Незримое. Хлыст Красноокого

Ксения Нечаева (2024)

Красноокий бог воскрес. В пустыне разгорается пламя войны с Этернарбосом. Прежние порядки канули в лету. В борьбе за власть больше нет места морали и чести — ради желаемого люди готовы на все. Даже поступиться собственными принципами. Яся уже лишилась многого, но для нее Красноокий уготовил особое испытание — если она не согласится присоединиться к нему, ей придется расстаться с самым дорогим. Готова ли она потерять то, что едва смогла обрести?

13

Яся вновь проснулась от крика. На этот раз от своего собственного. Ей только что впервые приснился Эней. Он стоял посреди огненного столба и не мог выбраться наружу. Едва Яся приближалась к нему, от столба отделялись языки пламени и норовили опалить ее кожу.

Тяжело дыша, Яся схватилась за горло и прошептала:

— Голос вернулся?

Сколько времени прошло с момента, как стража увела Никостэриона? Час? День? Неделя? Как долго она пробыла в заточении? И где, бес его дери, сейчас Эней? Его образ был перед глазами, но Яся боялась признаться самой себе, что тревожится о нем.

Яся ощутила покалывание в кончиках пальцев. Так, словно она снова может колдовать. Возможно ли, что заклинание, сдерживающее ее силу, перестало действовать?

— Крепис! — крикнула Яся, но ничего не произошло.

На мгновение закрыв глаза, Яся увидела образ Энея, сходившего с ума посреди пламени. Она чувствовала, что с ним что-то случилось, и больше не могла оставаться спокойной. Магия родственных душ, или иные силы, но сердце Яси отчаянно стремилось к нему — это были те самые чувства, которые она отрицала долгое время.

А что, если действительно, ее силы сейчас сдерживались лишь клеткой из облепихи? Что если, сломав ее, Яся сможет колдовать?

Яся легла на спину и ударила ногами по прутьям. После нескольких ударов хрупкая древесина треснула, и Яся смогла выломать несколько прутьев. Она села на край и свесила ноги. Клетка накренилась, и Яся едва не упала, но вовремя успела схватиться за решетку.

— Крепис! — прошептала Яся, но заклинание вновь не сработало.

Либо сдерживающее заклинание не перестало действовать, либо ее силу ограничивала проклятая облепиха. Сердце билось учащенно, грозясь вот-вот выпрыгнуть из грудной клетки. Руки дрожали, а лоб покрылся испариной пота.

— В конце концов, нет разницы, погибнуть сейчас, если я ошибаюсь, или через несколько дней в клетке.

Яся глубоко вдохнула, как перед погружением под воду, разжала руки и выпрыгнула, отчаянно веря, что, оказавшись вне клетки, сможет колдовать. Что чутье ее не обмануло, и силы действительно вернулись.

Яся летала сотни раз. Она обожала ощущение полета, пусть оно и отнимало так много сил. Ветер, ласкавший кожу и сладостное чувство невесомости и легкости. Но в этот раз полет был иным — неконтролируемое свободное падение вниз, которое должно было закончиться отнюдь не по воле мага.

«Ошиблась?» — подумала Яся и, сделав очередное усилие, остановила падение и зависла в воздухе. Но радоваться не было сил — нужно подниматься наверх. Туда, где был вход в пещеру.

Рывками, стараясь вложить в каждый как можно больше сил, Яся поднималась вверх. За несколько дней в плену она ослабла, и путь, который она могла преодолеть за пару мгновений, занял несколько минут.

Поднявшись наверх, Яся упала на землю и громко рассмеялась. Так, словно уже оказалась на свободе.

— Наконец-то, — услышала она голос.

Яся подняла голову и увидела Красноокого, стоявшего в двух шагах от нее. Его глаза горели красным, а бледное лицо венчала улыбка, пугавшая своей неестественностью.

— Пришел меня добить?

— Если бы я хотел, ты была бы уже мертва, — голос Красноокого, как отметила Яся, звучал теперь более уверенно. Так, словно за несколько дней он успел набраться сил. — Я всего лишь наблюдал.

Яся медленно поднялась на ноги. Красноокий был на две головы выше нее. Он казался несокрушимым, могучим, словно вековой дуб. Воистину, это был сам бог. Жестокий, кровожадный и не знающий пощады. Впервые за долгое время Ясе стало страшно и захотелось раствориться в воздухе, лишь бы избавиться от этого пронзительного взгляда красных глаз.

— Что тебе нужно? — Яся вложила все оставшиеся силы, избавляясь от неминуемой дрожи в голосе.

