Безрассудные. Книга 2

Лара Гросс

В продолжении романа «Безрассудные» читатель узнает, будут ли развиваться отношения Марины и Эдди по законам, которые диктует шоу-бизнес, или они найдут в себе силы сопротивляться. Удастся ли героям сохранить свои чувства. И кто стоит за чередой пугающих, странных и опасных событий, самым невероятным образом влияющих на судьбы героев.

Глава 6

Всю дорогу домой Марину не оставляло ощущение сюрреализма происходящего. Она попросила Марго и Эвана дать ей время побыть в одиночестве. Ей позвонила Мэгги, излившая на нее поток сожалений и сочувствия и рассказавшая, что Мэттью удалось договориться с репортерами не освещать неудобную сцену. Затем сам Мэтт битых десять минут мурлыкал ей в ухо успокаивающим голосом, выражая неподдельное удивление всему произошедшему и закончив разговор совершенно неуместными поздравлениями с тем, что она одержала такую значимую профессиональную победу. Когда Марина переступила порог своих апартаментов, на экране ее мобильника высветилось имя Джейсона, который написал, что крайне сожалеет о случившемся и готов встретиться с ней, когда она пожелает. Марина получила еще с десяток смс ободряющего содержания, и только Эдди Смайлз не подавал никаких признаков жизни.

Она провела остаток ночи без сна, почесывая мягкое брюшко Джейсона-кота, мурлыкающего на весь дом так громко, словно у нее в гостиной работал трактор. Когда в окнах забрезжил тусклый рассвет, Марина собрала те немногие вещи Эдди, которые оставались в ее квартире, в его дорожную сумку и поставила у входной двери.

Двадцать семь дней… Марина горько усмехнулась. Всего двадцать семь дней в общей сложности продлилось подобие ее иллюзорного счастья. Всего двадцать семь дней, когда ей казалось, — всего лишь казалось! — что у их отношений есть шанс. Но, увы, чуда не произошло. Вместе с Эдвардом Гарольдом Гримшоу повзрослели и выросли его чувство собственничества и патологическая ревность.

Он материализовался на пороге ее апартаментов лишь в шесть часов вечера. Бросив хмурый взгляд на дорожную сумку возле двери, Эдди повесил пальто на вешалку, прошел прямо в гостиную и рухнул в кресло. Его брови сошлись на переносице, он сверлил Марину взглядом, нервно барабаня пальцами по коленям, затянутым в узкие джинсы, но не произнес ни слова. Марина осталась стоять, прислонившись спиной к стене. Глядя на угрюмое лицо Эдди, она почувствовала, как предательские слезы защипали ей глаза.

За окном шел дождь, и в абсолютной тишине было слышно, как капли барабанят по стеклу в такт с прерывистым дыханием Эдди.

— Что же ты наделал, Эдвард? — наконец произнесла Марина, смахнув непрошеную слезу рукой.

Эдди запустил пальцы в волосы и откинулся на спинку кресла.

— Мне очень жаль.

— Жаль? — вздернув бровь, переспросила Марина. — Ты сожалеешь, что устроил сцену на потеху публике, или что не доверяешь мне?

— Мне жаль, что это случилось, — осторожно ответил Эдди. — Я не сдержался, повел себя, как дурак… Но это не имеет никакого отношения к доверию. — Он поднялся с кресла, его широкие плечи заметно напряглись. — Я видел то, что видел. Ламберт целовал тебя.

— Он поцеловал меня в щеку. Это был дружеский жест, — Марина со вздохом вскинула руки, будто устав спорить. — Но доказывать тебе я больше ничего не собираюсь.

— Вот как, — Эдди засунул руки в карманы. — Я думал, у тебя найдется какое-то более убедительное объяснение вчерашней сцене, которой я стал свидетелем.

— Что ж, ты ошибался. — Марина уронила руки, злясь на них за неуместную дрожь. — Не будет никаких объяснений. — Она решительным шагом направилась к двери спальни мимо нахмурившегося Эдди. — Я собрала твои вещи, забирай сумку и уходи.

— Черта с два я позволю тебе снова поступить со мной так! — он схватил ее за руку и резко развернул к себе.

— Я не собираюсь с тобой спорить и убеждать в одном и том же! — Марина высвободила руку и с силой толкнула его в грудь. — Если ты не доверяешь мне, значит не веришь ни в мои чувства, ни в наши отношения в целом.

Лицо Эдди приобрело оскорбленное выражение.

— То есть ты хочешь убедить меня, что во всем виноват только я? — он покачал головой, его зеленые глаза вспыхнули недобрым огнем. — Нет, ты действительно хочешь убедить меня в том, что я должен танцевать от радости и хлопать в ладоши, когда другой мужик лапает мою женщину и слюнявит ее «дружеским» поцелуем?

