(Не)покорная жена

Кира Рамис (2024)

У мужа-предателя есть любовница и сын, а у меня — новая жизнь в чужом мире, бесправной служанкой в бедном доме у мрачного и молчаливого вдовца. Нет, я на такое не соглашалась, беру судьбу в свои руки! Сбегу, разбогатею и найду любовь. Детишек только жалко. Эй… А это ещё что за магический ошейник тянет меня обратно?

Глава 7. Чёрные метки

Никогда! Никогда не ходите голодным в магазин! Пусть это даже не магазин, а какая-то лавка, голод заставляет купить всего и много, поэтому я поступила умнее, чтобы сэкономить деньги, мы с детьми зашли в небольшую столовую, уж не знаю, как она называется в этом мире, возможно, харчевня. Над дверью болталась вывеска «Обжорка». А аромат стоял такой, что мои внутренние стоп-краны сорвало, да, я банально пошла на запах.

— Что вам угодно? — только мы сели за столик, как подбежал невысокий мужчина и замер, ожидая.

— А что у вас есть? — меню он не предложил.

Выбор был небольшой, два супа, один куриный, другой из говядины. Ароматное жаркое из дикого кабана, четыре гарнира, два — каша, а два — овощи. Рыба на углях, кисель, чай.

— Госпожа, я вижу вас впервые, так что сначала расплатитесь, — нагло заявил он, после того, как принял заказ на три тарелки куриного супа, кисель, кашу для всех и рыбу, выбирала самые дешёвые позиции.

Молча протянула деньги, хотелось есть, а не спорить.

— Это всё нам? — Леночка протянула руку к киселю.

— Вам, приятного аппетита, ешьте аккуратно, на одежду не капайте, — улыбнулась детям.

С едой мы расправились быстро. Поблагодарив хозяина, отправились за продуктами.

— Ох, и давно мы так сытно не ели, — произнёс Андрей, поглаживая себя по животу.

— От пуза, — захихикала Леночка, поглаживая свой живот.

В лавке мы взяли муки, масло, похожее на подсолнечное, но не оно, три яйца, дрожжей щепотку, риса и соли грамм двести, соль стоила, как сахар. С тихим вздохом посмотрела на приправы, сахар, овощи. Почему всё так дорого? Ещё несколько раз приду в магазин и останусь без денег.

Дети на меня смотрели с обожанием, особенно когда я поставила тесто. Никогда в жизни его не ставила, но видела, как это делает бабушка, в детстве она часта пекла пирожки, а я крутилась рядом, наблюдая.

Сделав всё, как бабуля, поставила кастрюлю на подоконник, поближе к солнечным лучам.

В начинку пойдёт часть риса и оставшиеся два яйца.

Какая же благодать, когда ты сыт. Улыбаясь, взяла книгу с травами, она мне не давала покоя. Вновь принялась изучать растения чужого мира.

— Андрей, посмотри картинки и скажи, какие из этих трав тебе знакомы, может, на лугу видел?

Леночка, устроилась рядом с братом, ей было не только любопытно, но тоже хотелось найти знакомые травы.

— Вот эти и эти растут на лугу, я видел, — Андрей начал тыкать в картинки. — Да только их там нельзя собирать.

— Почему? — удивлённо посмотрела на мальчика.

— Луг принадлежит судье, поймают, побьют, — ответил тот. — Или к судье утащат.

— Главное, что ты видел такие травы, — в душе появилась надежда. — На другом лугу соберём.

— Не получится, — мальчик продолжал листать книгу. — Вся земля кому-то принадлежит, её охраняют. На лугах пасутся коровы и лошади богатеев.

— А лес? В лес можно ходить, за грибами, ягодами, травами? — ответ ожидала с тревогой.

— В лес можно, он королевский, туда всем можно.

Ответ мальчика порадовал. Значит, там буду собирать травы.

Через два часа заглянув под крышку, порадовалась, тесто поднималась, я его чуть примяла и вновь закрыла.

— Чай забыла купить, — пробормотала, посмотрев на принесённую мальчиком воду.

Никита возвращался домой не так уж и поздно. Оставлял инструмент во дворе, умывался, менял пыльную одежду на чистую и входил в дом.