— Знаешь, я должен был бы поблагодарить тебя за мое воскрешение. Твоя кровь, даже взятая против воли, стала катализатором магии. Ты вернула мне жизнь, заставила тело и дух вернуться из небытия. Но, признаться, я не испытываю признательности, потому что еще не решил, что же лучше — прозябать в небытие, оставаясь незримым и великим, или вернуться к жизни и показать истинную силу, которая на поверку может оказаться не столь впечатляющей, как воспетая за столетия и возведенная в абсолют. Совершенство может быть только в легендах.

Лицо Красноокого словно было высечено из мрамора — оно казалось столь же идеальным, как скульптуры, украшавшие замок Верховного, и столь же безжизненным. Лишь красные глаза и шевеление губ говорило о том, что этот облик принадлежит живому существу. Яся молча следила за движениями его губ и пыталась понять, в какую сторону он ведет беседу.

— Я не прошу благодарности, — Яся скрестила руки на груди. Чудовищным усилием воли она подавляла в себе желание создать щит, который бы защитил ее от пронзительного взгляда бога.

— Ты никогда ни о чем не молила богов?

— В богов я не верю.

— Даже если один из них стоит перед тобой?

— Ты всего лишь маг, которого стали называть богом. Всего лишь человек, обладающий незаурядными магическими способностями.

Красноокий прищурил глаза и рассмеялся. Его смех казался неестественным, наверное, смех ожившей мраморной статуи звучал бы именно так.

— Я был человеком, — Красноокий сделал акцент на слове «был». — Пока магия не избрала меня и не наделила силой, превратив в высшее существо.

«С самомнением у тебя все в порядке», — хотела сказать Яся, но вовремя прикусила язык.

— Как изменился мир за столетия? — продолжал Красноокий. — Лимы все еще поклоняются магам? Вы по-прежнему властители мира?

— Люди предпочитают делать вид, что магов нет, но при малейшей трудности бегут за помощью. Почти все маги больше не вмешиваются в политику и государственные дела. Остались лишь некоторые, к чьей помощи прибегают короли. По крайней мере, в нашей стране именно так.

— Все изменилось. Раньше пред взором магов трепетали, считали их совершенными.

— Магов осталось не так много.

— Не забывай, что когда-то их было всего трое. Я и мои братья. Наша сила создавала баланс в мире, приносила гармонию. И вот теперь я остался один. Баланса больше нет, и перевес сил на моей стороне.

— Ты хочешь уничтожить весь мир?

— Для чего?

— Бог войны и разрушений не может желать иного.

— И часто ты встречалась с богами, чтобы наверняка знать об этом? Даже бог войны мечтает о мире.

— И что значит мир для тебя?

— Пока еще слишком рано об этом говорить. Но вот мы и подобрались к сути нашей беседы.

Внезапное головокружение едва не заставило Ясю вновь упасть. Она еле удержалась на ногах, надеясь, что это просто последствия голода.

— Пока я одинок, слаб и, признаюсь, потерян. Мне нужны союзники, на которых я мог бы положиться, — Красноокий приблизился к Ясе и посмотрел на нее сверху вниз. — Ты первая пришла мне на ум. Та, чья кровь возродила меня. Хочешь ты этого, или нет, но теперь мы нерушимо связаны. Это сильнейшие чары — Магия на крови — которые разрушить может лишь смерть.

— Что значит, связаны?

— Истинное понятие кровного родства. Словно единое целое, разделившееся пополам. Мы можем стать идеальными союзниками. Твоя сила умножит мою, а моя — твою.

— Отчего-то мне кажется, что наши цели не совпадают.

— Чего же ты хочешь?

— Прекращения войны, мира на земле.

— Ты просто не понимаешь, что одно не может быть без другого. Только вкусивший горечь войны сможет ощутить блаженство мира. Я ведь мог бы заставить тебя присоединиться ко мне, но даю право выбора. Именно так я благодарю тебя за свое воскрешение.

— И все равно, иного ответа, кроме согласия, ты не приемлешь?

— Разумеется. Ты принадлежишь мне, хоть сама этого и не осознаешь. Но я дам тебе шанс понять это. Выйди из пещеры, отыщи в капитолии того, по ком трепещет твое сердце, и пойми, какой слабой ты становишься рядом с ним. И тогда, я знаю, ты сама устремишься ко мне.

— А если нет?

Красноокий вновь улыбнулся, и Ясю окатило волной страха. Слишком уж жуткой была его улыбка.

— Я знаю способы, как склонить человека на свою сторону.