— Ты устроил сцену на глазах у других людей в очень важный для меня день, — настаивала Марина, отказываясь видеть еще что-нибудь, кроме этого. — Не пытайся убедить меня в том, что это был единственно возможный вариант развития событий. Ты публично оскорбил меня. И я не хочу продолжать отношения с мужчиной, который не в состоянии контролировать себя, хотя бы на людях.

— То есть ты предлагаешь мне убираться к чертям? — Эдди закружил по комнате, запустив пальцы в волосы. — Нет, нет, нет… Это не может повториться. — Он резко остановился и повернулся к Марине. — Да, я ревнив и признаю этот факт. Но ты не делаешь ничего, чтобы не давать мне лишних поводов для этого. И это тоже факт. Не надо использовать тезисы о доверии в качестве аварийного выхода. То, что Ламберт использует любую возможность приударить за тобой, — это не моя навязчивая фантазия, а чистой воды факт. И я не могу реагировать на это иначе. Я люблю тебя и не готов делить с другим, и уж тем более смиренно наблюдать, как он лапает тебя у меня на глазах.

— Не кидайся признаниями, Эдвард. Это патология, а не любовь.

Эдди замер, затем схватил Марину за руку и с силой притянул к себе.

— Ты это сейчас серьезно? Это твое упорное нежелание довериться чувствам и всегда какой-нибудь лощеный щеголь, вьющийся вокруг тебя, — крепко сжав ее плечи, он пытливо всматривался в ее побледневшее лицо. — Тебе это ничего не напоминает?

— Напоминает. Поэтому я и предлагаю тебе уйти, чтобы не усугублять ситуацию, — Марина непреклонно стояла перед ним, глядя куда-то в сторону.

— Зачем ты это делаешь? Зачем пытаешься избавиться от меня при первой подвернувшейся возможности?

— Я просто предлагаю нам побыть врозь и разобраться в себе, — голос Марины предательски дрогнул. — Все это… Наша встреча и воссоединение… Наверное, все случилось слишком быстро.

— То есть трех лет нам оказалось недостаточно, чтобы «разобраться» в себе? Или ты только о себе говоришь?

— Я говорю о тебе.

— У меня было достаточно времени, чтобы во всем разобраться! — горячо возразил Эдди. — Мне казалось, мы уже обсудили это. И доказали друг другу, что нам хорошо вместе.

— Да, когда мы наедине, у нас нет проблем. Но большая часть нашей жизни проходит за пределами стен спальни, Эдвард! Ты гастролируешь, я работаю на телевидении, мы контактируем с огромным количеством людей обоих полов! И если три года назад мне приходилось подстраиваться под законы, которым была подчинена только твоя жизнь, то теперь я сама — часть системы, и вынуждена жить по законам индустрии, — Марина беспомощно развела руками. — Я не хочу доставлять тебе проблем. Не хочу быть объектом сплетен и участницей публичных разборок. И если другого выхода нет, значит, я больше не хочу тебя до тех пор, пока ты не научишься доверять мне и людям, с которыми мне приходится общаться.

Резким движением Эдди привлек Марину к себе и прижался губами к ее рту. Ее тело мгновенно вытянулось в струну, а губы стали мягкими и податливыми.

— Пока еще хочешь, — прошептал он, проводя пальцами по коротким волосам на ее затылке.

— Это не решение проблемы, — сопротивлялась Марина, но ее тело предательски затрепетало в его объятиях.

— Как мне еще извиниться? Как убедить в том, что я сожалею, но если подобное повторится, то, вероятнее всего, я постараюсь не устроить скандала на людях, но точно оторву башку твоему хахалю при встрече наедине? — Эдди крепко держал ее за голову, пытливо вглядываясь в потемневшие глаза.

— Я не хочу, чтобы ты меня ревновал! — Марина вырвалась из его крепких рук.

— А я не хочу, чтобы мне давали поводы для ревности, — с тихой яростью произнес Эдди.

— Я не могу тебе этого гарантировать, Эдвард. Так же, как и ты не можешь оградить меня от страданий. Мне казалось, что наш план хорош, но он не работает, — Марина заморгала, прогоняя навернувшиеся на глаза слезы.

— В этом ты совершенно права, — вяло отозвался Эдди. — Значит, нужно придумать новый план.

— Но другого плана нет. — Она бессильно уронила руки.

Эдди поднес ладони к щекам и тяжело вздохнул. Выражение печальной отрешенности на лице Марины доводило его до отчаяния. Собственное бессилие болью отдавалось в груди. Он приблизился к ней и прикрыл глаза.

