Рынок чувств

Кэт Лорен (2024)

Андрей: Я с детства наблюдал за отношениями своих родителей и мечтал о такой же красивой истории любви. Но когда меня вынудили жениться на той, на ком не хотел, выдвигая передо мной ультиматум, я полностью слетел с катушек, совершая одну ошибку за другой. Мария: Я с детства была влюблена в него. Но когда он неожиданно пришел к нам домой и сообщил, что через три дня мы поженимся, я не знала, радоваться мне или бояться.

Глава 7

Андрей

Голова жутко гудела. Я с трудом разлепил глаза, ужасаясь тому, что мои самые большие страхи подтвердились. Я едва мог пошевелиться, потому что мое тело было буквально облеплено обнаженными девушками.

Твою ж мать!

Я кое-как выбрался из-под этой груды голых тел. Не найдя даже собственных трусов, я просто натянул брюки и поплелся на кухню в поисках обезболивающего и какого-нибудь сорбента. Из гостиной доносился громкий храп. Я заглянул туда и увидел Дэна, который спал, сидя на диване, откинув голову назад. Я обеспокоенно покачал головой и взглянул на часы. Был благодарен своим биологическим часам, что, даже находясь под влиянием убойной дозы алкоголя, мой мозг проснулся по привычке в шесть утра.

Порыскав в аптечке, я нашел, что искал, и принял лекарство, молясь, чтобы тошнота и головная боль прошли поскорее. Обернувшись, услышал шаги позади себя. Слава подошел к холодильнику и с жадностью отпил сразу полбутылки холодной минералки.

— Хорошо погудели, — хриплым ото сна голосом произнес он.

— Да… — пробормотал я, оглядывая бардак в квартире. — Нужно всех разбудить, чтобы успеть прийти в себя перед свадьбой.

Я отправился на поиски другого младшего брата, по пути разбудив Дэна. Нашелся Леха в одной из спален. Он так же, как и я, крепко спал в окружении голых эскортниц. Подняв его брюки с пола, швырнул брату. Мое внимание привлек пакетик белого порошка, выпавший из кармана. Я нагнулся, чтобы поднять его. Не нужно быть гением, чтобы понять, что внутри.

— Вставай, блять! — крикнул я, разбудив Леху одновременно с голыми девушками.

Брат вздрогнул и сонно потер глаза.

— Мать твою, Андрюха. Сколько сейчас времени?

Наконец, с трудом разлепив глаза, брат увидел, что я держал в руках. Черты его лица изменились. Я не мог разобрать этих эмоций: то ли удивление, то ли стыд. Но знаю одно наверняка — мой младший брат был в полной заднице.

Девушки сразу же поняли, что были лишними, поэтому быстро собрали вещи, разбросанные на полу, и мигом исчезли за дверью.

Я швырнул пакетик с коксом на колени брату.

— Ты хоть понимаешь, что отец с тобой сделает, если узнает об этом? — процедил я сквозь зубы.

Злость на брата сейчас затмила все мои прежние эмоции. Я даже не ощущал сейчас ни тошноты, ни головной боли.

— Это не то, что ты думаешь.

Я раздраженно фыркнул.

— Ты, блять, издеваешься надо мной?!

Я обернулся, услышав, что дверь открылась. Вошел Дэн. Наверняка, он услышал начавшуюся ругань. Брату не нужно было объяснять. Он и так все поняв, заметив пакетик с коксом. Дэн с осуждением покачал головой и встал рядом со мной, сложив руки на груди.

— Отец тебя убьет, — сердито произнес он.

— Пожалуетесь на меня?

Мы с Дэном переглянулись, и я едва заметно отрицательно мотнул головой. Папа не хотел, чтобы кто-то знал о его диагнозе раньше времени. А тот факт, что наш брат иногда не контролировал свой рассудок, был опасен.

— Этот разговор не окончен, — строго предупредил его я, тыча в младшего брата пальцем.

Выходя из спальни, со злостью хлопнул дверью. Дэн остался с ним наедине. Не знаю, о чем они говорили, но сейчас меня заботило лишь одно — женитьба на Мари.

