Беременна от бывшего

Лилия Хисамова (2024)

Я совершила фатальную ошибку. Провела ночь с мужчиной, который год назад жестоко разбил мне сердце. А через месяц узнала, что беремена. И теперь не представляю, как сообщить человеку, который не хочет иметь семью и детей, что он скоро станет отцом.

Глава 7. Макс

— Не волнуйся. Сюда никто не зайдёт, — прикусываю кожу на красивой шее.

Сладкая девочка. Возьму её в самолёте, чтобы угомонить свой стояк. А потом продолжим в отеле.

— Макс, остановись, — отталкивает меня и спешно застёгивает пуговицу.

— В чём дело?

— Боюсь, что ты неправильно обо мне подумал. Я дала согласие только на работу переводчика… А это… Нет, я не могу.

Её торчащие через тонкую ткань соски грозятся прорвать белоснежную блузку.

— Твоё тело говорит об обратном.

— Ты мне нравишься. Очевидно, что ты очень привлекателен. Господи, когда ты так на меня смотришь, у меня все мысли в кучу. В общем, я не та девушка, к которым ты привык.

— А к каким, по-твоему, девушкам я привык?

— Более свободомыслящим.

— Сильвана…

— Не думай, что я набиваю себе цену или ещё что-то в этом роде. Просто, я вообще не занимаюсь сексом ни с кем. Никогда. Я… я… я девственница.

— В каком смысле? Ты ещё не всё пробовала?

— Боже, нет. В самом прямом смысле. Я впервые поцеловалась-то только сейчас. С тобой.

Заторможенно моргаю. В моей программе случился сбой.

Дев-ствен-ни-ца!

Вот эта горячая штучка ещё не тронута?

Бред…

Девушка поднимается с моих колен и замечает мой стояк.

— Прости, пожалуйста. Не нужно было этого делать.

Вот только здесь нет её вины.

Выхожу в туалет и умываюсь холодной водой.

Что за бес в меня вселился? Набросился на невинную девчонку как психопат. Чуть не изнасиловал её прямо на борту самолета.

Правда в том, что рядом с ней моё сознание мутится. Покрывается чёрными пятнами. А железный самоконтроль исчезает как дымка.

Когда возвращаюсь, застаю Сильвану спящей в своём кресле. Не могу заставить себя оторвать от неё взгляд. Сижу и как озабоченный маньяк пялюсь на стройные ноги, красивые, милые черты лица. Полные манящие губы. Я всё ещё помню, какие они на вкус.

Член подпирает ширинку, и я, собрав остатки самообладания, приказываю себе подумать о чём-нибудь другом.

Хрена с два у меня получается.

Мы с ней действительно как из разных миров. Потому что в моём окружении нет таких сексуальных девятнадцатилетних девственниц.

Пора включить мозг и начать думать башкой.

Нужно оставить девчонку в покое. Всё равно я ничего не смогу ей дать. Трахну пару раз, удовлетворю своё любопытство и оставлю.

А Аня не из тех, кто ищет лёгких интрижек.

В аэропорту нас встречает моя помощница Ирина. Она прибыла на два дня раньше, чтобы организовать все встречи. Итальянцы работают только с утра пару часов и после своей длиннющей сиесты. Поэтому, чтобы успеть расквитаться с делами, мы не теряем времени и прямо из аэропорта отправляемся на назначенные встречи.

Сильвана отлично справляется со своими обязанностями, чем вызывает у меня восторг и восхищение. А вот макаронники один за другим болтают, болтают и ничего толком не говорят. Так и хочется дать им всем подзатыльник, схватить за шкирку и, подняв в воздух, сказать: «Решай уже».

— Максим, сейчас время обеда, — как только мы выходим в главный холл компании, Аня поворачивается ко мне.

— Я уже понял. По тому, как Витторио каждые пять минут пялился на свои часы, у меня создалось ощущение, что мужик целый год голодал и не мог дождаться, когда перед ним наконец поставят тарелку с пастой.

— У итальянцев культ еды и отдыха.

— Пойдём, итальянка моя. Угощу тебя обедом. Ирина забронировала нам столик в ресторане недалеко отсюда.

Мы заходим в кабину лифта и, как только двери за нами закрываются, оба замолкаем.

Лифт внезапно кажется мне маленьким. Тесным. И жарким. Чертовски жарким.

Ослабляю узел галстука и перевожу взгляд на девушку.

Сильвана прикусывает губу. Манит меня чертовка. Еле сдерживаюсь, чтобы снова не наброситься на неё.

Девчонка с ума меня сводит. Пока шли переговоры, я только на неё и мог смотреть. Мне охрененно трудно бороться с бушующим внутри влечением.

Прекрасное искушение, которое дурно на меня влияет.

А всё дело в банальном: я знаю, что не могу получить её, поэтому меня к ней постоянно манит. Запретный плод слишком сладок.

Пока цифры на электронном табло медленно убывают, Сильвана молчит, но смотрит на меня с интересом. Словно гадает, решусь ли я.

Может, поцеловать её ещё раз? Чтобы удовлетворить свою жажду, хотя бы одним глотком.

Всего один поцелуй. Хуже от него никому не станет.

Делаю шаг навстречу и только готовлюсь обнять её, как Аня резко отстраняется.

— Ты любишь итальянскую кухню?

Она действительно считает, что я могу сейчас думать о еде?

В её присутствии эпицентр моей активности смещается к паху, и я забываю, как нужно трезво мыслить. Сильвана, сама того не подозревая, зажгла во мне кое-что, чего я давно не испытывал.

