Жертвы жадности. Книга 6. Реконкистадоры

Лео Сухов (2024)

Лео Сухов — псевдоним российского писателя-фантаста. С ЛитРПГ-циклом «Жертвы жадности» автор вошёл в тройку призёров литературного конкурса «Новый рубеж», проведённого нами совместно с издательством Magic Dome Books на портале Author.Today. Особенность цикла в том, что написан он с изрядной долей юмора. Представляем в аудиоформате шестую книгу этого цикла. Главный герой Филя — один из тысяч тех, кто согласился за крупное денежное вознаграждение принять участие в игре и погрузиться в виртуальный мир. Развитие там приходится начинать фактически с нуля — добывать еду и строить хижины, как это делали наши далёкие предки. Для успеха, конечно же, разумно объединяться в группы, что и происходит. Однако не всегда распределение ресурсов строится на основе справедливости, ведь далеко не все ведут себя честно. В шестой и финальной книге цикла вы узнаете, чем же всё закончится. В месте обитания Фили и его соратников начинают извергаться вулканы. Нужно что-то срочно предпринять. Причём эти извержения — только верхушка айсберга: гибель грозит всей планете. Бремя её спасения герою приходится взвалить на себя. Он отправляется в опасное путешествие. Слушайте завершение этой долгой и увлекательной истории!

Глава 8. Гнусные страдания

Нас забыли предупредить! Никто не собирался устраивать единичный массовый налёт на игроков. Мелкие насекомые при первой же возможности разлетелись по окрестностям и принялись искать, куда отложить яйца. Причём, яйца надо было откладывать в правильную питательную среду, которую будут кушать новорожденные личинки. В общем, в живых существ. И если животные отделывались болезненным нарывом, то люди и вышронцы до нарыва просто не доживали.

Первые заражённые появились уже к вечеру того же дня. Среди всё тех же стражников, которые бегали по городу, загоняя людей в дома и активно разводя костры, чтобы отпугнуть насекомых. В результате, насекомых, конечно, отпугнули, но сама болячка никуда не делась. Сухость слизистых — в глазах, в носу и во рту — была первым признаком. А ещё люди начинали страдать от яркого солнечного света и испытывать постоянную жажду. Температура у всех заболевших была очень высокая.

Если в первый день больных было всего человек двадцать и их сразу поместили в отдельный дом, то уже на утро обнаружилось ещё тридцать покусанных и заражённых. А ещё начали поступать новости из лагерей, где, как выяснилось, тоже распространялась эпидемия. За пределами стен активно строился сруб лечебницы, куда собирались отправлять заражённых и тех, кто за ними ухаживает. Мы с Кириллом и Сашей направились осмотреть место стройки.

— Надеюсь, это сейчас по всему острову, а не только у нас, — хмуро заметил Кирилл, когда мы навещали экстренно возводимую лечебницу. — А то пока мы здесь болеем, другие копят силы…

— Ну, я бы на их месте только силы и копил бы. И даже не совался сюда… — заметил Саша. — Потому что эта дрянь сейчас по лесам летает и откладывает личинки. Как будто других сложностей нам было мало…

— Так вышронцы и по морю передвигаться умеют! — заметил я. — Наоборот, как раз им хорошо. Мы тут все покусанные и больные ходить будем, а они приплывут и, пока ещё не заболели, возьмут нас штурмом.

Саша явно боялся не этого, но чего именно — он не сказал. Естественно, поход на запад мы вынуждены были отложить. Всё это стало сильно неактуальным — особенно с учётом того, что на вторые сутки больные если ещё и могли встать с кровати, то только поспав несколько часов. Через час они снова впадали в полубредовое состояние с высокой температурой и обезвоживанием.

На следующий день у больных проявились новые симптомы — активный кашель, сопли и чихание. К счастью, одновременно с этим исчез жар и сухость слизистых. Если бы я, Кирилл или Саша тогда подумали над тем, почему так быстро прошла страшная болячка, обещанная системой — наверно, смогли бы избежать множества серьёзных последствий. Однако медиками мы не были и, к несчастью, не догадались, чем обернётся резкое улучшение состояния.