Мария

Я смотрела на себя в зеркало и не могла узнать девушку в отражении. За последние дни мне наводили красоту огромное количество мастеров, начиная от покраски волос и заканчивая эпиляцией. Я стояла в центре комнаты в свадебном платье, окруженная незнакомыми людьми, которые делали мне макияж и прическу.

— Почти готово, — сказала молодая девушка, которая аккуратно цепляла фату невидимками мне на затылок.

Кажется, ее звали Олеся. Вторая девушка расправляла подол моего свадебного платья. Неожиданно в дверь постучали. Появилась голова моей свекрови.

— Фотограф хочет сделать пару снимков.

— Мы готовы, — ответила Олеся, отступая в сторону.

Лейла Анзориевна вошла, ведя за собой молодого парня с фотоаппаратом в руках.

Я стала следовать указанию фотографа, и он начал свою работу.

— Мария, улыбнитесь, — сказал он в какой-то момент.

Я даже до конца не осознавала, что мне необходимо надеть маску счастливой невесты, потому что мои мысли были далеко отсюда.

Во-первых, то, что Андрей исчез после того, как привез меня сюда. Я даже не пыталась задавать вопросы родителям своего будущего мужа, потому что, по моему мнению, это звучало бы жалко. Я чувствовала себя брошенной. Уверена, что такого же мнения была Лейла Анзориевна. Последние дни она смотрела на меня с извиняющимся выражением лица.

Во-вторых, Андрей не просто исчез. Он забрал с собой мой телефон и до сих пор не вернул мне его. Я была зла. Чертовски зла на него. У меня даже не было возможности позвонить своим подругам: Лере и Лауре, с которыми дружила два года, чтобы сообщить им о свадьбе и пригласить. Разумеется, я могла попросить у Евы ее телефон и написать Лауре в соцсетях, но пароля от своего аккаунта вылетел из моей головы. Лера была далека от интернета и не сидела в интернете, в отличие от нас с Лаурой. Написав с аккаунта младшей сестры Андрея, я ждала, что Лаура ответит, но сообщение осталось непрочитанным. Моя подруга активно вела свою страничку и изредка заходила смотреть сообщения с незнакомых аккаунтов.

В-третьих, меня раздражал тот факт, что Андрей даже не предусмотрел варианта, что мне нужно пригласить на свадьбу своих близких, в отличие от его матери. Она спросила меня об этом, но я отрицательно покачала головой, солгав о том, что мне некого приглашать. А также, к сожалению, моя загруженность из-за скорой свадьбы была огромной. Мне хватало сил только на быстрый ужин, и как только голова оказывалась на подушке, я мгновенно засыпала.

Тяжело вздохнув от того, что все складывалось не так, как мне бы хотелось, я вновь посмотрела на свое отражение, мысленно гадая, какой будет наша семейная жизнь. Много лет я тайно страдала из-за своих чувств к Андрею. Но получив право называться его «невестой», я не испытала должного трепета. Мне было дико страшно.

Единственным близким человеком на свадьбе был мой отец. К слову, я не видела его все эти дни. Он звонил, но я игнорировала папу, так как до сих пор была зла на него.

Послышался стук в дверь. Как будто чувствуя, что о нем думают, вошел отец. Папа был одет в классический костюм. Волосы уложены, а лакированная обувь блестела. С виду и не скажешь, что перед тобой стоит алкоголик.

— Моя красавица, — почти шепотом произнес он, подходя ближе. — Поверить не могу, что ты уже такая взрослая.

Заметив, что глаза отца были на мокром месте, мое сердце мгновенно оттаяло. Я бросилась в папины объятья. Он аккуратно обнял меня, не задевая фату.

— Моя девочка, прошу тебя, будь счастлива.

Я почувствовала, что слезы грозят пролиться из глаз, поэтому быстро отстранилась от него и замахала ладонями перед лицом.

— Вы угробите макияж нашей невесте Юрий Сергеевич, — пригрозила строгим голосом Лейла Анзориевна.

— Все в порядке, — ответила я женщине с дрожащей улыбкой.

***

Мои ноги дрожали от нервов, пока я шла на высоких каблуках к припаркованному у входа в особняк лимузину. Ева помогла забраться мне внутрь автомобиля, аккуратно поправляя подол длинного платья.

