Байки про балет

Кирилл Бузанов (2024)

В книге содержится сто двадцать три байки, которые записаны со слов призрака Кабриолева. Все они про балет и около него, в той или иной степени, но вот имён Вольдемар Альбертович никогда не называет, хотя про многих и так понятно. Хронология отсутствует, но мелькают привязки к конкретным событиям. И всё привязано к одному конкретному месту, где сейчас призрак балетомана и обитает, — к Большому театру. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

У воды…

Большинство балетоманов сходятся во мнении, что это выражение: «У воды постоять», корнями уходит в правила пожарной безопасности допотопных ещё времён. Тогда в глубине сцены во время представления стояло много вёдер воды на случай пожара. И там же, на максимальном удалении, стояли те артисты кордебалета, которых лучше близко к публике не подпускать. Вёдра уже давно убрали, заменив на огнетушители, но выражение осталось. И оно весьма обидное для артистов. Стоять там никому не хочется, но всё же это сцена, а не закулисье, куда, максимум, балетоманы допускаются.

И тут случилась в театре какая-то эпидемия, подкосившая и солистов, и корду. Хореограф перед спектаклем бегал как ужаленный, заламывал руки и рвал на себе остатки волос. Но это не помогало, часики тикали, а артистов больше не становилось. Уже был отсмотрен весь технический персонал на предмет соответствия фигур, позвонили в другие театры с просьбой прислать хоть кого, подняли на уши училище. Но всё равно массовки не хватало…

Кабриолев ситуации сочувствовал, даже давал советы, где бы ещё людей подходящих взять, но пассивной помощью не обошлось. Уже минут за десять до первого звонка стало окончательно ясно, что не набирается состав и спектакль под угрозой срыва. И тогда хореограф принял волевое решение — переодеть в костюмы всех, по комплекции подходящих. И в число этих всех попал и Вольдемар Альбертович — сам того не желая.

Надели на него костюм воина римской эпохи, выдали пику в полтора его роста, показали место, где ему стоять предстоит, на пальцах объяснили, когда и куда двигаться. Хотя вот двигаться меньше всего надо было, но неподвижно стоять предстояло много — почти весь первый акт…

Кабриолев облился семью потами ещё до открытия занавеса, а когда заиграл оркестр, то у него зачесалось сразу в пяти местах. Это была настоящая пытка, и те минут сорок, что он провёл на сцене, показались ему годами. А когда его роль ничтожная закончилась, то понял балетоман только одно — ещё в разы больше он стал артистов уважать за их каторжный труд. И с того своего выступления, он никогда это выражение насмешливо не использовал!