Вселенная разума

Кристина Пак (2019)

Как нейронные сети свиваются в круг, образуя логотип компании VOID, производителя «умных часов» v-watch, так и жизни нескольких людей сплетаются в единую причудливую картину. Элиот Мармел, талантливый программист, Джозеф Лерман, сын пастора протестантской церкви, Аполлинария Кушнир, школьница с миллионной аудиторией в Instagram и Шэрон Хоскинс, онкобольная мать троих детей — каждый из них, так или иначе связан с VOID.

8 сентября 2022

Четверг

Следующие несколько дней Элиот не покидал дома. Он запасся провизией на неделю вперед: виски и кукурузными чипсами. Он создал и отправил электронный адрес v-почты мистеру Гудмену. Письмо от VOID пришло в тот же день, но открывать его мужчина не спешил. Последнее, о чем хотелось думать, — конференция.

Элиот часами бил целлулоидным мячом в стену ракеткой для пинг-понга, несколько раз пересмотрел все части «Матрицы» и «Назад в будущее», бессчетное количество времени провел, распластавшись на матрасе и слушая музыку, опустошил дюжину бутылок Джима Бима. Он занимался всем, чем угодно. Единственное, что никак не удавалось, — заснуть. Он перестал различать переходы, где день сливался с ночью, а ночь перетекала в утро.

Были предрассветные сумерки, когда Элиот, лежа на спине, глядел в серый потолок. В голове было пусто, кругом — тихо. Только трескотня телеведущего из ящика разжижала густую тишину. Изредка за окном проезжали машины. Bloomdale News вещали новости финансового рынка. Глаза мужчины были открыты. Он не спал, но находился в забытье. Урчание в желудке привело его в чувства.

Нехотя Элиот поднялся с матраса и поплелся на кухню, чтобы соорудить незатейливый завтрак. Яйцо растеклось по сковороде глазуньей. Масло журчало и трещало. Из-за стены раздавалось невнятное бормотание ведущей утренних новостей.

— Доброе утро, Нью-Йорк!

— А теперь расскажи нам, почему оно не доброе.

Женщина передавала главные события прошедших дней, но Элиот не мог разобрать речи из-за гула кофемолки.

— Двадцатипятилетняя девушка…

Кофе бурлило и пенилось в турке.

— Этот подвесной гигант — не просто удивительный феномен инженерной мысли и один из символов Нью-Йорка, а плод приверженности делу…

Элиот налил кофе в чашку и, взяв тарелку с яичницей, отправился в зал. Между тем девушка с экрана продолжала:

— Бруклинский мост называют мостом самоубийц. Уже на протяжении сто сорока лет с момента основания он служит последним пристанищем для людей, добровольно расставшихся с жизнью.

Сделав глоток бодрящего напитка, Элиот поперхнулся. Он уставился в телевизор и прислушался к репортажу. В правом верхнем углу экрана была фотография Агнес.

— За последнюю декаду количество самоубийств составило половину от всех суицидов предыдущего столетия.

— Зачем ты говоришь ее словами? — яростно вскричал Элиот, недоумевая. — Почему ты говоришь ее словами?

— В половине девятого вечера четвертого сентября труп Агнес О’Каллахан был поднят со дна Ист-Ривер.