Под крылышком у ректора. Дилогия в одном томе

Кристина Юрьевна Юраш (2024)

Молодой красавец — ректор нагло пользуется тем, что сиротка — студентка влюбилась в него по уши. Он решил сделать из нее королеву Академии, лучшую студентку, образец. Пока все шушукаются про любовь, бедная сиротка вынуждена отдуваться за весь факультет.Ведь по трагической случайности все целители Академии, кроме нее превратились в каменные статуи. Что это? Болезнь? Проклятие? Или в Академии обитает чудовище. Или ректор и есть то самое чудовище.

Глава 12

— Какая стенгазета? — спросила я, не помня ничего про стенгазету.

— В Академии по плану был объявлен конкурс на лучшую стенгазету. Руками! — произнес ректор, выкладывая на стол мятое объявление, мимо которого я часто проходила на занятия. Конкурс объявили неделю назад.

Наша Академия всегда славилась активной студенческой жизнью. В Академии постоянно проводились конкурсы и соревнования среди факультетов. В которых, разумеется, я почти не участвовала.

— Я не умею рисовать… — заметила я, растирая руку и жалобно глядя на ректора. — Понимаете, у меня руки из… из попы…

— Тогда положи газету ее на стул! Чтобы удобней было! — произнес ректор, взмахнув рукой. На стуле появился огромный лист бумаги, свёрнутый в трубочку.

— Я еще раз повторяю, я — не художник, — заметила я, вздыхая и нервно поглядывая на свернутый лист. — У меня нет таланта!

— А если найду? — прищурился на меня ректор.

— Ну не умею я… — упиралась я, поглядывая с ужасом на лист бумаги.

— Ты же — девушка! Разбуди в себе чувство прекрасного! — послышалось что-то похожее на приказ.

— Я вообще кисточку вообще в первый раз в руках держала! И не умею… рисовать… — я уже понимала, что отвертеться не получится.

— Рисовать стенгазету от «сейчас» до «готово!», — произнес ректор. Его лицо было непроницаемым.

— Хорошо! Но я не знаю, о чем писать! — удивилась я, с ужасом глядя на листок.

— Придумайте какие-нибудь цитаты великих чародеев! Почему я должен вас этому учить! — сверкнул глазами ректор.

— Я не умею рисовать! — сдавалась я. — Может, вы что-нибудь подскажете?

— Это просто! Берешь кисточку, берешь краски. Рисуешь где угодно, но только в центре! Все понятно? — произнес ректор. — Так, чтобы было ярко и скромно! Со вкусом лесных ягод!

Не успела я договорить, как дверь за ним захлопнулась так, что прошелестел весь мой чеснок.

Я поплелась на пары. Приятно осознавать, когда тебя кто-то ждет. Неприятно, когда это стенгазета.

— Извините, можно войти! — поскреблась я в дверь кабинета прорицания. Того самого, в котором меня заперли. Шары сверкали на зеленых скатертях. А я уселась на свое место.

В старинном, потертом кресле, кутаясь в платки сидела Мадам Нагадайна, увлеченно читая детектив «Магический убийца выходит на портал войны».

— Хм… Дайте-ка угадаю… — пробурчала она, напрягая третий глаз в виде сверкающей драгоценности на лбу. — Убийца носит трость… Это… бывший министр магии!».

Она тут же пролистала в конец и внезапно нахмурилась.

— Что значит убийца — уборщик? — возмутилась она, но завидев меня, тут же спрятала детектив обратно на полку.

— Я предсказала ваше опоздание, — послышался зловещий голос провидицы. — Поэтому решила подождать… Присаживайтесь поближе… На прошлом уроке мы с вами проходили гадание по трещинам на пятке! Очень древнее гадание! Но для начала мы должны немного проветрить наши чакры!

От ее стола тянулся тяжелый и вонючий дымок благовоний.

— Мы немного подышим чакрами! Это важно! Вдох! Вы-ы-ыдох! Вдох! Вы-ы-ы-дох! Теперь похлопали чакрами! Раз, два, три, четыре, пять…. Хорошенько хлопаем! Так, чтобы я слышала! — размахивала руками, словно дирижировала Великая Предсказательница, листая мои скромные пророчества. Я сидела, проветривая чакры. Где они находились, я не знала. Но холодело почему-то чуть пониже спины.