Тревожности добавляло ещё и то, что обитатели пещер под Мысом, ранее только изредка выдававшие ночью тоскливый писк, решили массово покинуть свой дом и устроить концерт в темноте. Я о летучих мышах, если что. Всю ночь они пищали, шуршали, носились вокруг города и вообще вели себя крайне странно…

Когда на следующий день по всему Мысу обнаружилось больше двух сотен новых заболевших — и мы начали искать причину такого стремительного распространения — оказалось, что часть больных успела во время улучшения сбегать навестить родных и друзей… Естественно, тайком, потому что поставленный приглядывать за лечебницей Кадет никому покидать её не разрешал.

Когда я и Саша пришли сообщить ему об этом, Кадет выпроводил нас из сруба.

— Совсем вы с ума сошли! Ещё не понимаете, что происходит? — зло спросил он.

— Болезнь заразна? — в лоб спросил Саша.

— Весьма и весьма, — кивнул Кадет. — Скорее всего, болен уже весь персонал лечебницы.

— Ты тоже? — спросил я.

— Я — точно болен! — кивнул Кадет. — Глазам уже на солнышке некомфортно… Вы как, ничего такого за собой не замечаете? А то смотрите, можно у нас здесь полежать…

— Нет-нет, у меня всё хорошо! — поспешно ответил я, на всякий случай сверяясь с ощущениями. — Я здоров!..

— Я тоже, — кивнул Саша.

— Если бы эти придурки вчера не сбежали, ещё можно было бы массовое заражение предотвратить. Наверно… — вздохнул Кадет. — При первых симптомах ещё всё нормально: похоже, на этой стадии болезнь не заразна. А вот как кашель и чих пошли — считай, всё.

— Ну вот… Говорил же я, что не стоит вышронцам сюда лезть! — радостно ответил Саша.

— Нострадамус ты недоделанный! — раздосадованно сообщил я ему. — Сначала наводит тень на плетень, прямо как в тех самых катренах, а потом выдаёт «ну я же говорил!»…

— Тень на плетень — это вообще основное правило успешного предсказания! — нравоучительно пояснил мне партнёр.

— Вот чего ей неймётся! — возмутился Кадет и пояснил. — Ну… Системе… Могла бы и каких-нибудь волков наслать!..

— Если ты не заметил, нашествий и так давно не было, — ответил я. — А волков мы бы просто перебили. Да и вообще, зачем удивляться, если её задача — не давать нам спокойно жить. Как только мы начинаем филонить, нам и выдают очередной сюрприз…

Болезнь не получалось вылечить. Во-первых, у нас вообще не было никаких лекарств — если, конечно, не считать кровоостанавливающих тампонов, которые мы использовали в бою. Во-вторых, мы уже привыкли, что практически любое недомогание можно вылечить простой регенерацией во сне. Конечно, если долго мёрзнуть, к примеру, то можно было получить лёгкую простуду — но и она прошла бы за ночь.

В случае с новым заболеванием, подкинутым системой, регенерация просто не справлялась. Что нам и рассказал Кадет на следующий день, когда я, Кирилл и Саша снова навестили госпиталь.

— Очки жизней постепенно снимаются, — сказал он, старательно держась от нас на расстоянии. — Энергия вообще болтается на минимуме. У меня температура ночью поднялась… Когда вы пришли и меня разбудили, ещё нормально было. Вот пока сюда дошёл… Уже дышать тяжело. Те, кто давно болеет, вообще слегли снова и постепенно лёгкие выхаркивают.

— Надеюсь, что изоляция при первых признаках поможет… — хмуро заметил Кирилл.

— А мы все на это надеемся!.. — отмахнулся Кадет.

Те, кто заболели ещё в самом начале, а потом разнесли болезнь по городу, и вправду уже слегли с высокой температурой и кровавым кашлем, периодически задыхаясь от нехватки воздуха. В течение всего этого дня ещё около двух сотен человек были переправлены в лечебницу, в которой теперь было уже семь временных срубов для заражённых.

А на следующий день эпидемия и вовсе приобрела массовый характер… Когда я проснулся, разбуженный утром Аришей, и пошёл в администрацию, чтобы вместе с Сашей и Кириллом проведать больных, то на входе столкнулся взглядом с Лидией… Глаза у девушки были красные-красные, прямо как у вампира.

— Чрезмерные возлияния? Бессонная ночь? Начало смертельной болезни? — спросил я.

Лидия хмуро глянула на меня, а потом кивнула головой в сторону внутренних помещений:

— Если бы только у меня…

В комнате для совещаний сидели Мила и Кирилл: красноглазые, несчастные и уже слегка подрагивающие.