— Но сейчас ты еще хочешь меня, — Эдди подался вперед и коснулся губами ее губ. Нежность и тепло его поцелуя одновременно обезоружили и напугали Марину. — Мы не занимались любовью целый месяц.

Кровь забурлила в ее жилах, когда Эдди протянул к ней руку, проводя костяшками пальцев по ее щеке.

— Можешь ничего не говорить, я и сам все вижу.

Марина ощутила порывы неистовой страсти, которую он даже не пытался сдержать, вкус горького разочарования и испепеляющего желания. Эдди потянул ее вниз, одновременно стягивая с нее шелковый топ на лямках и припадая губами к неистово бьющейся жилке на ее шее. Он не хотел сдерживать своих желаний и оставаться нежным. Ее тихий стон поверг его в пучину безумия. О да, она хотела его. Она мечтала об этом с того момента, как он переступил порог ее дома, но нелепая гордость и непробиваемое упрямство не позволяли ей в очередной раз с легкостью принять собственное поражение. Она беспомощно вскрикнула, когда Эдди стянул с нее шелковые брюки, спеша открыть полный доступ к ее телу.

Окна дрожали от яростно колотившего в стекла ливня.

«Моя. Только моя», — пульсировало в его висках, пока голодным ртом Эдди блуждал по ее бархатной коже. Он пожирал ее, отпустив на волю зверя, скрытого в нем, нетерпеливо требовал от нее ответной реакции, разжигал новый огонь языком и губами. Когда Марина выкрикнула его имя, сотрясаясь от бурного оргазма, Эдди нетерпеливым резким движением погрузился в нее. Никого и никогда не будет он так страстно желать, так неистово любить и безумно ревновать. Никто и никогда не заменит ей его, — дикого и необузданного, выносливого и искусного любовника, способного доставлять неземное наслаждение. Он просто не позволит этому случиться. С такими мыслями, спустя некоторое время, Эдди обнаружил себя качающимся на многоцветной сияющей радуге посторгазмического блаженства.

В то время как он крепко сжимал притихшую Марину в объятиях, стихия за окнами разбушевалась не на шутку. Дождь яростно барабанил в стекла, ветер затянул заунывную песню.

— Непогода буквально следует за мной по пятам, — заметил Эдди, лениво перекатываясь на спину и опустив руку с дивана в поисках футболки. Марина молча соскользнула на пол и торопливо натянула топ и пижамные брюки.

— Тебе стоит поторопиться, чтобы добраться до дома без осложнений.

Легкая улыбка на расслабленном лице Эдди померкла. Опешив, он уставился на нее.

— Ты это серьезно? Выгоняешь меня?

— Не выгоняю, а прошу уйти. Мое решение не изменилось, — Марина нервно провела рукой по волосам и, поежившись, обхватила себя за плечи.

Эдди резко сел на диване, его глаза забегали, он пытался осознать смысл происходящего, но, казалось, смысла во всем этом не было никакого.

— То есть, ты в очередной раз поимела меня и что… что происходит? Ты выгоняешь меня как гребаного мальчика по вызову? — Марина заметила холодок в глубине его глаз, когда он посмотрел на нее.

— Дело не в этом, — поморщилась она, слова давались ей с трудом.

— В чем тогда?

— Боюсь, кроме отличного секса, у нас нет ничего, что могло бы помочь нам решить наши… разногласия, — тихо произнесла Марина. — А этого слишком мало. Поэтому мне необходимо взять паузу… Пока ещё не поздно. Чтобы понять, есть ли у нас шанс.

Эдди зажмурился, пытаясь осмыслить услышанное. Он кривил губы и щурился, его длинные, тонкие пальцы судорожно сжимались и разжимались. Неожиданно выросшая между ними ледяная стена словно дыхнула ему в лицо холодом отстраненности и непонимания.

Наконец, Эдди кивнул, натянул на себя футболку, быстрым движением втиснулся в черные джинсы и направился к выходу. Марина посторонилась, пропуская его, когда он едва не снес ее с места, где она стояла. Подойдя к двери, Эдди сдернул с вешалки пальто и поднял дорожную сумку. Постоял немного, прежде чем повернуться к ней лицом.

— Поверить не могу, что тебя хватило так ненадолго. Поверить не могу, что ты снова так со мной поступила. Поматросила и бросила, — лучше и не скажешь. Бесчувственная сука, — его голос сорвался, по щекам потекли слезы.

Решительно тряхнув головой, Эдди рванул на себя ручку двери и ступил в бушующую непогодой темноту.