«Так и быть, поставлю тебе пятерку!», — жалобно вздыхала преподавательница. «Так нечестно!», — возмущались студенты. «Что значит, нечестно? Ему жить осталось всего ничего! Судьба тяжелая!», — с грустью отвечала Мадам Нагадайна.

— А теперь переходим к небольшому контрольному гаданию! — оповестила она меня, глядя проницательным взглядом из-под тонны магической косметики. — Оценку, разумеется, я поставлю заранее, поскольку я уже знаю, чем закончится урок!

На столике появилась огромная восковая свеча и тазик с водой.

— Капайте свечой в воду! — взмахнула рукой, словно собираясь улететь, Мадам. — Что у вас? Ничего не упускайте! Рассмотрите все до мельчайших деталей!

— Эм… У меня… — повертела я миску с водой, расплескав ее на скатерть. — Кажется, у меня… Какая-то статуя! С крыльями!

— И? Что это значит? — спросила Мадам, грациозно положив голову на руки. — Учтите, на экзамене я разрешаю подглядывать только третьим глазом!

— Эм… К смерти? — неуверенно спросила я, вспоминая надгробия на учебном кладбище.

— Дайте — ка сюда, — прищурилась Мадам. Она хмыкала, щурилась, вертела и так и эдак. — У вас будет десять детей!

— Сколько? — ужаснулась я.

— Десять! Муж… эм…. Низкорослый, одноногий лысый блондин с родинкой на левой пятке… — продолжала Мадам, вдумчиво читая символы моего будущего. — Он вас бросит ради рыжей красавицы… Видите, женскую фигуру?

Я посмотрела на ее длинный и хищный ноготь, который показывал на сморщенное чудовище с горбом и одним глазом.

— Вот! Ради нее! — заметила Мадам, задумчиво покачиваясь. — Запомните, как она выглядит! Это ва-а-ажно! Вот она, подлая разлучница! Вижу еще одного мужчину в вашей жизни!

— А как он будет выглядеть? — спросила я, видя, как хищный палец водит по застывшему воску.

— Погодите! Не мешайте! Я не учла кое-какие знаки судьбы! Одну минутку! — ответили мне. И я затаила дыхание. — Я вижу мужчину! Красивого, молодого, мрачного, загадочного… О! Он будет вашим первым мужчиной! Вижу, что он одет в черное…

В черное… Я вспомнила ректора, который больше всех подходил под это описание.

Не может такого быть! А она точно не ошиблась?

Эх, мне такие, как ректор, не светят!

Мадам посмотрела на меня, склонив голову на бок. А потом медленно опустила глаза в тазик.

— Он будет носить вас на руках! — продолжала Мадам, внимательно изучая символы. — Я вижу много цветов… Прямо целое море! И вижу, как он схватит тебя и унесет в свой замок!

— Неужели? — ободрилась я. Мадам Нагадайна обычно давала очень мрачные пророчества. А тут что-то прямо…

— Хм… Вижу вашу руку в его руке… — прошептала Мадам. — Это так романтично! Из сотни женщин он остановит свой выбор на тебе!

Как интересно! Или ректор, или темный маг, или некромант…. Если честно, я некромантов не очень любила. Даже их девиз «Трудолюбие и труполюбие» вызывал у меня нервное «бррр!». — О! Вижу, что он — некромант! Видите, череп? — произнесла мадам, тыча пальцем в воск. — Прямо проступает…

— А как мы с ним познакомимся? — с надеждой спросила я, встревоженно следя за ее пальцем. — Во сколько лет я его встречу?

— Знаете, как говорят? Любви все возрасты покорны! Тебе будет сто двадцать один год, а он будет тебя на сто лет младше… — продолжала Мадам, сканируя мое будущее.

— А почему такая разница? — удивилась я, глядя на хищные когти.

— Тебя только-только похоронят старой девственницей, а ему как раз нужен будет подходящий труп для экспериментов! — сообщила Мадам. — Ну что ж! Лучше поздно, чем никогда! Поздравляю! Ты скоро умрешь!