Как только машина тронулась, моя будущая свекровь ловким движением руки открыла бутылку шампанского, налив три бокала: мне, Еве и себе. Внутри, кроме нас, больше никого не было. Если не считать водителя и охранника, сидящих впереди.

— Машенька, я так рада, что ты скоро станешь членом нашей большой семьи, — сказала Лейла Анзориевна, стукаясь своим бокалом о мой.

— Спасибо, мам, — благодарно ответила я.

Называть свою будущую свекровь мамой мне не составило труда. Тем более, она сама меня об этом попросила. Я не имела никаких внутренних предрассудков относительно этого, так как никогда и никого не называла матерью. Но Лейла всегда по-доброму относилась ко мне, и, по моему мнению, полностью заслуживала это звание.

— Я тоже рада, что у меня, наконец, появилась сестра, — с улыбкой ответила Ева.

— Тебе ведь 16, — рассмеялась я, наблюдая, как девушка опустошает первый бокал с шампанским.

Она лишь закатила глаза.

— Как говорят итальянцы — «годы, любовников и бокалы вина не имеют счет».

— Ева! — строгим тоном предупредила женщина свою дочь, но девушка лишь отмахнулась, забирая из рук матери бутылку и наливая себе щедрую порцию.

Несмотря на нервозность, мне не хотелось скорее напиться. Решаю, что этот бокал будет единственным.

Я молчала почти всю дорогу, лишь изредка отвечая на вопросы. В какой-то момент краем глаза я заметила синие огни проблесковых маячков, а затем раздался звуковой сигнал.

— Что происходит? — испуганно спросила я, оглядываясь по сторонам, — Мы разве что-то нарушили?

— Все в порядке, — успокоила меня свекровь. — Просто наш кортеж поедет с сопровождением, чтобы миновать московские пробки.

По сути, я должна была расслабиться после этих слов, но стало только хуже. Волнение стало еще ощутимее.

Когда я увидела место назначения, то сердце забилось с неистовой силой от беспокойства.

— Почему мы здесь? — едва шевеля губами от растерянности, спросила я.

Лейла Анзориевна достала из своей сумочки небольшую бархатную коробочку и вытащила из нее золотой крестик и цепочку.

— Вы венчаетесь с Андреем, разве я не говорила?

Уверена, что мои широко раскрытые глаза сказали все без слов, но я тем не менее ответила дрожащим голосом:

— Н-нет…

Свекровь виновато закусила нижнюю губу.

— Ох… Ну, что ж. Теперь ты знаешь.

Она потянулась к моей шее и застегнула цепочку.

— Мы ведь выпили шампанское. Нам нельзя входить в церковь, — меня внезапно одолел здравый смысл.

— Не говори глупостей. Вы с женихом будете пригублять вино из чаши во время таинства.

Дверь лимузина открылась, и показалась голова Андрея. Он оглядел нас быстрым взглядом, даже ни на минуту не задерживаясь на мне.

— Дамы, ждем одних вас.

Мой будущий муж протянул руку, помогая мне первой выбраться из автомобиля. Оказавшись снаружи, я изумленно огляделась по сторонам. Часть Красной Площади была оцеплена. Стояла целая куча охраны вперемешку с Росгвардией. От волнения я буквально потеряла дар речи.

— Идем? — спросил Андрей, подставляя мне согнутый локоть.

Я просунула дрожащую ладонь в изгиб его руки. Он заметил это и наклонился чуть ближе.

— Не волнуйся, — прошептал он, и я почувствовала алкоголь в его дыхании вперемешку с мятной жвачкой.

Я слабо улыбнулась ему в ответ, гадая, выпил ли он немного как с утра или же это отголоски вчерашнего вечера? Интересно, был ли у Андрея мальчишник? Если да, то, как он его провел? Я старалась отмести волнующие меня мысли о полуголых стриптизершах. Ведь мой будущий муж не мог так со мной поступить перед венчанием, верно?

Мы подошли ко входу в Покровский Собор. Перед нами находилось огромное крыльцо с большим количеством каменных ступеней. Я проглотила ком в горле от нервозности, чувствуя, как ноги начали дрожать от страха. Надеюсь, я не упаду, пока буду подниматься. Все вокруг будто замедлилось: я не слышала голосов гостей, лишь стук своего сердца.

