Между двух огней

Китти Найс, 2022

Я пыталась спасти брата от неминуемых проблем – и теперь попала в зависимость от двух опасных и властных мужчин. Что мне теперь остается – лишь выполнять все их прихоти и таять от запретного удовольствия.

Глава 2

Босс остановил автомобиль на тихой улочке, где жили мы с братом. Я посмотрела на невысокий коттедж, явно нуждающийся в покраске, и про себя отметила, что на кухне горел свет. Значит, брат ждет меня. Даже не знаю, радоваться этому или нет. Он наверняка снова будет требовать денег, но мне нечего дать ему. Последнее я отдала, расплатившись по счетам. Я вежливо попрощалась и собралась выходить из машины, но мистер Лэндон остановил меня:

— Вернемся к тому, что я предлагал вам, Лаура. Я занятой человек, и не могу отвлекаться ни на что. Но определенные потребности у меня имеются. Как и у вас.

Он сделал паузу, ожидая моей реакции. Я же молчала, совершенно сбитая с толку. Тогда он продолжил:

— Одна из ваших потребностей — деньги. Сначала я подумал — вы просто карьеристка, стремящаяся заработать как можно больше. Навел некоторые справки и оказалось, что на вашем попечении находится младший брат… На которого и уходит львиная доля заработанного.

Я пыталась было запротестовать: лезть в мою жизнь — и это уже чересчур. Но приплетать к этому Эрика… Однако мистер Лэндон поднял руку, обрывая меня:

— Все возражения — потом. На что тратит деньги ваш брат — не мое дело. Я только могу помочь вам заработать больше. Намного больше, чем получает секретарша в любой конторе.

Тут я не выдержала и взорвалась:

— Продавая себя? Я уже говорила вам: я не из подобных… девиц. Мистер Лэндон, вы полностью устраиваете меня как работодатель, но подобного обращения я не потерплю.

Он отвернулся от меня, снова положив руки на рулевое колесо. Я заметила, как побелели костяшки пальцев, сжимающие кожаную оплетку, но голос босса был спокоен:

— Воля ваша. Я сделал свое предложение. Вы вольны его принять… Скажем, до следующей субботы. До свидания, Лаура.

Мне не оставалось ничего другого, кроме как выйти из машины, хлопнув дверцей. Вот же козел! Предлагать мне такое… Такое… Краем глаза я заметила, как дрогнула занавеска на окне в доме напротив, и разозлилась еще больше. Живущая там женщина была главной сплетницей нашей улицы. Теперь можно быть уверенной: завтра все соседи будут знать: Лаура поругалась с любовником.

С трудом сдержавшись, чтобы не показать злополучному окну неприличный, жест, я поднялась на крыльцо и споткнулась о брошенную на пороге бейсбольную биту. Теперь уже сдержаться не удалось: я выругалась сквозь зубы и подняла ее. На твердом дереве была ясно видна свежая вмятина. Откуда она? Насколько мне известно, брат не играл в бейсбол. Он вообще не очень дружил со спортом, так зачем же ему бита? Заподозрив что-то неладное, я заторопилась домой.

Эрик и в самом деле сидел за столом. Перед ним стояла банка пива, лежала коробка с пиццей. В раковине громоздилась гора немытой посуды. Он опять не удосужился навести за собой порядок.

— Привет, сестренка! Как прошел день?

Я пожала плечами:

— Как обычно. Работа, работа и еще раз работа. Там на крыльце бита валяется. Твоя?

Брат кивнул:

— Да… Помнишь заброшенные дома, к югу отсюда? Говорят, там опять хулиганят. Кому-то разбили то ли стекла, то ли фары. Вот, взял у ребят биту. Мало ли нападут.

Я покачала головой:

— Не стоит так, Эрик. Если ты проломишь кому-нибудь голову — в полицию заберут тебя, а не их.

Он отмахнулся:

— Да не собираюсь я никому ничего ломать. Просто на человека с битой не каждый рискнет нападать. Сможешь мне подкинуть немного деньжат?

