Призрак Гоголя. Обновленная

Лана Игнатьева

— Вот ты как-то сказал, что через 200 лет будет типаж Пушкина. О чем это? — Я знал, что есть переселение душ, знал, что есть витки истории, знал очень хорошо закон отрицания отрицания, знал, что придет второй Пушкин, второй Аксаков и вообще все. — А кто из них сейчас живет? — Аксаков, он сейчас преподает в МГУ. Пушкин, он живет сейчас во Франции. Много душ перевоплотилось, только меня держат, боятся, что я снова раздраконю весь этот улей.

Явление I

Наваждение мое начинается с наследства, которое я получила от бабушки. Перед смертью она мне сообщила, что самое ценное у нее лежит в библиотеке. Скончалась она утром 12 апреля 2021 года, я еще тогда подумала про День космонавтики. Захоронила ее прах на Ваганьковском кладбище, недалеко от могилы Высоцкого. А в наследство мне досталась антикварная книга Н. В. Гоголя, книгоиздательство А. С. Панафидиной, 1917 год.

В комнате господствовала приятная ночная атмосфера. Я сижу на кухне, перед окном, за столом, в пижаме, в ночь на 14 января, в свой 43-й день рождения.

В отражении окна вижу себя, холодильник за спиной, в котором встроены электронные часы: показывают 03:33, мягкий свет от догоравшей свечи. Воск плавно стекает. Моя маленькая черная собачка по кличке Нейрона тихо дремлет. Ночь окутала город, подкрадывается сон, опускаются веки, но я продолжаю писать.

Сквозь тишину слышу тихий голос из ниоткуда:

— Не могла бы ты исполнить мое важное желание?

Нервно зарычала Нейрона на отражение в окне, легкий шорох и странный запах, как от антикварной книги. Вижу: вроде есть тень, а вроде и нет, чтобы понять… надо же ответить что-то.

— Что за желание?

— Я сладкоежкой был, мог за раз съесть банку варенья, пряники любил. В гимназии я даже прятался по углам, чтобы ни с кем не делиться.

— Ии?

— Приходи на мое место захоронения и услышишь там мою молитву, которая сыграла важную роль в моей судьбе. Впервые я написал молитву в большом римском Соборе Святого Петра, и она мне всегда помогала. Я повторял ее всегда, жил с ней практически. Меня не впечатляли русские соборы.

— Чтобы мне понять, куда прийти, мне надо хотя бы знать, с кем я говорю.

— Я тот, кого ты позвала, когда изучала с пристрастием антикварный том. Я искал место, откуда мне выйти, вот теперь оттуда я могу выходить.

— Да уж, значит, ты и есть тот самый Гоголь?

— Да.

— А я найду твою могилу?

— Если настроишься, проведут.

— А какую главную тему я могу донести до народа?

— Я не был сумасшедшим! Ты можешь восстановить сатиру мою «Нечто о Нежине» или «Дуракам закон не писан». Это была такая сатира. Это Великие Сорочинцы, Полтава. Я, когда был в гимназии, писал эти произведения. Я это все не сохранил, потому что там я слишком ярко описал руководителей гимназии и чиновников, которые могли меня вообще сослать в 1820-м.

Конец ознакомительного фрагмента.