— Вот, хорошо, что ты пришёл… — сказал Кирилл. — Ваську возьми к себе в форт, а то тут его кормить будет некому… Вчера приехали гонцы почти из всех наших крупных поселений — у них такая же картина. Люди заболевают, и ничего не помогает. Мы все в лечебницу…

— Ну, такими темпами, и я скоро к вам присоединюсь, — заметил я. — Может, уже прекратить всё это, и айда по домам подыхать?

— Если честно, совсем не соображаю… Вы решите с Сашей сами, ладно? — попросил Кирилл умоляющим голосом.

Не прошло и двух часов после того, как Кирилл отправился в лечебницу, как стало понятно, что решать здесь больше нечего. Рядом со срубами уже скопилась толпа в три-четыре сотни человек. И все эти люди хотели хоть как-нибудь пристроиться в карантинной зоне. Массовое заражение в Мысе, похоже, вышло на новый уровень… Я, Саша, Котов и Ваня смотрели на происходящее внизу со стены и пытались понять, что теперь делать.

— Нет, на всех мы срубов не построим, — заметил Котов. — Просто не успеем.

— Надо отправлять всех по домам, — кивнул я. — Или размещать под открытым небом.

— Может быть, просто делать навесы? — предположил Саша. — Чтобы была крыша на случай дождя, а так — почти под открытым небом.

— Или уплотнить те срубы, что есть, — Ваня скептически посмотрел на лечебницу, как бы примериваясь, сколько туда ещё людей влезет. А потом замер, обернулся и уже в сторону проорал. — Щипок, а ты что тут делаешь?! Ты же в лечебнице должен быть!

Я обернулся и уставился на парня, бредущего к стене в глубокой задумчивости в одних кожаных трусах.

— Так я и был!.. — ответил тот. — Я только не помню… Я просто увидел надпись, что умер — а потом возродился. Сколько я там пролежал?

— Сегодня шестой день пошёл… — машинально ответил ему Ваня и растерянно посмотрел на меня, а потом на Сашу.

— Интересно, а во второй раз он может заболеть? — пробормотал Котов. И вот мне очень не понравился ход его мыслей.

К сожалению, ответ на вопрос мы узнали очень скоро: может, ещё как может… Из первых заболевших в тот день умерло пятеро, и двое уже к вечеру заразились снова. А ещё заболел Ваня. Из руководства пока держались только Котов, я и Саша. Да и из тех союзных руководителей, кто был сейчас в Мысе, не все избежали заразы.

На следующий день начали появляться те, кто умер в небольших посёлках и окрестных лагерях. Сплошной поток людей, не всех из которых можно было сразу отправить назад — потому что некоторые лагеря были дальше одного дня пути. Красноглазая стража пока ещё умудрялась поддерживать порядок, но завтра-послезавтра все стражники слягут, и останутся только ударники и часть армии — те, кто ещё не заболел.

Слишком долго мы сидели ровно на пятой точке — система и организаторы «Жертв Жадности» не любят этого… На что как бы намекала цифра трансляции в уголке, появившаяся в тот же день. Пусть цифры росли и не с такой скоростью, как во время какого-нибудь рейда в гнездо опасных зверушек, но зато и времени на рост аудитории было значительно больше. Понятно, прикольно ведь посмотреть, как от какой-нибудь простенькой болячки вымирает целый остров… Чтоб вам попкорном подавиться, гнусные инопланетяне!..

Нас спасло случайное совпадение. Вечером новый посланник из Перевала, рассказывая, как у них обстоят дела, упомянул, что количество заболевших сократилось.

— Как сократилось? Почему? — сразу вцепился в него Саша.

— Да я не знаю! — оправдывался присланный мужик. — Просто заболевших стало меньше…

— А что вы делаете? — спросил я.

— Ну как… Построили сруб, как вы и советовали, — стал перечислять мужик. — Туда сносили заболевших. Они умирали там. Мы построили ещё два сруба рядом. И вроде как новых заболевших сегодня уже стало меньше…

— Надо идти туда, — я глянул на Сашу. — Только скажу Борборычу, чтоб завтра начал патрулирование улиц… Сразу после того, как вся стража сляжет.

— Что ты хочешь там найти? — спросил Котов.

— Не знаю, — признался я. — Но, судя по всему, что-то там в корне отличается от нашей ситуации.

— Ну попробуй… Хотя я бы сказал, что ты больше нужен здесь, — пожал плечами Котов.