Я покачала головой. В крови все еще бурлил адреналин и я с трудом сдерживалась, чтобы не наорать на него. Ну сколько можно? Словно я печатаю эти деньги! Я же только вчера говорила ему, что до зарплаты сама на нуле. Он же переменился в лице, словно я обязана была ему выложить столько, сколько он потребует:

— Ну Лаура… У меня не осталось ничего…

Я кивнула на его «ужин»:

— На это же ты как-то нашел?

Он покраснел:

— Я же должен чем-то питаться!

Я вздохнула, чувствуя, как ярость уступает место отчаянию. Этот разговор повторялся практически каждый раз, когда мы с ним встречались. Он просил денег, я пыталась объяснить ему, что просто не могу обеспечить все его прихоти. Эрик был любимчиком родителей, пока они были живы, и я не возражала. Я и сама очень любила своего красивого, ласкового братишку. Но симпатичный мальчуган вырос в избалованного парня. Теперь его запросы не ограничиваются сладостями и игрушками, а родителей, которые могли подарить ему все, уже нет… Только брат упорно не желает понимать это, продолжая требовать все больше и больше.

— В холодильнике полно продуктов. Даже готовить ничего не нужно — просто сунь в микроволновку и разогрей. Я плачу за твою учебу, оплачиваю все счета, покупаю еду и одежду… Большего я просто не могу, Эрик.

Он встал из-за стола, со злостью отшвыривая стул ногой:

— Так, может, тебе найти работу, где платят больше? Чтобы мы, наконец, перестали жить, как нищеброды!

Я просто не нашла слов от возмущения. Так и сидела, разинув рот, пока он поднимался в свою комнату. А потом просто упала на стул и разрыдалась. Ну за что мне это все? После смерти родителей все полетело вверх ногами. Мне пришлось бросить колледж и поступить на курсы секретарей. Потом — долгие поиски работы, пока я каким-то чудом не прошла собеседование к мистеру Лэнгдону. За это время все сбережения растаяли, мне пришлось заложить дом, отказаться буквально от всего.

В этот трудный период я не стала экономить только на одном — образовании Эрика. Брат артачился, но я заставила его поступить в колледж. Сказала, что только так он сможет мне помочь по-настоящему. Только получив образование и устроившись на нормальную работу.

Потом жизнь, кажется, начала налаживаться. Я постепенно расплачивалась с долгами. Эрик учился. Листер Лэнгдон доверял мне все новые и новые задачи. Работать приходилось просто на износ, но и зарплата росла. Кажется, еще немного — и мы бы выбрались из трудного периода… И тут я заметила, что мой брат сильно изменился.

Мы всегда доверяли друг другу. Я могла пожаловаться ему на особенно сложное поручение. Он — на строгого преподавателя или кого-то из однокурсников. Мы не лезли в жизнь друг друга, но всегда могли просто поговорить, посоветоваться. А тут вдруг братишка замкнулся в себе. Стал приходить все позже и позже. Я и сама задерживалась допоздна, но соседи, особенно из дома напротив, не упускали случая пожаловаться на брата. Вскоре и я стала замечать, что он стал грубым и резким. Но на все вопросы брат только глубже замыкался в себе, и теперь я уже не могла понять, в какой момент утратила его доверие…

Со вздохом я встала и поплелась к раковине, прихватив по пути пустую пивную банку и коробку из-под пиццы. Я устала и с трудом передвигала ноги. Но посуда сама собой не вымоется, а Эрик, похоже, ее мыть совсем не собирался. Конечно, можно было подняться к нему и попробовать пристыдить, но на второй раунд ссоры с братом сил просто не оставалось.

Перед сном, уже лежа в постели, я снова вспомнила мистера Лэнгдона за рулем. Спокойный, уравновешенный, четко знающий, что делать, он бы не стал терпеть хамство младшего брата — живо поставил бы его на место! К сожалению, у меня не такой волевой характер… Пока моей воли хватало только на то, чтобы раз за разом отклонять его непристойные предложения. Чтобы стойко выносить взгляд бездонных синих глаз, не поддаваясь их чарам. Чтобы сопротивляться влюбленности в собственного босса. Влюбленности с первого взгляда, с того самого собеседования.