть ли не бегом кинулась к дому, благо было недалеко. В голове появилась мысль: «Только бы все спали и не пришлось объясняться, куда пропала, а то точно в ведьмы запишут».

Скрипнув дверью, сделала шаг вперёд. Вот ведь предательница, когда я выходила, она не скрипела.

Я практически дошла до детской комнаты, как услышала голос за спиной:

— Виктория, ты куда ходила? — зевнув, Никита потянулся.

Вздрогнув, резко повернулась.

— Ох… напугал, — попыталась улыбнуться. — Так в туалет. Куда тут можно ещё пойти. А ты чего так рано встал? Ещё темно.

— Скрип услышал, — ответил он и, развернувшись, скрылся за шторкой.

Выдохнув, тихонько зашла в детскую и легла на пол.

Закрывая глаза, подумала, что долго я так не протяну, на голых досках. С этим нужно что-то делать.

Утро же не принесло ничего хорошего. Знала бы, ещё немного поспала.

Чувствительный толчок в бок заставил охнуть, я резко села.