Тихие шаги

Лена Обухова (2024)

Чьи-то тихие шаги — вот что слышат незадолго до гибели жертвы новой серии жестоких убийств в Шелково. Полиция в растерянности, поэтому Владу и Юле приходится вновь подключиться к расследованию, а Диану и Дениса кто-то продолжает намеренно втягивать в происходящее. Какая роль уготована каждому из них в чьем-то замысловатом сюжете? Чего этот человек добивается? И как со всем этим связана старинная шкатулка?

Глава 2

13 июня, воскресенье

г. Шелково

Воскресенье выдалось до того солнечным и жарким, что, отправляясь на назначенную встречу, майор Карпатский позволил себе надеть к светлым джинсам рубашку с коротким рукавом. Погода вполне располагала к еще более неформальной одежде, вроде шорт и футболки, но это он посчитал неуместным. Особенно учитывая характер встречи.

К началу Парковой улицы, где та встреча была назначена, он приблизился минуты за две до оговоренного времени и с удивлением обнаружил, что Диана уже ждет его. Он увидел ее еще издалека: девушка сидела на лавочке и с заметной тоской наблюдала за копошащимися у ее ног голубями. Карпатский притормозил, рассматривая ее, прежде чем подойти.

Выглядела она как всегда великолепно: короткое летнее платье открывало стройные, уже заметно загоревшие ноги, которым босоножки на высоком каблуке визуально добавляли длины, каштановые волосы, обычно рассыпанные по плечам, сегодня были собраны в высокий хвост, глаза и часть лица скрывали большие солнечные очки. Но даже с расстояния становилось понятно, что с момента их последней встречи, состоявшейся не так уж давно, всего несколько дней назад, успело что-то случиться. Что-то еще, добавившееся к прочим тревогам и печалям девушки.

Рискуя не успеть к назначенному времени, Карпатский отклонился от маршрута и подошел сперва к киоску, торговавшему холодными напитками, горячим кофе и разнообразным мороженым.

— Вы опоздали, — меланхолично заметила Диана, не поднимая головы, когда он наконец приблизился к ней.

— Всего на две минуты, — парировал Карпатский. — Это вы пришли раньше. Но будем считать, что это мои извинения. Не знал, какое вы любите, поэтому взял наугад. Какой вариант вам больше нравится?

Он продемонстрировал ей два вафельных рожка, в каждом их которых лежало по два разноцветных шарика мороженого. В одном — зеленое фисташковое и желтое манговое, во втором — белое ванильное и коричневое шоколадное. Диана наконец посмотрела на него, изящные брови удивленно поднялись над очками.

— Продолжаете меня подкармливать? — насмешливо уточнила она, выбрав первый вариант.

— Просто захотелось поднять вам настроение, — пожал плечами Карпатский, присаживаясь на скамейку рядом с ней. — Очень уж печальной вы сегодня выглядите.

— Весьма сомнительный комплимент, — хмыкнула Диана, ковыряя мороженое маленькой пластиковой ложечкой, воткнутой продавцом в верхний шарик.

— Я же не сказал, что выглядите плохо. Что-то случилось?

Она лишь махнула рукой, дескать, не бери в голову, и попросила:

— Лучше расскажите, что удалось выяснить о медальоне.

Карпатский вытащил из кармана джинсов маленький пакетик с тем, что выглядело как старинная монета, но на самом деле когда-то было медальоном. Диана обнаружила его у себя дома четыре дня назад, в среду.

В тот вечер она вдруг позвонила ему, как оказалось, без какого-либо серьезного повода, воспользовавшись его предложением звонить, даже если нужно будет просто поговорить. Карпатский на тот момент уже несколько дней был временно отстранен от работы после загадочной гибели подозреваемой прямо в допросной комнате, а потому не особо занят. Короткий разговор закончился внезапным приглашением в гости, не романтическим, как подчеркнула сама Диана, и он неожиданно для себя его принял.

Пока ехал, Карпатский то и дело задавался вопросом, что делает, а главное — зачем. Неромантический характер встречи его полностью устраивал: ему определенно не были нужны отношения с девушкой почти на двадцать лет моложе. По правде говоря, после развода он вообще не хотел никаких отношений и ничего подобного не искал. Но если это не начало или хотя бы попытка завести роман, то что это? В друзья друг другу — даже если допустить возможность дружбы между мужчиной и женщиной — они тоже не очень-то подходили.

Диана встретила его улыбкой, сервированным на двоих столом и чаем с цветами и ягодами, заваренным в красивом прозрачном чайнике, под которым горела маленькая свечка. Карпатский с порога почувствовал ее напряжение и уже решил, что она и сама задается вопросом, зачем позвала его, но все оказалось несколько сложнее.

