Вечно дикая

К. А. Такер (2020)

От автора международного бестселлера «Дикая Флетчер» выходит «Вечно дикая», повесть, которая продолжает историю путешествия Каллы в дикую природу Аляски и жизни, которую она никогда себе не представляла. Для Каллы и Джоны наступает сезон праздников, и вместе с омелой и имбирными пряниками приходит множество семейных драм. Джона готовится провести две недели с отчимом, которого ненавидит, а Калла с нетерпением ждет приезда своей матери и Саймона, но боится постоянного давления с целью назначить дату их свадьбы… в Торонто. Добавьте к этому непреднамеренное вмешательство одного упрямого соседа и семейные раздоры другого сварливого соседа, и Рождество в Трапперс Кроссинг будет совсем не простым.

Глава 4

Когда я подъезжаю к ангару на зеленом снегоходе, который негласно стал моим, у него припаркован бордовый пикап Тоби. Теперь, когда рыболовный сезон закрыт, а гостиница Трапперс Кроссинг не принимает гостей, он может больше времени уделять ремонту старого самолета Фила и приезжает сюда с утра пораньше, пока в его мастерской, где он занимается техническим обслуживанием малолитражных двигателей, нет посетителей.

Когда я вхожу в боковую дверь, Тоби и Джона стоят возле бивера^[2] 1959 года.

При моем появлении они синхронно оборачиваются.

— Ты забыл кофе. — Машу в воздухе термосом.

— Да. Я сообразил еще на полпути, но никак не мог заставить себя вернуться, чтобы снова возиться с ними.

Под «ними», я так понимаю, он имеет в виду Бьерна. Я бросаю на Джону неодобрительный взгляд, а затем переключаю внимание на грузного тридцатипятилетнего парня. Тоби стал моим самым первым приятелем здесь, когда мы только переехали в Трапперс Кроссинг в марте этого года, и я еще осваивалась в новом для меня месте.

— Не думала, что увижу тебя здесь, ведь сегодня рождественский ужин.

— Да. — Тоби почесывает коричневую щетину на подбородке.

В мае он снова побреется начисто, а пока та будет отрастать всю зиму.

— Я просто зашел проверить одну запчасть, которую ищу.

— Насколько длинный список поручений у тебя от Мюриэль?

Его лицо расплывается в широкой ухмылке, которая моментально придает его чертам мягкость.

— Две страницы. С обеих сторон.

И все же, я уверена, он не пожаловался бы, даже если его мать заслужила это. Он такой же добросердечный, как и его отец, и всегда готов прийти на помощь окружающим.

— Что ж, тогда удачи, — смеюсь я.

Он расплывается в улыбке.

— У нее есть список и для тебя, и он гораздо длиннее.

— Не напоминай мне, — стону я.

— Извини. Решил, что тебе нужно успеть подготовиться.

— Значит, к понедельнику она будет у тебя, да? — спрашивает Джона, возвращая разговор к теме самолетов.

— Сказали, что постараются доставить ее до начала бури. А как только получу этого малыша, сразу начну собирать. — Тоби похлопывает по разболтанному двигателю.

— Как думаешь, когда мы сможем снова поднять его в воздух?

Парень пожимает плечами.

— Трудно сказать. Насколько мне известно, кресла появятся только к концу января, но это, скорее, предположение, нежели факт. Но все остальное к тому времени уже должно быть готово, если не произойдет ничего неожиданного.

— Отлично. — Голубые глаза Джоны окидывают самолет: тот разобран на части и выглядит так, словно ему самое место на свалке. — А потом все, что ему потребуется, — свежий слой краски.

— Ты хочешь перекрасить его? — Тоби изучает корпус самолета, который, надо признать, в довольно приличном состоянии.

— В ярко-желтый, — без колебаний отвечает Джона. — Любимый цвет Рена. Не зря же нашего парня зовут именно так.

Если это не сентиментальность, то я не знаю, что. И это довольно нехарактерно для Джоны.

Я сокращаю расстояние между нами и обнимаю его за талию.

— Ему бы понравилось.

Он отвечает мне, крепко прижимая к своей груди.

В кармане Тоби пишит телефон. Он смотрит на сообщение, и по его тихому ворчанию понимаю, что это Мюриэль.

— Ну я пойду. Увидимся через несколько минут, да, Калла?

— Под звон колокольчиков. В буквальном смысле.

Волонтеры вечера в обязательном порядке должны надеть костюмы эльфов Санты. Свой я еще не видела, но Эмили предупредила, что звенеть он будет громко.

Выходя за дверь, Тоби посмеивается.

— Спасибо за термос. — Джона нежно целует меня в губы, а затем отстраняется. — Мне пора.

Но я обхватываю его руку, не давая сбежать.

— Не раньше, чем ты расскажешь, что это было в кухне. Почему они переезжают в комнату Агнес и Мейбл, если с гостевым домиком все в порядке?

Джона делает паузу.

— У моей мамы в прошлом году была тромбоэмболия легочной артерии. В августе.

— Это… плохо, да? — запинаюсь я.

На самом деле я даже не слышала о подобном заболевании.

— Это что-то связанное с легкими, верно?

— Да, закупорка. У мамы появились боли в груди, поэтому ее срочно отвезли в больницу и сделали все анализы. Нашли тромб. Довольно большой.

— Ей сделали операцию?

Джона качает головой.

— Я не знаю. Вроде бы в легкие ввели катетер, чтобы подавать лекарства для разрушения тромба. По-моему, это вполне смахивает на операцию, но мама сказала, что все время была в сознании. А затем назначили препараты для разжижения крови, поскольку она у нее быстро сворачивается. Так что разжижающие препараты ей, вероятно, придется принимать до конца жизни.