Неужели он утром вновь надевает ту рубаху? Бр-р… А может, и стирает, я живу тут лишь второй день и не видела его уходящим на работу.

Мой работодатель вошёл в дом, сухо поприветствовал и поставил на стол небольшой свёрток, в котором оказалась пшённая крупа, щепотка соли и два яйца.

— Нам нужно поговорить! — не выдержала я, увидев скудный паёк.

— О чём? — зачерпнув кружкой воду из ведра, мужчина напился.

— О моей работе, о деньгах, которые причитаются няне за присмотр детей, вот об этом, — я ткнула пальцем в крупу. — Дети идите, погуляйте, — попросила притихших ребят.

— Отец? — Андрей вопросительно посмотрел на Никиту.

Тот махнул рукой, разрешая.

— Что ты хочешь обсудить? — он поднял на меня тёмно-зелёные глаза.

— Во-первых, я не рабыня, а вольный человек, вы с судьёй без моего желания решили мою судьбу. Почему меня магия не пускает в город?

— Пыталась убежать? — усмехнулся он. — Ты же присутствовала на заключении договора, дала негласное согласие о том, что ты моя невеста. Вошла в дом, всё, без мужского слова не уйдёшь, — он сверкнул глазами.

Я чуть не взвыла, обвели вокруг пальца пострадавшую от произвола девушку и счастливы. Дурной магический мир!

— Расторгни договор по обоюдному согласию, — попросила я, опираясь руками на стол и наклоняясь чуть вперёд.

Он окинул меня взглядом и произнёс:

— Не буду, моим детям нужна нянька.

— Нянька? И сколько ты этой няньке платить собираешься? Я не рабыня! — закипала от злости, ой, как мне сейчас хотелось вцепить в эти пыльные волосы. — Ты семью накормить не можешь, дети голодные! У тебя ум есть, берёшь в дом ещё один рот?!

— Замолчи! — он ударил ладонью по столу, тот жалобно хрустнул, обзаведясь глубокой трещиной. Я в испуге отпрянула, но замолкать не собиралась.

— Сегодня мне пришлось потратить свои деньги, чтобы заткнуть желудок и накормить твоих детей, Никита. Ты вернёшь мне долг? Предлагаю сделку, я оставляю тебе свои вещи, одежду, подушку, да всё, сверху кладу две серебряных монеты, а ты расторгаешь договор.

— Нет, — он мотнул головой. — В доме нужна хозяйка, а детям нянька.

— Да что ты заладил: нянька, нянька. Подай объявление, найдётся и нянька, и хозяйка, ты мужчина видный, красивый, сильный и молодой.

— Не найдётся. Никто не захочет жить в доме заключённого.

— Чего? Какого заключённого? — сделала два шага назад и осмотрелась. — Разве они живут на воле и с детьми? Ничего не понимаю.

Он поднял руки вверх и закрыл глаза, на запястьях медленно проступали широкие, чёрные, опоясавшие полосы. Никита встал, задрал рубаху, по идеальным кубикам живота проходила широкая чёрная полоса, словно он надел ремень на голую кожу.

— Такие же на ногах, — опуская рубаху, прошипел он, морщась словно от боли.

— И что это значит? — удивлённо посмотрела на него, а он в ответ посмотрел так, будто это я над ним издеваюсь. — Точно, блокираторы магии, — вспомнила женский трёп на дороге. — За что?

— Не твоё дело, — отрезал он. Вот и поговорили. — За работу платить буду едой, свадьбу сыграем осенью.

— Чего? — подавилась воздухом от такого заявления. — Я не согласна выходить за тебя замуж! — меня трясло от злости и обиды.

— Куда ты денешься. Если что со мной случится в шахте, станешь детям опорой, — произнёс Никита и вышел на улицу.

Ничего не прояснил, только наорал и куда-то утопал! Наглец, денег нет. Ему, чем на этой шахте платят?

— Почему он живёт в деревне, откуда эти блокираторы, за что его так наказали? — шептала себе под нос, поняв лишь одно, он боится погибнуть в шахте и ему нужно в случае чего пристроить детей. Но я-то тут при чём? Хотелось выть. Ничего, Никита, я тебя дожму, найду рычаг, как миленький разорвёшь договор.

Мысленно костеря Никиту, отправилась делать пирожки.