Измена. За гранью доверия

Лана Полякова (2025)

Как то муж спросил меня что я думаю про измены? И я ответила, не подбирая слов… Разве я могла предполагать, что мне скоро придется делать реальный выбор, что придется строить свою жизнь на осколках прошлого?

Четвертая глава

— Да. Я родилась в провинции. И горжусь этим. И у меня, возможно, устаревшие, но вечные ценности и понятия семьи. Свои приоритеты. Что в этом плохого? — развернулась к мужу с вопросом, приподнимая бровь в недоумении.

Не буду молчать. Влад не восемнадцатилетний юнец и вполне понимает, где можно, а где не стоит проявлять желание. Что за блажь? И отчего он злится?

— Просто хотел расслабиться, Ир. Не заводись, — муж швырнул от себя галстук с силой, и тот повис безжизненной шкуркой змеи на тумбочке рядом с кроватью.

— Я не смогу расслабиться в доме твоих родителей. Они слишком агрессивно ко мне настроены, и ты это знаешь. К тому же демонстрировать нашу с тобой жизнь окружающим не считаю возможным. Это принадлежит только нам двоим и не зря называется интимом. И, кстати, от небольшого ожидания желания только укрепляется и становится ярче, — уже спокойнее объяснила, и, подходя ближе, подняла упавший на пол со стула пиджак мужа.

Повесила его на спинку, разглаживая плечики, трогая немного ворсистую и приятную на ощупь ткань, заметила:

— Ещё недавно тебе нравилась моя провинциальность. Что изменилось?

Муж с щелчком вытянул ремень из шлёвок брюк и грузно сел на кровать, расстёгивая манжеты рубашки. Вздохнул, беря себя в руки, и заговорил глухо:

— Я ценю в тебе принципы, Ир. Ты мой фундамент в этой жизни. Моя гавань, мой дом. Ты моя семья! Я люблю тебя! Просто накатило игривое настроение, Иришка. Прости. Захотелось остренького. Такого, знаешь… Как в юности. Внезапного!

Влад упал на кровать, забросил руку за голову. В неверном сиреневом свете луны его обнажившееся до локтя предплечье темнело на фоне светлой наволочки. Явно выделялись вздувшиеся переплетения вен и напряжённые мышцы. Острые скулы ярче подчёркивали провалы глазниц.

Устал. Явно перенервничал сегодня и утомился.

— Садись, я тебе разотру плечи. Ты напряжён и взвинчен. Что случилось сегодня, Влад? — тихо проговорила, разворачивая стул для мужа.

Между нами повисла тягучая медовая пауза. Время замедлилось. И воздух будто стал плотнее. Влад смотрел на меня, не мигая, и в свете луны было сложно прочесть выражение его глаз.

Но хлопнула соседняя дверь, разрушая магию мгновения, муж вздрогнул, выдохнул и поднялся с кровати одним сильным и слитным движением. Как здоровый и ленивый хищник делает прыжок, не прилагая усилий.

Влад сел на стул, и я опустила ладони на его плечи. Каменные. Сведённые.

— Так что произошло сегодня? Ты не ответил мне…

Но мой вопрос вновь повис между нами. Упал в бездну молчания.

Я спустила ладони по плечам мужа к его груди и аккуратно расстёгивала сорочку. Влад помог мне, высвобождаясь от ткани и, поймав мои ладони, придержал мгновение в руках, а после поцеловал их.

А когда я стала поглаживать его твёрдые плечи, чуть надавливая большими пальцами с обеих сторон от позвонков у основания шеи, то застонал от удовольствия. Постепенно его мышцы под моими руками расслаблялись, и поза, в которой он сидел на стуле, становилась менее напряжённой.

Запустила пальцы в волосы мужа, нежно и аккуратно массируя круговыми движениями голову. Медленно продвигаясь к вискам.

Острое и горячее чувство охватило меня. Нежность, такая огромная, что могла бы, наверное, укрыть нас ото всех, пушистой лапкой тронула мне сердечко.

Бедный мой, устал. До позднего вечера на ногах, среди чужих людей, в напряжении. Потом летел сквозь пробки, терпел нападки родни…

Склонилась, делая уже последние движения, и невесомо коснулась губами тонкой кожицы на виске.

— Спасибо! — Влад глубоко вздохнул и откинул голову назад.

Мне на грудь.

Оставила свои горячие ладони на его ключицах и тоже вздохнула.

— Иришк, а давай, когда я немного раскидаю дела, поедем на острова? Помнишь, как хорошо нам было с тобой? Белый песок, бирюзовый океан и только мы вдвоём? Помнишь? — вдруг заговорил Влад с непонятной мне тоской.

Он взял мои ладони в свои горячие руки и нежно сжал их. Обволакивая собой. Помолчал немного и продолжил, чуть прикрыв глаза:

— Я никогда не забуду той поездки. Какими ненасытными и счастливыми мы были с тобой. Как пропали из всех контактов и не общались ни с кем, кроме друг друга. Какими лёгкими и юными были мы!

И замолчал. Но память тут же подкинула мне горячие медовые дни нашего совместного отдыха. Острое солнце и бесконечное, как небо, счастье. Белое от жары небо и вкус манго на губах.

Я улыбнулась своим воспоминаниям и, наклонившись, потерялась щекой о вечернюю щетину мужа.

— Было бы прекрасно. Но… Это безумно дорого сейчас, Влад. Жалко денег, заработанных таким выматывающим тебя трудом. На тебе же от усталости лица нет! — проговорила, отстраняясь.

Влад отпустил мои ладони, и я отошла к другой стороне кровати переодеваться.

Душ в доме на втором этаже для всех один. Поэтому ничего страшного, потерплю до утра, чем рисковать встретится с кем бы то ни было.

Чур меня!

Влад нырнул под одеяло, а я подошла к кушетке сына. Поправила ему одеяло. Посмотрела минутку и повернулась к мужу.

Он, обняв подушку, уже тихонько сопел, темнея смуглым телом на светлых простынях. Стул небрежно сдвинут, а на полу белой птицей распласталась рубашка.

Нагнулась поднять и с улыбкой заметила злополучное пятно на воротничке. Покрутила сорочку в руках, разглядывая. Странно.

Улыбка медленно сползла с меня, царапаясь. Пятно располагалось с внутренней стороны. Так, если бы сорочку надели воротничком на след от помады. Но Влад был при галстуке весь вечер.

Как?