Бывшие. Твоё потерянное счастье, босс!

Лила Каттен (2024)

— Серьезно, Олеся? Ребенок? О чем ты вообще думала? — Не ори на меня, Захар. Насколько мне известно мы оба участвовали в процессе. — Ты же таблетки пьешь. — А они дают полную гарантию? — Нам по двадцать три, ты не понимаешь? — Нет, не понимаю… — Слишком рано, Олеся… Для нас, слишком рано. Запишись в клинику и… *** Мне казалось, что это была крепкая любовь. Из тех, что длится до самой старости. Но потом я забеременела и все мгновенно развалилось. Больше никаких чувств, никаких эмоций… Я уехала домой, не желая оставаться с ним. Не после того, как он легко отказался от нашего ребенка, которого я убить так и не смогла.

Глава 6

Я игнорирую эту ненависть, которая льется патокой мне на голову. Только это скорее лава, пожирающая меня живьем.

— Я за вещами, — все, что мне удается сказать, да и большего не желаю произносить.

— Вовремя. Я уже начал их собирать.

Снимаю обувь и ступаю в спальню, предчувствуя что-то нехорошее. Но как только открываю дверь, передо мной картинка предстает весьма неприятная.

— Что это такое? Что ты сделал?

Оглядываю пол, усыпанный моими вещами и открытые шкафы.

— Собирал твои вещи, Олеся. Думаю, дальше ты справишься сама.

Поворачиваюсь к нему лицом и смотрю в глаза. Я ошиблась, там была не только ненависть.

Боль?

Откуда?

В моих он не увидел ее, когда отправил на аборт?

— Какой же ты мерзкий, — чувствую, как по щеке катится слеза от обиды.

— Да, — невозмутимо кивает, засовывая руки в карманы. — Я именно такой, Олеся. Ты права.

Поджимает губы и уходит, оставляя одну с колотящимся сердцем.

Ну и плевать.

Я не стану выяснять, что заставило его вот так опуститься. Не после того, как он бросил меня одну и провел через ад, который мог меня сожрать живьем.

Снова глажу живот, в тысячный раз радуясь, что не совершила эту ужасную ошибку.

Сбор вещей длится долго. Я слышу, как Захар все это время в комнате для гостей. Он включил громко музыку, но вибрации от его перемещений до меня доходят.

Я укладываю вещи так, чтобы поместилось как можно больше в два моих огромных чемодана. Сворачиваю каждую"колбаской", и это почти спасает.

Но ведь у меня еще куртки и обувь.

— Проклятье, — опускаюсь на угол кровати и думаю, что делать. Затем вспоминаю, как мы сюда въезжали.

Нахожу в кладовой коробки, собираю их и распределяю габаритные вещи.

Смотрю на три штуки упакованных и замотанных уже скотчем.

— И все же, их стоит забрать сейчас, а не потом.

У меня не остается выбора.

Я встаю и, прошагав до двери, закрываю ее. Конечно, Захар не услышит мой разговор, но все же.

— Алло, пап.

— Привет, Олесь. Как ты дочь?

— Могу я попросить тебя? — с трудом сдерживаю слезы, которые едва высохли на глазах.

— Конечно. Что с голосом?

— Я в порядке. И знаю, сейчас сезон и ты не можешь кататься туда-обратно, но можешь приехать за мной?

— Приехать? — слышу, как он озадачен моей просьбой.

И мама, спрашивает в чем дело.

— Да. У меня много вещей, я не смогу их увезти сама.

— Не понял, вещи хочешь домой отправить? Или сама приехать?

— И я и вещи, папуль.

— Так, — басит его голос, переполненный гневом. — Что он сделал?

Узнаю моего папу.

— Прошу, пообещай никаких звонков, и никаких выяснений, это важно пап. Я серьезно.

— Олеська, ты мне не прикрывай его. Если он…

— Я не прикрываю. Я все расскажу сама. Но мне важно, чтобы ты не выяснял ничего у Захара.