Вскоре выяснилось, что пока он заходил в кафе за едой и ехал к Диане, она успела обнаружить у себя конверт с запиской и тем самым медальоном, который теперь Карпатский держал в руке. По всей видимости, послание подбросили ей за неделю до этого. Тогда Диана тоже позвонила ему и сказала, что в ее квартире кто-то есть: вернувшись домой, она с улицы увидела свет и силуэт в окне. Однако, когда он приехал, там уже никого не оказалось, следов взлома не наблюдалось, а все вещи остались на своих местах. История звучала странно, и кого-то другого Карпатский определенно заподозрил бы в подлоге, но Диане он почему-то верил, а потому забрал медальон на экспертизу.

Теперь ему предстояло рассказать ей о результатах, и он не знал, как она отреагирует. Не хотелось ее пугать, но и что-то скрывать было слишком опасно.

— Это такой же медальон, как тот, что получила от неизвестного Юлия Федорова, — нарочито бесцветным, даже немного скучающим тоном принялся перечислять Карпатский. — Изготовлен примерно в то же время, то есть в первой половине шестнадцатого века, и так же необъяснимо хорошо сохранился. Ему откусили ушко, поэтому теперь его нельзя носить как подвеску. А еще… — он запнулся на секунду, но все же продолжил: — На нем обнаружены следы ДНК.

— Чьей? — спокойно поинтересовалась Диана, поедая мороженое. Обсуждаемая тема не лишила ее аппетита. А, может, и наоборот, подогрела его.

— Марии Зайцевой. Это та женщина, которая когда-то бросила вас в лесу, решив, что одной выбраться будет проще, а недавно украла девочку из гостиницы на Медвежьем озере. По крайней мере, она призналась в этом незадолго до того, как ее убили.

— Ее ведь убили практически у вас на глазах, да?

— Ну… не совсем, — его голос прозвучал несколько смущенно. — Я был там, да, но меня… скажем так, вывели из строя ненадолго. А когда я пришел в себя, женщина уже была мертва.

— Значит, медальон принадлежал ей?

Карпатский вздохнул, не торопясь с ответом.

— Есть два варианта. Либо медальон принадлежал ей, и ДНК попала на него тогда, либо… после убийства его измазали в ее крови, а потом помыли. Как в случае вашей убитой подруги.

— Кати? — напряженно уточнила Диана.

— Да.

— У Кати не было такого медальона, в этом я почти уверена. Не ее стиль. И даже если бы нечто подобное вдруг попало к ней в руки, она и в соцсетях фотку выложила бы, и нам показала.

— Тогда остается предположить, что вашу подругу и Зайцеву убил один и тот же человек. Окропить медальон кровью для него часть ритуала. А потом он отправил один Федоровой, другой вам.

— И зачем это все? — задалась вопросом Диана, пытливо посмотрев на него. — Что означает фраза: «Это тебе за прошлый раз?» Медальон — это какая-то награда или, наоборот, наказание за прошлый раз?

— Не знаю, Диана. Пока я не понимаю, что происходит.

— И что мне с ним делать? Или вы оставите его себе как вещдок?

— Пока дела, в котором он мог бы быть вещдоком, не заведено, — признался Карпатский. — Первый медальон следователь отверг, поскольку, по его мнению, расследование, к которому он относится, то есть убийство Кати Осиповой, завершено. Его приписали Кириллу Надежину, как и другие нераскрытые убийства на озере, а он своим самоубийством как бы признал вину.

— Разве появление второго медальона не является основанием для какого-то… разбирательства хотя бы? — удивилась Диана. — Это же определенно что-то значит!

Карпатский кивнул и мрачно посмотрел на нее. Вот как объяснить так, чтобы она не восприняла сказанное за его точку зрения?

— Сейчас подобное разбирательство не в ваших интересах. Я вам верю, но следователю история появления у вас медальона может показаться подозрительной.

— Типа я его сама себе «подбросила»? — понимающе хмыкнула она. Значит, понимает, как это выглядит со стороны. — Для привлечения внимания?

Диана вгляделась в его лицо сквозь темные очки и тихо уточнила:

— Вы тоже так думаете?

Карпатский не видел ее глаз, только собственное отражение, но постарался не отвести взгляд и уверенно покачал головой.

— Не думаю. Мне кажется, вы слишком умны для такого. Если бы захотели инсценировать нечто подобное, придумали бы более правдоподобную историю. Как минимум, нашли бы конверт в тот же день, когда заявили о проникновении в квартиру. Кто-то пытается вовлечь вас в историю, связанную с Медвежьим озером. Знать бы, для чего.