— Р-разве здесь проводят венчания? Думала, что храм много лет работает как музей, — спросила я Андрея.

— Тебе сейчас не об этом нужно думать, разве нет?

Я не знала, что ответить. Мы продолжали идти, медленно поднимаясь по высоким каменным ступеням. От волнения я дрожала словно осиновый лист. Наконец, достигнув последней ступеньки, мы оказались перед распахнутыми деревянными дверьми.

— Андрей, мне страшно, — еле слышно прошептала я.

Он взглянул на меня, но ничего не сказал в ответ. Андрей повернулся в сторону дверей храма и перекрестился. Я поняла, что мне нужно сделать то же самое. Никогда прежде не делала ничего подобного. Отец никогда не водил меня в церковь. Он не был верующим человеком, да и я тоже. Но если бы меня спросили раньше, хотелось бы мне обвенчаться с Андреем, то, не задумываясь ни на секунду, я ответила бы «да».

Сложив три пальца друг с другом, краем глаза наблюдала, как делал это мой будущий муж, перекрестилась. Он выполнил это трижды, кланяясь после каждого раза. Я повторяла его действия с небольшим запозданием. Для этого мне пришлось убрать руку со сгиба его локтя, но после я все же вернула ее на место. Не знаю, правильно ли это было, но Андрей ничего не сказал, значит, все было в порядке.

Мужчина сделал шаг вперед, потянув меня за собой. Послышалось пение церковного хора, которое становилось все громче по мере нашего продвижения вглубь собора. Я оглядывалась по сторонам, жадно пожирая взглядом эту красоту. Несмотря на то, что я родилась и выросла в Москве, ни разу не была в Храме Василия Блаженного прежде. Но ведь он функционирует сейчас только как музей, верно? Я с беспокойством взглянула на Андрея, но он был достаточно сосредоточен и смотрел только перед собой.

С каждым шагом мое сердце начинало колотиться о грудную клетку все сильнее. Мы подошли к батюшке, стоящему перед высоким иконостасом. Я чуть не открыла рот в изумлении, смотря на всю красоту убранства. Ведь этому храму, насколько я помнила, почти пятьсот лет. Здесь царила атмосфера не только духовности, но и истории. Каждый сантиметр этого места имел особую энергетику.

Ко мне подошла Ева и положила ладонь мне на предплечье. Я взглянула на девушку. Теперь ее голова была покрыта белым шифоновым платком.

— Букет, — еле слышно прошептала она.

Я незамедлительно отдала его и повернулась лицом обратно к батюшке. Нам передали большие зажженные белые свечи. Я боялась, что огонь может коснуться моей фаты, поэтому строго следила за каждым своим движением.

Все происходило словно в тумане. От страха, сковавшего мое тело, я практически не улавливала никаких деталей церемонии. Я слышала, что батюшка говорил молитвы, церковный хор подпевал ему. Я едва успевала за Андреем. Его рука слишком часто, как мне казалось, взмывала вверх, чтобы перекреститься.

Батюшка взял первую корону и перекрестил ею Андрея. Я слегка повернула голову и увидела, что позади него стоял Денис. Он взял венчальную корону в свою руку и держал ее над головой моего мужа. То же самое батюшка сделал и со мной. Я поцеловала корону, как до этого сделал Андрей. Священнослужитель передал корону кому-то стоящему позади меня, но я не стала оборачиваться, чтобы увидеть, кто это был.

Мое сознание вновь отключилось. От волнений мой мозг не успевал впитать в себя каждую деталь этой церемонии. Я едва помнила, как батюшка водил нас с Андреем трижды за собой вокруг места, где лежала церковная книга с молитвами. Я боялась оступиться о полы длинного платья, или что огонь свечи может коснуться фаты. Помню, как батюшка давал нам обоим выпить вино из золотого кубка, как положил на наши сцепленные руки тонкую белую ткань, размером похожую на полотенце, вышитую церковными узорами, как мы с Андреем обменялись кольцами. Когда нас объявили мужем и женой, мое сердце забилось с неистовой силой. Я гадала, поцелует ли он меня, как делали это брачующиеся в американских фильмах, которых я видела раньше. Андрей наклонился ближе и коснулся губами моего лба.