Желание.

— С недавнего времени начал её ценить.

Когда официант ставит перед нами две тарелки с едой, Аня вдруг спрашивает.

— Почему ты постоянно так на меня смотришь?

Я прочищаю горло, а она, забавляясь моей реакцией, улыбается. Ослепительно. Обворожительно. От её улыбки у меня в душе вспыхивает настоящее северное сияние.

— Как? — уточняю.

— Будто ты хищник, а я твоя добыча.

Словно под гипнозом наблюдаю, как она ротиком обхватывает ложку, проглатывает лакомство и потом облизывает полные губы, наслаждаясь вкусом безумно вкусного блюда.

— Считаешь, что я хочу тебя съесть?

— А ты хочешь?

— Очень.

Смеётся. Сделав глоток воды, спрашивает.

— Можно личный вопрос?

— Валяй.

— Почему у тебя нет девушки?

— Ты о постоянном партнёре?

— Да, — гулко сглатывает, как будто ей неприятно моё уточнение.

— Я не ищу отношений. Считаю, что они только всё усложняют.

— Разве не все люди ищут любви и постоянства?

— Нет, Сильвана. Не все.

— То есть ты не хочешь когда-нибудь жениться и завести детей?

— Определённо, нет. Семья не для меня. Видишь, какие мы с тобой разные.

— Тебе разбили сердце? Поэтому ты больше не веришь в любовь?

— Я вырос в окружении, где любви не было места.

— Звучит довольно печально.

— Как и история моей жизни.

Ирина присылает сообщение, что на улице ждёт машина, готовая отвезти нас в отель, если мы хотим отдохнуть перед следующими переговорами.

— Что скажешь по поводу наших утренних встреч?

— Думаю, это всё не то, — девушка пожимает плечами.

— Ясно, — доев лазанью, вытираю рот салфеткой.

— Не стоит расстраиваться. Это ведь только начало.

— У меня такое ощущение, что итальянцы живут в какой-то собственной вселенной, где в сутках больше двадцати четырёх часов и они абсолютно никуда не торопятся.

— Зато если они возьмутся за дело, то сделают всё, — Аня целует кончики собранных щёпотью пальцев, а потом поднимает руку, одновременно раскрывая ладонь. — Беллиссимо.

— Будем на это надеяться.

— Давай немного прогуляемся по площади Гае Ауленти. Я так соскучилась по Италии, — Аня проводит рукой по волосам. По чертовски сексуальным волосам.

— У нас есть время до следующей встречи, — сверяюсь с наручными часами.

— Отлично.

Площадь даже в самое жаркое время суток набита туристами. Повсюду снуют люди в шортах и панамках, держа в руках огромные фотоаппараты, чтобы заснять на память красивый современный район Милана.

Меня посещает шальная мысль, а почему бы не сфотографировать Сильвану, чтобы сохранить её фото себе. У неё же есть моё.

— Мы выбиваемся из толпы, не позируя перед этим милым фонтаном, — подкидываю идею.

— Ты прав, — сразу подхватывает, — доставай телефон. А я первая буду позировать.

Сильвана скромно встаёт посреди публики и посылает мне воздушный поцелуй. Я делаю пару снимков, но вдруг отвлекаюсь на старушку, которая дёргает мой рукав.

— Чего хочет эта женщина?

Сильвана обращается на итальянском к старушке, облаченной в яркую одежду. Та что-то тараторит, продолжая при этом смотреть только на меня.

— Она хочет погадать тебе.

— Я не верю в этот бред. Пойдём.

— Постой. А давай, шутки ради, узнаем, что цыганка хочет сказать? — задорно подмигивает.

Перевожу взгляд на старушку, а та хищно прищуривается, будто берёт меня на слабо.

— Только ради тебя, — обращаюсь к Ане, — и за это ты будешь мне должна.

— Согласна, — смеётся, — дай ей свою руку.

— Но только руку. На сердце пусть не рассчитывает.

Старушка пальцем проводит по линиям на моей ладони и говорит, говорит, говорит. Похоже, если итальянец раз откроет рот, потом заткнуть его можно только при помощи кляпа.

— Что она говорит? — не выдерживаю.

— Сказала, что ты очень умный.

— Смотри-ка, не врёт.

— И ещё, что ты очень богатый.

— Теперь я ей точно верю.

— Гадалка говорит, что у тебя было трудное детство. И из-за недостатка любви у тебя сложился очень сложный характер.

Детство?

Не было у меня никакого детства. Мне слишком рано пришлось повзрослеть.

Цыганка продолжает ещё что-то бубнить, Сильвана ее внимательно слушает. А мне уже не терпится избавиться от назойливой женщины, зарабатывающей деньги из воздуха.

— Что там ещё? — мученически закатываю глаза.

— Она сказала, что в твоей жизни есть женщина. Ты очень сильно привязан к ней. Между вами какая-то сильная связь. Но она скоро предаст тебя, — её голос становится тихим. — И когда ты узнаешь об обмане, тебе будет очень больно. И потом…

— Что потом? — усмехаюсь. Бред чистой воды.

— Сколько ты ни будешь пытаться, ты никогда не сможешь простить её, — считывает недоумение на моём лице и добавляет: — Глупость, правда?

— Сколько ей нужно заплатить?

— Сколько пожелаешь.

Перед тем, как уйти, цыганка берёт руку Сильваны и, обнажив свои золотые зубы в мерзкой усмешке, что-то говорит. От услышанного девушка меняется в лице.