— Сейчас с ней все в порядке?

— Мама говорит, что да, но кто его знает. Она не сказала мне об этом, так что легко могла умолчать и о другом. — Джона мрачнеет. — Бьерн должен был мне позвонить.

— Похоже, она велела ему не беспокоить тебя.

— Да какая разница? Он должен был мне сказать. — Джона нервно расхаживает вокруг двигателя самолета. — Ведь я ее сын.

— Ты прав. Кто-то должен был сообщить тебе об этом. Но почему ты думаешь, что она решила скрыть от тебя операцию? Что бы ты сделал, если бы знал?

— Я бы поехал в Осло!

— Именно.

Джона останавливается, похоже, размышляя над моими словами.

— Я бы вылетел туда, как только мама сообщила мне об этом. Но тогда меня не было бы рядом с Реном в его последние дни. Или с тобой.

Не знаю, что сказать, чтобы смягчить отчаяние Джоны. Если бы на месте его матери оказалась моя мать или Саймон, я была бы в такой же ярости, как и он, узнав о случившемся более чем через год.

— А теперь этот чертов Бьерн, — он выплевывает имя отчима словно ругательство, — имеет наглость обвинять меня в том, что я заставил маму лететь сюда, чтобы увидеться со мной, когда я и понятия не имел, что происходит! Да, разумеется, я ни за что бы не согласился на это, если бы знал! Ей не стоило лететь сюда через полмира! Длительные перелеты для людей с таким заболеванием — всегда риск. Что, если разжижающие препараты перестанут действовать, и она окажется там посреди ночи с огромным тромбом в венах? Даже связи не будет, чтобы позвать на помощь!

— Так вот почему ты хочешь, чтобы они поселились в доме вместе с нами.

Кусочки пазла начинают складываться в единое целое.

— Если что-то пойдет не так, я по крайней мере буду рядом с ней.

Не знаю, насколько обосновано беспокойство Джоны, но знаю лишь то, что он глаз не сомкнет, если Астрид будет находиться по ту сторону озера.

— Это правильное решение. Я позвоню Агнес и предупрежу ее. Она не будет возражать. Все равно Мейбл только и говорила, что хочет остановиться в гостевом домике. Правда, это было до того, как она узнала, что там нет Wi-Fi.

— Спасибо, — медленно кивает Джона. — Эта новость застала меня врасплох. Я и не предполагал, что пора начинать беспокоиться о ее здоровье, ведь мама еще так молода.

— Похоже, у нее все под контролем. — Я протягиваю руку, чтобы пригладить его свежеподстриженную бороду кончиками пальцев. — С ней все будет в порядке.

— Думаешь? — В его голосе звучат нотки сомнения.

— Конечно! Вся компания — Сьюзан, Саймон, Астрид и Бьерн — под одной крышей. Что может пойти не так?

Джона со стоном откидывает голову назад.

— Кроме того, что Бьерн назовет Саймона шарлатаном?

— Ну, не считая этого.

Бьерн даже не скрывает, что считает психиатров ненастоящими врачами.

— Может, мы поселим Бьерна в гостевом домике одного?

— Прекрати, — смеюсь я, приподнимаясь на цыпочки, чтобы поцеловать его в губы.

* * *

В двадцать пять минут одиннадцатого я втискиваю свой джип в ряд припаркованных перед общественным центром Трапперс Кроссинг машин, готовясь к тому, что меня ждет неприятный разговор из-за опоздания. Мюриэль не делает различий между наемными рабочими и теми, кто жертвует своей свободной субботой перед Рождеством добровольно. В ее глазах работа — это работа, и ты должен отдавать ей все свои силы, несмотря ни на что.

По крайней мере сейчас хотя бы солнечно.

Собираю свои вещи и силы, поскольку чувствую, что, когда снова окажусь в этом джипе, буду совершенно вымотана. Выпрыгиваю на мороз. Меня отвлекает грохот слева, где на открытом катке с хоккейными клюшками в руках целая стайка детей отрабатывает удары по сетке.

Из дверей общественного центра выходит Мари. Следом за ней бежит Бонни Хэтчетт.

Внутри меня все будто сжимается, впрочем, как и всегда, когда я вижу красивую блондинку-ветеринара. Разница лишь в том, что моя реакция на нее уже не такая острая, как раньше.

— Что ты имеешь в виду? Ты видела, как это происходило? — спрашивает Мари.

— Не совсем… нет. — Бонни поджимает тонкие губы и хмурится. — Но мы все знаем, что с этими собаками плохо обращаются. Да и вообще, кем он себя возомнил? Появляется здесь, скупает землю, не обращая ни на кого внимания. — В ее тоне отчетливо сквозит горечь.

— То, что ты видишь в нем прямого конкурента бизнесу Гарри, не дает тебе права бросаться обвинениями в жестоком обращении с животными, — мягко возражает Мари. — Только если у тебя нет доказательств.

— А если мы найдем доказательства? Тогда ты поможешь нам, верно? — не отстает Бонни.

Вздох Мари свидетельствует о ее нечеловеческом терпении.

— Если у тебя будут доказательства, я попытаюсь что-нибудь сделать. Послушай, мне надо идти. У меня распланированы дела на всю вторую половину дня.

Похоже, Бонни не заметила неодобрения в голосе Мари, потому что энергично кивает головой и восклицает:

— Спасибо, доктор Лер. Спасибо за помощь.

Мари замечает меня и идет навстречу.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

2

Одномоторный легкий многоцелевой самолет короткого взлета и посадки, предназначенный для эксплуатации в сложных условиях неосвоенных районов.