Живое знание. Часть I. Живая психология Востока

К. И. Шилин, 2010

Замысел работы – в том, чтобы построить нормативный прогноз выхода человечества из грядущей эко-катастрофы, приняв за «ячейку» Начало Восхождения от абстрактного (интуитивной психологии) к конкретному (Теории живой психологии творчества жизни) самую гениальную идею К. Маркса – понятие труда вообще как «выражения жизни и утверждения жизни» (/6/). В итоге – Стратегия выхода человека-мира на качественно новый уровень, или «Экософия Живой психологии Творчества». Исторически-эмпирическим ее основанием мы считаем реальную психологию культур Востока, особенно Японии, по отношению к которым современная (западная) психология рассматривается нами как антитезис, подлежащий переосмыслению и переходу на уровень осознанного развития. Который совершается, в данном случае, при особой опоре на творчество С. Л. Рубинштейна и классическую культуру России в целом с ее своеобразной психологичностью. Не менее значимый смысл работы – в Возрождении подлинного Маркса, ибо его творчество, на наш взгляд, было системно недопонято и вульгаризировано. «Выправление» его открывает перед человечеством такие перспективы, которые совершенно не в состоянии увидеть ныне современные, формальные наука-философия-логика-психология западного генеза. «Изюминка» монографии – в выводе: эко-гармонизация-ревитализация структуры языка и организации психологического знания ведет к аналогичным процессам в системе самоорганизации личности-творчества-общества и в конечном итоге – к снятию угрозы полного эко-коллапса. Работа предлагается для использования в качестве учебного пособия при развитии творческих способностей докторантами-аспирантами-студентами всех специальностей, но прежде всего – художественно-гуманитарных, особенно – востоковедных.

Восточная: детская и женская психологии творчества

Таковым мы считаем ТРУД ВООБЩЕ, или абстракцию труда. Это категория, введенная К. Марксом в качестве «ячейки», «клеточки», Начала действия метода восхождения от абстрактного к конкретному — как Стратегии теоретически-практического выхода из той, эко-кризисной ситуации, которая едина для его, нашей и всех вообще эпох, включая все будущее. Она «есть не что иное, как абстракция,…производительная деятельность человека вообще, посредством которой он осуществляет обмен веществ с природой, не только лишенная всякой общественной формы и определенного характера, но выступающая просто в ее естественном бытии, независимо от общества, отрешенно от каких либо обществ и, как выражение жизни и утверждение жизни, общая еще для необщественного человека и человека, получившего какое-либо общественное определение» (К. Маркс. «Капитал», т. 3, глава 48 «Триединая формула», 1. Выделено нами. К. Ш., А. Л.). (/6/).

Это определение труда вообще имеет фундаментально-осовополагающий смысл и для востоковедения, и для психологии. Так как культура Востока, будучи культурой вообще, и человек вообще — формы «выражения жизни». То это и делает их по своим истокам формами Живого знания, а в перспективе и средствами «утверждения жизни», психологии человекотворчества и Востокотворчества. Наиболее очевидно определение их родства по структуре: она во всех случаях бинарна, двойственна: Жизнь и человек. Вот непреходящие основы, в том числе и экономики и политэкософии. И это достаточно определенно прослеживается в трудах Рубинштейна и при рассмотрении под этим углом зрения культур Востока-России. Но это и естественно: в рождении Жизни новой (и даже всего нового) участвуют два Живых существа (кит. инь-ян). Исторически эта основа первична по отношению к предметно-деятельностной форме труда и психологии. Этот тип общения характерен и ныне для Востока: его психология нормальна, но может быть существенно развита, ибо она — Живая, пусть даже предметом опосредствованная. Но этот (восточный) подход требует глубокого переосмысления теории-философии-логики-методологии современной (рацио-формальной) психологии. Но тогда Восток выглядит парадоксально и таинственно. Подчас это вполне реальные тайны.