Он пыхтит и злится, но я не могу обсуждать такую тему по телефону.

— Пап, умоляю.

— Ладно. Но расскажешь, пока будем в городе, чтобы я смог добраться до него и надрать ему не только уши, но и… — он прокашливается.

— Хорошо.

— Сейчас матери помогу и соберусь за тобой. Но только утром буду в городе тут полторы тысячи километров почти.

— Я и забыла, как далеко ехать.

— Давай садись на самолет ближайший, а вещи отправляй компанией по доставке.

— Думаешь?

— Да. За деньги не переживай, все оплачу сам.

— Деньги есть. Ты прав. Я не подумала просто об этом варианте. Ладно, тогда поищу номер и отправлю все так.

— Олеся, — строго зовет отец.

— М?

— Я могу приехать, если это необходимо.

— Все в порядке, пап. Честно. Сейчас разберусь с вещами и в аэропорт.

Он тяжело вздыхает, но не спорит.

— Прости, что потревожила…

— Я тебе дам, прости, — улыбаюсь его суровости.

— Маме привет. Скоро увидимся.

— Мы тебя любим.

— А я люблю вас.

Заканчиваю разговор и быстро нахожу номер компании по перевозкам и доставкам меж городами.

Вызываю сюда курьера и остаюсь ждать, снова проверяя, все ли забрала.

Но комната пуста, будто меня тут никогда и не было. Так и в жизни его не останется следа от меня. Не будет вещей, запаха, фото я уверена, он удалит. Не будет и продолжения нашего. Вот только я, как бы ни хотела забыть, никогда не смогу, потому что с собой у меня будет наше «мы».

Я смотрю на свою руку и вспоминаю о кольце. Оно нравилось мне. И восхищало это чувство, что я теперь его. Что он считает меня важной частью своей жизни и не планирует отпускать, а думает о будущем.

Как жестоко порой мы ошибаемся.

Тяну его с пальца, и это становится таким раздирающим моментом, что я снова начинаю плакать.

Я правда его любила. Мне казалось, что я видела, как мы оба взрослели в этих отношениях. Я видела, как наши стремления объединялись в одно направление. Думала, что это была крепкая любовь. Из тех, что длится до самой старости с кучей воспоминаний о проведенных днях вместе рука об руку. Но вот он итог.

Я забеременела, и все сломалось.

За дверью послышались шаги, и я резко выпрямилась и стерла слезы, оставив кольцо на прикроватной тумбочке.

Взяла чемоданы и покатила их на выход.

Открыла дверь и встретилась с внимательным взглядом Захара, который входил в гостиную из кухни. Покатила вещи и оставила у двери. Вернулась за несколькими пакетами, выдохнула и, снова выпрямив спину, пошла туда, но на этот раз он стоял в дверях спальни и смотрел на коробки.

Без слов он взял две, поставив одну на другую, и вынес туда же к остальным вещам. Сделал второй ход за третьей.

Все в диком молчании. Без взглядов. Без прежних эмоций. Плоско, ровно, но с замиранием сердца. Морщусь от подкатывающих слез и разворачиваюсь спиной, чтобы выйти.

— Значит, ты сделала это?

— Это? Страшно назвать аборт своими словами? — язвлю намеренно, чувствуя разрастающуюся злость и боль.

— Сделала? — повышает голос.

— Да, — громко и четко.

Все. Я это сделала.

Хватит.

— Я понял, — отвечает осипшим голосом и пронзает насквозь болью, что ощутима в воздухе и не дает дышать.

Я оборачиваюсь и вижу это в его глазах. Или… хочу видеть, я уже ничего не понимаю.

— Прощай, Захар.

— Просто уходи, Олеся, — он поворачивается спиной и уходит.

Я забираю вещи. Отдаю большую часть в перевозку. Еду в аэропорт. Покупаю билет и спустя три часа улетаю домой.

Хватит с меня.