Швейная лавка попаданки. Ненужная истинная

Ксения Игоревна Руднева (2024)

Я оказалась слабостью самого правителя черных драконов, и после единственной ночи, о которой я мало что помню, от меня приказали избавиться как от опасной опухоли. Но вместо неминуемой смерти в водах незнакомого моря я получила еще один шанс на жизнь. Новый мир, открытие собственной швейной лавки, лапочка-дочка с непростым характером. Несмотря на все трудности, я стала хозяйкой своей судьбы и была уверена, что наконец заживу счастливо. Но в один не прекрасный день в наш городок прибыла делегация с королем драконов во главе. И по закону подлости я, конечно, попалась ему на глаза. Его величество не собирался скрывать своего интереса, а мне отчего-то его лицо начало казаться знакомым…

Глава 5

— Да вы, похоже, та еще транжира, госпожа Лондри? — задирает бровь следователь, провожающий многозначительным взглядом извозчика, который за отдельную плату помогает выгрузить мои покупки. — Пустились во все тяжкие после смерти мужа? Наконец-то получили доступ к деньгам и решили потратить на то, на что до этого себе позволить не могли?

— У вас есть сведения о деньгах моего почившего мужа? — улыбаюсь вежливо. Хотя в глазах, уверена, написано все, что думаю о претензиях господина следователя и о нем самом. — Может быть тогда поделитесь, где они лежат? Нам бы с дочерью очень пригодились.

— У вас превосходно получается играть оскорбленную невинность. Браво! — он хлопает в ладоши. — Когда закончатся средства к существованию, могу порекомендовать вас в труппу к городским лицедеям. Они как раз ищут таланты.

— Так вы за этим пришли? Хотите предложить мне работу? Благодарю, господин Эрре, но, право слово, не стоило беспокоиться, — мои щеки уже болят от того, что приходится слишком долго удерживать улыбку. Но скатываться до уровня следователя и откровенных оскорблений я не собираюсь. Себе дороже. — Мы с дочкой открываем швейную лавку. Будем принимать заказы. Вам, как хорошему знакомому и человеку, больше всех пекущемуся о моей семье, конечно же скидка.

Следователь меняется в лице. Язвительность и пренебрежение стекают с него, обнажая откровенную злобу.

— Нет! — высокомерно заявляет он, прищурившись для пущей убедительности. — Я пришел в глаза посмотреть той, кто убила собственного мужа и продолжает жить как ни в чем ни бывало.

— Есть доказательства вашим словам? — прищуриваюсь в ответ.

— Слова вашего мужа о том, что вы его ненавидите и желаете смерти. Их подтверждают соседи, — Эрре складывает руки на груди. Широкой и статной, как и полагается бравому блюстителю порядка.

Перевожу взгляд выше, на крепкую шею, на выпирающий квадратный подбородок, чуть полноватые губы, нос с горбинкой. Как будто заново оцениваю внешность следователя. Что ж, следует признать, он должен иметь определенный успех у женщин. Вот только я после всех событий от мужчин скорее шарахаюсь, чем испытываю интерес.

Этому поспособствовали два представителя сильного пола. Первый — мой так называемый «истинный». Что это значит, я до сих пор не постигла. Зато узнала, каково это — провести лучшую ночь в своей жизни, влюбиться без памяти, а потом корчиться в муках свершаемой казни.

Второй — мой законный муж. Земля ему пухом. С одной стороны я обязана Каррену собственной жизнью и жизнью дочери, а с другой — он умудрился превратить эту самую жизнь в ад.

Я так и не смогла полюбить мужа. Была благодарна, уважала в первое время, готова была служить. Но вот раскрыть свое сердце все же не сумела. Даже невинные его касания вызывали боль и отторжение. И я бы непременно начала считать себя фригидной и бесчувственной, если бы не та ночь с «истинным». Наверное, неожиданное предательство сломало что-то в моей душе.

За холодность я и поплатилась. Каррен не мог развестись со мной по законам королевства, да и не хотел. Он хотел приручить меня, присвоить, но я уже была мертва внутри. Кто знает, встреться мы с ним раньше, может быть что-нибудь и получилось бы, а так… Я была всего лишь красивой куклой, в которую нельзя играть. Такую стоило бы поставить в шкаф, любоваться, но руки так и тянутся…

И муж принялся искать утешение в выпивке. Начал все чаще высказывать мне претензии, придираясь даже по пустякам. А в последнее время и вовсе стал распускать руки. Грозился выгнать меня на улицу, а Лею оставить себе. И я бы с радостью ночевала под дождем на лавочке, но рисковать дочкой не могла. Вот и терпела.

В тот роковой день мы с Карреном ужасно скандалили. Я действительно орала на всю округу те слова. Действительно желала законному мужу смерти. Но я ни за что бы не приложила к этому руку. Да и не было меня в том трактире. Лея отпаивала меня местным травяным настоем для успокоения нервов. Жаль, показания детей тут совсем ничего не значат.

Потому что пьяный сброд из трактира не может однозначно сказать, стояла в момент падения Каррена с лестницы я рядом или нет. А подавальщицы и прочие трезвые работники старательно отводят глаза при любом происшествии и твердят, что ничего не видели и не слышали. Негласный закон подобных заведений.

— Пожелать кому-то смерти не равно причинить ее, — замечаю. — Я же не ведьма, у меня и магии-то нет.

— И все же госпожа Лондри, я с вас глаз не спущу, обещаю. Все ваши секреты на свет вытяну, а грязное белье перетряхну. Помните: чистосердечное признание облегчает наказание. А дружба со следователем, — Эрре вдруг понижает голос, подходит ко мне ближе и низким голосом сообщает на ухо: — вообще способна избавить от всех проблем. А в том, что у одинокой красивой вдовы они будут, можете не сомневаться.