Бывшие. Тайна Мильды

Лиза Гамаус (2024)

Мой папа был известным артистом, практически одним из королей эпатажа в нашем шоубизе. Я выросла в стразах, леопардовых пальто, причудливых шляпах и прочей атрибутике его образа. Дома тоже всё было так — вещи и декор дорогие и пёстрые, начиная от мебели и ковров из зебр и заканчивая постельным бельём и полотенцами. Я пыталась оторваться и стать такой, как все, но не получилось. Привыкла уже, что все обращают на меня внимание и считают полусумасшедшей. Мне так легче. Лишний раз никто не подойдёт, да и вещи на мне, хоть и яркие и безумные, но дорогие, а это настораживает. Не просто чокнутая бомжиха, а экстравагантная девушка со своими смыслами.

Глава 1.3 Десерт

Подъезжаю к «Пингвину» на такси. Снег хлопьями. Иду ко входу. Каблуки, все дела. Народ смотрит. Не каждый же день по городу ходят змеи с сумкой в виде красного яблока в руке. Правда, я в леопардовой шубке, но она просто накинута.

Хостес подскакивает, как ужаленный.

— Меня ожидают, — говорю ему уверенно и по-королевски.

Сама думаю, конечно, как всё пройдёт, и не сбежит ли Коля от неожиданности, увидев меня при полном свете. Одно дело, когда кто-то там такой нарядный рядом ходит, а другое, когда такая девушка лично к тебе идёт. Но ресторан непростой, один из самых дорогих и модных, так что народ культурно сидит и меня как бы не замечает, толерантен к любому самопроявлению и занят лично своими важными делами. Бывали, типа, за морем, видели.

Меня всегда спасает то, что у меня отличная фигура, длинные стройные ноги и кошачьи зелёные глаза.

— Не надо выглядеть очень красивой, — говорил папа, глядя на меня, — это раздражает, особенно женщин, так что пусть считают тебя полу сумасшедшей. А при близком знакомстве ты своё возьмёшь, я не сомневаюсь. Тебе не в кого быть дурой ни с одной из сторон.

У мамы родня сплошные учёные и академики, она одна актриса, а у папы музыканты. А от музыки мозги только лучше работают, особенно у композиторов и диджеев, в режиме многозадачности: скорость, ритмы, гармонии, энергетика зала ещё, спать некогда.

Папа играл на всех инструментах, даже на арфе.

— Добрый вечер, несравненная! — Коля выходит из-за стола мне навстречу, задевает стул, жалко, не опрокидывает, чтобы со скатертью вместе. Я люблю такое. Необычно, запоминается сразу, ты в центре внимания, на лице непроницаемость.

— Немного опоздала, извини, — улыбаюсь я.

Садимся за столик, подходит официант с меню. Ждёт, не кролика ли я буду заказывать.

— Давай поужинаем, ты не против? — спрашивает Коля, — в смысле, заказывай, что душе угодно. Гуляем.

Сказано — сделано. Зачем ломаться? Человек о себе заявляет, флаг ему в руки.

Быстро пробегаю глазами меню. Оно без цен, как и положено для дам в дорогих ресторанах.

— Камчатский краб с молодым миндалём и морской ёж с хурмой и икрой кеты, — зачитываю я названия блюд.

— Вам? — спрашивает официант Колю.

— Филе-миньон с жёлтой свёклой и фуа-гра, — говорит Коля.

Понятно всё с ним, хочет меня впечатлить своей щедростью и привычной изощрённостью, то есть для него — это никакая не изощрённость, а обычный ужин с жёлтой свёклой. Отлично.

Алкоголь я практически не пью, так что одного бокала белого сухого мне за глаза.

— Милейшее место, — говорю, — рада тебя видеть.

На нём светлый нестандартный костюм, сшитый на заказ, голубая рубашка без галстука и серьга та самая в ухе горит красным светом и отбрасывает блики. Камень похож на рубин.

— Ты такая красивая, Мильда! А наряд достоит большего, чем какой-то ресторанчик. Разреши сделать тебе комплимент.

Прибалдел, но виду не подаёт. В этом что-то есть.

— Так ты же его уже сделал, а потом зачем разрешение спрашиваешь? Я тоже так люблю. Главное, как оформить.

— Я так впечатлился от нашего знакомства вчерашнего, что думаю целый день только о тебе. Но на самом деле не знаю, что думать. Ничего не успел, по сути, узнать. Просто вспоминаю твой смех.

— Спрашивай.

Официант ставит тарелки с яствами.

— Я смотрел твой канал сегодня про кус-кус.

— Почему не записался? — подмигиваю я.

— Я слушал про твои путешествия по арабским странам, когда ты успела там побывать?

— С папой. Он брал меня с собой.

— Он был дипломатом?

— Нет, он был стендапером. Артистом. Исполнял пародии, разные монологи.

— Подожди… твой отец… как его звали?

— Можешь не уточнять, и так понятно. Но я не актриса. Мне это не дано. Я не чувствую в себе талант.

— Глупости какие! Это всё выдумки. Развить можно что угодно. Я тобой заслушался сегодня. Как будто сам побывал в Алжире.

Дальше беседуем в том же духе — ни о чём, но весело.

— Не знаю, интересно ли тебе будет прилично заработать под Новый год?

Не совсем понимаю, куда он клонит.

— Честно говоря, в девяносто девяти случаях из ста, это интересно. Что от меня требуется?

Меня, конечно, этот его непростой вопрос настораживает, так как очень может быть, что ради этого он меня и позвал в Мишленовский ресторан, но спокойно делаю символический глоток из бокала и молча жду продолжение предложения. Пауза она везде пауза, не только в театре.

— Знаешь, в исключительных случаях, таких, как этот, я не против принять вызов, если он того стоит, — переходит Коля к сути дела.

Мы как раз заканчиваем есть и переходим к десертам.

Я молча открываю десертную карту и выбираю себе то, что ещё не пробовала. Это я делаю с чисто профессиональной позиции, так как вполне могу обойтись и без сладкого.

— Цилиндр из тёмного шоколада с пралине из копчёного фундука и солёным молочным мороженым, — зачитываю я название. Название такое же сложное, как у нашей картины Дали на стене. К тому же, я люблю мороженое зимой, но это у нас часто встречается.

— Вам? — обращается к Коле официант.

— Шоколадный торт, любой, — быстро отвечает Коля.

Ему не до десерта. Наступает кульминация.