— Лучше бы узнать кто, — возразила Диана. — Или вы по-прежнему думаете, что это Федорова так развлекается?

Карпатский пожал плечами. Его интуиция действительно с самого начала странно реагировала на хозяйку недавно открывшейся гостиницы, но Соболеву, знавшему ту уже несколько лет, удалось убедить его, что она здесь ни при чем.

— Не знаю. Надо разбираться. Если хотите, медальон может пока побыть у меня.

Диана посмотрела на пакетик в его руке и после недолго колебания забрала, положила в маленькую сумочку, перекинутую через плечо.

— Оставлю себе. Вдруг он мне нужен? Если кто-то потрудился доставить его прямо мне домой…

Карпатский не стал спорить. Он считал, что разницы никакой. В конце концов, сам по себе медальон не способен ни навредить, ни помочь.

— Мы постараемся разобраться в происходящем. Даже без официального расследования.

— Мы? — с любопытством переспросила Диана.

— Мы с капитаном Соболевым. Для него это дело тоже личное: Федоровы его друзья. Даже, я бы сказал, почти родня.

Диана снова пытливо посмотрела на него, теперь губы ее кривились в едва заметной улыбке.

— Тоже? Значит, для вас это дело — личное?

Подловила. Карпатский в который раз подумал, что в ее присутствии надо бы быть аккуратнее со словами.

— Очень уж много здесь вопросов, на которые лично я хотел бы найти ответы, — вывернулся он.

Судя по тому, что ее улыбка стала шире и Диана даже отвернулась, пряча ее, маневр она заметила.

— Хорошо, если случится еще что-то странное, я дам вам знать.

— Мне кажется, что-то уже случилось, но вы почему-то не хотите говорить, — заметил Карпатский.

— Это не имеет отношения к медальону и ко всему остальному, — заверила Диана.

— Уверены? Иногда связи просто неочевидны.

— Не в этом случае.

Она замолчала, отламывая кусочек вафли от рожка и кидая его голубям. Один шарик мороженого успела уже прикончить. Карпатский не стал давить, поэтому какое-то время они сидели в молчании. Возможно, именно поэтому Диана все-таки призналась:

— Просто Кирилл нашел способ подгадить мне даже с того света. Точнее… провернул он все, пока был жив. Видимо, как закончил, так и ушел, уверенный, что теперь я точно без него пропаду.

Карпатский нахмурился, не понимая, о чем речь. Диана заметила его замешательство и пояснила:

— На днях выяснилось, что мой салон больше мне не принадлежит. Уже целый месяц.

— Как это?

— А вот так. Оказывается, я еще в начале мая подарила его Кириллу. Видимо, меня так впечатлила правда о нем, что мне стали невыносимы его подарки. Точнее, один подарок: салон красоты. Вот я его и вернула.

— Это какая-то афера? — уточнил Карпатский.

— Не совсем, — грустно улыбнулась она. — Просто, когда не вникаешь в дела и подписываешь документы не глядя, можно подписать случайно и договор дарения. Я даже помню день, когда это произошло. Меня тогда ваш следователь вызвал для дачи показаний, а все лицо еще было в синяках. Я приехала в салон, чтобы меня привели в божеский вид: замазали, подкрасили, волосы уложили. Мне заодно дали стопку документов, мол, накопились, нужна подпись владельца. Мы всегда так делали: я подписывала, когда приезжала на те или иные процедуры.

Она отломила еще несколько кусочков вафли, поскольку первый уже склевали, а птиц стало больше. Даже воробьи откуда-то прискакали: им Диана кинула отдельное угощение, чтобы им не пришлось воевать за него с голубями.

— Когда думала об этом, даже вспомнила, что Нина — так директора салона зовут — заметно нервничала в тот день. Но тогда я не придала этому значения. Списала все на неловкость из-за моего внешнего вида. Да и там ведь знали, что салон купил мне любовник, просто не знали, кто именно. А тогда им стало очевидно. В этом городе новости быстро разлетаются. Я иногда просматриваю то, что подписываю, но тогда все время была как в тумане. Самый правильный момент выбрали.

— М-да, — протянул Карпатский. — Добровольно поставленную подпись будет очень сложно оспорить. Можно попытаться сослаться на состояние после всего случившегося, но доказать подлог непросто…

— Я не собираюсь этого делать. Кирилл перед самоубийством передарил салон Нине. Есть в этом доля кармической справедливости, знаете? Там ведь все ее руками сделано, она вела все дела еще при прежнем владельце.