Естественно, Филя нужен здесь — в качестве всеобщего пугала. Но я ведь не только пугало — у меня ещё голова имеется, и я ей не только есть, но ещё и думать могу. Утром вместе с Аришей мы покинули Мыс и отправились вдоль Золотой на север. Если честно, я опасался, что в пути нас кто-нибудь укусит, и мы обязательно заболеем. Однако нас всё не кусали… Зато в лесу явно прибавилось птиц, которые совершенно нагло, не стесняясь людей, носились между деревьями.

Естественно, до птиц нам не было особого дела, хотя увеличение их поголовья и выглядело подозрительно. К обеду мы достигли Перевала и сразу вызвали «кого-нибудь главного», принявшись закидывать его вопросами. Местный и.о. начальника посёлка — Рюмка (потому что фамилия Рюмкин) — в ответ только руками разводил.

— Да не знаю, почему! — признался он, когда я накинулся с вопросами. — Филь, вот ей-богу! У нас здесь тоже люди заражаются. Вон, сегодня часть Вараньего к нам перенеслась… Но скорость снизилась, точно тебе говорю!.. Поначалу по несколько десятков в день заболевало, а сегодня — всего три десятка новых.

— После чего это случилось? — спросил я.

— После того, как мы новые срубы построили, — почесав затылок и задумавшись, ответил Рюмка.

— Показывай! — приказал я.

— Не! Я туда не пойду! Заражусь ведь! — Рюмка замахал руками.

— Ты мне покажи, где срубы! Сам схожу! — рявкнул я в сердцах.

Ариша увязалась со мной, как я её ни отговаривал. Аргумент у неё был один — всё равно рано или поздно заболеет. А две головы лучше одной, как и четыре глаза лучше двух… Так что на осмотр срубов мы пошли вместе. К сожалению, сколько я ни пялился на постройки — ничего особенного заметить в них не мог. Совершенно одинаковые временные срубы, которые перекосит всего через месяц… Простенькая крыша, заваленная каким-то лапником…

Внутри, прямо на полу, под тонкими серыми одеялами, лежали больные разной степени тяжести. А две женщины и трое мужчин ухаживали за ними, хотя глаза уже у всех были красными. Наверное, я так и ушёл бы ни с чем, но Ариша посмотрела наверх, а потом пригляделась и спросила у одного из работающих в лечебнице мужиков:

— А почему потолок красноватый?

— А? Чё? А!.. Ну это просто дерево такое попалось, — пожал он плечами. — Какая-то то ли пихта, то ли лиственница… В общем, что-то хвойное…

— Это для новых срубов? — прищурился я.

— Ага, для новых, — кивнул мужчина. — Старый-то давно построен, и мы его раньше особо и не использовали.

— Подожди-ка… А ветки на крыше — от тех же деревьев? — уточнил я на всякий случай.

— Ну да…

Мы с Аришей переглянулись, убедившись, что каждый понял всё правильно, и почти что выскочили наружу. Я сразу схватил одну из веток и пригляделся. В жизни бы не подумал, что это хвоя… Хотя да — очень тонкие листья напоминали иглы. Что это за дерево, я не знал — зато, как оказалось, Ариша была в курсе.

— Тис! — кивнула она. — У них часть сруба сделана из тиса!..

— А что в нём такого-то? — спросил я, крутя в руках одну из иголок.

— Он почти весь ядовитый, — ответила девушка. — Хвоя, древесина… Лошадь съест граммов триста, и всё — нет лошади!

— А почему лошадь? — удивился я.

— Потому что я видела, как такое с лошадью случилось!.. — огрызнулась девушка.

— Ладно, пошли к Рюмке! Пусть быстрее показывает, где тут тис растёт.

Тис рос к востоку от посёлка — целая роща на пару тысяч стволов. Когда я выдал распоряжение немедленно рубить деревья и переправлять посуху в Мыс, глава посёлка попытался возмутиться, что у него сейчас людей не хватит.

— Рюмка, уволь меня вот от этого всего, пожалуйста!.. — попросил я. — Во-первых, первый сруб замените тисовым для лечебницы. Во-вторых, возражения не принимаются — рубить и отправлять! И пусть растениеводы займутся выращиванием новых. Сколько у тебя их есть?

— Четверо… — хмуро ответил Рюмка.

— Чтобы завтра же первая партия была! — строго приказал я. — И ветки с хвоей тоже давай!