— Так это с ее подачи?

— По ее словам — нет. Сказала, что вскоре после задержания Кирилла к ней пришли люди и сделали предложение, от которого нельзя было отказаться. Все это время она боялась момента, когда я узнаю, поэтому тянула до последнего. Ничего не сказала, ни когда я приходила, как прежде, на укладку или маникюр, ни даже когда я начала приставать с желанием вникнуть в дела салона. Я тогда заметила ее нервозность, но решила, что ей просто не понравилась моя попытка вмешаться в ее работу. Но в начале месяца она всегда переводит мою часть дохода за предыдущий. И в этот раз перевела гораздо меньше, потому что в мае салон принадлежал мне не больше десяти дней. Так все и вскрылось буквально в пятницу.

— Ясно, — после недолгого молчания отозвался Карпатский. — И вы не хотите за него побороться?

Она покачала головой, снова натужно улыбаясь.

— Сначала мелькнула такая мысль, но потом я поняла, что не стоит. Прежде всего, мне не стоит держаться за подарки Кирилла. Сама я бы никогда не смогла отказаться от этого источника дохода, но раз уж он все устроил… Пусть будет так. Не пропаду.

— И как же вы теперь?

Диана пожала плечами.

— Как все. Найду работу. Я и так хотела это сделать, чем-то наконец заняться, но когда деньги просто падают тебе на карту — это расслабляет. Теперь меня выбросило из зоны комфорта, а это, как известно, лучший мотивирующий пинок.

Карпатский не стал комментировать упоминание зоны комфорта. По его мнению, Диана в этой зоне сроду не была.

Она вдруг улыбнулась и нарочито весело поинтересовалась:

— Сможете пристроить меня к себе? Меня возьмут в оперуполномоченные?

— С руками оторвут, — в тон ей ответил Карпатский. — Только работа скотская, а платят мало.

— Жаль! — Диана забавно поморщилась. — Тогда буду искать другие варианты.

— Если будет нужна какая-то помощь, — кроме сомнительного трудоустройства, — обращайтесь, — предложил он.

Она благодарно кивнула, снова глядя на него сквозь темные очки, и заявила:

— Вы очень хороший, Вячеслав Витальевич. Вы знаете это?

Прозвучало искренне и как-то… трогательно. Карпатский давно не слышал в свой адрес подобных характеристик, но в кои-то веки не смутился и не отреагировал едким сарказмом, а лишь заметил:

— Приятно слышать. Большой прогресс с уровня «нормальный», хотя и тот мог считаться высокой оценкой.

На ее лице отразилось непонимание, и он махнул рукой.

— Это я так, вспомнил один разговор с Федоровой.

Диана задумалась ненадолго, копаясь в собственной памяти, и вскоре расплылась в широкой улыбке, сообразив наконец, о чем идет речь.

— Юля, похоже, по какой-то причине постеснялась процитировать мою оценку целиком. Я тогда сказала, что вы нормальный и даже приятный.

— Приятный?

— Вот и она мне не поверила, — хмыкнула Диана.

Она бросила птицам остатки вафельного рожка и встала. Карпатский успел почувствовать легкое разочарование от осознания, что разговор закончен и ей пора идти. Его отстранение длилось уже неделю, а потому он решительно не знал, куда себя девать. Уже и документы в порядок привел, и квартиру вычистил до блеска, и выспался в кои-то веки.

— Насколько я понимаю, вы никуда не торопитесь? — вдруг поинтересовалась Диана, вместо того чтобы просто попрощаться.

Он покачал головой.

— До завтра я гарантированно абсолютно свободен, а там станет известно, когда мне разрешат вернуться к работе.

— Тогда, может быть, вы угостите меня еще и кофе? — с нотками кокетства поинтересовалась она.

Предложение его обрадовало, хотя что-то внутри тревожно екнуло и интуиция дернула за звоночек. Не стоило позволять этим непонятным отношениям развиваться, но именно сегодня отказаться не было ни достойного повода, ни сил, ни желания, если уж быть откровенным с самим собой.

— Легко, — согласился Карпатский, поднимаясь вслед за ней и тоже отдавая кончик рожка птицам.

Диана неожиданно взяла его под руку и тут же сформулировала еще одно предложение:

— Тогда, может быть, после вместе навестим Павла Петровича? Мы ведь тогда обещали снова к нему зайти, но я так и не собралась. Нужен кто-то, кто будет защищать меня от его собаки.

Карпатский согласился и на это. Никаких других планов на день у него все равно не было.