Назад мы с Аришей возвращались уже в темноте. Не потому, что не успели дотемна закончить с делами — вовсе нет. Просто яркое солнце слепило нас до боли в глазах… К сожалению, тис не спасал от заражения, зато как-то предотвращал дальнейшее распространение инфекции. Понимая, что завтра могу уже не подняться, я разбудил Сашу и Котова и рассказал им, в чём дело.

— Фитонциды, ну конечно!.. — после непродолжительного молчания произнёс Саша.

— Что это? — спросил Котов.

— Это то, что вырабатывают растения… Просто у тиса концентрация большая, — Саша покачал головой. — Хвойные их много вырабатывают, а тут у нас хвойных мало… Тис — один из рекордсменов. Значит, болячка у нас бактериальная. Если бы вирус был — фитонциды бы не помогли.

— Ну так Филя всё равно заразился! — заметил Котов.

— Дело не в этом! — пояснил Саша. — Если сделать сруб из тиса, то больным это никак не поможет. Зато распространение бактерии за пределы карантина прекратится, понимаешь?..

— И станет меньше заражённых, как и произошло в Перевале! — Котов хлопнул меня по плечу. — Извини, был неправ… Ты всё-таки нашёл лекарство!

К моему вящему сожалению, было мне уже так хреново, что я не мог насладиться своим триумфом. Вместе с Аришей мы сбросили все лишние вещи в башне, закрыли её и добрели до лечебницы, которая теперь напоминала небольшой деревянный посёлок. Нам сразу выделили местечко в элитном срубе, где уже были ударники, заболевшие руководители и мастера. Я лёг на пол, завернувшись в одеяло и пытаясь унять озноб, а потом просто вырубился…

Следующий день я по понятным причинам пропустил…

День четыреста пятьдесят первый!

Вы продержались 450 дней!

Знаете, как вы выглядите на трансляциях? Вот так: «Игрок — умный!.. Игрок — умный!.. О! Еда! Ай!.. Игрок лишился зуба! Игрок больше не будет называть едой камни! Игрок стал умнее!».

+1 к интеллекту, дорогой мой энциклопедист!

Набрано опыта — 7075/14543 очков опыта!

Я проснулся ночью от того, что чувствовал себя бодрым и здоровым. Хотелось встать и идти к себе домой. Однако я, понятное дело, в башню не пошёл, хоть и соскучился по своей тёплой постели. Перед срубом горел маленький костерок, у которого сидели Ариша, Саша и Кирилл, который всё время пытался сдержать кашель.

— О, вот и Филя! — обрадовался Саша. — Есть будешь?

— Не сомневайся! — ответил я, потому что есть хотелось просто страшно. Даже не знаю, кормил ли меня кто-нибудь все эти сутки, или на нас давно забили?..

— Тис пока не прислали, — заметил Саша. — Котов взял часть твоих ударников, роту солдат и отправился в Перевал… Сказал, вырежет там всех, если будут артачиться.

— Так… Я больше не могу, — сказал Кирилл. — Пойду на свою лежанку помирать…

— Давай, только слишком сильно там не помирай!.. — кивнул Саша. — Я вот под вечер первые симптомы обнаружил. Где подцепил только?..

— Да где угодно… — мрачно ответил я, с сомнением покосившись на всю нашу заразную компанию. — Летучая зараза оказалась… А насекомые эти, которые всех кусали — с ними что?

— Их съели, похоже! — ответил Саша. — Вон, видишь, даже ночью продолжают…

Он ткнул пальцем в направлении тёмной стены леса. Оттуда периодически доносился пронзительный писк. Летучие мышки всё ещё продолжали охоту…

— Похоже, гнус был очень вкусным… И совершенно беззащитным, — предположил я. — Дай система здоровья нашим летучемышным соседям после такого обжорства!

— Похоже на то… — кивнул Саша.

Весь день, что болезнь отвела мне на гнусное заражение окружающих, я в карантине наедался, отдыхал и готовился к следующей стадии. За это время в нашем госпитале стало гораздо меньше людей — многие отправлялись на перерождение. Собственно, смертность была такой же массовой, как и заболеваемость… А вечером наконец прибыл первый караван с тисом. И я очень радовался, что всё-таки застал его. У меня начинался кашель, насморк, с каждым часом состояние ухудшалось — и я периодически начинал просто вырубаться на своей койке.

Конец ознакомительного фрагмента.